Про волшебников
От тоски завянув и закиснув, потерявши всякие пути, злой волшебник с поисками смыслов догадался к доброму прийти. Он (ну, поздоровавшись, конечно: "злой" - не значит "быдло" или "хам") намекнул, что добрых жизнь - беспечна, и нельзя ли, мол, прибиться к вам? Добрые, вы посудите только: окружает вас сплошной ништяк! Вас не беспокоит - "стоит сколько", вас не беспокоит - "сделать как". Что не сделал - здесь по умолчанью: сделано для принципов добра! Хочешь - наколдуешь чашку чаю, хочешь - на работу не с утра. Хулигана перевоспитаешь, деда через тракт переведёшь - и от благодарностей летаешь, и душой от дел своих поёшь. Злому же волшебнику сложнее: комара убил - уже злодей! Это ж не комар на самом деле, это - папа сотен штук детей! Вид такой встречается нечасто, и в краях твоих почти исчез; и такие комары роятся только в Акапулько... но не здесь. В общем, что не сделаешь - неверно! Тронешь что-то - сглазил и сломал! Злым бывает быть довольно скверно, даже Вейдер это осознал! Подскажи - ведь ты же добрый малый! Ведь твоя работа - помогать? Жизнь моя, возможно, не пропала? И вообще, невежливо молчать.
Добрый же волшебник неподвижно всё стоял, и молча вдаль глядел. Нет, не умер он скоропостижно, и от скуки не ушёл от дел. Выполнен из гипсового теста, разукрашен с тщанием большим, он стоял уже на этом месте долго, без забот и без души. А у ног, на бронзовой таблетке, выбито в руническом письме: "Маг. Последний. Добрый. Очень редкий. Если встретишь - значит, ты во сне."