Жалею, что делала миллион фотографии, а не снимала видео
Я нашла старые видео дочки и так жалею, что в те времена просто фотографировала, а не снимала много видео о нашей жизни.
Я нашла старые видео дочки и так жалею, что в те времена просто фотографировала, а не снимала много видео о нашей жизни.
Душевная свадьба
Не скажу, чтобы я был каким-то свадебным генералом, или же тамадой (за исключением одного внезапного случая), но, так вышло, что погулял я на таких праздненствах в несколько большем объеме, чем среднестатистический гражданин.
Был на свадьбе одного молодого академика (мой двоюродный брат), и видел сцену, как профессора выясняли промеж собой отношения, когда один другого за бороду тянул, а тот ему в ответ по корпусу пробивал сухонькими кулачками. Был на свадьбе гопотской, где свидетель нажрался еще до банкета, а свидетельница рвалась устроить жирный стриптиз. Был на свадьбе «интровертской», где стояла тишина, похлеще чем на поминках, и бедный тамада едва ли не шепотом объявляла о каких-то конкурсах. Был и на рассчитываемо «романтичной» свадьбе (беседка-кафешка на берегу озера с красивым видом), но по факту получилось весьма холодно, так как по позднему вечеру и сырость эта, и прохлада стандартная наша региональная дали нам «жару» так, что зуб на зуб не попадал и все спиртное было сметено не для «выпить», а для «сугреву». Но больше всего мне запомнилась очень душевная свадьба, имевшая место быть еще в советские времена (1990 год) в небольшой деревеньке околопоселкового типа (был там на всю деревню один пятиэтажный дом, поэтому вроде как не совсем деревня выходит) под Тамбовом.
Невеста проживала в той деревне, куда мы (бабушка, дедушка, и я в нагрузку) приехали погостить на лето. Мы, всей тамошней детворой, само-собой, целыми днями выискивали чем бы заняться. Носились всею стаей по деревне, то рыбачили, то зырили как кто моцик ремонтирует, то пытались на местных полях ворон ловить, то еще какой фигней маялись. И само-собой, где какое событие – мы там. А тут!
Едут с соседней деревни цельной делегацией на моциках, на машинах, на прочей лошадной тяге типа телег, сваты не сваты, но громко так, под баян, под песни, под шум и грохот, да скрип колесный. Короче – сложно было такое не услышать. Мы все туда. А оказывается – жених за невестой приехал. Мы все там – вся детвора, все старушки да дедушки, весь молодняк, все короче.
Невесту выкупили, всех погрузили кого во что, вот действительно, может это просто преувеличение моих детских воспоминаний, но было чувство, что загрузилась ВСЯ деревня, и поехали мы туда, откуда родом был жених.
Каково было это шествие! Хвост каравана вился докуда хватало глаз и исчезал то за поворотом, то за рощицей какой, то за высоким бурьяном. А во главе процессии ехал пьяный участковый на своем моцике с коляской, и мы – вся детвора, на телеге, что ехала прямо за ним, потому как по очереди менялись в этой самой коляске и на задней сидушке его моцика. Каждый встреченный по дороге тут же одаривался стаканом водки и грузился в караван для последующего празднования свадьбы по месту прибытия. Не шучу – каждый! Приглашал лично участковый, разя приглашаемого перегаром из под седых усов, и стаканом одаривал быстро подбегающий свидетель, а после встреченный едва ли не силком утаскивался иль на подводу, иль кому в машину, и караван все брел и брел вперед и вперед.
И вот уже та деревня, и знаете, такое я видел или только в кино или только во снах. На свежевыкошенной поляне за деревней, где одуряющий аромат скошенной травы, где пенье птиц, и легкий ветерок с запахом лета, стояли длинные, сколоченные специально для свадьбы, столы забранные белыми скатертями, а не них, на столах, нехитрые, но обильные дары деревенской жизни. Огурцы, помидоры, сало, картошка, самогонка, водка, компоты, яблоки, груши, и посуда под все это дело разномастная, видать по всей деревне собранная. От мисок общепита железных и до резных тарелок ложек деревянных с хохломской росписью. А еще кувшины глиняные запомнились с белыми тряпочками, перетянутыми резинками, в которых было молоко.
