Философия
Если переставить буквы в словах "Вера" и "Религия", то может получиться слово "Микроволновый"
Нет, не проверяйте, просто поверьте.
Если переставить буквы в словах "Вера" и "Религия", то может получиться слово "Микроволновый"
Нет, не проверяйте, просто поверьте.
Будильник ещё не пропел ежедневную побудку, но один из обитателей квартиры уже сидел в перекрёстке света, накрест падающего от немого телевизора и монитора. Холодные лучи вычерчивали силуэт худого юноши, расстелившегося на кресле аморфной фигурой. Из одежды при нём были только посаженные вкось наушники и нижнее бельё. Среди интернет-статей и погружаемых видео-роликов всплыло окно мессенджера соцсети, в котором некий Вадим, с черно-белым скопищем пикселей и красным пятном посреди на аватарке, вопрошал - "Ник, ну чё, вечер в силе?". Ник неприятно поёжился: он не любил когда его имя "Никита" срезали до трёх букв, образуя обезличивающий интернет-термин. Друзья знали о подобной реакции, но хохоча и издевки ради, продолжали так обращаться. Почему люди сегодня так себя ведут было не понятно. Ник с тоской вспоминал старый фильм "Служили два товарища" и завидовал тем закалённым узам. В современности найти настоящего друга сложней, чем удалённые сцены из ретро-фильма. Дав утвердительный ответ, он продолжил просматривать содержимое сайтов, кликами перепрыгивая с закладки на закладку. Возникающие графические труды обитателей сети не сильно его интересовали, разве что для ознакомления. Процесс пропалывания цифровых полей подкреплялся не любопытством, а сложно трактуемым бессвязным страхом пропустить что-то важное и уже на следующий день оказаться тем порицаемым меньшинством, что выбыло из актуального тренда и утеряло свою компетентность. Потому руки и глаза продолжали безвольно процеживать потоки информации, но а мысли же уносили Ника в предстоящий вечер - "скорей бы!". Вкладки продолжали открываться-закрываться, сменяясь в бесконечном конвейере.
Клик-клик-клик.
- Своими корнями Барокко уходит в архитектуру Ренессанса. Преемственность видна и ощутима в той величавости, в тех трепещущих контрастом формах и уложенных эмоциях, к которым взывали творцы, тем самым уподобляясь античным демиургам, отраженным в образах.
Скрежет мела по зашарпанной доске пролетел по полупустой аудитории. Добравшись до последних рядов галерки он разбудил от задумчивости обособленно сидящего Ника, упершегося взглядом в пахабную карикатуру, выцарапанную на парте умельцами. Стоящий майский зной и рассуждения апатичного профессора, вяло читающего об экспрессии и эмоциональных бунтах, погружали если не транс, то в путы дум. Но не тех, на которых настаивала администрация вуза.
- Так же, наглядна связь с маньеризмом, которую некоторые научные деятели характеризуют, не как влияние, но как раннюю форму или предтече. Оттого в интеллектуальном плане Барокко можно усматривать как слитое явление воззрений антропоцентричных гуманистов и взбалмошных спирулистов, кричащих о социальных, этических и религиозных разладах.
Схожий крик Ник усматривал в первобытном творчестве, впившемся в дерево сквозь слой лака. Царапинами вырисовывалось щуплое лицо с отвисшими, как складки шарпея, синяками под глазами, с раскосым взглядом и волосами, словно после сеанса электрошоковой терапии. Рисунок венчала неаккуратная толстая надпись: "Поник? Пять лет и ты - выпускник!". Прочитав её, бьющая рифма вызвала раздражение. Словно нарочитое послание от кого-то из дружков Ника. Преподаватель продолжал автоматичные рассуждения, не обращая внимание на студентов, а те, не обращая внимание на него, томились в полудрёме. "Скорей бы вечер!".
Выйдя из вуза и минуя прорвь студентов, Ник добрался до метро и погрузился в новую толпу людей. Очередь стояла до кассы, ещё одна - до турникетов, а после - до эскалатора. За годы монотонных повторений тело двигалось автоматически, не мешая погружению в мысли.
