На выпускной мы пошли вместе с Даней. Конечно, как могло быть по-другому? Мы надышаться друг на друга не могли.
У меня было очень красивое платье и причёска, я сама себе казалась принцессой, а Даня… ох, он был великолепен.
Высокий, широкоплечий, с густыми каштановыми волосами и сверкающими серыми глазами, в отлично сидящем костюме, он казался чуть старше остальных моих одноклассников. Самый красивый, самый потрясающий, просто невероятный!
План праздника был такой — сначала в красиво украшенном актовом зале нам вручали аттестаты, и была официальная часть мероприятия, а потом мы все ехали в ресторан.
После вручения аттестатов, мы распределились по залу, общаясь между собой и с учителями. Я стояла со своими одноклассниками, разговаривая с кем-то из учителей, и видела в другом конце полутёмного помещения Даню, делавшего тоже самое.
Периодически мы встречались взглядами, улыбаясь друг другу.
В этот момент ко мне подошёл наш учитель физики, и мы с ним разговорились. Он спросил, куда я планирую поступать, я ответила, и Аркадий Георгиевич сообщил, что на филфаке СПбГУ у него работает кто-то из знакомых. И что, возможно, он смог бы узнать и навести справки. Меня заинтересовала эта информация.
Тогда учитель предложил пройти поговорить куда-нибудь, где потише, так как в актовом зале играла музыка и было плохо слышно. Мне слышно было нормально, так как музыка была не настолько громкой, однако, возможно, у него был не такой хороший слух, он же был в возрасте.
Да, почти пожилой мужчина, лет сорока. Ага. Мне в мои восемнадцать тогда серьёзно так казалось.
Мы вышли из актового зала и пошли к нему в кабинет. Ну да, действительно, не на проходе же разговаривать. Я шла следом за ним, слушая как гулко отдаётся в пустых школьных коридорах перестук моих каблуков. Когда мы были на месте, учитель, впустив меня внутрь, закрыл за нами дверь на ключ.
Я резко обернулась. Зачем он закрыл дверь на ключ?
— Это просто для того, чтобы нам никто не помешал разговаривать, — попытался успокоить меня Аркадий Георгиевич, но мне почему-то не стало спокойней.
Этот его жест с поворотом ключа в замке, здорово напряг меня. В груди поселилась тревога. Ну, чего ты надумываешь, Соня? Это же твой учитель, ты его столько лет знаешь. Так я себе говорила. В конце концов, и правда немного успокоилась.
Он предложил мне сесть за парту, порылся у себя в столе и достал банку с каким-то коктейлем, вроде там было написано «Водка с тоником». Я отказалась, так как к алкоголю отношусь резко негативно.
Мне не нравится ни состояние опьянения, ни самочувствие после. И организму от него один вред. Я пробовала один раз, и мне не понравилось.
Аркадий Георгиевич, разлив напиток в два пластиковых стаканчика, очень настойчиво сунул один мне в руки.
— Давай, Соня, составь мне компанию, сегодня же выпускной, ты больше не ученица этой школы, теперь можно. Неужели не поддержишь своего учителя? Не расстраивай меня.
Мне не хотелось его расстраивать, но ситуация мне не нравилась. Было во всём этом что-то такое неправильное. Он чокнулся со мной своим стаканом, а я чуть пригубила горьковато-сладкий напиток. Всё же авторитет учителя, а я привыкла слушаться учителей.
— Нет, так не пойдёт. Кто же так пьёт? Давай-ка до дна, — сказал мужчина, и я под его пристальным взглядом осушила стаканчик. Он тут же наполнил его снова.
— Нет, Аркадий Георгиевич, мне хватит. Я думала, мы про моё поступление в универ пришли поговорить. Знаете, я, наверное, пойду, — сказала я, отодвигая стул.
— Так куда же ты, Сонечка? Мы ведь ещё не поговорили, — остановил меня физик, взяв за руку. — У тебя такая нежная кожа, — заявил он, гладя моё запястье, — и вот тут тоже, — учитель провёл пальцами по моей шее…
