Моя работа
Геофизик ГТИ. Осуществляю контроль за бурением нефтяных и газовых скважин.
Геофизик ГТИ. Осуществляю контроль за бурением нефтяных и газовых скважин.
В самом конце 80-х годов в Ненецком автономном округе запретили передвигаться летом по тундре на вездеходах. Запретить-то запретили, а работать нужно, поэтому было принято решение: геофизиков вместе с аппаратурой перевозить с точки на точку вертолётами. Быстро собрали два маленьких фанерных балка, установили в них электроразведочные станции ЦЭС-2, солярную печку, двухэтажные нары и даже маленький складной столик, которым, к слову, практически никогда не пользовались, поскольку был он очень мелким и неудобным.
Вот такой балок: неказистый, мелкий, зато вертолёт его легко переносит
Из Нарьян-Мара до Мезени балки дотащили по воздуху вертолётом Ми-6: он легко поднял в воздух оба балка. Одну бригаду оставили на восточном берегу реки Мезень, а вторую - на западном, недалеко от посёлка Каменки. И всё заверте..
Рабочие расставили датчики, геофизики запустили свои станции; начался рутинный процесс изучения глубинного строения Земли длительностью 53 часа. Как только отработали точку - заказали вертолёт на переброску. Как будет проходить переброска, в тот момент толком ещё никто не знал, но русский авось побеждает любые преграды! Итак, вертолёт заказали, осталось его только дождаться. Весьма, доложу я Вам, муторное дело: приходилось каждый час выходить в эфир и узнавать, вылетел борт или нет. По какой-то причине, вылет откладывали несколько раз подряд и, в конце концов, начальник бригады, которая стояла на западном берегу, решив, что вертолёта сегодня не будет, скомандовал своим рабочим: "Отбой!" Рабочие, поняв, что работы сегодня не будет, отпросились у начальника прогуляться до Каменки, дабы полюбоваться на поселковые достопримечательности и пообщаться с местными жителями. Начальник дал добро и отправился отдыхать. А ещё через два часа он был разбужен громким шумом. Выскочив из балка, начальник малость обалдел - на поляну перед балком садился вертолёт!
Командир экипажа всего лишь парой слов сумел донести до геофизика, что вертолёт не такси, ждать ушедших не собирается, и если через пять минут балок не будет подготовлен к перевозке, то геофизик со своими бойцами потащит его на своём горбу! Против этого аргумента начальник спорить не стал, быстро собрал разбросанные вещи, и вертолёт, подцепив фанерный домик на подвеску, перенёс его на восточный берег Мезени.
Вечером, надегустировавшись продукции местного самогонного производства, рабочие вернулись домой. А дома-то и нету! Есть мусорная яма, есть туалет, есть даже умывальник, прибитый к ёлке, а вот дома нет! Исчез дом!! Совсем!!!
Мозги рабочих, и так довольно сильно затуманенные достопримечательностями Каменки, съехали практически набекрень. Они бегали по лесу в поисках балка, материли исчезнувшего вместе с балком начальника, по нескольку раз заглянули в туалет и в мусорную яму. Всё было тщетно, балок не появился. Тогда рабочие, оторвав от ёлки умывальник, отправились обратно в Каменку, дабы залечить душевные раны, нанесённые таинственной пропажей.
На своё счастье, в Каменке они встретили рыбака, который видел, как вертолёт переносил какой-то полосатый домик через реку.По какой-то необъяснимой причине, он решил, что это рыбнадзор придумал какое-то новое злодейство, чтобы ловить рыбаков.
Радостные рабочие объяснили ему, что это не рыбнадзор, а их балок, который они уже не надеялись найти. Рыбак переправил бедолаг на другой берег, а к вечеру следующего дня они встретились со своим балком и своим, не побоюсь этого слова, горячо любимым начальником. А ещё через три дня вертолёт увозил их в Нарьян-Мар, поскольку работать дальше они почему-то дружно отказались.
А полевой сезон продолжился своим чередом, впереди нас ждали буран на речке Снопе, зов сгущёнки на Кафтанниковых озерах, комсомольско-молодёжный экипаж и много другое...
P.S. Мне очень интересно общаться с читателями своего блога. Всегда рад вашим комментариям, критике, пожеланиям и поддержке.
Ну и, конечно же, буду рад благодарности в денежном эквиваленте в любых мыслимых или немыслимых количествах :-))).