Вагон был полон пассажиров с пустыми взглядами, устремленными в окно или менее приглядные точки. Ник и сам прилип взглядом к какому-то банеру, которых было в густом избытке. Поля рекламы давно не воспринимались сознанием, лишь помечались визуальным спамом и, тем самым, нисколько не оправдывали денежные траты и жертвы поглощённого пространства.
Отвлекло ощущение чего-то резонирующего и выделяющегося из царившей гармонии безразличия. Посмотрев по сторонам Ник заметил сидящую слева женщину и её пятилетнюю дочь, одетую в живые пёстрые цвета. Девочка с нескрываемым любопытством изучала окружение и его обитателей. Поймав на себе взгляд, она подхватила его и мило улыбнулась. Никита, словно пуская в ход поржавелый механизм, неловко улыбнулся в ответ. Так они и ехали, смотря друг в друга и улыбаясь, пока их не прервала мать девочки, отдернув дочь и громко шепча - "Так не положено". Ник трепыхаясь скинул улыбку и вернулся к рекламам.
Надпись на спине рабочего "СтойИнвест" раскладывалась занятным ребусом. Советские привычки сращивания слов при современном капитализме рождали причудливых смысловых химер: новосозданное слово могло означать как строителей, просящих денег, так и направление строя, идущего на запад, или же призыв строить на этом же западе. Интересно, учредители компании догадывались о семантическом содержании, или это, как и многое другое, было типичной условностью? Ребус вместе с робой шагнул вперёд, фокусировка отклеилась. Ник скользнул взглядом по рабочему и его робе, которая иронично сидела на выходце с востока, и посмотрел за его плечо: перед кассой стояло ещё человек шесть с набитыми корзинами. Комплект продуктов покупателей был схож, как и их взгляды, знакомые ещё с поездок в метро.
Сканер работал без остановок - пик-пик - непонятно, это торжественной возглас от очередной проглоченной вещи или крик о нервном перенапряжении от непрекращающейся работы? Продавщица средних лет уже не слышала этого писка, как и не видела покупателей - лишь отдалённые звуки и чередующиеся живые пятна. Её лицо, обрамленное, законспирированными под блондинку, волосами сверху и парой подбородками снизу, не выражало заинтересованности. Машинальные действия, ответные действия и ответные действия на ответные действия. Долгий ряд движений уложенный в ленту времени до конца рабочего дня. Пик-пик.
Очередь дошла до Ника, и вместе с ней подступило неуютное чувство. Пятно приняло очертание и кассирша, из-под челки не самой свежей моды, стала бороздить недобрым взглядом то его, то его покупки. Хоть мысленно она уже причислила клиента к разряду потенциальных преступников, но работу выполнила без раздумий. В красный водопад лазера поочерёдно нырнули баллончик монтажной пены, скотч, краска, клей, парик и маска - из отдела игрушек, а так же канцелярский нож. "Скорей бы, скорей!".
Вечерняя квартира пустовала - ни других жильцов, ни освещения. Одиноко сидящий в потёмках Ник перебирал поделки под лучами рефлектора. Ему бы в голову не пришло назвать себя способным рукодельцем, но процесс вызывал приятное чувство, и раздувал предвкушение.
Через час в ванной зажёгся свет и к зеркалу вышел неподдающийся внятному описанию персонаж. Вместо худого лица, с привычными нотами грусти, на Ника из отражения смотрел плод эклектики бойкого фрика, клоуна и героя аниме. Такой образ, вероятно, мог бы привидится Фрэнку Заппа, рискни он пуститься в путешествие по психоделическим долинам. Ник дополнил новоиспечённый образ, надев подобающие завершение костюма.
Сообщение в чат утреннему собеседнику и всему сообществу по интересам было отправлено и говорило о готовности к вечеру, веселью и вытекающим последствиям. Спускающегося по лестнице подъезда Ника провожали потускневшие граффити и надписи на стенах, свидетельствующие о чужих заслугах или резюмирующие чьи-то личности. Провожали изумлённые лица соседей и гулкая чеканка скоро переставляемых ботинок с металлическими вставками.
