Любой мужчина боится сильных - любой мужчина труслив. Любой мужчина обижает слабых - любой мужчина злой.
Любой мужчина по отношению к сильным (сильнее себя) чувствует себя слабым (пресмыкается и лижет задницу), а по отношению к слабым (слабее себя) чувствует себя сильным (подставляет задницу для лизания).
Абсолютно любой мужчина всегда одномоментно (в одном лице) и слабый, и сильный. Это называется «всё относительно», нет ничего абсолютного.
Это означает, что любой так называемый "мужчина" – это абсолютно пустое место, это дырка бублика, это «ноль без палочки», ничтожество.
Но поскольку мужчина – лишь отражение женщины, то она (ради самой себя, а не ради мужчины!) не желает видеть мужчину этой дыркой, «прорехой на человечестве». И только поэтому избирательно, по её капризу называет это пустое место «мужчиной», который, например, сильный (или слабый), смелый (или трусливый), добрый (или злой).
«На самом деле силён» лишь слабый, смел лишь трусливый, добр лишь злой (и никак не иначе). Но женщина не хочет видеть своим отражением (в зеркале её ума) дырку бублика, ничтожество. И только поэтому она сочиняет на абсолютно пустом месте именно такого мужчину, какой ей нужен - такое отражение в зеркале, какое ей угодно.
"Свет мой, зеркальце! скажи
Да всю правду доложи:
Я ль на свете всех милее,
Всех румяней и белее?
*
И ей зеркальце в ответ:
"Ты, конечно, спору нет;
Ты, царица, всех милее,
Всех румяней и белее".
На самом деле нет нигде ни слабого, ни сильного, ни смелого, ни трусливого, ни доброго, ни злого, нет нигде ни мужчины, ни женщины. Есть лишь, образно говоря, абсолютно без-образный «дух святой».
«Там русский дух... там Русью пахнет!..»
«Вы знаете диалоги Ивана с разного рода нечистью. В них присутствует не только хрестоматийный оборот "русским духом пахнет", но также и такие выражения, как "Фу, Русь-кость пахнет!", "Фу, русска коска воня!"
У сказки свои жёсткие каноны, и следует сознавать, что всякое путешествие Ивана в "тридевятое царство, тридесятое государство" - это переход героя в потусторонний мир, царство мёртвых, обитель мёртвых душ. Поэтому встреча Ивана с той же Бабой-Ягой или Кощеем Бессмертным - это "соприкосновение" живого и мёртвого начал. Живой человек обладает запахом, он, извините, воняет. Персонажи же иного мира - суть фантомы, призраки, они бесплотны, в них нет ни жизни, ни связанных с ней запахов, и присутствие Ивана определяется ими по запаху.»
