14 января голливудская Киноакадемия огласила списки номинантов «Оскара» 2015 года и тут же оказалась в центре скандала. Несколько изданий поставили академикам на вид, что те второй год подряд не номинировали не одного темнокожего актера или актрисы. Также журналисты отметили, что два «черных» фильма были отмечены лишь за вклад белых голливудцев. Рэп-байопик «Голос улиц» номинировали в категории «лучший оригинальный сценарий» (фильм сочинили четыре белокожих автора), а боксерскую драму «Крид: Наследие Рокки» – в категории «лучший актер второго плана», за игру Сильвестра Сталлоне. Когда несколько темнокожих знаменитостей – прежде всего актер Уилл Смит и режиссер Спайк Ли – объявили, что бойкотируют церемонию «Оскара» из-за неуважения коллег к их расе, скандал разросся и превратился в национальное обсуждение голливудского расизма (или его отсутствия). Насколько обоснованы претензии к Киноакадемии и к чему они приведут? Об этом стоит порассуждать.
Голливуд гордится своей социальной «продвинутостью» и готовностью поддерживать общественный прогресс, но это также одна из самых расистских американских индустрий. Двух мнений тут быть не может. Очевидными расистами являются как голливудские консерваторы, так и либералы. Также расистских взглядов придерживаются те прогрессивные комментаторы, которые, наблюдая за Голливудом со стороны, придираются к решениям продюсеров и киноакадемиков.
Неожиданно? Только на первый взгляд. Что такое расизм? В частности, это уверенность, что представители определенной расы больше подходят для определенной работы, чем представители других рас. Для того, кто совершенно не подвержен расизму, цвет кожи при найме сотрудников вовсе не должен иметь значения. И во многих индустриях так и есть. Какое, например, дело начальнику порта до того, какой цвет кожи у крановщика или бухгалтера? Главное – чтобы сотрудник справлялся с работой, соблюдал дисциплину и не организовывал профсоюз.
В кино, однако, внешность актера – это как минимум 50% его способности справиться с определенной работой. А иногда и все 100%, особенно когда речь идет об эпизодических ролях. Скажем, если вы экранизируете «Тома Сойера», вам нужно найти какое-то количество белокожих детей, часть из которых будет играть главные роли, а часть – участвовать в массовых сценах. Например, сидеть за партами в школьных эпизодах. Роберт Де Ниро, Кристиан Бейл, Уилл Смит и Идрис Эльба – замечательные актеры, но ни один из них не сможет сыграть Тома Сойера, и ни одного из них не посадят за партой рядом с Сойером. Никакая система Станиславского тут не поможет. И наоборот, даже самый гениальный мальчишка не сыграет мистера Бальбоа в «Криде: Наследие Рокки». Этого персонажа мог воплотить только Сильвестр Сталлоне – в крайнем случае, его ровесник, причем обязательно со светлой кожей. Роберт Де Ниро мог бы сыграть Рокки, а вот Уилл Смит – ни за что.
Да, нынешние спецэффекты позволяют превратить кого угодно в кого угодно, и, возможно, в будущем Голливуд избавится от расизма и будет нанимать актеров независимо от их внешности: «В постпродакшне все поправим». Но сейчас от расизма никуда не деться. Дайте Кристиану Бейлу роль Мартина Лютера Кинга («Загримируем так, что мама родная не узнает!»), и Америка взорвется. Причем ультралибералы – громче всех. Ведь это они десятилетиями боролись не только за то, чтобы негров играли негры, но и за то, чтобы китайцев играли китайцы, арабов – арабы и так далее. Да, это прогрессивная позиция в сравнении с давнишней ситуацией, когда актеры из меньшинств вовсе не появлялись на экране, потому что все роли исполнял узкий круг белокожих артистов. Но это прогрессивный расизм, а не преодоление предрассудков.