Раскрытые двери выпустили во двор, где эстафету подъездных ахов перехватили мимоидущие тётушки с пакетами. Местные молодые жители - недавние выпускники технических колледжей смотрели широко раскрытыми глазами на Ника, желая вопросить к нему о кастовой и конфессиональной принадлежности, но из-за непривычности ситуации не могли подобрать слов. Не теряясь и используя мимолётную контузию здешних, Ник обогнул территорию двора и скрылся в проулках. Переулки сменялись, перемежевывались, вновь сливались, ведя своими неведомыми тропами, преподнося арки домов, новые задворья - похожие, но всегда с разной историей.
Идя в глубь к намеченной цели, Ник услышал редеющие, пока ещё плохо отличимые, звуки. Народа становилось всё больше, и его количество заметно росло спустя каждые пару-тройку преодоленных кварталов. Справа появился странный силуэт: выйдя на свет он явил маску гиены с помадным ртом и кофту со штанами раскраса под зебру. Собратья поприветствовали друг друга и продолжили путь. Сладкий трепет и воодушевление делали шаги лёгкими, а подступающая радость ощутимо подталкивала в спину, да так, что приходилось удерживаться дабы не пуститься в бег (новоявленному клоуну казалось, что будет уже чересчур странно, если он ещё устроит марафон). Ник внимательно рассматривал окружение, всматривался в каждое лицо или в то, что его изображало, дивясь увиденным внутренним мирам, показавшихся снаружи. В ответ раздавался смех и радостный оклик от его вида - такого же невнятного сочетания непривычных образов. Шум и музыка нарастали и стали ощутимы телом: они впустили в свои объятия, окружили и подхватили уже не одинокие паломничества. Теперь в округе были видны только персонажи в масках, сменившие собой обывателей.
Ник вышел к началу главной улицы. Среди сплошь яркого народа, возвышалась свежевозведённая арка с возвещающей надписью "Карнавал приветствует тебя!". Череда образов, музыки, движений и людей смешались в единую неразделимую гамму праздника. Стройненькая медсестра с лицом румяного Чаплина вместе с парнем, в одних только шортах, розовых меховых наплечниках и блёсках, несли транспарант "Смешно - грешно? Грешно - смешно!". Братские транспаранты выглядывали на протяжении всего разлившегося моря весельчаков: "Кошка Мебиуса гуляет сама по себе", "Суп с freak'адельками", "Жестью жесть - тридцать жесть!". Хватало музыкантов с инструментами: удивительное многообразие барабанов - от чангу до джембе, также аккордеонов, губных гармошек, флейт, укулеле и даже ксилофонов и треугольников, чьи хозяева пытались, в силу своих способностей, вторить основному ведущему ритму, который доносился из динамиков поодаль. Вместе они создавали неописуемый музыкальный вихрь, сперва казавшийся сумбурным, но с каждой секундой погружения в него, всё более понятный и подкупающий своим арлекинским нравом. Улицы, не знавшие подобного гуляния, преобразились - словно это был не тот будничный угрюмый город, а его перспективный брат-близнец, гастролирующий с цирком и имеющий позитивный взгляд на жизнь. Каждая деталь вечера напоминала об исключительности сотворенного момента. Подобное случается редко, и не повторяется никогда. Хотелось запомнить каждую часть праздника: прочитать все надписи, запомнить каждое лицо, каждый мотив инструмента, каждое движение танцующих, каждый глоток здешнего воздуха. Порывы улыбок, ощутимое родство душ, желание со всеми поговорить - сплачивали и оставляли греющий след внутри. Гости, артисты, музыканты дошли до площади с большим фонтаном и начали кружить вокруг него хоровод. В тёплых огнях уличных фонарей переливалась разношерстая масса. Из окон домов смотрели жильцы и одобрительно хлопали участникам ночной феерии. Блаженство волнами разносилось по гигантскому торжествующему организму. И Ник был одной из составляющих - индивидуальной и придающей завершённый образ того целого, чьей частью являлся.
