Скажите, как она спрашивает.

То что случилось сегодня ночью – своего рода катализатор для этого поста. Я только что получил еще одно сообщение, и оно хуже, чем любое из предыдущих.

Моя девушка умерла 7 августа 2012. Она попала в аварию – три машины столкнулись, она ехала домой, когда кто-то поехал на красный свет. Она умерла спустя несколько минут прямо на той дороге.

К тому времени мы встречались уже пять лет. Она не была сторонницей брака (она говорила, что он устарел и не вызывает в ней положительных эмоций), но если бы она была стремилась к этому, я бы женился на ней уже на третьем месяце наших отношений. Она была яркой, из того типа девушек, которые всегда предпочитали действие словам. Она обожала ходить в походы, но и постоянно возиться с гаджетами тоже. Она всегда пахла корицей.

Но, не смотря на все это, она не была идеальной. Она всегда говорила что-то типа «если я сыграю в ящик первой, не говори только хорошие вещи обо мне. Мне никогда это не нравилось. Если ты не расскажешь о плохом, значит, ты окажешь мне медвежью услугу. У меня столько изъянов, они – часть меня». Вот, специально для Эм: музыка, которая, как она говорила, ей нравится, и музыка, которая ей по-настоящему нравилась, очень отличались. Ее видение любви было однобоким. У нее были очень длинные пальцы на ногах, как у шимпанзе.

Я знаю, что это не имеет прямого отношения к событиям, но я чувствую, что неправильно обсуждать ее без представления, какой она была.

Ну а теперь к делу. Эм была мертва уже тринадцать месяцев, когда она впервые написала мне.

4 сентября 2013. 

Вот когда все началось. Я оставил аккаунт в фейсбуке Эмили активированным, чтобы иногда отправлять ей сообщения, постить что-то на стену, смотреть ее альбомы. Я считал, что это слишком (особенно для Эмили) – устанавливать памятный статус ее аккаунта. Я поделился доступом к странице с ее матерью (Сьюзан), то есть ей дал логин и пароль, и она провела примерно три минуты на сайте (или всего за компьютером). После небольшого конфуза, я подумал, что это была она.

16 ноября 2013. 

Я получил подтверждение от Сьюзан, что она не заходила в акк Эмили в фейсбуке с той недели, как она умерла. Эм знала много людей, поэтому я сразу же подумал, что это может быть один из ее «друзей», разбирающихся в компах, который решил простебать меня самым ужасным способом.

Я почти мгновенно заметил, что этот кто-то, кто бы ни писал мне, использовал старые сообщения из нашей истории переписки с Эм.

Сообщение «the wheels on the bus (англ. колеса автобуса)» было из нашего разговора, когда мы обсуждали песни для нашей поездки, которая так и не случилась. «привет» встречалось миллион раз.

Где-то в феврале 2014 Эмили стала отмечать себя на моих фотографиях. Я получал уведомления об этом, но отметка уже была убрана к тому моменту, когда я открывал фотографию. Первый раз, когда у меня все-таки получилось застать одну, я почувствовал, как будто меня ударили под дых. «Она» отмечала себя в тех местах, где она вероятно могла бы быть, или где она действительно была. У меня есть два скриншота (апрель и июнь, это единственные фото, которые я успел застать, но они немного из другого периода времени):

В это время я практически перестал спать. Я был слишком зол, чтобы спать.

Она отмечала себя на случайных фотографиях каждые пару недель. Друзья, которые заметили это, подумали, что это какой-то сраный баг. Недавно я узнал, что некоторые из друзей увидели это, но ничего не сказали. Некоторые вообще удалили меня из друзей в фейсбуке.