К сожалению, голливудский и окологолливудский расизм не исчерпывается убежденностью в том, что Яго должен играть белый актер, а Отелло – черный. Это не такая уж беда – Шекспира и Марка Твена экранизируют не каждый день. Куда большая проблема в том, что цвет кожи персонажа сам по себе несет определенный смысл и порождает определенные интерпретации.
В прошлом году, например, комик Крис Рок заметил, что многие американские женщины предпочли бы, чтобы главного героя «Пятидесяти оттенков серого» сыграл не британец Джейми Дорнан, а темнокожий американец Тайрез Гибсон из цикла «Форсаж». Возможно. Но в этом случае картина превратилась бы из романтической истории в социальную драму. «Богатый негр избивает бедную белую девушку?! Это месть за столетия рабства!» Конечно, такое кино имеет право на существование, но это не «фильм для свиданий». А продюсеры «Оттенков» вкладывались в фильм для Дня святого Валентина, а не в политический экзерсис.
Другой пример – представьте, что Джеймс Кэмерон во время кастинга «Терминатора» отдал заглавную роль не «какому-то немецкому качку», а урожденному американскому бодибилдеру, двухметровому негру с огромными бицепсами. Вроде бы политкорректность, но голливудские либералы мгновенно заклеймили бы ленту как расистскую страшилку, которая отражает ужас режиссера перед социальными переменами. А как еще с американской точки зрения интерпретировать кино о негре, который с огнестрельным фаллическим символом наперевес гоняется за белой девушкой?
За реальным, не гипотетическим примером такого рода тоже далеко ходить не надо. Первого «Рокки» порой называют расистской лентой, потому что там белый боксер сражается с черным. Хотя в картине Джона Эвилдсена речь идет о спортивном поединке, и герои не питают друг к другу никакой неприязни.
А вот обратный случай. В сценарии «Таксиста» сутенер, «опекающий» героиню Джоди Фостер, был описан как негр, но Мартин Скорсезе отдал роль Харви Кейтелю, чтобы избежать расистских интерпретаций, и теперь его никто в расизме не упрекает. По логике либерального Голливуда получается, что Эвилдсен, открывший темнокожего актера Карла Уэзерса и обеспечивший его славой и работой, промахнулся, а Скорсезе, нанявший вместо негра своего белого приятеля, попал в точку. Парадокс!
К сожалению, такие загогулины неизбежны в расистской индустрии. И это лишь малая толика нюансов, которые приходится учитывать при распределении ролей. Так, чернокожие американцы часто пишут и говорят, что не ассоциируют себя с белыми персонажами и, например, видят в герое «Заложницы» не отца, спасающего дочь, а белого мужчину, спасающего белую девушку («А наших-то, темнокожих девушек никто не спасает!»). То есть, если вы хотите зацепить эту аудиторию, вам нужно снимать в главных ролях темнокожих звезд. Но в этом случае вы можете потерять зарубежную публику из стран, где негры воспринимаются как иноземная экзотика. Одна из таких стран называется Китай, и это очень важный для Голливуда рынок. И получается, что какому-то фильму очень нужен черный протагонист, а какому-то он противопоказан. Даже если для сути картины цвет кожи героя не имеет значения.
А вот еще проблема. Допустим, вы придумали чернокожего героя для голливудского фильма. Кто он у вас? Безжалостный гангстер? «Оскорбительный стереотип!» Выдающийся ученый? «Неправдоподобная социальная пропаганда!» Преуспевающий рэпер? «А что, другая музыка у нас не получается?!» Начальник толпы белых персонажей? «Ну, это уже просто суперштамп!» И так далее. При желании можно придраться к любому сценарному решению этого рода, и будьте уверены – кто-нибудь придерется. И не дай бог эта придирка станет «вирусной»!