Вдруг тело колосса скрючила судорога, и его музыкальный ритм исказился пугающим воем. Люди крутились по сторонам, не понимая причины. Общность движения смылась, как и беззаботность с лиц карнавальных. Вместо единого шествия, тела изображали броуновское движение, путались между собой, сталкиваясь и натыкаясь. Что-то мешало циркуляции и было тем инородным элементом, что вызвал весь переполох. Люди стали отступать и теснится возле фонтана, а после и в нём самом - зачерпывая башмаками воду, шатаясь, отдавливая соседям ноги и поджимая плечом. Обнажились границы улиц, а в месте с ними и стала ясна причина - появился тромб. Огромный сгусток раскидывал отростки и формировал новые.
Из-за разноцветных пернатых плеч Ник увидел, что входы и выходы площади перекрыты блокадами людей в форме и шлемах, с плоскими серыми щитами. Баллончиком можно раскрасить каски снаружи и приобщить их носителей к карнавалу, но увы, баллончиком не раскрасить нутра. Музыка затихла, уступив место гомону послужных сапог, сцепками окружавших былых весельчаков. Химическая реакция бурлила: одно вещество хотело поглотить и изменить другое - сжавшееся и ропотно ждущее своей участи. Происходящее походило на сюрреалистичный сон с противоборством хтонических сил. Число наступающих неумолимо множилось. За выступающими рядами проступили силуэты подоспевшей техники с устрашающими рогами на крыше и полные новобранцев внутри. Из сливающихся полицейских появилось новообразование - шишка на былой форме серпа, которым форменные люди наступали и теснили испуганных шутов.
Ник совсем не понимал что происходит. Парализующий страх сочился, потоком заполняя оцепление. Следом настигало желание убежать и раскаяться за намерение сорвать плод увеселения в то время, когда злобный сторож оставался в саду. Щуря глаза, Ник разглядел в надвигающемся образовании приметную фигуру: её одеяние выделялось помпезностью, отчего ей скорей должно было бы быть по сторону карнавальных, а во главе серых полицейских. Ещё несколько шагов и фигура преобразилась в верховного священника, сверкающего золотыми галунами и белизной митры. "Ариехрей" - послышался многоликий шёпот. Духовное лицо бесстрашно шло вперёд, влача за собой шлейф из служащих. Его поступь гармонично дополняли жесты и перстное крещение, только восклицания терялись в шуме и не долетали до окольцованных ряженных. Казалось ещё минута и он, вместе со своей армией, сметет и растопчет то яркое пятно, что без спросу образовалось на главной улице города.
Никита не знал что делать. Никто из его сторонников не знал. Тогда, слушая инстинкты, он охватил стоящих перед ним людей, на сколько хватало длины рук, и, раскачивая, стал скандировать: "Про-лом, про-лом!". Возглас нерешительно подхватили и он стал крепчать. Толпа раскачивалась, набиралась сил, готовясь к решительному маневру. Кличем взорвалась пёстрая дружина и волна понеслась на полицейское формирование. Служебные дубинки взметнулись вверх за каскадом щитов, готовые нести возмездие в наступающие тела, но их опередили трепещущие струи, бьющие из-за спины и разрезающие грядущую волну. Одна из струй окатила Никиту, бегущего впереди, сбила с него маску и швырнула его оземь под ноги несущихся. Волна обмякла под напором водомётов, потеряла ритм и распалась на множество отдельных кусков, стекающих в неконтролируемые полицией проулки. Кричащие краски были смыты с улицы, звенящее эхо воскликов умолкло. Придерживая ушибленные рёбра и ноющее тело, Ник стёк последней бурой каплей с площади.