И в этот момент, наверное, некоторые из вас думают, почему я вообще не удалил свой фейсбук. Лучше бы я сделал это. Я сделал это спустя какое-то время. В дни, когда я не выхожу из дома, мне нравилось иметь кого-то, с кем я мог попереписываться. Мне нравится заходить на страничку Эм, когда маленький зеленый кружочек не горит рядом с ее именем. В принципе я уже был социально отчужденным, когда Эм была жива, ее смерть сделала из меня почти отшельника, и фейсбук и онлайн-игры были (и есть) моими единственными социальными инструментами.

15 марта я отправил сообщение, как я думал, взломщику страницы Эм.

25 марта я получил ответ.

Только когда я начал просматривать нашу переписку спустя несколько месяцев, я заметил, что она использует и мои слова тоже.

Мой ответ кажется далеким от блестящего. Я специально кормил ему/ей эмоциональную «наживку» («это просто убивает»), чтобы продержать их заинтересованными в этой игре. Я действовал так, предполагая, что имею дело с человеком, который питается горем других. Я писал на специализированные форумы, пытался найти способы выследить этого человека, писал в техподдержку фейсбука. Я пытался держать рядом этого человека, чтобы успеть собрать «улики».

Прежде, чем кто-либо спросит, да, я менял пароль и всю информацию безопасности несметное количество раз.

16 апреля. Я получаю это.

Это похоже на набор слов. Как и вся наша переписка с недавних пор, это - предыдущие сообщения, которые она отправляла мне.

29 апреля.

Я так и не нашел никаких зацепок. Техподдержка фейсбука сообщила, что на ее аккаунт после ее смерти заходили в тех же местах, где и у меня был доступ (мой дом, моя работа, дом моей матери, и т.д.). В этот день мой ответ уже не был наживкой. «Спроси Нейтана» была нашей шуткой, даже глупо ее объяснять, но видя, как «она» опять говорит ее, просто нахрен сломало меня. Моя реакция в реальной жизни была куда менее приятной. Я не ожидал такого удара.

Ее последние несколько сообщений начали пугать меня, но я не мог признать это тогда.

8 мая. У меня, правда, нет слов.

«ЗАМЕР ЗА Ю» - это первое слово, которое она (?) создала. После этого сообщения меня стали мучать кошмары. Мне все время снится, что она - в ледяной машине, а я стою снаружи в тепле и кричу ей, чтобы она открыла дверь. Но она даже не осознает, что я рядом с ней. Иногда ее ноги снаружи со мной.

24 мая.

На самом деле я не был пьян. Она не была любвеобильной девушкой, и она всегда смущалась этих признаний «я люблю тебя», объятий, и разговоров, как много мы значили друг для друга. Она принимала это только, когда я напивался. Я столько раз притворялся пьяным.

Ее ответ ускорил меня в решении, наконец, сделать ее страницу памятной, я думал, что это может помочь успокоить это ее поведение. Он мог показаться безобидным по сравнению с ее предыдущими сообщениями – оно скопировано из старого разговора, когда я пытался убедить ее позволить мне отвезти ее домой из гостей.

В аварии приборная доска раздавила ее. Она была разрублена по диагонали с ее правого бедра посередине до ее левого бедра. Одна из ее ног была найдена под задним сиденьем.

Возвращаясь в прошлое. 7 августа 2012.

Эта переписка со дня ее смерти. Она обычно возвращалась домой с работы к 4:30. Эти сообщения и еще несколько голосовых – были последними, когда я пытался поговорить с ней, думая, что она еще жива. Вы поймете, почему я их показываю, позже.

Вчера. 1 июля 2014.

Я присвоил памятный статус ее странице пару дней после того, как я получил сообщение о просьбе пройтись пешком. До сегодняшнего дня, она не подавала никаких признаков жизни, не отмечала себя на моих фото.

Я не знаю, что делать. Я убил ее, сделав страницу памятной? Что, если это была она? Меня тошнит. Я не знаю, что происходит.

Я только что услышал уведомление в фейсбуке. Я боюсь открывать то окно и проверять его.

Оригинал

Перевод мой.