И грянула свадьба!
Поздравления яркие и искренние, дары кто чем мог, и даже бедные, и даже самые древние бабушки что то в платочках-кулечках вручали молодоженам. И даже мы – нечаянная пацанва, вытащили из карманов все что у нас было, у кого мелочь, у кого нож складешок, у кого значки – собрали это все, запихали в найденную коробку из под посылки, и вручили молодоженам: высокому статному красавцу жениху и этакой крепкой, кровь с молоком, невесте.
А потом. Там играет магнитофон на полную катушку, как может, там танцует молодежь, а вот там – на другой стороне поляны, пенсионеры ветераны (дело то под Тамбовом, прошедшим через оккупацию) под баян поют песни той ушедшей поры, все о войне, о Катюше, о пуховом платке, а вот там, на третьем углу и тоже под баян, уже народ среднего возраста, поет «Ой, цветет калина», или еще что, а вон, пьяный приблудный гармонист, с шествующими за ним веселыми да разбитными бабоньками распевают частушки.
Мужики курят, галгатятся, ходят промеж столов, друзей знакомых выцепляют, в клубы по интересам сбиваются, нас, пацанву, местные тети дяди, бабушки да дедушки, одаривают из карманов конфетками, пряниками, кто домой бежит, за чем-то из погребов – столы не пустеют, а наоборот - полнятся.
Очень душевная свадьба была, очень. Ни разу больше в жизни не видел я такой честной, яркой, открытой и бескорыстно счастливой свадьбы. И ведь же не одной драки, ни одного скандала, криков каких – ни капли злобы!
Да. Сейчас свадьбы поставлены на поток. Есть специально «обученные» люди – тамада, с ценником от низов и до бесконечности, есть шарики, фейерверки, есть приглашенные певцы, танцоры, есть все что можно купить за деньги, но вот такую вот свадьбу – ни за какие деньги не купить.
Форум
Прошу прощения за почти тройное название, но по другому никак.
Клуб по интересам, или как я спаял свой первый компьютер.
(Второе название «Форум»)
Длинная очередь вьется хвостом сначала по всему хлебному, так, что и рыжей кафельной плитки напольной не видно – всюду люди. Лето, на улице жарко, все окна открыты, в магазине острый запах дрожжей от раскисшего теста в прикрытой, с красной потекшей надписью на боку, алюминиевой бадьи, пахнет потом, и чуть-чуть, тонкой ноткой, пробивается сытный и вкусный запах хлеба. За прилавком две продавщицы: одна с ножницами, другая громко и значительно щелкает костяшками счет. Жарко.
Я, маленький тогда еще, рыжий взлохмаченный постреленок, на мне оранжевая рубаха с модной нашивкой… какой? Очень хочу вспомнить, но не могу: помню только, что продавали их в хозмагах, и что нашивали их на все в подряд.
Конечно скучно, конечно тоскливо: в одном кармане шорт лежат талоны на плотной, почти как картон, темной бумаге, в другом монетки, в потной ладони скомканная авоська, в глазах и в ушах недоигранный футбол, из которого выдернули посреди игры. Тоска зеленая. Очередь будто и не движется вовсе, а в это время там, через три двора отсюда, Валька гонит истертый серый мяч через все поле, и Гришка замер на воротах, расщеперившись как краб.
- Кто последний? – спрашивает какая-то габаритная дама, просовываясь в дверь магазина, хоть и должна была пристроиться в хвост очереди, что торчит на улицу, спускается вниз по крыльцу, по ступенькам, и обрывается где-то далеко-далеко от кассы.