Полицейские, затаив дыхание, смотрели хлюпающим беженцам в след. Окинув взором по сторонам, проверили целостность неприступной линии закона и порядка. Форменный командир в пагонах выступил вперёд рядов служащих. Повернувшись, отдал команду, после посмотрел на священнослужителя. Тот, в свойственной достойной манере, отправил многозначительный кивок шапочным убранством. Холодная дисциплина и почтенный страх вытягивали выправку и каждый рядовой стоял прямо, как уполномоченная струна, звучащая нотой послушания. Святой отец вышел на освобождённую площадь. Под ноги ему стелился ковёр из потерянных масок - чужих личин и самовыражений. Пастор молвил слово гордо внимающим защитникам. Гуляющие руки серебробородого старца кружили вальсом, рисуя в воздухе образы мыслей, порой сменяясь резкими рублёными жестами на каждой слове "должны". Указующий перст наместника божьего избрал несколько лиц, чином повыше, и снабдил не указанием, но настоятельным советом. Ответом пошла волна из полицейских поклонов. На площади водрузилась проникновенная тишина, вызванная то ли робостью, то ли данью традиции. Окна, со свидетелями-жильцами давно были закрыты, а свет погашен. Беспросветная толпа служителей закона по-библейски расступилась по жесту архиерея, освободив путь до ожидающей машины, скромно стоящей за рядами грозной спецтехники. Черная иномарка поглотила раба божьего, и унеслась прочь с места совершённых преткновений. По рядам пронёсся выдох облегчения.
Автомобиль летел по шоссе, не встречая помех. Достоинство ночи - дорога без пробок - ускользало от священнослужителя - преграды на пути ему были неведомы вовсе. Миновали священное строение, роскошью и габаритами затмевающие архитектуру Барокко. Иномарка проехала вдоль причастной территории ещё километр, после свернула к частному владению. Выглядывал внушающий трёхэтажный дом с раскидистыми вширь просторами. Водитель - он же швейцар и один из охранников отворил дверь священнику и тот, перекрестив автомобиль, отпустил подручных.
Зайдя в дом, батюшка попал в просторный тёмный холл. Освещала лишь мягкая подсветка вдоль стен, указывающая путь, словно посадочная полоса аэропорта. Повесив в конце коридора пышный головной убор и увесистый крест на специальную иллюминирующую вешалку золотого цвета, старик тяжело вдохнул. Он жалел, что не предусмотрел в строительном плане более близкого положения гардеробной, чтобы каждый раз не ходить в такую даль. Скинув наконец ношу одежд и символов, бородатый мужчина, в одних трусах, тапочках и майке, побрел в соседнюю комнату, встречавшую декорированной дверью. Шоркая подошвой дошёл до холодильника, в раздумьях и почёсывая живот, всё же выбрал пару бутылок ирландского пива. Придя в зал, в потёмках нащупал на пуфике пульт, с облегчением воссел на кожаный диван и включил спящее устройство. Не привыкшие глаза слепил огромный телевизор, высотой почти во всю стену (слепил так сильно, что казалось прибавь ещё немного яркости и можно вольно загорать). Каналы, вещающие новости, детские передачи, нападение монстров стали сменять друг друга по нажимающему указу владыки.
Клик-клик.
автор рассказа: Гиль Артем
автор оригинала фотографии: finikova_malina
В последнее время довольно много говорят о том, что мы живем в виртуальной реальности. А что если так?
Это же охрененно: давайте представим, что мы – это не программы или батарейки для роботов, мы – это мы, просто живущие в далеком будущем. И когда мы умрем в этом мире, то очнемся в другом, возможно, лучшем, и окажется, что мы просто решили поиграть пару часиков перед ужином, в мягком кресле.
Мы заточим вкуснейший стейк будущего, выпьем пива будущего, и решим поиграть еще часок перед сном, отправляясь в это же время и этот же мир, или другой, совершенно фантастический.
А самое классное – если в это верить, не нужно служить никаких месс, не надо молиться, здесь даже божества нет, которое что-то от тебя требует. Но при этом можно жить с надеждой, что после смерти будет что-то хорошее☺
Всем вечной виртуальной жизни, аминь.
В Таиланде у каждого дома, гостиницы, кафе или магазина можно встретить вот такие домики, в которых живут духи. Тайцы очень серьезно относятся к своей религии и всевозможными способами привлекают добрых духов к своему жилью.
