Чувства верующих и неверующих
Я пишу книгу, вторую. В этой книге затрагиваю проблемы всевозможного рода, а том числе и религии. В связи с последними законами о разных оскорблениях, я поудаляла (почти сожгла, как Николай Васильевич) приличную часть рассуждений, вероятно подходящих под эту статью и пошла погулять по соцсетям. И вот, у меня созрел такой вопрос. Совершенно серьезно. Без приколов. Считается ли лайк под саркастическим комментарием оскорблением чувств верующих? Это статья или нет? Юристов прошу пояснить. Пост не для рейтинга, а ради любопытства. Картинку прилагаю.
Жителя Сочи осудили за оскорбление чувств верующих. Он нарушил догмат 787 года, перепостив карикатуру на Христа
Житель Сочи Виктор Ночевнов признан виновным по статье 148 УК (оскорбление чувств верующих) за перепост на своей странице в соцсети «ВКонтакте» семи карикатур с изображением Иисуса Христа.
Мировой судья, рассмотревший дело, приговорил Ночевнова к штрафу в 50 тысяч рублей, сообщил «Интерфаксу» адвокат подсудимого Александр Попков.
Ночевнов обвинялся в том, что с октября 2014 года по август 2015 года в дни христианских праздников репостил карикатуры, на которых Иисус Христос, в частности, был изображен висящим на турнике, танцующим на стадионе, а также в виде тяжелоатлета на фоне олимпийских колец.
Свидетелем по делу, рассказал адвокат, выступил настоятель Князь-Владимирского храма Сочи Андрей Дубровский. Священнослужитель заявил, что расценивает карикатуры как кощунство, провокацию и оскорбление чувств верующих, сославшись на установленный в 787 году догмат Вселенской христианской церкви — иконопочитание, сообщил Попков.
Ночевнов, заявил адвокат, не признает свою вину. «После получения текста решения суда на руки будем готовить апелляцию, обжаловать этот приговор», — сказал он. До вступления приговора в силу, добавил Попков, с его подзащитного взята подписка о невыезде.
Источник - https://meduza.io/news/2017/08/07/zhitelya-sochi-osudili-za-...
Ну тут без комментариев.
Верят все, но верят в разное.
Например один верит в божественное сотворение мира, другой верит в большой взрыв. Ведь проверить ни то не другое невозможно. Конечно у каждого могут быть лишь те или иные аргументы своей правоты. Если запретить этим двоим возражать друг другу, а по нашему закону эти возражения травмируют чувства верующих, то это равнозначно запрету на поиск истины, запрету на эволюцию знаний, запрету на научные открытия, запрету на любые темы разговоров, где ты точно не знаешь что не сообщаешь собеседнику ничего нового.
Получается если ты такая чистая юная книга, узнал что-то, то всё, теперь никто не может тебе возражать, потому что могут пострадать твои чувства. А когда дети пошли в школу, откуда могут узнать учителя, что верующие чувства детей не пострадают, когда учителя начнут преподавать им всякие науки? Вдруг дети еще до школы что-то узнали и поверили и теперь с этим конфликтуют школьные науки? Как можно утверждать что бабы яги не существует, если это нельзя не подтвердить не опровергнуть, потому что ее найти нельзя?
Верующие дискриминируют Бога
смотрите по факту закон о защите чувств верющих защищает чувства так ? Так вот неужели те верующие которые представили данный законопроект , не понимают что они по факту выполняют работу Бога вместо него! Тоесть они считают что Бог настолько ничтожен что не может карать очередного безбожника ? Если это так то люди остановите планету я сойду ...
Отмазался
- Помой посуду.
- Не буду, в рождество работать нельзя.
- Но ведь ты не веришь в бога?
- Не верю, но и оскорблять чувства верующих тоже не хочу. У нас за это статья вообще-то
Трезво о законе чувств верующих
Фото из интернетиков
Было парочку случаев резонансных, Пуськи и блогер с покемонами на днях. Недавно обсуждал со знакомыми эти темы, на пикабу тоже вижу яростное обсуждение, но схожую со своей точку зрения редко наблюдаю, в связи с чем, решил создать такой пост. Вы можете быть не согласны, напишите об этом в комментариях :)
И так, имеет ли место быть вообще такой закон? Я думаю, если аудитория, придерживающаяся религиозного мировоззрения, настолько велика, как в РФ - закон должен быть, ибо защищает большинство (статистика). Нормальным культурным людям он не страшен, ну кто пойдёт на танцульки провокационные в церковь или показушно рубиться в игры в месте, где люди, эммм, стремятся к возвышенному? Очевидно, что здоровый человек найдёт более разумное времяпрепровождение (моё личностное суждение). Отсюда вытекает, что попасть по данной статье могут только те, кто нарочно идут против системы по данному пункту. Мне это не понятно, ибо в гостях, мама учила, надо вести себя культурно и смотреть на местное поведение. Мы же все возмущаемся, когда приезжие ведут себя плохо в наших городах? Логично, что и верующие будут негодовать по поводу некорректного поведения у них "в гостях". Просто, это объединение по другому принципу, в одном случае "местные/не местные", в другом - "верующие/не верующие".
