Бандиты: истории из жизни, советы, новости, юмор и картинки — Горячее, страница 100

5 лет назад

Дуб дубом!⁠⁠

Есть длинный, витиеватый, кавказский тост с пожеланием тостуемому долголетия. Вариантов этого поста превеликое бесчисленное множество.

Я, со своим товарищем Витьком, слышал его в самом начале 90-х в Грузии, на каком-то многолюдном юбилее, в такой редакции:

«- Слюшай, дарагой юбиляр, сюда! Видишь этот жолуд (тостующий достает из кармана желудь и, высоко подняв его над головой, демонстрирует всем собравшимся)?! Этот малэнький жолуд, нэ просто жолуд, это … бла... бла .. бла .. (монолог на пять минут про то, как размножаются на Кавказе дубы) это бюдущий балшой-балшой дерево дуб!

Завтра утром, дарагой юбиляр, мы все вместе, всем этим дружным колэктивом, который собрался за этим гостэприимным столом, посадим этот жолуд в твоём прекрасном саду в благодатную землю Кавказа! Долго, долго будет расти этот дуб, сто лет будет он расти, будет на нем петь соловей, будет под его сенью отдыхать усталый путник, будет … бла… бла … бла … (на семь минут про кавказское гостеприимство), пока … бла … бла … бла … (ещё пять минут про методику выращивания дубов на благодатной кавказской земле) пока не вырастет он савсэм-савсэм бальшой. Ведь только тогда можно из дуба дэлать доску, когда будэт дубу сто лет!

Так желаю тебе, дарагой юбиляр, (все стаканы с вином взлетают вверх) чтобы похоронили тебя в гробу, сделанном из доски этого дуба – столетнего дуба, который вирастит из этот малэнкий жолуд!»

Подвыпившего, с размягченной от щедрого грузинского вина душой, Витька очень впечатлил этот тост, растрогал почти до скупой мужской слезы. Через пару дней, когда стали пить уже поменьше, он даже записал по памяти что-то себе в блокнотик.

- Сражу как-нибудь застолье своим красноречием, - пояснил мне Виктор - совсем не выдающийся оратор. - А то чё меня постоянно косноязычным обзывают?!

***

Довелось блеснуть красноречием моему товарищу лишь года через три, в лютом Казахстане середины девяностых. И дело было так.

Это был странный юбилей: полубандитско-коммерсантское, полукриминально-спортсменское сборище - празднование тридцатилетнего юбилея авторитетного в определенных кругах спортсмена-борца Нурика. Ну и публика, естественно, собралась там соответствующая - мутные, опасные, тревожные личности, на характер работы которых явно указывали их одухотворенные лица, их внешний вид и их манеры поведения. Яркие, цветные мазки, - подружки гангстеров, - редкими мазками добавляли толику сюрреализма в этот черно-серый, суровый и бескомпромиссный антураж.

Какие перипетии судьбы занесли нас на этот шабаш? Сводная сестра одного нашего знакомого крутила шашни со спортсменом-бандитом, который крышевал кафе, в котором происходило всё это мероприятие, а на юбилее должен был присутствовать бандос, который контролировал один из городских рынков. А нам с Витьком запала в голову мысль - заделаться коммерсантами и взять в аренду один из ларьков на том самом рынке, в хорошем, бойком, проходном месте. И мы не придумали плана лучше, чем попасть на этот самый юбилей, и на перекуре между рюмочек перетереть за этот бизнес-план напрямую с самим предводителем рекетиров по прозвищу Бек. Не спрашивайте почему, но эта идея нам казалась очень простой и самой правильной.

Марат, тот самый друг сестры нашего знакомого, выслушал нас, оглядел испытующе-насмешливо, немного подумал, как-то странно хмыкнул и сказал:

- Ну, в принципе, почему бы и нет. Всё равно там будут левые пассажиры. Давайте мне по 500 тенге (сумму я уже точно не помню) с рыла, посажу вас за крайний столик. Если кто спросит, скажете, что вы «аскаровские».

- А с подарком как быть, дарить что?

- Не, не надо. Если разговор какой зайдет, скажете, что на общий подарок уделяли. А то надарите там, на свою голову, - Марат вновь оглядел нас оценивающе и добавил с ироничной усмешкой, - к Беку сразу не лезьте, подождите, как «пыхнет» ганджубаса, потом уже …

Мы с Витьком были определены за приставной столик у самого выхода и старались лишний раз не отсвечивать и не привлекать к себе внимания. Выпивали, конечно, этого из истории не выкинуть, но в меру, и думали, как же нам потихоньку покинуть сие благородное собрание, ибо цель нашего визита в это логово уже не казалась нам такой уж необходимой и мы решили, что обойдемся. Но тут разбитная бабенка, вроде как ведущая и направляющая этот праздник жизни, придумала этакий, как сейчас бы сказали, челендж : каждый столик по очереди должен был поздравить Нурика с его заслуженным праздником.

Столиков было, наверное, штук десять-двенадцать. Мы сидели втроем, с каким-то типом промокашечьей наружности, за самым дальним и, пока дошла очередь до нас, наслушались всякого вычурного специфического красноречия: и про «не забывай братву, и она тебя не забудет», и про «не верь жене – верь ножу и стволу», и про «ни мента тебе на пути, ни гада», и про «алга, братишка, ни в баксах, ни в бабах счету тебе не знать!», и про «нелёгкий путь бродяги по жизни», и про «волком будь, брат, и овцы тебя всю жизнь кормить будут», и про что-то ещё непонятное, на казахском.

Каждый раз после тоста все выпивали. Когда дошла очередь до нашего столика, все «достойные» пожелания уже были пожеланы и я, как более красноречивый из нашей парочки, судорожно обдумывал, что бы мне такое этакое сказать и не получить сразу же по морде? Но коварный алкоголь уже впитался в кору неокрепшего головного мозга Витька и он, придержав меня рукой за плечо, шепнул: «Сиди, я сейчас сам скажу им!». Я на тот момент тоже уже был изрядно подпорчен этими залповыми выпивками, поэтому не проявил должной твердости, смалодушничал и слабовольно согласился на опасный эксперимент.

Витек щедро плеснул в стакан водки, поднялся и прокашлялся. В зале воцарилась тишина, все с лёгким недоумением воззрились на незнакомого типа ботанско-лоховской наружности, – что же скажет?

Мой товарищ ещё раз прокашлялся, приподнял стакан, открыл рот и … Потом снова приподнял стакан, открыл рот и … Видимо от волнения, незнакомого коллектива и непривычной обстановки у него в голове вырубился тумблер, отвечающий за память и связную речь. Братва недовольно заерзала. У меня что-то ёкнуло в груди и что-то сжалось в пятой точке. Витёк тряхнул головой, тряхнул стаканом, собрался с силами и выдал на весь зал, предательски подсевшим голосом:

- Уважаемый Нурлан, я .., мы …, это …, желаем ва…, тебе…, - помотал выпученными глазами по сторонам и выпалил, - желаю, чтобы тебя похоронили в дубовом гробу!

У меня ноги сделались ватными, голова прозрачно-ясной и пустой, и я пронзительно понял – нам пи@дец!

В зале раздался легкий гул, прорезаемый недоуменными выкриками, Нурик привстал, уронив за собой стул, нагнулся вперед, упершись кулаками в стол, и стал медленно наливаться кровью. Многие лыбились в страшном оскале, предвкушая знатную развлекаловку.

- Кто это? Чьи они? - послышались вопросительные возгласы с разных концов зала.

Тип с наружность Промокашки из известного фильма, над которым жестко подшутила судьба-злодейка, забросив за наш столик, уронил челюсть и испуганно-оторопело переводил взгляд с Витюхи на гудящий в гневе и негодовании зал.

Я понял, что вечер окончательно перестал быть томным и посмотрел на своего Цицерона. Витёк оторопело таращился выпученными глазами на произведенный его словами эффект, широко открывал рот, не выдавая больше ни звука, и при каждом открытии рта струйка слюны растягивалась у него от верхней до нижней челюсти. Лицо его приобрело зеленовато-серый оттенок, а на лбу выступила испарина.

Увидев, что к нам уже идут, Витя тоже внезапно осознал, что это полный крах: страх произвел в нем побудительные действия, и он неожиданно залепетал громкой скороговоркой:

- В гробу, из дуба, желудя нет, чтобы посадить, сто лет расти будет и в нём похоронить, дубовом …

гроб чтобы сделать дубовый, … сто лет, завтра, … и в нем похоронили, … чтобы …, - поняв, что ничего не получается, и кровавая развязка уже близка, мой оратор вдруг внезапно громко заверещал, - Тост, это тост такой! Грузинский! Грузинский тост! Есть грузинский тост!

Стягивающиеся к нашему столику джентльмены удачи не обратили на этот визг абсолютно никакого внимания, они уже предвкушали веселое избиение трех полудурков. Дамы вытягивали шеи и крутили головами как курицы, стараясь не упустить ни единого кадра предстоящего шоу.

Вдруг, как гром среди ясного неба, перекрывая лёгкий шум гудящей негодующей братвы, в зале раздался громкий голос с чуть заметным кавказским акцентом:

- Стойтэ, стойтэ! Я понял! – и следом громкий раскатистый смех.

Все обернулись на голос.

За большим столиком, в окружении совсем уже карикатурных персонажей в больших плоских кепках и мохнатых мохеровых шарфах, заливался хохотом полноватый мужчина лет шестидесяти кавказской наружности.

- Стойтэ! – отсмеявшись и смахнув рукой с глаз набежавшую слезу, волевым движением руки осадил он всю эту свору, - я понял, понял. Это пост есть такой грузинский. Сейчас расскажу.

Авторитет встал, взял в руку стакан с коньяком и голосом профессионального диктора с паузами и интонациями, отвлек от нас всё внимание этой кодлы бешеных быков:

«- Есть на Кавказе древний красивый обычай! Когда человеку исполняется 30 лет, все гости, наутро после праздника, собираются и высаживают в благодатную грузинскую землю желудь …»

Управился с тостом он быстро, минут за семь-восемь, переиначив его так, что не нужно было искать желудь и ломиться втыкать его в мёрзлую казахскую землю, но всё равно было понятно, что жить виновнику торжества предстоит ещё не менее ста лет.

Напряжение в зале спало, некоторые засмеялись, приближенные грузина захлопали, а Нурик заулыбался, расслабился и хлопнул пол стакана коньяка.

О нас, вроде как, и забыли, но общая наэлектризованность осталась и ощущалась по взглядам, которые нет-нет, да бросали на нас некоторые из присутствующих, особенно те, кто помоложе и побыковатее. Чувствовали мы себя очень неуютно.

- Валить надо отсюда, - шепнул я товарищу.

- Пошли, - с готовностью подскочил Витёк, к которому ещё не вернулась способность логически мыслить и совершать обдуманные поступки.

- Сиди, - я прижал его за ногу к стулу, - незаметно надо уходить.

Мы закурили и, демонстративно оставив на столе пачки с сигаретами и зажигалки, встали, накинули на плечи куртки, не продевая руки в рукава и не надевая шапки, двинулись к выходу, всем видом давая понять, что пошли подымить на улицу. Тип, который сидел с нами за столиком, сразу же метнулся к какой-то компании, сидевшей за сдвоенным столом недалеко от именинника, и зашептался с кем-то. Никто за нами не пошёл …

Через десять минут между нами и злачным притоном были «все Центральные, Южные, Среднезападные штаты и канадская граница». Мой товарищ несколько взбодрился, порозовел, у него перестали трястись губы и руки, а речевой аппарат восстановил свою способность производить связную человеческую речь. Когда мы, наконец, остановились перевести дух в безопасности, он внимательно посмотрел на меня несколько затуманенным взглядом, снисходительно похлопал по плечу и произнес каким-то не своим, изменившимся голосом:

- Успокойся, дружок (хотя в нашей компании никогда не употребляли этого обращения – «дружок»), ты, я вижу, перетрухал малёха, прибздел слегонца. Да что там слегонца, ты, я вижу, чуть совсем дуба не дал от страха. Не ссы, со мной не пропадешь!

Витёк не догадывался, что в этот момент он был гораздо ближе к смерти, чем во время своего недавнего знаменитого спича перед сборищем бандитов. Нечеловеческим усилием воли я сдержал себя, мне показалось, что от пережитого нервного перенапряжения мой товарищ немного двинулся рассудком на почве дубов.

С этого дня пути наши стали расходиться, и вскоре наше общение сократилось до редких случайных встреч.

Показать полностью

NFS.Porsche

5 лет назад

Асламбек Паскачев⁠⁠

В Москве за мошенничество в особо крупном размере задержали доверенного Путина.

Асламбек Паскачев вместе с экс-налоговиком Рахманом Шайдаевым собирался совершить крупную финансовую аферу, но был пойман с поличным сотрудниками правоохранительных органов.

После допроса 72-летний преступник должен был находиться в изоляторе, но у него случился диабетический кризис, и его отвезли больницу. Следственный комитет потребовал отправить его под домашний арест, но суд наложил лишь запрет определенных действий.

Паскачев возглавлял департамент налоговой службы и общественное движение «Российский конгресс народов Кавказа». На последних президентских выборах он был доверенным лицом Владимира Путина, а в декабре 2019 года был награжден указом президента орденом Дружбы «за укрепление дружбы между народами».

Асламбек Паскачев Бандиты, Владимир Путин, Вор, Мошенничество, Власть, Президент, Россия, Политика

ТАСС

Показать полностью 1

Бандиты Владимир Путин Вор Мошенничество Власть Президент Россия Политика

EdwardTheHorse

5 лет назад

Эй, толстый! Пятый сезон. 72 серия⁠⁠

Эй, толстый! 1 сезон в HD качестве

Золотозубый бородач верховодил этой шайкой. Второй бандит с солженицынской бородой был, казалось, точной копией первого – только похлипче, поменьше. Он, как поняла Маруся, настолько подражал первому, что перенял даже язык его тела. А третий был самым молодым. Бороды у него не было. И под мышкой у него действительно что-то находилось. Маруся разгадала это по его движениям, его пластике. Что-то мешало его левой руке прижиматься к телу. Нож в ножнах? Ствол в подмышечной кобуре?

«Как он ходит по району? – подумала Маруся. – Ведь любому опытному менту очевидно, что у пассажира что-то за пазухой. И вряд ли законное. И это вот чмо так по улице ходит?»

Если допустить, что менты как раз это знали, ситуация приобретала скверный оборот. Думая о ней, можно было черт те до чего додуматься.

«Допустим, они работают на мусоров, – быстро думала Маруся. – Толкают наркоту, с ментами делятся. Или поручения выполняют. Хуевый расклад, по-любому. Ох, Даниил, во что же ты влип?!»

Первоначальный план претерпевал изменения. Маруся хотела разобраться с уродами прямо здесь, в клубе «Кукуево». Но это было чревато.

Первый из уродов подвел Марусю к столику. Остальные двое смотрели насмешливо – на грани издевки.

Когда до стола оставался буквально шаг, Маруся запрокинула голову и быстро сделала глоток пива. Будем играть пьянчужку.

– Что, сушняк, маманя? – спросил второй бородач.

– Да башка болит пиздец как, мальчики, – имитируя сиплый алкашеский голос, пробормотала Маруся. – Это хорошо, что вы меня похмелить хотите.

– Бухаешь, да? – спросил первый, погано переглядываясь со своим двойником.

– Тем и спасаюсь.

– А муж что говорит? – с издевкой спросил второй.

Он смотрел на обручальное кольцо на безымянном пальце пластмассовой руки. Маруся ничего не чувствовала этой рукой, поэтому забыла снять кольцо. Будем импровизировать. Что ж делать?

– Помер муж, – мертвым голосом сказала Маруся. – Девять дней скоро.

– Ааа, – протянул второй.

– Не, ну чо, – сказал первый из бандитов. – Горе надо заливать. Топить в вине. Да, маманя?

– Ага, – ответила Маруся и села за стол, сделав еще один глоток.

Она видела пьющих женщин, и сейчас вспоминала то, как они говорят, ведут себя. Как смотрят не перед собой, а в пол. Двигаются вяло.

– Как зовут-то тебя, маманя? – спросил первый.

– Джентльмены первыми представляются, – сварливо ответила Маруся.

– А, ну базара нет. Я Вася, – сказал бандит.

«Ты такой же Вася, как я – Анжелина Джоли, – подумала Маруся. – А это мысль!»

– А я Анжела, – сказала она вслух, перевела взгляд на остальных кавказцев: – А вы, мальчики?

– Я этот… как его… Коля, – с очевидной издевкой сказал второй. Кивнул на молодого: – А это у нас Абдурахман, нахуй.

Все трое заржали.

– Из деревни приехал, – продолжал второй. – Он немножко… стесняется.

– Из какой? – спросила Маруся.

– Из Простоквашино, – сказал второй, «Коля».

Все трое заржали.

«Вася» хлопал себя по коленям и гортанно гоготал:

– Га-га-га! Ой, не могу! Абдурахман из Простоквашино! Аааа, нахуй!!!

Бармен вжал голову в плечи.

– Мы скоро закрываемся, – робко сказал он.

– Нэ пызды, ышакь! – сказал Абдурахман.

Может быть, и настоящее было имя.

– С тобой еще баб быль, – сказал Абдурахман. – Куда его дель?

«А вдруг успели рассмотреть? – подумала Маруся. – Как тогда быть?»

– Не было со мной никого, – сказала она вслух.

– Нэ-нэ, тёльк шла, – говорил третий на очень плохом русском. – Потом обратно пошла.

– Так на ваши ебальники, мальчики посмотришь, так усрешься от ужаса, – рискнула Маруся.

– Га-га-га! – продолжал веселиться «Вася».

– Ты охуеля? – вскочил Абдурахман, отвесив Марусе пощечину.

Та пришлась по пластмассовой щеке. Больно не было. А вот молодой бандит принялся трясти рукой.

– Ай, блядь! Ай! – говорил бандит, тряся рукой.

– Га-га-га! Абдурахман из Простоквашино сам себя отпиздил! – ржал первый.

– Релакс нахуй, – сказал второй.

– А чо она пыздыт языком? – кипятился Абдурахман.

– Ну, вот что ты за джигит? – укоризненно сказал «Коля».

– Она пылястмассовая нахуй! – стонал Абдурахман, тряся рукой, будто играл на бас-балалайке.

– А в натуре, – сказал «Вася», нахально щупая бесчувственную половину Маруси.

Ох, как хотелось пластмассовой матери врезать этому уроду бутылкой по роже. Нестерпимо хотелось. Но было все еще нельзя. «Ты бухая блядь, – убеждала себя Маруся. – Веди себя соответственно».

– Ой, хи-хи! – сказала она вслух. – Не там щупаешь.

– Чо, ебаться хочешь, в натуре? – спросил «Вася».

– Так сколько лет уже не было, – буркнула Маруся.

– А что муж? – спросил «Коля». – Объелся груш?

– Да не стоял у него давно. Алкаш он был. По синьке и сдох.

– Га-га-га! – все ржал первый. – Давайте выпьем за упокой.

«Прости, Ромуальд! – подумала Маруся. – Надеюсь, это ничего не значит и никаких последствий для тебя не повлечет».

Маруся поднесла к губам бутылку пива.

– Э-э, Анжела, зачем хуйню пьешь? Давай с нами, водки? – предложил «Вася».

– Если вы хотите, чтобы я тут все заблевала, то пожалуйста, – сказала Маруся. – Мне хуево с утра, не могу водку.

Уроды выпили, не чокаясь.

– А у тебя точно, скажи, пизда есть? – спросил второй, наглый. Типа «Коля».

– А что ж еще? – изобразила удивление Маруся.

– Га-га, да мы сегодня хуесоску одну встретили. Вот такие, нахуй, яйца под мини-юбкой, – бахвалился первый, «Вася».

– Пиздец страшилище, – сказал второй.

– Ага, денег нам теперь торчит уебище это.

«Они!» – удостоверилась Маруся. Ее жгла изнутри ненависть. Бедный Даниил! Как ты мог нарваться на такую мразь?

Третий что-то вспомнил. Что-то пытался сказать.

– Эээ… тот тёльк… это она с тем хуесос, который не тёлькь…

– Тёльк-хуёльк! – передразнил «Вася». – Кончай хуйню нести, Абдурахманчик.

– Тёльк, которая за этот тёльк шёль нахуй, она та самая тёльк…

– Вот тебя накрыло, – сказал первый.

– Слышь, Абдурахман, мы тут про пизду говорим, а ты влез. Она у тебя точно есть, Анжела?

– Ну, ты гонишь вообще? – Марусе, на самом деле, не нравился поворот разговора. Да и кому бы он, такой, понравился?

– Пластмассовая? – спросил второй бородач.

– Нормальная! – огрызнулась Маруся.

– Ебать можно?

– Смотря кому, – отбила словесную подачу Маруся.

– Ну, мне-то можно, красавица? – подмигнул «Вася».

– Не знаю.

– А давай с ней ролик снимем? – сказал «Коля». – Жесткое порно, нахуй. Секс с Франкенштейнихой!

– Чего? – словно бы обозлился «Вася».

– Порно! Продадим!

– Да кому оно на хуй всралось! – возмутился «Вася». – И я не хочу ебальником светить на весь Ютюб.

– А если снафф?

Маруся похолодела.

– Да ну нахуй. Не врубаюсь я в это все, – отмахнулся «Вася». – Да, Абдурахман из Простоквашино?

– Да, – кивнул третий.

– Что «да»?

– Да хуя его знает! – слова словно разрывали Абдурахмана изнутри. Он силился донести свою мысль, но это никак ему не удавалось. Третьего гангстера словно пучило словами. – Тёльк знакомый был…

– Все, гостям из Простоквашино больше не наливать, – распорядился «Вася».

– Так ты подумай про порно…

– Тебе тоже, Коля, сейчас будет установлен режим «не наливать», – предупредил первый бандит. – Допиздишься.

– Я дело предлагаю!

– Это не дело нихуя! Объясню на примере, – говорил «Вася». – Выебать ее перед камерой – это не от большого ума.

– А что от большого? – недоумевал «Коля».

– То, что мадам наша живет одна. Да, Анжела?

– Ну, да, – сказала Маруся.

– И детей нет?

– Нет, – сказала Маруся.

– И что с того? – не понимал «Коля».

– А то, что она – вдова. Одна живет. Сложил два плюс два?

– Четыре, – непонимающе сказал второй. – И чо?

– Блять, – вздохнул «Вася». – Хорошо, прибавь к этой четверке шесть ноликов.

– И чо?

– Сколько получилось?

– Четыре ляма.

– Да! – сказал «Вася». – Примерно столько стоит мой расклад. А твой, порнушный, и двадцати тысяч не наберет.

– А откуда возьмется четыре ляма?

– Блять, вот ты тормоз! – рассердился первый. – Что у нас может стоить четыре ляма?

– Тачка?

– Холодно.

– А, квартира!

– Ну!

Кажется, второй начал что-то понимать. Маруся же уже давно просекла нехитрый замысел подонка. Он хочет отжать квартиру. Наверняка опыт есть. Ну, и мразь!

«Сиди смирно, – командовала себе Маруся. – Прикидывайся дурой. Ляпни что-нибудь».

– Так у вас, мальчики, с бабками порядок? – развязно и, хотелось бы верить, достоверно сказала Маруся. – Миллионами, смотрю, ворочаете. Купите мне пива?

– Куплю, – сказал «Вася», скребя свою мерзопакостную бороду. – Но ты едешь с нами.

– Да я и так с вами, мальчики.

– Мы закрываемся, – с тоской проблеял бармен.

Когда Маруся выходила вместе с бандитами, юнец провожал ее сочувственным взглядом. Как жертву. Это было и к лучшему.

***

Бандиты приехали на джипе «ренегат».

– Залезай назад, – бросил Марусе «Вася». – Абдурахман, с барышней поедешь.

– Сыска мацать можн?

– Только осторожн, – заржал «Вася».

– А меня уже никто не спрашивает, – сварливо проворчала Маруся.

Сама она прикинула так: если Абдурахман вооружен (а он вооружен), то ствол или нож у него под левой мышкой. Значит, Марусе надо оказаться от него справа. Таким образом, рядом будет левая, живая половина ее тела. Тоже хорошо. Шатающейся походкой она обошла «ренегат» и открыла правую дверь.

Теперь оставалось только надеяться, что кто-нибудь из бандитов не зажмет ее справа. Но за руль «ренегата» сел «Вася», а Коля обосновался на пассажирском сиденье.

– Э, Вася, ты пьяный, – сказал «Коля».

– На себя посмотри, – огрызнулся первый бандит. – Уебище, блядь, порнушное. Да шучу, братан! Прикалываюсь.

– А вдруг гаишники?

– Так мы ж в лес поедем. А они на пути к городу стоят.

– Ладно… Васек… Ты, я знаю, с закрытыми глазами и в умате куда хочешь доедешь.

Поехали.

Молодой ублюдок пытался щупать Марусю. Пластмассовая мать вроде как испуганно вскрикивала, перемещалась по сиденью, а Абдурахман наклонялся к ней, открывался все больше.

– Все не мацай, нам оставь! – прикалывался с пассажирского сиденья «Коля».

Молодой терял осторожность. Маруся рассмотрела у него под мышкой открытую кобуру. Значит, ствол. Она попробовала уклониться, откинув спину. Теперь набок. Бухой ублюдок тянулся за ней, бормотал:

– Ну, ты чо нах? Ты чо?

Въехали в лес. Ехали сначала по асфальту, потом свернули на глухой проселок.

– Ну, вот и доехали! – сказал «Вася». – А вы боялись.

Они, насколько Маруся могла понять, приехали на какую-то полянку. Почти красивую. Изуродованную проплешинами шашлычных костров и кучами мусора.

На старт! Внимание…

Когда «ренегат» стал останавливаться, Абдурахман как раз тянулся в очередной раз замацать Марусю. Наклонился над ней. И Маруся правой, пластмассовой, рукой уебала его в висок ребром пластмассовой ладони. Твердая композитная пластмасса наносила удары немногим более слабые, чем саперная лопатка.

Что-то хрустнуло, отвратительно чавкнуло. На губах Абдурахмана надулся липкий пузырь. Пальцами живой руки Маруся сделала вилку и ударила по глазам. Инерция торможения «ренегата» словно сама насаживала голову на пальцы. Молодой обмяк.

Все произошло бесшумно. А в зеркале заднего вида выглядело как эротическая возня. Хотелось бы. Маруся смогла выгадать несколько жизненно важных мгновений, выдернуть пальцы из глазниц Абдурахмана, нырнуть левой рукой ему под мышку, нащупать рукоять. Со стороны казалось, что Маруся обнимает его, а Абдурахман плачет вязкими мутными слезами.

Руку за пазуху. Рывок!

В руке оказалась Г-образная классическая «беретта». Правой рукой потянула сцепленный затвор. И в ту же секунду выстрелила в затылок «Коле». Голова взорвалась бело-розовыми соплями.

Пока «Вася» не успел опомниться, Маруся, не заботясь о сохранности зубов, уперла ствол бандиту в щеку.

– А теперь, блять, поговорим, – сказала пластмассовая мстительница.

Продолжение следует...

Показать полностью

[моё] Эй толстый 5 сезон Триллер Бандиты Чеченцы Лес Мат Длиннопост

4394

DELETED

5 лет назад

Про бандитский порядок⁠⁠

Показать полностью 1

90-е Бандиты Порядок Скриншот Негатив

491

volchek1024

5 лет назад

Истории из жизни

Как лихие ребята папку моего на подсудное дело подбивали. Сериал «лихие 90е» (отдельные истории, история №5)⁠⁠

Случилось это в пору абсолютного безденежья, голода и холода. Наша семья выживала на подножном корму (то что летом с сада было собрано), денег не было совсем – не платили ни на шахте у папки, ни у мамки – ноль, ни копейки. Папка у меня, на вид, не мощный, но кто был знаком с ним поближе –знал, что в случае надобности, он свернет в узел любого здоровяка. Пришли к папке двое «ухарей», папка закрылся с ними на кухне и долго-долго о чем то они там разговаривали. Вышли, проводил он этих амбалов, и снова на кухню. Курит сигарету за сигаретой, а взгляд в никуда – в пространство.

Тем же вечером состоялся у них с мамкой большой разговор. Закрылись они в своей комнате и долго шушукались. Вышли. У папы лицо каменное, у мамы глаза заплаканные.

На следующий день снова явились ухари. Ругались. Громко ругались с папкой на кухне, ушли злые, бросив что-то матерное на прощание. Фраза близкая к угрозе. Что конкретно – не вспомню.

Неделю после этого родители встречали нас при выходе со школы, да и до школы тоже они нас водили. Была атмосфера страха. А после разом закончилось.

Что это было – тогда не понимали с братом, узнали лишь много лет спустя. Ухари были шахтерами – работали вместе с отцом. Проведали они о том, у кого из лихих людей то ли общак хранится , то ли еще какие-то большие суммы наличности незаконно нажитой. Решили они этого чувака пустить в расход. Чувак же этот в одного редко перемещался, да и жил с семьей, поэтому взять его как-то без шума и пыли – сложно было, да и известно было, что бабки он не дома хранит, а вот где – тот еще вопросец. Вот они и хотели третьего до кучи подвязать. А потом угрожали, что если хоть одна душа про то прослышит… короче вот – попал папка как кур в ощип. В ментовку бежать – эти завалят, никому не сообщить – потом могут со спросом прийти «знал и не сказал», причем прийти могут кто угодно и бандюганы и менты и там и там расклад будет хреновый, бандюгану тому «нашептать» - так тех парней по любому в расход. Дилемма короче. Чувака того они прессанули, узнали где бабки, но по большой везучести он остался жив. Что, само собой, было не очень «везучим» фактором для гопстопщиков. Их нашли быстро и быстро «списали».

Грустная история конечно, без жертв она окончиться никак не могла. Зачем написал… просто, описать реалии того времени, когда даже бездействуя можно было остаться крайним и крайним конкретно, едва ли не под смертный приговор.

из этого цикла:

Лихие 90е минисериал. История первая

Крысы!!!!!!!!! Минисериал 90е отдельные истории. История №2

История №3 из цикла Лихие 90е

Как зарплатой всех работников схоронили. Сериал «лихие 90е» (отдельные истории, история №4)

Как лихие ребята папку моего на подсудное дело подбивали. Сериал «лихие 90е» (отдельные истории, история №5)

Показать полностью

[моё] 90-е Криминал Бандиты Ограбление Отец Убийство Страх Время Текст

dadudist

5 лет назад

Остановили гопники на трассе и попросили не ехать дальше⁠⁠

Эту историю рассказал мне двоюродный брат. Далее с его слов, записано мною.

Было это в те времена, когда я занимался перепродажей автомобилей ВАЗ.

Приезжал в Тольятти на поезде с другом, далее заходили в салон Бориса Абрамовича Березовского и приобретали автомобиль.

Тогда в моде пошли 9-ки, а если цвет был вишневый, то в Сибири такой автомобиль можно было продать на порядок дороже (тут я имел ввиду + 20-30% к стоимости, а не то что подумали комментаторы) .

Мы подбирали такое время, чтобы быть в Тольятти часов в 5 утра, чтобы уже после обеда успеть выехать и покинуть близлежайшие районы до темна, которые были тогда населены представителями преступных группировок.

А у нас тогда заказ был на машину от очень влиятельного человека, который хотел подарить её своему сыну — нужно было уложиться в срок.

Если мы не успевали, то останавливались у тётки приятеля, она там жила. И тут случился казус: его тётка подскользнулась и поломала ногу. Ну приятелю пришлось остаться, чтобы помочь.

А мне… А мне нужно было ехать: заказчик не ждал. Гнать на "на всех парах" чтобы успеть. Время в запасе было, но терять его было нельзя.

Но так получилось, что выехал я уже после 22, пока друга к тётке отвозил, пока то… Еще помню останавливался, фары регулировал. Совсем они "не туда" светили. А в багажнике 9-ки были еще и запчасти: ну почему же еще с собой не взять? Не пустым же ехать.

И тут возле села Курумоч меня останавливают трое. Они просто вышли и перегородили дорогу. Я думаю: что делать? Развернуться?… Не успею, как раз очень узкое место, дорожные работы и знак висел… Думаю: во вляпался. Да я еще мог бы развернуться, но увидел их поздно.

Остановился. Далее диалог:

— Братюнь, тачку купил? Мы тут предупредить стоим… Не едь дальше, едь в объезд через село. Там пацаны вообще отбирают машины.

— Спасибо мужики, конечно я лучше развернусь.

— Постой, пацанов есть чем наградить?

Один достал фонарик и начал светить в багажник.

— О, сколько у тебя запчастей. По братски поделишься ?

Я уже понял, что эти пацаны от тех, которые гипотетически стоят впереди ничем не отличаются, и жизнь дороже и говорю:

— Да конечно забирайте.

Те обрадованно открыли багажник и стали загребать себе все, что там было. А мне так обидно стало. Тяжелые тогда времена были.

А я и говорю:

— Мужики, может хоть половину отдадите? Я же запчасти везу по просьбе законника Мурадова (выдумал какую-то фамилию), который на днях освободится и тачку же ему везу…. А он мужик серьёзный, допросит кто взял.

Кажись у парней сломался шаблон.

Самый старший из них что-то сказал другим, те молча погрузили обратно запчасти и пожелали мне счастливого пути.

А я же развернулся, доехал до Тольятти к другу и его тёти. Как раз туда приехали родственники и мы с другом рано утром следующего дня выехали и добрались до дома без приключений.

А я вот думаю, были ли дальше серьёзные ребята или это такой "полуофициальный" отъем всего, что лежит в багажнике? Как вы думаете?

Источник: Записки Нищего (мой блог)

Показать полностью

[моё] 90-е Бандиты Разборки Длиннопост Текст

227

Ivan102938

5 лет назад

Мир Ведьмака

Серия Гвинт

Гвинт- Синдикат, силы контролирующие вольный город Новиград часть 3 Златозубы⁠⁠

1. Гвинт- Синдикат, силы контролирующие вольный город Новиград часть 1 Сердцееды

2. Гвинт- Синдикат, силы контролирующие вольный город Новиград часть 2 Тени Прилива

Карл Варезе "Тесак"

Гвинт- Синдикат, силы контролирующие вольный город Новиград часть 3 Златозубы Игры, Гвинт, Ведьмак, Карточная игра, Арт, Краснолюды, Бандиты, Длиннопост

В темных переулках и притонах Новиграда про краснолюда Карла Варезе, одного из четырех предводителей преступного мира Вольного города, шутили, что нет другого столь же горячего сторонника равенства рас. По мнению Тесака, сам он как ассимилированный новиградец имел право на неограниченную защиту своих интересов от посягательств всяких расистов – будь то краснолюды, люди или низушки, – а потому тут же скармливал их своему стаду вечно голодных свиней, предварительно отрезав знаменитым тесаком все пальцы неудачнику, неосмотрительно посягнувшему на его собственность.

А что еще делать с проклятыми расистами? Разумеется, истории о подобных расправах были лишь слухами, но мало кто желал проверить их истинность на собственном опыте.

Вспыльчивый нрав Тесака был всем известен. А больше всего его выводило из себя, когда кто-то пытался его одурачить.

Скульптор Ферко- «Кто-то утверждает, что это обычное хулиганство. Как по мне, это настоящее искусство».

Харальд Горд- Говорят последний раз он улыбнулся в 1211, когда Брувер Гоог спьяну съел три миски тушёной капусты с козлятиной и обделался на месте.

Кулачный боец:

- И это всё, что от него осталось?

-Ох, что то мне поплохело...

Бур- Раньше он служил для прокладки тоннелей под горой Карбон... А потом краснолюды нашли ему новое применение.

Мясник- «Я избавляюсь от тел и готовлю колбасу. Судя по твоей роже, ты уже знаешь ответ на свой следующий вопрос».

Людовик Бруненбаум- «Говорят, он бы и собственную мать продал, да только покупателей не нашлось».

Вышибала Тесака- Тех, кто пытается надуть Тесака, ждёт неприятный сюрприз... И ранняя встреча с землёй.

Златозубы: Громила- Хоть на тебе кираса из махакамской стали, хоть кружевная ночнушка- ему всё равно.

Показать полностью 9

Игры Гвинт Ведьмак Карточная игра Арт Краснолюды Бандиты Длиннопост

EdwardTheHorse

5 лет назад

Эй, толстый! Пятый сезон. 43 серия⁠⁠

Отношение Маруси к Витале Шварцу претерпело изменения. Когда она была жалкой мутанткой, которую посылали просить милостыню в общественном транспорте, она Виталей восхищалась. Он казался ей далеким и недосягаемым. Да, это была любовь – но совершенно безнадежная. Так юный дрочер любит картинку в журнале. Так западает на рок-звезду девочка-подросток. Максимум чувства при полном нуле шансов на взаимность.

Потом случилось чудо, и Маруся вырвалась из касты отверженных. Этого рывка бы не произошло, если бы не безнадежная любовь. В болоте абсолютного ноля возможностей каким-то чудом, в силу своей легковесности, наверное, не тонула соломинка статистической погрешности. Хлипкий шанс – один из миллиона. Маруся ухватилась за него, и он сработал.

Виталя стал доступней, понятней. И однажды ответил взаимностью. Но странная вещь – при более близком рассмотрении он не стал прекрасней. Нет! Теперь Маруся видела в нем недостатки. Самый главный – Виталя полюбил натягивать на себя маску подонка. Конечно, ему это было необходимо, учитывая то, что ему приходилось иметь дела и терки с опасными людьми.

Даже под самый благовидный поступок (такие Витале случалось делать) глава ОПГ «Академическая» умудрялся подвести совершенно чудовищные основания, придумать отвратительные мотивы и озвучить их. В результате даже самые хорошие, добрые дела начинали пованивать говнецом.

Наедине он был другим. Маруся знала, что он мог быть даже нежным! Но только наедине. Когда рядом с ним возникали дружки-бандиты, гнусная маска подонка снова несдираемо прирастала к Витале.

У Маруси тоже случались праздные мечты. Она любила вообразить себе, как она спасет Виталю Шварца, вытащит его из порочного круга. Они уедут куда-нибудь на Багамы, Канары или вообще в какую-нибудь дальнюю страну. В Тайланд, например. Туда, где ни одна пакость из прошлой жизни до них не доберется. Маруся решила, что как только важные дела более-менее устаканятся, возьмет отпуск и съездит в Тайланд, посмотрит, что там да как, и можно ли обосноваться там отошедшему от дел предводителю бандитов.

Виталя Шварц был красив. Этот факт не подлежал никакому сомнению. Но, в то же время, Маруся открыла странный закон жизни. Красота связана с расстоянием. Чем она дальше, тем более потрясает. Если же красоту рассматривать в близком приближении, неминуемо открываются изъяны – замазанные прыщики, плохие зубы, морщины. Образно, конечно, выражаясь. Сходным образом и уродство тоже пугает на расстоянии. Но если рассматривать его ближе, оно предстает уже не таким страшным. Скорее, любопытным, даже милым. Сулит открытия. Уродство становится при приближении столь же привлекательным, насколько отталкивающа при пристальном рассмотрении красота.

«Красота – это фальшь, – понимала Маруся. – Она не спасет мир. Фальшивка может быть эффективна лишь в умелых руках шулера. Не сказать, что ее не бывает. Среди животных она встречается. Бывают красивые звери. Но красивые люди – это иллюзия. Мир спасет уродство».

***

Виталя Шварц продолжал погано усмехаться. Давил пакостную лыбу и Саня Клоп.

Маруся старалась не волноваться. Но девчонки – она это чувствовала – напряглись, съежились, прижались друг к дружке.

Маруся заметила, что гости мало того, что накурили, так еще и намусорили вокруг дивана и непосредственно на нем. Они зачем-то вскрыли коробку с тестами на беременность. Мало того, незваные гости испортили еще и упаковки, и теперь по кожаному дивану были разбросаны полоски бумаги.

– Зачем вы это сделали? – спросила Маруся, кивая на безобразие.

– Мы хотели понять, что это за хуйня, – заржал Шварц.

Глаза у него были стеклянными, удолбался. В последнее время Шварц делал это все чаще. Клуб, который они однажды взяли под свой контроль, снабжал Виталю химией. Амфетаминами, ЛСД. Маруся ненавидела это дерьмо. А вот Виталя придерживался другого мнения.

– Это тесты на беременность, – сказала Маруся, стараясь не выходить из себя.

– А мы это поняли, – влез в базар Клоп. – Мы не поняли только – нахуя они нам в таком количестве?

«Охуела мразь, – подумала Маруся. – Надо ли давать ему отчет?»

– Мне отвечать? – спросила Маруся у Шварца.

Тот кивнул.

– С нами расплатилась аптека, – сказала Маруся.

– Вот этим вот? – брезгливо спросил Виталя.

– Да, – невозмутимо отвечала Маруся. – Это американские тесты. Товар нужный. Я знаю, кому их сдать и продать с выгодой. Деньги обесцениваются, а эти штуки всегда будут нужны.

– Ты попутала, Маруся, – сказал Виталя. – Нам нужны деньги. А не вот эти пиздячьи бумажки.

– Может тебе они и нужны, не знаю, – вякнул Клоп, захихикал. – Но не нам.

– А нам нужны бабки, Маруся, – продолжал Шварц. – У нас сейчас сложное положение. Много расходов. Собираем активы наличности.

– Ты решил забашлять мэрии?

– Ну, предположим, – усмехнулся Виталя.

Что ж, не известил о планах. Бывает. Хотя и хуевый признак.

– И вот когда мне нужны деньги, я застаю у своей не правой… левой руки вместо денег резаные бумажки, которые годятся только на то, чтобы затыкать ими пизду!

Он накручивал себя, вводил в градус истерики. Плохи дела.

– Ими не затыкают пизду, – сказала Маруся.

– А что с ними делают? – спросил Клоп.

– Ты действительно не знаешь?

– С чего бы мне это знать?

– На них писают! – завопила младшая девочка – Оля. – И там потом две полоски появляются.

Шварц заржал.

– А ты умная, – сказал он, адресуясь к Оле.

Младшая девочка чуть зарделась, кивнула.

– И богатая, – сказал Виталя. – Это мы – глупые и бедные. А кто-то богатый.

Маруся поняла, куда клонит Виталя. Он покушался на деньги из чемоданчика. Неужели он докатился до того, что решился ограбить сирот-беглянок?

– Виталя, – укоризненно сказала Маруся. – Зачем ты это делаешь?

– Да затем, что у нас все хуево!

– И теперь давай грабить сирот?

– У нас не остается другого выхода. Мы выйдем на новый уровень. Перестанем заниматься мелкой хуйней, ага. Попадем под крышу. А работать под крышей – совсем другое дело. Понимэ?

– Я могу вложиться своей долей, – сказала Маруся.

– Конечно, можешь. И вложишься. Но этого мало! Мало! Нам помогут вот эти крошки. Они отдадут дядям свои денежки. Да, девочки? Взаймы. Отдадим когда-нибудь. Может быть.

– Виталя, это нечестно, – сказала Маруся.

– А скажи мне, Маруся, что ты делаешь в нашем бизнесе с такими понятиями о жизни?

– Людьми надо оставаться, Шварц, – ответила Маруся. – Не скотиной. Все под удачей ходим. А скотам она не улыбается.

– Тебе в монастырь с такими понятиями надо, – принялся хохмить Клоп. – Прикинь, Шварц, пластмассовая такая будет монашка. Черт, круто, блин! А там и до игуменьи дорастешь. Ты девочка пробивная. У тебя все получится.

– Ты закончил? – брезгливо спросила Маруся.

Она знала, что если ее ненависть к Клопу, к этой мрази, не удастся сдержать, она вырвется, выйдет из берегов. Она смоет нахуй все вокруг.

– Оу, детка! Тебя заботит – кончил ли я? – гнуснейше осклабился Клоп. – Я еще и не начинал. А кончить мне поможешь не ты. А одна из наших крошек.

– Что вы задумали? – уже не сдерживаясь заорала Маруся. – Вы ебанулись, парни? Вы что творите? Вы чем удолбались?

– Тихо! – рявкнул Шварц. – Тихо, нахуй! Эти шалавы нас чуть не подставили. Мы к ним – по-человечески, а они суициднуться решили. Это же подстава? Подстава!

– У тебя никогда не было несчастной любви, – сказала Маруся.

– Только счастливая, – ухмыльнулся Шварц. – А эти ебанашки нам решили подговнить. Ты не хотела вводить меня в курс дела.

– Откуда ты знаешь?

– Не пизди. Не собиралась. Ты держала меня за лоха.

– Нет, – вздохнула Маруся.

– Тебе хочется поспорить?

– На самом деле, да.

– Так вот, ты дважды накосячила. С тестами-хуестами. И с ебанашками.

– Есть и еще эпизодики, – гавкнул Саня Клоп.

– Об этом мы тоже поговорим, – сказал Шварц.