Местность между озёрами Куприяновым и Койдозером так изрыта карстовыми воронками, что похожа на поросшее лесом поле какой-то древней битвы. В сентябре 1988 года мы стояли на берегу Окулова озера, а дальнейший наш путь пролегал через Койдозеро на север, к устью реки Нижи. Мы сунулись было в эти места, но сплошные завалы из елей и пихт, огромные ямы, заполненные тёмной водой, и мрачный хвойный лес быстро остудили наш пыл. Начальник, оценив обстановку принял решение - ехать в объезд. Пусть на 10-15 километров длиннее, зато вездеход не угробим в этих буераках.
Потихоньку мы пробивались на вездеходе к западному окончанию Койдозера и вдруг совершенно неожиданно вылетели на огромнейшую поляну, на которой стояло несколько домов. Точнее, дом был один - огромный, длинный домина из толстенных, потемневших от времени брёвен. Рядом стояли пара бань, какие-то сараи и высоченный сарай для сушки сетей - точно так же, как и дом, срубленные на века. На дальнем пригорке виднелось маленькое кладбище - скособоченные деревянные кресты-голубцы с резными крышами на макушке и надписями на кириллице.
Начальник вытащил карту, и мы стали её разглядывать. На карте было Койдозеро, было Куприяново озеро, были карстовые поля... А вот никакого поселения на карте не было!
Что это за поселение? Если заброшенная деревня, то очень уж всё вокруг выглядело жилым, даже не смотря на то, что нас никто не вышел встречать. Если жилая - то почему её нет на карте? Оставался только один ответ - похоже, что мы ненароком наткнулись на староверческий скит. И это, если честно, совершенно не радовало. Староверы не очень-то любят чужих людей, и как они отнесутся к нам - мы не знали. Но начальник всё же решил пойти к дому, а мы с вездеходчиком пошли за ним следом. Страшно-то оно конечно страшно, но ведь интересно же!
Дом поражал своими размерами: в нём было не меньше десяти жилых комнат, кухня, кладовая, какая-то маленькая комнатёнка с инструментом, овин (правда, без животных) - и всё это под одной крышей! Хозяев мы не встретили, видимо ушли они куда-то. Сам дом был не заперт, а несколько комнат в нём - закрыты на здоровенные амбарные замки. Мы заглянули в одну комнату. В красном углу - чёрные, закопчённые деревянные иконы, под ними большая рамка с кучей старых (времён войны) и откровенно старинных фотографий. В углу стояла русская печка, только не привычная, квадратная, а полукруглая с полатями наверху. Всей мебели - стол, да пара больших лавок, на полу домотканый полосатый коврик. Всё самодельное, добротное. А ещё там были плетёные из бересты короба и деревянные вёдра. Вообще всё время е отпускало чувство, что мы находимся на съёмках исторического фильма.
В комнате задерживаться не стали, быстро прошлись по дому, только заглянули ещё в инструменталку. Вот что там больше всего удивило, так это топоры. Их в комнате было штук двадцать - от совсем маленьких, размером меньше ладони, до огромного мясоруба, вроде тех, которые палачам рисуют. И все самодельные, кованые! У меня слюни аж до полу потекли - я топоры обожаю, а тут такое богатство. Но - нельзя. Это я тоже прекрасно понимал.
Вышли из дома, заглянули в сарай. А это вовсе и не сарай оказался, а сеновал. На втором этаже этого сарая, в куче мусора мы нашли три ржавые косы-горбуши с царскими орлами. Не удержались-таки, одну горбушу забрали, поскольку ими явно сто лет никто не пользовался. Потом мы пытались её распилить на ножи, но угробив пару ножовочных полотен, плюнули и оставили эту затею. Очень уж твёрдое железо у этой горбуши оказалось.
Но вот начальник скомандовал «По коням!», и мы отправились дальше. К Койдозеру мы подъехали уже в сумерках и поэтому заночевали в охотничьей избе на восточном берегу озера. Изба была такая же здоровенная, как и дома, встреченные нами в лесу, с такой же полукруглой печкой, на которой лежала шкура белого медведя. Скорее всего, эта изба тоже принадлежала этим таинственным староверам.
А уже в самом конце сезона, на самой последней точке недалеко от устья реки Нижи, в лесу на берегу Белого моря мы нашли маленькую часовенку. Не знаю, сколько ей лет, но в центральной иконе, за стеклом, лежала куча мелочи, среди которой виднелись царские монеты.
