Все, кто остался, стали собираться под мостом (Точно установлено, что помимо уже названного рядового К. Макарова, в БМП-1 № 320 погибли рядовые Ж. Низамов и А. Акатьев. ). Всего было восемь человек: я, Миша Кузнецов, лейтенант Татаренко, один контрактник и четыре лейтенанта из 131-й омсбр и 81-го мсп. Почти все офицеры были ранены. Решили уходить из-под моста, так как в БМП могли сдетонировать боеприпасы, да и "духи" могли появиться в любой момент.
У лейтенантов имелись пистолеты, мы с Мишкой остались без оружия. Кто-то из офицеров предложил прорываться к аэропорту "Северный", мол, они вчера утром оттуда выходили, и там расположился их полк. Предложение приняли, и сначала двинулись вверх по ручью. На землю накатил небольшой туман.
Одному раненому в ногу и руку лейтенанту стало хуже [нет - Татаренко!] - боль нарастала. Пройдя около пятидесяти метров, завалились возле кустов. И не зря! Заметили, как по железной дороге слева направо прошла дрезина с боевиками в белых маскхалатах. Вкололи лейтенанту промедол - через две минуты его отпустило. Я отдал ему свой бушлат, потому что лейтенанта сильно знобило, и мы пошли дальше вверх по тропинке. Дорога некоторое время петляла через частный сектор, приходилось помогать передвигаться тяжелораненому, а иной раз и вовсе нести на руках. Кто-то из офицеров посоветовал взять длинную палку и толкать ее впереди, чтобы вовремя заметить растяжку. Так мы и поступили: попеременно с Мишкой шли впереди - то он с дрыной (Палкой. .), а я с лейтенантом, то наоборот.
Пригород, через который мы двигались, располагался на склоне холма, и чтобы увидеть всю округу, решили забраться на его вершину, а там определиться с местоположением и выбрать дальнейший маршрут. Так и сделали. Оглядев сверху окрестности, поняли, где находимся: позади остался Грозный с заревами пожаров в темноте и горящими зданиями, левее - аэропорт "Северный", внизу под нами - пригород, через который мы только что прошли.
Соваться обратно наобум желания не было. Поступило предложение найти проводника, но его проигнорировали, и все продолжали идти вперед. Мучила жажда. Жевать снег уже надоело. Неожиданно, заметили ручей и пошли к нему. Каково же было наше изумление и разочарование, когда поняли, что вместо воды в нем был мазут. Ха-ха, нефтяной ручей! Стало очевидно, из-за чего мы здесь!
Пройдя еще немного вперед, набрались смелости идти через пригород. Начали спускаться, и почти сразу же нарвались на блок-пост и "духа" с автоматом. Метаться было поздно, поэтому пошли внаглую мимо поста в нескольких десятках метров. Наверно, боевик тоже струхнул - нас восемь, а он не знает, что мы, практически, не вооружены - и сделал вид, что нас не заметил. Мы тоже решили не испытывать судьбу, и быстрыми шагами стали петлять по улицам, постепенно спускаясь все ниже и ниже в пригород (Судя по всему, это был поселок Иванова.). Ориентиром нам служило вырывающееся из трубы пламя, освещавшее прилегающее пространство окрестных домов. Уже увидели границу поселка - через улицу начиналось поле - как вдруг, совершенно неожиданно напоролись на второй блок-пост.
Здесь было три боевика и, скорее всего, они уже знали о нас. "Стой! Кто такие?" - раздался резкий, громкий голос с кавказским акцентом. Кто-то из наших спокойно ответил: "Свои!" Но хитрость не удалась: "Какой, нахуй, "свои"?!" - и раздалась автоматная очередь в воздух.
Не сговариваясь, все рассыпались по окрестности. Мне пришлось перемахнуть через ближайший забор, огораживавший приусадебный участок, пробежать через сад, потом вновь преодолеть забор с другой стороны сада, и - вот оно поле! Ноги не слушались и бежали сами собой! Бежали даже у раненных!
А очередь вслед бегущим, усилилась и утроилась. Пули, ложась под ноги, взвизгивали и взбивали уже немного заснеженную пашню. Через сотню метров мы скрылись в темноте. На пулеметную "серенаду" откуда-то отозвалась артиллерия, подвешивая осветительные мины над окрестностью с небольшими интервалами.