Проще говоря, расовый вопрос в Голливуде – это минное поле. Американское кино из-за этого расслаивается на «фильмы для всех», где негры лишь изредка получают по-настоящему значимые и сложные роли, и на «фильмы для своих», которые темнокожие кинематографисты снимают о себе и для себя. А раз в мейнстримном кино негры представлены не так широко, как им хотелось бы, то это отваживает от кинематографа не только потенциальных темнокожих актеров, но и тех, кто мог бы стать режиссерами, сценаристами, операторами. Куда лучше жить на баскетбольной площадке и мечтать о спортивной карьере в окружении ребят твоего цвета, чем грезить о мире, в котором ты будешь снимать белых актеров в белых ролях и годами добиваться права поставить картину о твоем любимом персонаже «черной» истории или «черного» фольклора. И чем сильнее твое отчуждение от белой Америки, тем меньше тебе хочется играть по ее правилам. А Голливуд – это, бесспорно, часть белой Америки, и он преимущественно отражает ее ценности и стремления.
Вот и получается, что темнокожие кинематографисты, отвоевавшие себе место под голливудским солнцем, не могут останавливаться на достигнутом. Ради собственных карьер и ради карьер тех талантливых молодых негров, кто боится связываться с Голливудом, они должны сами штурмовать вышеупомянутые минные поля и заставлять это делать своих белых коллег. Потому что тем, конечно, проще снимать «белое» кино, где темнокожие звезды если и есть, то на подхвате, а не в центре внимания. Конечная цель тут не в том, чтобы победить расизм, а в том, чтобы развернуть его в свою пользу и сделать создание «черного» кино столь же престижным, как создание «белого» кино. Если не более престижным. Только в этом случае Голливуд будет рассматривать существование темнокожих актеров не как проблему, а как возможность.
Поэтому вопрос с «Оскарами» для «черного» Голливуда имеет огромное значение – едва ли не большее, чем для кого бы то ни было еще. Если «черные» фильмы регулярно номинируются на ключевые награды и если темнокожие актеры постоянно претендуют на статуэтки, то они на слуху, они привлекают внимание, они повышают свой престиж. И это делает их более интересными для студий, зрителей и белых коллег. Потому что в шоу-бизнесе где внимание, там деньги. А «Оскар» – это внимание в мировом масштабе. И если для блокбастеров, которые изначально снимаются для всего мира, оценки Киноакадемии не важны, то для нишевого «черного» кино, которое большинство зрителей просто так не смотрит, номинации и «Оскары» критичны.
Теоретически лучший способ постоянно попадать в престижные номинации – это отлично работать. Но не все так просто. Особенно если вы смотрите на мир глазами темнокожего американца, воспитанного в небезосновательной мысли, что белая Америка настроена против него. В повседневной современной жизни это обычно не так, но Голливуд – особо расистская индустрия. Когда ты всю свою карьеру упускаешь возможности, которые не прошли бы мимо, если бы ты был «правильного» цвета кожи, трудно поверить, что Киноакадемия, преимущественно состоящая из пожилых белых кинематографистов, честно и беспристрастно оценивает твою работу. И если ты подозреваешь, что тебя и твоих коллег недооценивают, то проще закатить скандал, чем молча признать поражение. Тем более это проще сейчас, когда в либеральной Америке модно бороться со всяческим угнетением, реальным и вымышленным.
О каком угнетении речь идет в данном случае, реальном или вымышленном? Сложно сказать. С одной стороны, члены Киноакадемии клянутся и божатся, что, конечно же, никаким расизмом не страдают и достижения чернокожих коллег не принижают, а просто честно оценивают фильмы. Действительно, в последние десятилетия темнокожие актеры регулярно попадали в номинации, и было бы абсурдно заявить (хотя некоторые, конечно, так делают!), что в два последних года в Киноакадемии что-то сломалось. Кроме того, есть большая разница между нежеланием связываться с созданием «черного» кино и готовностью честно оценивать уже созданные ленты. И, конечно, статистически вполне возможно, что среди сорока звезд, номинированных за два последних года в четырех актерских номинациях «Оскара», не нашлось ни одного места для темнокожих исполнителей.