- На улице! – бросает ей чуть визгливо какая-то сухопарая старушка с суковатой тростью, и полированная рукоять ее трости блестит так же визгливо, едко.
- А я не вас спрашиваю. – басит дама, и тут же, елейным голоском, то ли кричит, то ли выдыхает, - Марина Петровна, Мариночка, и вы здесь.
Дама протискивается, разрезает очередь, словно ледокол сквозь паковые льды, и меня, будто малую льдинку, вжимает в полосатый бок тетки, что стоит передо мной.
- Мариночка, как у тебя дела? Коля как? – она говорит подчеркнуто громко, подчеркнуто дружелюбно. Она здесь просто так: поговорить, пообщаться, и стоит вроде как-то сбоку, не в очереди, но стоит людской цепочке сделать синхронный шаг, и она каменеет лицом, замолкает – она стала частью общности, она влилась в поток. По очереди шепчутся, переговариваются, но тихо, промеж делом.
- У меня колодки свистят. – начинает кто-то в очереди, говорит негромко, к соседу обращается.
- Не притерлись. – ответствует сосед, здоровый детина, в возрасте уже, хотя для меня, для постреленыша, даже десятиклассник – уже дядя, а тут… Ну кто его знает, раз за советом обращаются, может и действительно – в возрасте, опытный, знающий. – Ты покатайся, на холостую покрути. У Витьки…
- Это с автоколонны? – уточняет первый.
- Да, Ты к нему…
- А вы вар с чего делаете? – начинает та самая полосатая тетка впереди меня, и я, внезапно, понимаю, что вовсе она не тетка, а бабушка, просто выглядит моложе. А иначе как? Какая тетка будет про вар спрашивать? Это уже пенсионеры, что в садах с утра и до вечера – их стихия: черенки, корешки, прививки. Спрашивает тетка-бабушка у благовидного дедка, колоритного: усы белые, висячие, на седой голове мятая бежевая кепка, на пиджаке, тоже в меру мятом, орденская планка, в руках трость с костяной чуть пожелтевшей ручкой, сама трость черная, лаковая – красивая! Дед, чмокнув губами, встает в позу этакого прозорливого, с хитринкой, академика, и начинает неспешно.
- Вар, Людочка, дело непростое…
А вокруг буйным цветом расцветают разговоры, и стоять становится уже не так жарко, не так тоскливо. И еще, в очереди начинается поначалу незаметное, но все более ощутимое движение: вон то один, то другой, все больше мужчины, выходят со своих мест и протискиваются кто вперед, кто назад по очереди. Назад, кстати, проще пропускают.
И вот уже оттуда про хоккеистов наших слышно, тогда они хорошо играли, лучше чем теперь, за победу парады чемпионов не устраивали – дело было привычное, еще за одним витком очереди женщины помоложе про выкройки говорят и даже, по случаю и журнал какой-то нашелся, и тетрадочка в клеенчатой обложке появилась, где что-то записывали, что-то зарисовывали. Я стоял посреди всего этого и оглядывался по сторонам.
Вон, двое, наверное инженеры, с маленькими шахматами на магнитной доске, а вокруг уже собираются, появляются люди, и слышится промежду делом имена: Каспаров, Фишер, защита, а кто-то, со смешком, вспоминает и Бендера. Я, хоть и маленький, про Бендера знаю – смотрел по телевизору «Двенадцать стульев» с Мироновым в главной роли, и хорошо запомнил, как они бежали от деревенских, «Нью-Васюковских».
Студент один в очереди затесался подготовленный. У него при себе истертая книга математического анализа, карандаш, ластик и газетный кроссворд. Книжка закрыта, на нее возложен кроссворд, карандаш в зубах, ластик за ухом – студент думает.
- Что там у тебя?
- Автор истории государства Российского. Восемь букв.
- Буквы есть?
- Пятая «М».
- Карамзин. – доносится откуда-то из очереди.
- Подходит.
- Дальше.