Нас никто не преследовал, поэтому все перешли на шаг и стали снова собираться группой. Еще через сто метров дошли до большого ручья (Это была речка Нефтянка.). Здесь, наконец, вдоволь напились ледяной водицы и отдышались. Слева от нас, вверх по ручью, находился неизвестный населенный пункт (По возвращении в расположение части, я определил по карте, что это было село Пролетарское. ), там лаяли собаки.
До него было метров четыреста, но собаки лаяли именно по нашу душу. Видать, очень хорошие были псины! Мы решили двигаться дальше и перебраться через реку на другой берег.
Контрактник попробовал было, но берег оказался крутым, а ручей глубоким. Словом, только зря вымок! Тогда пошли по течению вдоль берега, в сторону, противоположную лаю собак. Через несколько сотен метров наткнулись на трубу (газо- или нефтепровод), перекинутую через ручей. Ползком, кто как, перебрались на противоположную сторону.
Поначалу шли на звуки выстрелов артиллерии, откуда, по нашему мнению, пускали мины, но вскоре залпы стихли, и уже было сложно определить их первоначальное направление. Временами в воздухе появлялись осветительные мины. Вновь кто-то предложил продвигаться к аэропорту "Северный". Двинулись на восток, дошли до лесополосы и дороги, идущей вдоль неё. Разглядели на ней отпечатки гусеничных траков - это были следы танков. Стали выяснять, куда они вели. Один "летёха", по всей видимости танкист, определил по следу направление движения танков: от этого нам веселее не стало. Решили узнать, что находится за лесополосой: двое ушли на разведку. По возвращении сообщили: "Там дома! Похоже, на садовые участки!" Тогда мы коллективно стали решать, как двигаться на восток дальше, как пробраться к аэропорту и идти ли через сады или нет?
Тяжелораненый лейтенант к этому времени стал часто бредить. Видать, сказались два укола. Он умолял вернуться к ручью, потому что его мучила жажда. Офицеры решили уважить его просьбу, и отправили меня с ним к ручью. Я потащил его, по полю выслушивая разную бредятину. Мысли офицера были совсем пессимистические, ему все время что-то казалось: то он "видел" в двадцати метрах наших и ускорял шаг, то "видел" "духов" и хватался за пистолет. Приходилось все время сдерживать и успокаивать его. Пока шли, познакомились. Оказалось, он был моим тезкой. Дошли до речки, я усадил его на землю, спустился к ручью, но набрать воды не получилось: вода была ледяная, да и берег крутоват.
Вспомнил, что где-то на том берегу видел железяку, которая вполне могла сойти за ковшик. Сказал об этом Сереге - тот одобрил: "Одна нога здесь - другая там!" По моим прикидкам, на все это потребовалось бы минут пять, одно смущало: у лейтенанта был ствол! А вдруг ему вновь что померещится?! Отдать ствол мне он категорически отказался, заверив, что "Все в норме!"
Я перебрался на противоположный берег, нашел ту железяку, и тут - ХЛОП - раздался выстрел! "Ёб… твою…, Серега! Что ж ты сделал?!" - и рысью полетел назад, к нему. В голове вспыхивали мысли: "Что там ему опять померещилось? А может, надоело жить? Ну, нафига ж стрелять-то?! Главное сейчас - быстрее к нему!" Но что такое? Где он? Место то же, а его нет! "Может, у ручья посмотреть?" И там нет! "Может, в ручье…?" Тоже нет! "Наверное, назад к нашим пошел?! Если так, догнать не проблема - он ведь раненный, еле ходит!" Вгляделся в поле, откуда мы пришли к ручью - никого! Туда, где лают собаки, он бы не пошел - там чужая территория, там могут быть боевики! "Значит, пошёл назад?! Потерял меня, и пошел назад!" Я поспешил в обратном направлении, туда, где нас ждали остальные! Когда "гирлянда" в небе освещала округу, старался пристально вглядываться в местность, в надежде увидеть раненного лейтенанта. Но его нигде не было видно. С каждым шагом надежда обнаружить его таяла. Добрался до условленного места: здесь никого уже не было!