Издеваться над верующими и писать в эту сторону оскорбления (вроде было дело за коммент в интернете) - тоже абсурд. Не буду проводить прямую аналогию, возьмём абстрактную ситуацию, сидит душевно больной человек (бомж или кто-то аналогичный) на улице. Что сделает мимо проходящий адекватный человек? Неужели он будет тыкать в бедолагу палкой, издеваться над ним или оскорблять? Конечно, нет, ибо, в обратном случае, признак психической неполноценности (мягко сказано) очевиден. Как минимум, в подобной ситуации нормальный человек либо пройдёт мимо либо предложит помощь.
Обращаю внимание, что нормальность в данном посте рассматривается не мной субъективно, а в целом по своеобразному этикету общества.
Из подобного следует, что писать в интернетах или выговаривать лично верующим о том, что с объектом их обожания что-то не так - неразумно.
В завершении поста хотелось бы и пару мыслей оставить об "отягчающем".
Если у нас в стране верующие выделены в отдельную группу, которую законодательно защищают, то почему, интересно, вера не служит отягчающим обстоятельством в суде? Есть же заповеди, у других религий - иное. Получается, что вор или убийца нарушает не только федеральный закон, но и предает веру. Логично предположить было бы, чтобы предательство веры было бы отягчающим обстоятельством. Нет, мы так не придём к шариату/христориату, речь только об отягчающих, а не о своих законах. Я думаю, об этом будет интересно подумать законотворцам-аметистам.
И ещё чуть-чуть: нарушивших закон о защите верующих считаю благоразумно не отправлять на нары, а принуждать к общественным работам или штрафам. Нарушители данного закона, как мне кажется, не совсем потеряны для общества, так что тюрьма в данном случае только даст обществу ещё n уголовников и романтиков по понятиям. А мы же хотим уйти от этого? Пусть улицу метут или церкви строят (их всё равно строят, так хоть в меньший ущерб бюджету было бы).
Итого, уважать надо окружающих, и как минимум, не лезть в чужой монастырь со своими правилами. Если человек не такой, как ты - это не повод оскорблять его.
Всем добра и терпимости.
*Баян ругался на картинку.
Поиграем в бизнесменов?
Одна вакансия, два кандидата. Сможете выбрать лучшего? И так пять раз.
Татьяна Щипкова: Женский портрет в тюремном интерьере
В 1980 году христианская диссидентка Татьяна Щипкова на 3 года отправилась в лагерь в Хабаровском крае. Она подробно описала, чем жила тогда женская зона. Щипкова описывала, что лагерь был поражён лесбиянством, а тяга зэчек к вере оборачивалась страшными суевериями и сатанизмом.
Татьяна Щипкова в 1970-е годы стала активисткой христианского кружка, который окормлял известный православный священник-диссидент Дмитрий Дудко (отсидел 8 лет в ГУЛАГе за сотрудничество с немцами на оккупированных территориях). В 1979 году на одной из молельных квартир их кружок был схвачен КГБ, лишь двоих верующих осудили по политическим статьям, шестерых – по уголовным. Щипкова оказала сопротивление оперативникам (ударила одного из них), за это она была осуждена на 3 года лагеря общего режима. Пересылка по этапу из Москвы в Хабаровский край заняла больше двух месяцев.
Щипкова в 2011 году в издательстве «Индрик» выпустила книгу «Женский портрет в тюремном интерьере. Записки православной», в которой описала и свою диссидентскую деятельность, и пребывание в лагере (хотя сама книга была написана ещё в 1987 году). Татьяна Щипкова – мать нынешнего пресс-секретаря РПЦ Александра Щипкова, который тоже в 1970-е состоял в православном диссидентском кружке, но смог избежать преследования. Мы публикуем отрывок из её книги, посвящённых сексуальным отношениям и суевериям в советском женском лагере.
«Об этом явлении я узнала ещё в тюрьме. В камере 310 (Бутырской тюрьмы) ненадолго задержалась Юлька, шедшая этапом из образцово-показательной зоны откуда-то из-под Иванова, там она проштрафилась настолько, что её отправляли в другое место, не столь образцовое.
Её тюремная биография началась ещё на малолетке — она была участницей какого-то группового преступления подростков. Теперь ей было не более двадцати, но она вела себя как опытная, уверенная в себе и привыкшая к лидерству. По отношению к ней я впервые услышала сказанное шёпотом слово «кобёл». За день-два Юлька совершенно поработила вялую, тихую Наташу. Юлька пробыла у нас неделю. Всё это время Наташа была её тенью. Смотрела только на неё, обстирывала её, обшивала, ночью они ложились рядом и занавешивались простынёй. Когда Юльку увели, Наташа сказала: «С такой девчонкой я согласна пробыть в зоне всю жизнь».