- Высокогорное озеро в…
Мне кто-то наступает на ногу желтым ботинком, ойкаю, смотрю наверх, оттуда: «извините» и уже только пиджачная в елочку спина. Спина осторожно протискивается в кружок приличного вида мужчин, что тоже при костюмах, в очках, некоторые даже при галстуках – инженеры. Они говорят негромко, в движениях они сдержаны, но видно, что разговор у них весьма серьезный. Появляются блокноты, карандаши, рисуют, вычерчивают схемы, листки быстро исчеркиваются стрелками, надписями, перелистываются. Интересно…
Очередь движется. Уже не слышно, а только видно, как выстригает одна из продавщиц талоны, звенит мелочь о поднос, вот уже и прилавок недалеко, там, на том самом белом подносе, и мелочь, и сушки, что идут вместо сдачи – копейка за штуку. Протягиваю мелочь и талоны, продавщица быстро и умело вырезает один талон, на прилавок бухает буханка – большая, с горелой верхушкой, чуть с побелевшей ноздреватой коркой – несвежий хлеб.
- Спасибо. – беру хлеб, сдачу, забираю талоны, протискиваюсь к выходу и останавливаюсь, услышав:
- Z80? Где брал?
- Есть где. Ты распайку на пятиштырьковый делал?
- Делал. Ты скажи, еще достать сможешь?
- Z80? Да, можно.
- Сколько?
- Простите. – влезаю я в разговор.
- Чего тебе? – поворачивается ко мне один из говорящих. Он высокий, волосы чуть длиннее чем принято, большие очки в роговой оправе и на руках его, на пальцах, видна белая прижженная кожа. У папы так же, когда паяет мелкое и много.
- Вы про компьютеры говорите? Про спектрум? – я уже много знаю на эту тему, у двоюродного брата есть ZX-spectrum на 48 килобайт, у одного мальчишки из соседнего дома стоит заграничный, вроде польский, Scorpion.
- Смотри какое молодое поколение пошло – знает. – усмехается другой, пониже, округлый, с добрыми, как в мультфильмах, румяными щеками. – Давно подслушиваешь?
- Нет, я только… Z80 – это же процессор, да? – я знаю ответ наверняка, просто не принято, чтобы мальчишка был уверен в таких вот вещах.
- Да, он самый. У тебя что ли дома синклер есть?
- Нет. – склоняю голову, вздыхаю, - но очень хочется.
- Паять умеешь? – серьезно спрашивает высокий.
- Да что ты от него хочешь? – влезает толстый, - От горшка два вершка. Что он может?
- Умею. – киваю я. – Пробовал. У меня получается.
Я не говорю, что после той пробы у меня, как и у этого дылды в очках, пальцы сплошь и рядом были в маленьких белых ожогах, что на кухне плыл запах шашлыка, а сам я, закусив губу, чтобы не разреветься, торопливо махал полотенцем перед открытым окном, чтобы поскорее выгнать канифольный дух с кухни. Я паял радио, которое, за полчаса до этого, сшиб мячом со стены и оно, конечно же, перестало работать.
- Умеешь? Хорошо. Завтра…
- Граждане! – зычный голос продавщицы разрубил всеобщее многоголосье, - Кто отоварился, выходите! Не толпитесь.
- Завтра приходи на Голубцова двадцать два, квартира шестнадцать. – быстро выпалил очкарик. – Запомнил?
- Двадцать два, шестнадцать. – повторил я, уже на ходу, меня несло к выходу общим потоком людей.
Улица, солнце, легкий ветерок, у меня в руках хлеб, в кармане шорт мелочь и талоны, где то во дворе пацанва гоняет футбол, вокруг, в самой читающей стране, царство дефицита, еще не грянул дефолт, еще не было танков в Москве, еще СССР, и еще есть глупая остаточная вера в светлое будущее. Может и не у всех, но хотя бы у меня, хотя бы на завтра, потому что завтра я пойду по адресу Голубцова двадцать два, квартира шестнадцать и там...