Часть 4. ОДИН.
"Только этого еще не хватало! Нет, я не ошибся - это здесь! Может, они спрятались? …Может, их кто спугнул? …Ну, да! Не будут же они маячить, как "бельмо" на глазу! А может, они все-таки пошли к аэропорту!? …Но почему не дождались нас? …Ну, не дождались и не дождались! Что мне думать о том, чего я не знаю! Надо их искать, а там они мне обо всем расскажут. …Я тоже Серегу потерял! Итак, куда…? В аэропорт…? В аэропорт, так в аэропорт!" Без оружия, без бушлата, в валенках с калошами, ватниках (Ватники - ватные штаны. ) и шлемофоне пошел на восток.
Шёл прямо через какой-то плодовый сад около полутора-двух часов, пока по Белой медведице можно было определить направление, но когда стало светать, пришлось замедлить шаг и быть особо внимательным. Впереди не было ничего, что хоть малейшим образом походило бы на аэродром. Затем сады кончились, местность стала довольно-таки открытой. Дошел до какой-то искусственной ложбинки (по всей видимости, сухой канал или арык), обе стороны которой покрывали заросли кустарника. Перебравшись на противоположную сторону, я заметил редкие одноэтажные строения. На технические сооружения аэродрома они не походили, скорее всего, это были частные садовые домики. Они казались пустыми, но идти туда я побоялся и поплелся вниз по ложбине.
Примерно через полкилометра увидел населенный пункт (Судя по всему, это был с/х "Родина") и движение в нем. В голове закипело: "Необходимо выяснить, кто там находится?! Есть ли там подразделения российской армии?!" До населенного пункта - около четырехсот метров. Нужно подобраться поближе, но как это сделать? Место открытое - пашня. Стоп! А это что такое впереди? Вроде, колодец?! Впереди посреди поля действительно находился колодец.
Присмотрелся внимательно - увидел еще несколько таких же колодцев, расположенных один за другим в направлении населенного пункта. Это было как нельзя кстати! Я опустился на землю и пополз по меже. Вчерашнего снега уже не было, но земля была еще мерзлая. Дополз до первого колодца, заглянул внутрь: глубина метра два, очень удобно прятаться и наблюдать.
Однако надо бы еще поближе подползти! Следующий колодец утраивал всем, поэтому я забрался внутрь. В желаемом направлении как раз имелась подходящая щель для наблюдения за населенным пунктом. Чтобы все понять и разглядеть, пришлось просидеть в колодце полчаса. Это был обжитой населенный пункт малоэтажной застройки, с проходящей через него большой асфальтированной дорогой. По дороге изредка проезжал гражданский транспорт.
Никаких российских войск там не было, но вооруженных людей хватало. Мне удалось разглядеть человек пятнадцать-двадцать. Одеты они были по-разному, некоторые - в белых маскхалатах. Вооруженные люди располагались возле домов группами по два-четыре человека, через каждые сто - стопятьдесят метров, иногда прохаживаясь взад-вперед. Стало понятно: с той легкостью, с которой я сюда залез, выбраться уже не смогу!
Меня могут заметить. "Провалились бы эти блокпосты! Стоп! Блокпосты!!! Наши блокпосты расположены на окраинах населенных пунктов! Позавчера наша рота встала на окраине Садового! Значит, мне нужно найти окраину поселка! Итак, где искать? Окраина там, где нас вчера обстреляли. Точно! Там есть чеченский блокпост, значит, там же будет и наш!" Нужно было выходить отсюда, но как? По воле случая, выход нашла природа: на землю быстро опустился густой туман. Я вылез из колодца и побрел подальше от этого места, по пути прикидывая план действий. Нужно было добраться до той самой окраины и найти блокпост.
Решил вернуться тем же маршрутом, каким шел сюда - через плодовые сады - так будет безопаснее, да и на деревьях, может, что найду съестное: "Наверняка на деревьях можно найти завяленные не убранные яблоки или груши!" Далее, полагал, доберусь до ручья, перейду по трубе речку и подберусь поближе к окраине. Хорошо, что сейчас туман! Он поможет мне надежней укрыться! Обратный путь оказался длиннее! В садах нашел только одно завяленное, мороженное яблоко. Съесть его не получилось: оно оказалось полностью гнилым.