В колонии я убедилась в том, что «зоновская любовь» — не единичные случаи патологического отклонения, а массовое явление. Почти все молодые заключённые женщины, одни раньше, другие позже, вступают в гомосексуальные отношения. Некоторые стойко держатся год, два, три, но если срок большой, то можно сказать с уверенностью, что в конце концов они предадутся соблазну, тем более что на них идёт непрерывная атака, сильнейший и неотступный нажим со стороны «зоновских мальчиков», иначе «коблов».
В женских колониях участницы гомосексуальных союзов не подвергаются презрению ни в женской роли, ни в мужской (в отличие от мужских зон). Когда в зону приходит этап, новеньких уже ждут у дверей «женихи», которые без стеснения оглядывают выходящую из дверей молодёжь, выбирая себе очередную «невесту». Эти противоестественные отношения накладывают свой отпечаток на физическое состояние и внешний облик «мальчиков», многие из них не только приобретают мужскую психологию и ухватки, с ними, несомненно, происходит в какой-то степени перерождение на физиологическом уровне: плечи становятся шире бёдер, меняется походка. Но есть и такие, кто сохраняет свой женский облик и силуэт при явно изменившейся психологии.
Не следует думать, что эти отношения всегда основаны на вульгарном разврате. Если в тюрьмах женщины ухитряются всерьёз влюбляться по запискам в людей, которых они никогда не видели в глаза, то здесь, в колонии, где мужчины — это те, кто их сторожит и кто обычно не в счёт, они влюбляются друг в друга. Насилие над природой не проходит бесследно. Однажды кто-то из женщин нашей бригады нашёл на дороге оброненную записку, она оказалась любовной, и её читали вслух. Это было самое настоящее любовное письмо, со всем красноречием страсти. Относительно пола адресатки и автора сомнений быть не могло: в русском языке пол хорошо выражается грамматически.
Помню поразивший всю зону случай: к женщине приехали на свидание мать, муж и двое детей, а она отказалась к ним выйти, заявив, что отныне у неё нет никого, кроме её возлюбленной. Гомосексуальные пары образуют «зоновские семьи»: празднуется свадьба, молодым дарят подарки, подруги меняются местами, чтобы поселить их рядом. «Муж» заботится о пропитании, достаёт где что можно, «жена» устраивает быт, проявляет нежную заботу.
«Семьи» образуются и без всякой эротической основы. Почти все объединяются по двое, по трое, так легче выжить. Это тоже называется «семья», союз, основанный на моральной и хозяйственной взаимопомощи. Среди «зоновских мальчиков» есть патологические индивидуумы, склонные к такого рода отношениям с раннего возраста и независимо от обстоятельств жизни (многие из них охотно рассказывали о себе), но есть и вполне нормальные от природы женщины, которые просто не в силах выдержать многолетнее воздержание. «Мужской» же путь они избирают потому, что он более престижен в их собственных глазах и, возможно, отвечает каким-то чертам их характера.
В нашей колонии «пацаны» составляли особое рабочее звено и выполняли строительные, плотницкие и прочие подобные работы, впрочем многие из «мальчиков» сидели за швейной машинкой, а некоторые строители вовсе не принадлежали к «пацанам».
Администрация полностью в курсе дела, ей известны многие пары. Нельзя сказать, что начальство совсем не борется с этим явлением. Запрещено занавешиваться — но ведь не сидит же начальник всю ночь в спальном помещении. Проводятся беседы в стиле «фу, как вам не противно», — а им не противно. Запреты, конечно, были бы бессильны. Какие, собственно, меры можно здесь принять, если главные причины распространённости гомосексуализма в колониях — это укоренившаяся десятилетиями традиция и невыносимые по длительности сроки заключения. Нужны психологи, сексопатологи, но главное — нужна содержательная, наполненная смыслом жизнь.
Гомосексуальными отношениями охвачены все наши колонии, мужские и женские, взрослые и подростковые. Я не врач, я не знаю, вредно ли это физически, но совершенно очевидно, что вредно психически и духовно. Думаю, что многолетняя гомосексуальная практика не способствует в дальнейшем нормальным супружеским отношениям и созданию хорошей семьи. Даже тот, кто слышал об этом явлении, вряд ли представляет себе его масштабы. Повторяю: речь идёт не об отдельных извращениях, а о сотнях тысяч молодых людей, рука отказывается написать — миллионах, а надо бы.
В нашей колонии было в 1983 году две с половиной тысячи женщин. Напоминаю номер колонии — 267-я. Это ведь не последний номер в стране. Вот и считайте. Подавляющее большинство — молодёжь. Подавляющее число этой молодёжи делилось на гомосексуальные пары. Каждые несколько лет население колонии сменяется, ситуация при этом остаётся прежней. И если сексуальное лицо страны через двадцать-тридцать лет изменится до неузнаваемости, то корни этого ищите в наших исправительных учреждениях.