К сожалению, на обратном пути я оставил фотоаппарат с плёнкой в балке, в посёлке Тучкино. Фотоаппарат не жалко, а вот плёнку очень жаль. Фотографии на море снимал мой товарищ, с которым мы были на практике. Но поскольку он был в другой бригаде, то в ските они не побывали, потому что ехали другим путём.
@venalainen1, рассказ для Вас )))
Ну, и как обычно, критика приветствуется: ругайте, задавайте вопросы, читайте другие мои посты, у меня их уже много накопилось )))
В Архангельской области колком называют лесистый островок посреди болота. В августе 1989 года мы встали на точку около одного такого колка.
Вы знаете, как набирают воду на болоте? Для начала в болоте выкапывали ямку. Бывало, приходилось выкапывать по три, а то и четыре ямки, прежде чем наткнёшься на место, где вода не пахнет туалетом или помойкой. Ямка заполняется водой - мутной и грязной. Несколько раз её нужно вычерпать, пока вода не станет относительно чистой, после чего ямку нужно застелить двумя-тремя слоями марли и всё - можно набирать воду: тёмную, как крепко заваренный чай и с непередаваемым вкусом мха, но хотя бы без плавающей в ней грязи.
Вроде всё есть для счастья, но чего-то не хватает. А не хватает нам грибов - решили мы с начальником, и пошли: он по левой стороне колка, а я - по правой. Примерно через час мы с ним встретились на дальнем конце колка. Начальник к этому времени уже полное ведро подосиновиков нарезал и собрался обратно в лагерь.
- Ну, и где дом? - с лёгкой ехидцей спросил он.
- А вон там! - махнул я рукой за спину.
В моём представлении колок выглядел как палка колбасы: вытянутый, длинный и довольно ровно протянувшийся с запада на восток. Поэтому возвращаться нужно было строго назад. Правда, я не учёл того, что колок оказался более сложной формы, чем я его себе представлял...
Начальник отправился в указанном моим пальцем направлении, а я ещё немного погулял, добивая ведро грибами. Но вот настало время и мне возвращаться домой. Пройдя метров пятьсот, я заподозрил, что иду куда-то не туда. Места были явно мне незнакомы. Тогда я решил выйти на болото, чтобы подсечь вездеходный след и по нему вернуться в лагерь. Ходить по болоту в принципе удовольствие ниже среднего, а с полным ведром грибов в руках прогулка превращается в веселый аттракцион. Ведро норовит ударить тебя под коленку или зацепиться за кустик вереска и высыпать всё своё содержимое в ближайшую лужу, пока ты судорожно пытаешься вытащить ноги из соседней. Но вот ты выскакиваешь из лужи на кочку, по инерции взмахивая рукой с зажатым в ней ведром... и тебя сносит в следующую лужу.
Пройдя, таким образом, по болоту метров 200-300 я убедился: мы здесь не проезжали. Не было вездеходного следа, да и болото было явно не похоже на то, по которому мы проезжали. Я заблудился. Как только до меня дошёл этот факт, я поставил ведро в болотину и уселся на него. Так я просидел на нём минут двадцать, чтобы успокоиться и обдумать свои дальнейшие действия. Всегда полезно посидеть и подумать, особенно если заблудился.
Решение пришло довольно быстро - нужно подняться на самую высокую точку колка, там забраться на дерево повыше и осмотреться вокруг. Как минимум, сверху можно будет увидеть дым от палаточной печки, да и сориентироваться проще. И я пошёл искать самую высокую точку колка. Знаете, как найти самую высокую точку? Очень просто - нужно всё время идти вверх по склону! Злосчастное ведро оттягивало руки и нещадно било меня по ногам. Очень хотелось наподдать по нему ногой, но большое зелёное земноводное внутри меня нашёптывало, что не нужно этого делать, ведь полное ведро-то...
Наконец я добрался до вершины. Практически на самой вершине колка стояла шикарная развесистая сосна, как будто специально выросшая здесь для удобства заблудившихся путников. Я быстро вскарабкался на неё, огляделся вокруг и...