Нашел длинную палку - идти стало удобней. Через полтора часа вышел к речке Нефтянка. Здесь снег еще не растаял, поэтому, разглядев тропинку, пошел по ней. Неожиданно, за изгибом ручья, в ветвях кустарника, в тридцати метрах я увидел бородатого мужика в светлом полушубке и с автоматом на плече. Что предпринять, сообразить не успел - просто повалился, как есть, на спину так, что дрына упала мне на лицо. Закрыл глаза и замер в ожидании, только сердце отбивало сумасшедший пульс, а в голове закрутились мысли: "Заметил, не заметил? Если заметил, сейчас подойдет - что делать? Выстрелит? Может, в плен возьмет? Как надо себя вести, что делать?" Уши уловили его приближение: "Идет сюда - мне пи..ец!!!"
Шаги становились отчетливей, и, по ощущениям, приблизились ко мне на расстояние в пару метров. Однако, мужик не остановился, и шаги стали удаляться, пока совершенно не растворились в тумане.
"Может, он принял меня за мертвого?" - думал я. Полежал еще минут пять - тишина! "Ну, всё, хватит!" Вскочил на ноги и быстрыми шагами, но предельно осторожно, пошел в противоположном от него направлении. Подошел к трубе, перебрался через нее и достиг окраины поселка.
Залег и стал всматриваться. Туман хорошо укрывал меня, но при этом не позволял что-либо разглядеть впереди! Через некоторое время справа различил силуэты БПМ: "Значит, я был прав! Есть блокпост!" Внезапно радость сменилась разочарованием: туман рассеялся за одну минуту, и я оказался лежащим посреди поля в стапятидесяти метрах от населенного пункта, из которого до меня стали доноситься обрывки фраз на чужом языке.
Пригляделся внимательней - на расстоянии нескольких метров друг от друга, цепью, в моем направлении шли четыре человека с автоматами, переговариваясь между собой. Ну, точно как в кино про фашистов - идут цепью, как каратели, и партизан ищут! Я встал и побежал к блокпосту, к нашим бээмпэшкам. Впереди меня ждал неприятный сюрприз: все боевые машины были подбиты. Меня осенило: "Это же БМП нашей 1-й роты, которые вступили в бой позавчера. Ну, да! Вон у той снарядами башню вынесло!" Дальнейший ход моих мыслей оборвала автоматная очередь: "Вот, сволочи! Стреляют еще!" Не останавливаться - бежать! Вперед - там, за речкой на горе все равно должны быть наши!
По движущейся мишени с расстояния в несколько сотен метров, да еще и очередью, трудно попасть! Пули свистели над головой, чавкали под ногами, впивались в землю, но не достигали своей цели. Я добежал до ручья и влетел вводу. Хорошо, что воды оказалось по пояс! Теперь я на другом берегу, а они не полезут за мной в холодный ручей! Продолжая двигаться прямо, поздно спохватился, и снова оказался в воде: ручей делал загиб. Но это было не последнее открытие - впереди был мост! "Твою мать! Нахрена купался?" - пронеслось в голове.
Стрельба не прекращалась, но пули взбивали землю все дальше и дальше от меня! Возникла дилемма: "Куда теперь? Нет, не по полю! …Туда, влево, в "зеленку"!" В ответ автоматным очередям зазвучало минометное "сопрано" - НАШИ! Ноги принесли меня к зарослям плодовых деревьев. Завалился в какую-то канаву. Необходимо было отдышаться, переждать артиллерийскую канонаду и собраться с мыслями. Взглянул на часы: было около двух часов дня.
Я лежал на спине на старых, обломанных ветках, под которыми журчал небольшой ручеёк, и смотрел в небо. Минометный обстрел закончился через полчаса. Все это время практически не шевелился - на тело навалилась неимоверная усталость. Сейчас идти рискованно, мимо Садового лучше пройти затемно. Здесь рано темнеет, через три часа будет самое оно!
