90-е у нас не были голодными. Мама торговала на рынке корейскими салатами, делала их из овощей, которые покупала на базах. Мы не голодали, могли позволить себе вкусности. Но как покупались эти вкусности...

Копченая колбаса. Она обязательно покупалась "палками", желательно от десяти штук. Резалась толстыми ломтями, есть ее полагалось без хлеба. Бутерброд с тонким пластом колбасы считался "нищебродским" и "футакоеесть".

На мои просьбы "Мама, купи шоколадку" всегда говорилось: "Завтра поеду на базу и куплю тебе коробку". Могла быть не шоколадка, а йогурт, пачка вафель, горсть семечек...

Проблема была в том, что после покупки той самой коробки шоколадок мне запрещалось просить что-то еще. Причем есть их надо было интенсивно. К завтраку прилагалась шоколадка. К обеду - тоже. К ужину. Делиться было нельзя ни с кем, надо было лопать в одни щщи. Если мне вдруг не хотелось шоколадки к ужину, читалась мораль в стиле "Мать тебе все, а ты неблагодарная скотина, жри и не выделывайся".

После покупки этой коробки мне нельзя было хотеть ни вафель, ни йогурта, ни семечек... Пока не будет дожрана эта коробка.

В результате я не просила ничего у мамы. Потому что я хотела ОДНУ шоколадку, и сегодня, нежели коробку и на две недели.... И мама радовалась, какая у нее неприхотливая дочка...

Прогуливались сегодня с дочей по лесу. Ходим, дышим свежим воздухом, разговариваем о том-сём. Видим, недалече на земле что то чернеет. Пригляделся-куртка, ботинки. Человек лежит. На земле. Не двигается. Говорю малой, чтоб отошла, сам подхожу, перцовый балончик в руки. Пнул легонько, тело засопело. Пнул сильнее, из под капюшона показалась голова, что то бормоча пуская слюни. Разлепил глаза, смотрит. Говорю ему "Подъём, родной. Замёрзнешь". Начинает холодать (морозец крепчает), ведь и вправду замёрзнет. Мужик, бурча поднимается, из под него валятся сигареты, спички, бутылочка из-под боярышника. Пробормотав "нах...я пинать надо" поплёлся в сторону города. Оставив в природе после себя вот такой вот след.

Но больше удивила маман, когда внучка рассказала, что "мы спасли мужика пьяного от замерзания". Начала ворчать, что пусть бы лежал, нечего было трогать, замёрз бы так ему и надо! Пришлось потом доче пояснить, что даже пьяный и валяющийся на земле в первую очередь человек, а потом всё остальное. И что сегодня не растолкав алкаша на улице, завтра можешь оставить в беде хорошего человека. Вроде поняла. Такие дела.