... Практически под моими ногами я увидел нашу палатку. Тут я почувствовал себя сказочным героем, только вот совсем не царевичем. Мне очень ярко представилось, как вот прямо сейчас из палатки кто-нибудь выйдет и посмотрит вверх... Очень медленно и пытаясь не издавать при этом ни малейшего шума, я стал спускаться вниз. Соскочив с дерева, я привёл себя в порядок (всё же ползанье по деревьям пагубно сказывается на одежде) и с независимым видом зашёл в палатку.
- Что, тоже заблудился, Сусанин? - встретил меня начальник, - Я из-за тебя только пять минут назад до палатки добрался!
В отличие от меня начальник, поняв, что его куда-то не туда послали, просто прошёл по краю колка до палатки: колок же как остров - обойти по кругу можно.
Вот этот колок, по которому мы с начальником блуждали. Оказывается ещё не забыл)))
Ну а если кому интересно, то вот ссылка на Яндекс-карту, даже профиль имеется:
Не стесняйтесь задавать вопросы. Бывает забываю, что не все в поле работали, и то, что для меня само-собой разумеется; людям бывает совершенно не понятно.
В самом конце августа 1988 года наша электроразведочная бригада встала на берегу одного из Мегорских озёр, что раскинулись на севере Архангельской области цепочкой на 30 километров. Раскинули установку, расставили датчики и запустили станцию ЦЭС-2 для записи вариаций естественного электромагнитного поля Земли.
станция ЦЭС-2, снятая моими кривыми руками )))
Жёлтые кувшинки попадались часто, а вот белые я встретил только на Мегорских озёрах
Собственно, вся наша работа - время от времени менять магнитную ленту, да не забывать заправлять бензоэлектрический двигатель. Через пару дней мимо нас проехала вторая бригада: они закончили работу на предыдущем пикете и переезжали на новый пункт наблюдения, примерно в пяти километрах от нас на север. Посидели, поболтали, попили чайку... Время близилось к вечеру, поэтому ребята не стали засиживаться, чтобы успеть встать на точку до темноты. Они уехали, а утром пропустили сеанс связи.
- Видать, ещё рацию не установили, - сказал наш начальник. Но на дневной сеанс они тоже не вышли, и начальник начал беспокоиться. Два пропущенных сеанса связи - это уже серьезно. Мало ли что может случиться с вездеходом на переезде?!
Вечером, возвращаясь с неудачной рыбалки, мы заметили на озере чью-то лодку. В озерах... На севере Архангельской области... В диких, между нами говоря, местах, где не на одну сотню километров одни болота и никакого жилья, да и людей днём с огнём не сыщешь!
Лодка была классической надувной рыжей трёхсоткой. Такие лодки были в то время практически в каждом геологическом отряде. Были они и у нас в каждой бригаде. Но геологов здесь сейчас точно нет! А если это наши, то почему на лодке!?
Мы поплыли навстречу.В лодке сидели жутко уставшие студенты из второй бригады. Немного отдышавшись, они рассказали, что уехав от нас, бригада всю ночь блудила по болотам, а под утро вездеход наглухо застрял на берегу р. Мегры. Но поскольку они не знали точно в какую сторону идти, то решили плыть по реке до озера, а потом по озеру - в наш лагерь. В итоге за день они умудрились пройти на вёслах около двадцати километров, из них километров 15 - по реке против течения! Дело было к вечеру, поэтому было решено выехать с утра пораньше.
На следующее утро мы выехали на поиски заплутавшего вездехода. По дороге наш вездеход застрял в болоте, но даже провозившись с его вытягиванием, мы добрались до потерпевших вездеходокрушение часа за полтора (кстати, застряли они весьма удачно, практически на месте своего пункта наблюдения). Естественно, помогая вытянуть накрепко засевший вездеход, мы дружно веселились над заблудившейся бригадой.
Часа через два, заляпавшись грязью с ног до головы, мы всё-таки вытащили вездеход из болотистого берега Мегры. Бригада потерпевших принялась разбивать лагерь и растягивать установку. А мы отправились дальше на север, на новую точку.
... Четыре часа спустя мы снова оказались возле лагеря второй бригады, о чём узнали, заметив в траве линию электрических датчиков. Начальник затормозил вездеход, и мы, бросив его в перелеске, отправились в лагерь второй бригады. Теперь ржали уже они.
- Да мы полдня слушаем, как вы вокруг нас круги нарезаете, - радостно сообщил Игорь, начальник второй бригады, - Ждём уже, когда на чай заглянете.
Ну какой же полевик откажется от чая! Напившись чая и наболтавшись, мы расслабленным шагом отправились к нашему вездеходу.