Автор Волченко П.Н.
Когда вы в последний раз видели компанию детей, играющих на улице с мячом или в "резиночку"?
Вспомнила, какой ассортимент игр был в моём детстве. Нам всегда было чем заняться. Большинство игр даже не нуждались в дополнительном инвентаре, будь то мяч, или резинка.
- Выше ноги от земли. Догонялки, с использованием " домиков". Достаточно залезть на лавку, чтоб тебя не "осалили".
- Была ещё игра с " замораживанием", где водящий, чтобы победить должен догнать всех участников по очереди, чтобы победить. Не помню название. Усложнялась игра тем, что все не замороженные могли "размораживать" остальных.
- Царь Картошка. Игра вроде "крокодила", с элементами догонялок. Только в ней показывают пантомиму водящему, который должен отгадать, что она значит. После отгадки водящий мог начать догонять остальных. "-Царь Картошка, прими нас на работу.
- А что вы умеете делать?
-Мы не скажем, а покажем!"
-Красочки. Каждому участнику " мама -краска" назначала его цвет, потом приходил водящий "черт с рогами, с горячими пирогами, во лбу шишка, в кармане мышка" за красочкой. И начинались догонялки с тем цветом, который он угадал.
- Светофор. Мог быть цветным или песенным. Водящий в кругу, остальные за линией. Водящий называет цвет или букву, если на одежде он присутствует или знаешь песню, что начинается на эту букву, спокойно (или с песней) проходишь на противоположную сторону. Если нет цвета или песенного запаса- пытаешься пробежать мимо, чтоб тебя не задели.
-Разбитое зеркало. Не помню всех условий, но в итоге всё сводилось к "догонялкам".
- Море волнуется раз. Смысл игры замереть в любой позе и не шевелиться.
С добавлением мяча или резиночки игр становилось ещё больше. Вышибала делилась на два вида- с одним водящим, возле забора и с двумя водящими по краям. Самая классная была конечно же "Лапта". Играли в неё все. Чем больше народу, тем лучше. Собирались толпой и уходили за огороды, где много места и нет риска разбить кому-то окно мячом. Помню уже учились в колледжах, на выходных приезжали и собирались поиграть.
Это только малая часть того, чем мы занимались с утра до позднего вечера на улице. А сейчас я уже не помню, когда последний раз видела " классики" на асфальте или резиночку у девчонок. Дети всё ещё гуляют на улице, но не так дружно, как мы. В лапту не играют, даже обычных "догонялок" не видела уже давно. Подрастут мои, обязательно научу их играм, которые помню. А какие игры из детства помните вы?
Сегодня стояла в очереди в пекарне: обычно беру здесь только хлеб, без всяких плюшек, которые активно предлагают приветливые продавцы - блюду талию. Краем уха услышала разговор двух мальчишек, на вид им лет 8-10. Ребята обсуждали свои любимые сладости и кто сколько денег сэкономил, чтобы купить потом чего-нибудь вкусненького.
Память тут же телепортировала меня в мое детство, где 7 рублей были нормальной суммой) Это же 7 жвачек по рублю, киндер сюрприз, сникерс, 2 мороженных в стаканчике или 3 жевательные сигареты+жвачка.
Как водилось в то время, денег на расходы детям много не давали, не то что сейчас, когда на др первоклашке родственники пополняют копилки на пару тысяч.
Раньше, что бы заработать на мороженное мы с друзьями собирали в парке бутылки и сдавали в пунктах приёма. За мытые платили больше, но не всегда получалось их где-то помыть - взрослые узнают и заругают.
Как ни странно, это одни из самых тёплых воспоминаний из детства, когда я, моя подруга и ее брат (до сих пор дружим!) - втроем устраивали рейды за бутылками. Пару раз даже удирали от бомжей с "их территории", пару раз мы сталкивались с конкуренцией и чуть ли не бегом оббегали парк, что бы первыми собрать бутылки. Нас было трое и мы работали командой 😁 А вырученные деньги всегда делили поровну, не важно кто сколько нашел и полез ли ты палкой шурудить урну, что бы ее оттуда вытащить.