Если же у тайца не получается установить домик, то он будет очень сильно переживать по этому поводу, ощущать дискомфорт, поскольку духи, живущие у дома, помогают им во всех начинаниях и делах.
Устанавливают жилье для духов еще до строительства жилья таким образом, чтобы тень от дома не падала на домик, и наоборот. Очень важен дизайн и расположение домика духов. Для этого вызывают специалиста - брахмана или буддийского монаха - который укажет точное расположение, подскажет лучший дизайн, выберет дату для церемонии заселения и проведёт её. Правильный дизайн домика духов зависит от астрологической карты. Один из основных цветов - это цвет дня рождения хозяина здания: понедельник - красный, вторник - розовый, среда - зелёный, четверг - оранжевый, пятница - синий, суббота - фиолетовый, воскресенье - красный. И, конечно, среди других цветов - золотой и белый.
Ежедневно преподносят различные благовония, цветы, воду. Многие туристы наверное замечали лимонад Fanta, оставленную для духов. Хорошо работают маркетологи в Тае)) Как-то показали рекламу тайцам, что духи любят малиновую фанту… и после этого продажи малинового лимонада сильно выросли - теперь и духов “поят” сладким напитком (след.фото не мое, взято с простора интернета):
Домики духов можно фотографировать, только необходимо помнить, что это места поклонения: проявляйте уважение и не трогайте подношения.
Делитесь своими фотографиями домиков для духов, интересно посмотреть на фантазию тайцев.
Неделю назад от товарища звонок. Спросил, есть ли планы на выходные, позвал помочь с крышей у бабушки в деревне на выходных. В общем-то в моем круге общения отказывать в просьбах подобного плана не принято, да и физическая работа на открытом воздухе, еще и рядом с офигенным озером - явный кайф. В субботу утром выехали на газели с рубероидом и прочими стройматериалами в поселок. К нам сразу же присоединился местный священник - парень 25 лет, очень грамотный и душевный человек. После дня работы, за который мы успели перестелить всю крышу, бабушка друга угощала нас самогоном и разносолами под жареную картошечку. Решил я спросить, как же такой молодой человек ушел в религию и уехал в перспективный и застраивающийся коттеджами, но все же посёлок за добрую сотню километров от города. Сам я человек не верующий, было интересно послушать, как же мой одногодка оказался воцерковленным человеком.
Когда бабушка ушла спать, отец Алексий начал свой рассказ (далее от его имени):
Учился я на историка - политолога, нравилась мне девушка из неблагополучной семьи. Так случилось, что она залетела, когда я был на третьем курсе. Сам я из другой области, квартиру снимал, подрабатывал, но когда понял, что надо будет обеспечивать семью, понял, что дело туго. Поговорил с завкафедрой, мужик понимающий, с ним я из-за хорошей учебы был на короткой ноге. Он предложил мне стать сельским священником, у него связи были в епархии области. Священнику отдавали дом, оставшийся от предыдущего владельца, который безвременно почил (пьяный утонул), рядом с домом хороший участок земли + полагается небольшая зарплата. Сам-то я никогда в бога не верил, да и сейчас не верю. Еще со времен учебы знал, что религия - лишь инструмент влияния на людские массы, но делать было нечего. Взял свою невесту под белы рученьки да поехал в поселок. Перевёлся на заочку.
Первым делом закупили дров на зиму, познакомились с жителями посёлка. Уже через неделю знал, кто пьет безбожно, кто жену бьет, кто коттедж строит, о ком потомки не заботятся. Кого ни спроси - все люди исключительно в бога верующие, смотрят на меня с недоверием, так как молодой еще, зеленый, никакой солидности. Решил зарабатывать очки у паствы. Подряжался помогать всем бесплатно. Попутно лекции проведу, пока работаем. Кому о вреде пьянства, кому о грешности рукоприкладства в семье. Был один мужик, из вновь прибывших, который около коттеджа в трех метрах друг от друга ставил яму для слива канализации (просто выдолбил в скале штольню, без бака для септика и так далее) и бурил скважину для питьевой воды. Все увещевания про грунтовые воды не имели успеха. В итоге брякнул ради смеха, мол: "И сказал Иисус, не строй отхожего места рядом с водопоем". Мужик прислушался, купил бак.