Но давайте присмотримся к тем, кто номинирован в этом году. К категориям «лучший ведущий актер», «лучшая ведущая актриса» и «лучшая актриса второго плана» достаточно трудно придраться. Женские «черные» роли – это вообще большая проблема, и доминирование белых актрис предсказуемо и объективно. Но как насчет категории «лучший актер второго плана»? Сыграл ли номинированный Кристиан Бейл в «Игре на понижение» лучше, чем не номинированный Идрис Эльба в «Безродных зверях»? Весьма и весьма сомнительно. Да, это очень разные роли в очень разных фильмах, и их трудно сравнивать. Но когда пытаешься это сделать, возникает чувство, что Эльбу обошли. Как минимум номинации он был достоин.
Что могло послужить причиной того, что Бейл был номинирован, а Эльба – нет? Вероятно, то, что Эльба сыграл в «черном» кино о маленьких африканских солдатах (актер изобразил командира, превращающего детей в «воинов»). Тогда как «Игра на понижение» – «белое» кино о финансовом кризисе, и для небедных пожилых людей из числа киноакадемиков оно было интересно по содержанию, а не только из-за его претензий на статуэтки. Возможно, это неверное объяснение, но оно правдоподобно, и потому оно войдет в историю «Оскара» как пятно на репутации Киноакадемии.
Напротив, в случае с «Голосом улиц» и «Кридом» киноакадемики поступили так, как стоило. Не их вина, что среди четырех авторов сценария рэп-байопика не нашлось ни одного негра. И, кстати, для «черного» Голливуда это скорее положительное явление – чем больше белых людей будет работать над «черными» лентами, тем лучше. «Черный» Голливуд уже пробовал вариться в собственном соку, и сейчас всем разумным людям ясно, что это тупиковый путь.
Даже если бы скандал, инициированный журналистами и подхваченный звездами, ограничился пустыми словами, он все равно был бы полезен для «черного» Голливуда как средство привлечения внимания к фильмам, которые многие зрители проигнорировали («Крид» и «Голос улиц» достойно прошли в прокате, но далеко не так хорошо, как «белые» суперблокбастеры). Но в этом году словами дело не ограничилось. Киноакадемия, которую сейчас возглавляет темнокожая пиарщица Шерил Бен Айзекс, объявила о готовности провести реформы, в результате которых состав голосующих несколько омолодится и станет более разнообразным в плане пола и цвета кожи.
Вкратце суть этих реформ в том, что те киноакадемики, кто не имеет «Оскара» или номинации на «Оскар» и кто уже давно не работает в кино, утратят право голоса. Параллельно Киноакадемия займется привлечением к своей работе молодых кинематографистов, которые менее «однообразны», чем их предшественники из «патриархальной» эпохи.
Выиграет ли от этого «Оскар»? Не факт. Потому что как раз те пожилые кинематографисты, кто уже не работает в кино, зачастую имеют достаточно свободного времени, чтобы отсматривать большое количество фильмов и честно выбирать лучшие. Тогда как люди занятые вынуждены полагаться на сторонние мнения и смотреть лишь картины, которые еще до просмотра кажутся заслуживающими внимания.
«Черный» Голливуд, однако, от такой реформы может выиграть, поскольку это сделает более значимой раскрутку лент, претендующих на награды. А организовать хорошую раскрутку проще, чем снять отличное кино. Плюс у киноакадемиков, старых и новых, отныне будет более сильная мотивация в ситуациях вроде «Бейл против Эльбы» выбирать Эльбу.
Понятно, подобные скандалы бросают тень на репутацию «Оскара», и победа Смита, Ли и их единомышленников получилась пирровой – им будет проще получить менее престижную награду. Но так как новости о вручении статуэток темнокожим знаменитостям и раньше не раз вызывали кривотолки (вспомним хотя бы эпопею с Холли Берри), то это нюанс, которым «черный» Голливуд может пренебречь. «Белый» же Голливуд будет только рад. Ведь проиграть негру для голливудского либерала не обидно, а получение статуэтки в ситуации, когда судьи дают фору конкуренту, – победа вдвойне!