До сих пор помню, что у нас на остановке стоял фургончик, в котором продавались "чизбургеры" по 4р за штуку. Бутерброды с колбасой были, конечно, но дороже. И нам наших денег хватало, что бы купить 3 чизбургера, 3 газировки и иногда по мороженному. И нет предела тому головокружительному наслаждению, когда после полного приключений летнего дня ты идёшь с друзьями по аллее парка, болтаешь и жуешь горячий чизбургер, в котором тянется сыр и видать кусочки сушёного укропа. И булка мягкая, горячая, даже чуток влажная от сыра. И довольные лица товарищей )
И вот эти мальчишки из настоящего времени стоят за мной в очереди и считают монетки. И тут первый мальчишка говорит:
- у меня 60 р, а у тебя?
2й: у меня только на сосиску в тесте хватает.
1й: тогда бери сосиску, а я куплю сосиску и слойку с яблоком себе.
2й мальчик ничего не ответил, но глаза погрустнели так. Можно же и пополам сьесть сладкую слойку и никто не в обиде.
Вот это последнее "себе" даже меня задело, поэтому купив хлеб, всю сдачу с сотни отдала второму мальчугану и сказала купить себе вон те сметанники, подмигнула и ушла.
"Вот если бы у меня был апельсин, я бы с тобой поделился!".
Списались в сети с моей младшей сестрой. Рассказала мне, что мама поставила наши детские фотки на новый год. И скидывает одну из них мне.
Мы у нас дома, на диване, а рядом большой плюшевый заяц. Я спросил:
- А помнишь откуда у тебя этот заяц?
- Нет. Но помню, что очень его любила и везде с собой таскала.
Решил поведать ей историю.
Какой год не помню точно. Она была маленькая, а я учился в школе. И вот с работы отца мне выделили путевку в детский лагерь на море. Дали с собой немного карманных денег на развлечения. Как всегда, где дети - там и продавцы с игрушками и безделушками. И вот, как то раз, я увидел у него огромного розового зайца. Посмотрел на ценник и понял, что он стоит столько, что мне придется потратить почти все деньги.
Но в голову закралась мысль, что сестре этот заяц очень понравится. Я решился и купил его. Потом весь месяц нахождения там только наблюдал, как все мои знакомые из лагеря развлекаются на каруселях, покупают сладости и так далее. А у меня в комнате стоял огромный заяц.
Вернувшись из лагеря и первым же делом вручил сестре этот подарок. Столько радости и удивления одновременно я прежде никогда не видел. Я себя почувствовал лучшим братом в мире.
Узнав историю этого зайца она сказала:
- Ты и правда самый лучший брат.
Любите и цените своих близких людей.
С наступившим, пикабушники!
1 Ты выйдешь гулять ?
2 Тебя родители искали.
Для тех, кто не в курсе. Основное время препровождения была улица. Там были все приключения и события. А если звали домой. то это было смерти подобно. Тебя зовут, а все друзья на улице в войнушку играют или по стройке лазают . . . Домой забегали на короткое время, бутерброд с вареньем ухватить или попить воды и обратно на улицу.
Для всех поклонников футбола Hisense подготовил крутой конкурс в соцсетях. Попытайте удачу, чтобы получить классный мерч и технику от глобального партнера чемпионата.
А если не любите полагаться на случай и сразу отправляетесь за техникой Hisense, не прячьте далеко чек. Загрузите на сайт и получите подписку на Wink на 3 месяца в подарок.
Реклама ООО «Горенье БТ», ИНН: 7704722037
Очень популярное место нашего города в то время было.Решил поделиться и с вами.Я тогда был во втором классе.После школы- сразу на горку шли...Воспоминание!
Качество видео, конечно, не очень.(