Русский классик о русском либерале
"Наш русский либерал прежде всего лакей и только и смотрит, как бы кому-нибудь сапоги вычистить".
Достоевский Ф.М., "Бесы"
"Наш русский либерал прежде всего лакей и только и смотрит, как бы кому-нибудь сапоги вычистить".
Достоевский Ф.М., "Бесы"
Удивительно устроено русское сердце, столь велика в нем жажда встречи с родной душой, столь неистребима вера в возможность такой встречи, что готова она распахнуться бескорыстно перед каждым, довериться любому, веруя свято, что каждый и всякий сам способен на столь же беззаветную открытость. Готовое вместить в себя все души мира как родные, понять их, братски сострадать ближнему и дальнему - до всего-то есть ему дело, всему-то и каждому найдется в нем место. И как бы ни велики или безбрежны казались обиды его или оскорбление, всегда останется в нем место для прощения, словно есть в нем некий тайный, недоступный никакому оскорблению уголок и теплится в нем свет неугасимый.
Родина свята для русского сердца, потому что Родина для него высшая и последняя правда. И потому все можно отнять у него, все осмеять - стерпит. Но Родину отнять у русского сердца, унизить, оскорбить ее так, чтобы оно застыдилось, отреклось от нее - невозможно, нет такой силы ни на земле, ни под землей, нигде во всем белом свете. И пытаться не стоит - взбунтуется, и в этом, может быть, единственном потрясении своем, не простит. Долго не простит.
И нередко не хочет даже понять оно, как это можно еще что-то любить, кроме Родины, тосковать по чему-то такой смертной неизбывной тоской, как по родной земле. И если немец, швейцарец или тот же француз, то ли англичанин будет уверять, что он так же любит свою страну и она дорога ему, как русскому его Россия, что по его земле можно так же страстно тосковать, как по русской,- обидится даже трогательно-простодушной обидой: нельзя-де любить родину больше, чем любит ее русское сердце. Но если тот же англичанин или швейцарец скажет, что можно жить, вовсе не любя родину,- тут же заслужит навечное презрение к себе русского человека. Но ежели русский скажет ему, что он не любит свою родину,- не верьте ему: он не русский.
Удивительная страна - немец или датчанин, прожив в ней лет десять-двадцать, становится нередко таким русским, что, уехав, случись, в свою Германию или Данию, всю жизнь будет тосковать по оставленной стране. Необъяснимая страна: в России не затоскуешь по Англии - разве англоман какой, да и то пока в Лондоне не бывал,- а вот о России можно затосковать, затомиться даже в самой России. Словно вдруг почудится сердцу, что та Россия, которая есть вокруг,- еще не вся здесь, и не во всем, и не в лучшем, а та, настоящая, во всей правде, еще впереди и всегда впереди. Ибо и тот не русский, кто не желает Родине лучшей доли. Потому-то и нет того предела, где успокоилось, остановилось бы русское сердце; потому-то и всегда оно в пути, на большой дороге к правде..."
Достоевский Ф.М.
Никогда не разговаривайте с подростками о классической литературе. Не надо. Могут быть душевные травмы. Вот у меня уже есть.
Я тут, на отдыхе, расслабилась, потеряла осторожность и решила аккуратненько расспросить младшенького своего, как ему наша великая классическая литература. Начала так непринуждённо, но весьма тривиально:
— А какая литературная героиня у тебя самая любимая?
А он мне тут же, не задумываясь:
— Старуха-процентщица из «Преступления и наказания».
Я, прифигев немало: «Почему?!»
Подросток с достоинством и глубокой убежденностью в голосе:
— Знаешь ли, мама, в те давние времена женщины, как правило, были далеки от бизнеса. Кроме того, не изучали в должной мере математику и экономику. Эта процентщица была очень продвинутой и передовой для своего времени женщиной! И заметь: она содержала беременную сестру Елизавету! Сама себя обеспечивала и другим давала жить. А тут, понимаешь, выскакивает какой-то полоумный с топором и хрясь!
Одну из достойнейших женщин того времени убили, исключив сразу из сюжета. А так было интересно бы почитать поподробнее, почему она выбрала такую работу, как вела дела… Гораздо интереснее и полезнее, чем про душевные муки убийцы.
Больше я ничего не спрашивала.
© Анастасия Николаева
«Лгущий самому себе и собственную ложь свою слушающий до того доходит, что уж никакой правды ни в себе, ни кругом не различает, а стало быть, входит в неуважение и к себе, и к другим. Не уважая же никого, перестает любить, а чтобы, не имея любви, занять себя и развлечь, предается страстям и грубым сладостям и доходит совсем до скотства в пороках своих, а всё от беспрерывной лжи и людям и себе самому».
Достоевский Ф.М.
"Братья Карамазовы"
В какой книге была высказана идея о том, что ? Есть смутное воспоминание, что это было где-то в «Идиоте» Достоевского и реплика принадлежала князю Мышкину, но точной цитаты не помню. Это также может быто что-то из «Братьев Карамазовых».
👉Толстой Л.Н. “Война и мир”
Перед нами величавый город балов, интриг и светских салонов, в которых жизнь походит на театр.
👉Достоевский Ф.М. “Преступление и наказание”
Желто-серый, мрачный, промозглый, болезненный город, в котором могут жить только такие же морально и физически больные люди.
👉Гоголь Н.В. “Невский проспект”
Этот проспект - символ и центр города, играющего в жестокие игры, заканчивающиеся трагедией и фарсом.
👉Гончаров И.А. “Обломов”
Город аристократии, визитов, прогулок и неосуществленных надежд главного героя.
👉Блок А.А. “Двенадцать”
Петербург олицетворяет собой революционную Россию. Здесь происходит гибель старого и рождение нового мира.
Попробуйте отгадать эту загадку сами!
Все эти и другие книги вы можете бесплатно скачать на нашем канале:
А вы тоже заметили, что два образа из «Идиота» (Лебедев и Мари) перекочевали в «Бесы» и трансформировались в Лебядкина и Марью Тимофеевну, претерпев значительные изменения, но сохранив всё же внутреннюю сущность?
В русской классической литературе есть произведения, которые были созданы непосредственно в заключении.
И.С. Тургенев «Муму» (1852).
За неподчинение властям Иван Тургенев был арестован и месяц провёл в Адмиралтейской полицейской части Петербурга. Месяц в заключении Иван Сергеевич использовал весьма продуктивно. Именно в тюрьме был написан самый пронзительный рассказ писателя – «Муму».
Н.Г. Чернышевский «Что делать?» (1863).
Роман был написан во время заключения в одиночной камере Петропавловской крепости и прошёл двойную цензуру. Следственная комиссия, а вслед за ней и цензоры, увидели в романе лишь любовную линию и дали разрешение к печати.
Интересный факт: «Муму» и «Что делать» допустил к печати один и тот же цензор, Бекетов В.Н.
Ф.М. Достоевский «Записки из мертвого дома» (1862).
В произведении писатель художественно осмыслил всё увиденное и пережитое за четыре года каторги в Омске, будучи сосланным туда по делу петрашевцев.
Эти книги можно скачать у нас на канале бесплатно и без регистрации: