Когда Достоевский придумал слово «стушеваться», оно у него значило «исчезнуть». Вскоре слово использовал Мамин-Сибиряк, но уже в значении «сгладиться». А теперь «стушеваться» значит «смутиться».
Слово «лох», имеющее сейчас негативную окраску, когда-то могло обозначать красную рыбу, которая прошла на нерест вверх по течению реки и устала настолько, что её можно брать голыми руками. Есть и другие варианты.
Слово «мудак» по одной из версий происходит от санскритского «мутах» — упорно идущий неправильным путём. Могу предложить ещё вариант.
В викторианской Англии маленькие мальчишки из бедных лондонских семей занимались тяжёлым промыслом: собирали мусор по берегам Темзы во время отлива. Они месили придонную грязь, закатав штаны, и рисковали простудиться или распороть ногу не ради экологической чистоты главной реки страны. Добычей мальчишек становились обрывки верёвок, куски угля, кости, гвозди, — а если повезёт, то и какой-нибудь инструмент, вывалившийся за борт корабля или буксира.
Большинство находок дети продавали старьевщикам: для семьи это было подспорье, и в любом случае — дополнительный шанс не голодать между отливами. Из костей варили клей. Уголь годился для домашней печки.
Работа у мальчишек была примитивной, грязной и приносила грошовый доход, а вставать к утреннему отливу приходилось рано. К таким несчастным замурзанным детям клеилась кличка «жаворонок-грязевик» — по-английски mud-lark. Ну, а по-русски — как пишем, так и читаем. Роман Ivangoe в первых переводах был не «Айвенго», а «Ивангое». Mud-lark — мудларк — мудак...
Детей жалко, вот я к чему.