В голове всплывали увиденные и пережитые картины последних двух дней. В какой-то момент захотелось просто порыдать, но получилась какая-то ужасная гримаса и не долгий всхлип-стон. Только одна мысль успокаивала: "Хорошо, что Дэн туда не попал! Где он сейчас? Дай Бог, чтобы он остался в роте! …Ну, хотя бы до моего возвращения! Господи, спаси и сохрани нас! Нет, лучше так: Господи, спаси и сохрани меня и моего брата (Именно с того момента такую молитву я начал произносить про себя очень часто, вплоть до "дембеля". !
Наступили сумерки. Выждав еще немного, двинулся в северном направлении, к склону Терского хребта. Утренняя мерзлая земля сейчас превратилась в мерзкую кашу. Стоило сделать несколько шагов, и валенки тяжелели многократно от налипшей на них глины. Каждые пять метров приходилось останавливаться и стряхивать грязь. Через некоторое время появился ориентир: на склоне зарычала и замаячила габаритными огнями какая-то бронетехника. Но между нами раскинулись частные дома, их еще предстояло обойти. Вместе с сумерками к тамошним собакам вернулась чуткость - они неистово залаяли по мою душу!
Однако мне уже было все равно - я четко видел цель. Обошел несколько дворов в пятидесяти метрах, тут же оступился и упал в арык (Впоследствии по карте определил, что это был Алханчуртский канал. - Прим. автора). До цели оставалось немногим более километра, но времени на преодоление этого расстояния ушло около часа.
Иногда казалось, что огни удаляются и их становиться меньше, поэтому попытался ускорить шаг, но противная жидкая грязь, как будто специально, не пускала меня. Наконец, в сотне метров увидел яркие огни, приближающиеся ко мне. "Стой! Стой! - махая руками, кричал я. - Стой!" Машина встала! Это оказался БТР-80. Длинная фигура, восседавшая на броне по-походному, склонилась надо мной, и я узнал заместителя командира 276-го полка подполковника С. Смолкина. Сердце заплясало "румбу", дыхание участилось: "Свои! Слава Богу - наконец-то, свои!"
- Сынок, ты откуда? С какого подразделения? - послышался охрипший голос.
- Я со второй роты! Мы с вокзала выбирались…!
- Тебя как зовут, сынок?
- Сергей.
- Меня тоже Серега! Где твой ротный, Серега? Где капитан Черентаев? Давай, лезь сюда, - и протянул мне руку.
Я взобрался на броню, и БТР тронулся с места. Пока ехали, подполковник расспрашивал меня, и я рассказывал все, что пережил, что видел и что по этому поводу думаю. Смолкин слушал меня внимательно, иногда ругаясь крепким словцом, называя незаконные вооруженные бандформирования непривычным еще для меня словом "духи".
Позднее, я неоднократно пересказывал все произошедшее, показал на карте мост, где осталась стоять подбитая машина командира роты, маршрут движения нашей группы и своего одиночного странствия. Особенно внимательно слушали командир 276-го полка полковник С. Бунин и начальник его штаба подполковник В. Долгов.
Когда рассказывал о бое на улицах Грозного, и как ствол БМП поднимался только до уровня третьего этажа, офицеры выругались в адрес вышестоящего начальства! Мне стало ясно, что наша операция в центре Грозного изначально вызывала у них сомнение. Уже менее чем через неделю в нашем подразделении появилась другая тактика ведения боя. Она сводилась к тому, что одной пехотой на "мягких лапах" мы ночью занимали определенные заранее объекты, укреплялись, а утром подтягивали к себе "броню".
Также узнал хорошую новость: Мишка Кузнецов вместе с командиром взвода лейтенантом Татаренко вышли к нашим прошлой ночью! Взводного отправили в госпиталь, в Моздок. Пользуясь моментом, спросил у офицеров о своем брате - через некоторое время меня обрадовали: "Клещёв Денис живой и здоровый находится на блокпосту в расположении своей роты!". Меня переправили в батальон, отмыли, переодели во все новое, накормили и уложили спать. Утром я попросился в роту и, наконец, увидел знакомые мне черты лица. Ком сдавил горло, глаза увлажнились… Мы снова были вместе с братом!