- Ты хоть помнишь, где мы вездеход оставили? - задал коварный вопрос начальник.
- Конечно помню! - нисколько не сомневаясь ответил я и бодрым шагом направился в сторону перелеска. Я-то в лесу хорошо ориентируюсь, в отличие от начальника. Мы подошли к предполагаемому месту стоянки. Вездехода не было! Наш вездеходчик истерически заржал, а начальник тихо сказал: Так, быстро ищем вездеход, не дай бог узнает кто, стыда не оберёмся!
Полчаса мы бегали по всем ближайшим перелескам. Нашёлся он совершенно не там, где мы ожидали его найти.
- Всё, - сказал начальник, - Едем по компасу! И мы медленно потащились на север, сверяясь с компасом каждые триста метров. А когда добрались до точки, то был уже поздний вечер. Поэтому станцию в этот день мы так и не запустили.
Землетрясение произошло в Уральских горах в Караидельском районе Башкирии неподалеку от известного горнолыжного курорта. Информация об этом опубликована на сайте Международной системы мониторинга. Землетрясение было зафиксировано 9 марта в 14:05 по местному времени, сила колебания почвы составила 2,6 балла.
«В принципе это незначительное землетрясение, которое в населенном пункте люди бы даже не почувствовали. Разве что тарелки бы звякнули. Другое дело в горах, где высоты приличные, и любая мелочь может вызвать сход снега. Так что людям, которые там катаются на лыжах, надо быть внимательнее, ведь не каждый день там трясет», – прокомментировали ЕАН в екатеринбургском Институте геофизики УрО РАН.
Между тем ученые советуют сильно не пугаться: «Землю трясло и будет трясти, идут естественные процессы. Земля нагревается, уран и торий распадаются, внутренние источники существуют, движение континентов тоже происходит».
https://eanews.ru/news/v-uralskikh-gorakh-vozle-izvestnogo-g...Баянометр не ругался, но картинка свистнута где-то, где она была
Ваш вариант ответа?!
Мы постарались сделать каждый город, с которого начинается еженедельный заед в нашей новой игре, по-настоящему уникальным. Оценить можно на странице совместной игры Torero и Пикабу.
Реклама АО «Кордиант», ИНН 7601001509
Вспомнился случай из бурной геолого-геофизической юности.
Во времена былинные, где-то в начале последней четверти прошлого столетия, аванс в сейсмопартию привозил начальник партии – по 50 рублей на рыло, не более, поскольку судьба этих денег была предрешена изначально. Они пропивались бурилами и работягами решительно и беспощадно; вакханалия длилась, как правило, дня три. ИТРовцы беспомощно наблюдали за этим процессом, дожидаясь его естественного завершения.
В процессе употребления огненной воды существовала жёсткая стадийность:
1) Пропитие собственно аванса осуществлялось в режиме свободного полёта, по велению души, в рамках локальных объединений единомышленников. Освободившаяся посуда («пушнина» на профессиональном жаргоне употребляющих) складировалась в строго определенном месте - под ступеньками одного из вагончиков - и считалась общественным достоянием.
2) По мере истощения наличных денежных ресурсов неизбежно наступал момент завершения первого, наиболее яркого этапа, сопровождавшегося, как правило, неординарными событиями и удивительными приключениями. Накопившаяся «пушнина» реализовывалась в пункте приёма стеклотары в ближайшем селе; на вырученные средства в аптеках закупались спиртовые настойки (заманиха, левзея, элеутерококк и т.д.). Этот стратегический резерв распределялся между страждущими строго по-братски.
Система дала сбой, когда нашёлся низкой души человек, в одиночку умыкнувший общественный источник живительной силы – «пушнину» - и безжалостно его пропивший.
Вызывающее попрание этических норм социума потрясло ранимые души местных пролетариев. Ренегат не стал дожидаться неизбежной короткой расправы, и вовремя сбежал.
Изгой до поздней ночи бродил за забором по периметру базы сейсмопартии, голодный и замёрзший, сверкая глазами из кустов и жалобно подвывая во мраке. На базу заходить не решался, обоснованно опасаясь линчевания. Отщепенца отгоняли злобными матюгами. Ситуацию разрядил начальник партии, уволив его как сезонного рабочего.
Сейчас в сейсмопартиях сухой закон, и это правильно. Но вспомнить былое занятно.