– Говори, – сказала Маруся. – Я слушаю.

– Поговорим мы потом. Чуть позже. Буквально через пять минут. А пока мы с девочками сходим к тебе в спальню. А ты пока посиди здесь, посмотри телек, книжку почитай. Подумай о своем поведении.

– Что вы творите, уебаны? – сказала Маруся, чувствуя, как на единственном живом глазу набухает слеза, мешает обзору, размывает отвратительной акварелью все вокруг.

– Сиди тихо. Закончим, выйдем, и у нас будет разговор. Пойдемте, девочки!

Оксана и Оля пошли. Шварц облапил Оксану. А Клоп, хихикая, схватил за тощую жопку крохотную Олю.

– Вы уроды, вы что – действительно собрались их ебать? – спросила Маруся. – Вы понимаете, что это – зашквар по всем понятиям?

– А кто узнает? – хитро спросил Шварц.

– Они же молодые! Блядь!

Шварц улыбнулся и потащил Оксану в спальню. Следом туда вошли Клоп с Олей. Девочки не сопротивлялись. Это было, несомненно, чудовищно.

***

«Ура! – думала Оксана. – Я, наконец, поебусь! И с кем? С самим главарем банды! Жалко только, что малявка тоже поебется. Вот не надо бы ей этого делать!»

Оксана оглянулась на Олю. Сестра как раз смотрела на Оксану.

«Нас убьют!» – прошептала она одними губами, без звука.

«Так это же хорошо!» – обрадовалась Оксана.

«Да вообще супер!» – радостно проартикулировала Оксана.

То, что происходило, было слишком заебись, чтобы исполниться полностью. Во-первых, Оксана сейчас поебется. А, во-вторых, умрет. А там, с той стороны, ее ждет любовь, толстый мальчик. «Привет! – скажет ему Оксана. – Вот и я! Ты скучал?» А толстый мальчик ответит… Что же он ответит?

Шварц швырнул Оксану на кровать, стал расстегивать джинсы. Оксана увидела трусы – спортивные, клевые. Под ними бугрился хуй.

***

Маруся оцепенела. Похоже, карьера в ОПГ «Академическая» для пластмассовой девушки подошла к бесславному концу. Клоп переиграл ее на поле интриг.

Но хуй с ним! И насрать даже на все деньги мира.

Потому что сейчас в Марусиной спальне, на Марусиной кровати творилось худшее из блядств.

Пока еще не творилось. Собиралось произойти.

«Ну на хуй! – решила Маруся. – Я этого не допущу».

Она развернулась, направилась в туалет. Там, за бачком, был прикреплен на скотче тайник с пистолетом «беретта-92».

Пистолет был на месте. Маруся на всякий случай, для пущей конспирации спустила воду.

Вышла в коридор, зашла в комнату, потом в спальню.

В двойном магазине – пятнадцать патронов. Хватит на всех.

***

Это был живой, манящий хуй!

Оксана обалдела от восторга. Перед нею, наконец, возникла ее мечта. Сейчас, прямо сейчас этот чудо-хуй вонзится в ее трепетное тело. Ахх!

На другом конце кровати возились и хихикали Клоп с Олей.

«Надо быстрее ебаться! – поняла Оксана. – Пока эта малявка меня не обогнала».

Время растянулось. И стало происходить странное. Оксана смотрела на трусы, восхищенно угадывая очертания крепкого, упругого хуя. Но совершенно невообразимым образом видела только трусы. И эти трусы воняли.

Воняли они чуть меньше, чем у Поноса на выпускной вечеринке. Но столь же гадко. Застоявшимся в тепле кефиром они смердели. И почему-то несвежими носками.

В горло ударила сильная, как кулак боксера, струя.

А в следующее мгновение Оксана уже блевала на хуй всемогущего бандита Витали Шварца.

Кашляющие звуки раздавались и с другого конца кровати. Оксана повернула голову и увидела, что Оля тоже блюет в промежность Сане Клопу.

«И тут собезьянила, сучка!» – возмущенно подумала Оксана.

– Ы, бля! – сказал Клоп.

– Что это за нахуй?! – заорал Шварц.

И тут раздался еще один голос. Сильный, спокойный. Женский.

– Руки подняли, быстро! Педофилы херовы!

В дверях стояла пластмассовая женщина и целилась в Шварца из пистолета, который красиво, как в фильме, держала двумя руками перед собой.

«Одни обломы!» – с отчаянием подумала Оксана.

***

Маруся провела обоих гангстеров в прежнюю комнату, где был диван и воняло дымом.

– Девочки, садитесь на диван, – распорядилась она. – А вы двое – выметайтесь нахуй.

Сестры сели прямо в кучу бумажных полосок.

– Ты хорошо подумала? – погано ухмылялся Виталя. – Ты действительно хочешь войны?

– Я не допущу у себя блядства, – рявкнула Маруся.

– И что, ты в меня выстрелишь?

– Если надо будет, то да.

– Ну стреляй! – заорал Шварц и шагнул прямо на Марусю.

Оксана болела за него. Ей хотелось, чтобы пластмассовой кайфоломщице дали по морде.

Что и произошло. Маруся не выстрелила. А Шварц отобрал у нее пистолет и ударил по лицу. Пластмассовая женщина пошатнулась, но устояла на ногах.

И тут в Оксану вошел страх. Необъяснимый, противоестественный.

«Ведь меня сейчас убьют!» – поняла она. Но эта мысль почему-то уже не радовала.

Стало невыносимо. Навалившаяся жуть стала сотрясать дрожью тело девушки. Страх раскачал маятник некотнтролируемой истерики. Оксана завыла, затряслась и обмочилась.

Такое с Оксаной случалось – до восьмого класса, во сне. Но чтобы так вдруг – прямо на людях?

Успела заметить, что так же заобезьянила и сестра. Она тоже тряслась, скулила.

Шварц свирепо посмотрел на девочек.

Уставилась на них и Маруся.

– Что это? – спросила она.

Смотрела она куда-то в сторону.

– В смысле? – Оксане стало так любопытно, что на какое-то время она перестала бояться.

– Кто из вас беременная? – спросила Маруся.

– В смысле? – с возрастающим недоумением вопросом на вопрос ответила Оксана.

– Тесты, – сказала Маруся.

На промокших полосках бумаги прямо под Оксаниной попой проявлялись парные полоски. А это значило, что…

– Мамочки! – пискнула старшая сестра.

Продолжение следует...

Показать полностью

[моё] Эй толстый Бандиты Сестры Тест Беременность Трэш Рассказ Триллер Мат Длиннопост

Посты не найдены