Понял я, что раз на мне такая ответственность лежит, надо наставлять людей на путь истинный. Кому помогу дело собственное завести, документы оформить на бизнес, кого от водки словом божьим настращаю, за стариками присматриваю. И понимаю, религия мне не нравится. А вера... Верить и сам начал в то, что можно жизнь менять, понемногу, возможно не правильными методами, но к лучшему. Главное показать людям, что хоть кому-то на них не плевать, что есть поддержка.
Сейчас у Алексия 2 детей, в воскресенье сходили к нему на участок, службу послушали в часовне, где весь поселок собрался. Поговорил с местными мужиками. Один - бывший сварщик, кузницу свою открыл - кует ворота и заборы для тех, кто отстраиватеся, да в соседние посёлки, говорит пил раньше, Алексий помог. Раньше жил один, но нравилась вдова-зоотехник. Так как дело начало спориться - осмелел, живут теперь вместе душа в душу.
Другой кроликов разводит на мясо, продает в город, как фермерскую диетическую еду, начал деньги иметь, пить бросил, сыновьям помогает быт обустраивать в городе.
Перед отъездом Алексий вручил нам по паре пакетов с разной едой. Договорились приехать к нему ближе к октябрю, в бане попариться.
Такая вот история.
По мне так, настоящее оскорбление не то, когда один человек ловил покемонов в храме, а когда огромное количество людей говорят: "половил бы он их в мечети" - вот это действительно очень обидно.
Первое, что надо помнить: религия - это не вера.
Второе: без веры человек - не человек. Каждый во что-то верит. Например, в себя. Или, бывает, в карму, в всеобщее благо - тут уж каждому своё.
Третье, религия на текущем этапе развития человечества себя изжила, как онтологическая система.
Хотелось бы, чтобы религия играла значимую роль в профилактике преступлений, однако и тут она не справляется из-за давно уже коррумпированного духовенства. За щедрые пожертвования вам гарантировано не только "царство небесное", но и причисление к лику святых; не сомневаюсь, что особо крупных вложениях, святым станете и прижизненно.
И остаётся только роль сдерживающего фактора: религия подавляет "простых людей" (не имеющих ни денег, ни власти). Чтобы терпели всё и платили, платили, платили... Это просто чудесно для власть имущих, но вызывает застой в обществе, а для рядовых граждан стресс и когнитивный диссонанс.
Для нас, уважаемое сообщество, религия с налоговыми льготами для жрецов, особым статусом в уголовном и административном кодексах, а так же дополнительной головной болью в лице верующих родственников - беда не лучше коррумпированной мирской власти.
Что с этим делать? Приравнять религиозную деятельность к артистической деятельности, шоу-бизнесу на законодательном уровне. И относится соответственно.
Такую задачу поставил Little.Bit пикабушникам. И на его призыв откликнулись PILOTMISHA, MorGott и Lei Radna. Поэтому теперь вы знаете, как сделать игру, скрафтить косплей, написать историю и посадить самолет. А если еще не знаете, то смотрите и учитесь.
Если я был бы Богом, я бы жил среди людей, человеком, так лучше видно , что нужно создать , изменить. В первую очередь, побывал там где по мнению людей, Бога нету.Путешествовал. Был бы я богом я писал обычную книгу о вере ,в обычных историях , выпустил не большим тиражом. Я бы послал ангелов на землю в виде людей, чтобы один был нищим, другой маленькой девочкой, третий сектантом. Чтобы ангелы проверяли людей на веру. Послал бы демонов, чтобы испытывали и искушали в человеческом обличии, поставил бы запрет раскрывать ангелам и демонам божественные планы. Весь мир театр , в виде религий, политики и т.д. На самом деле тут испытывают веру человека. Не важно ,кто ты священник или убийца, они равны и шансы к вере одинаковы.
Любой путь может привести к вере.
А ,что вы бы делали будь Богом?