Мать. Часть 2.

Лишних денег не бывает. Эту простую истину Семён Фомин постиг ещё в студенческие годы и старался заработать всякий раз, как подворачивалась возможность. Приходилось ему и вагоны по ночам разгружать, хотя это и был тот ещё опыт.

Женившись, Семён лишний раз уверился в правильности этого принципа, так как молодой семье денег нужно было не меньше. Взвалив на себя все финансовые вопросы, Семён решил дать супруге возможность получить высшее образование.

Так Фомин устроился на завод. Градообразующее предприятие с трудом пережило лихие девяностые и разруху нулевых, чудом избежав банкротства. Более того - некоторые цеха были модернизированы, и работа в них закипела по новой.

Именно в этот период рассвета завода молодой человек и устроился на работу. По началу было трудно. Сплочённый коллектив с настороженностью принимал новичков. Но Фомину повезло - его взялся опекать один из самых опытных сотрудников.

Первый год для Семёна пролетел незаметно. Он с охотой перенимал опыт наставника, стараясь вникать во все производственные процессы. Роман Михайлович, прозванный заводчанами просто и без изысков Михалычем, учил новичка на совесть, бурча лишь изредка, да и то - по делу. Как выяснилось впоследствии - Михалыч готовил из Семёна своего преемника, приближаясь к своей пенсии.

К совету удивлению, Фомин, узнав о выходе Михалыча на пенсию, опечалился изрядно. Наставник хоть и был брюзжащим стариком, но всегда был рад помочь советом. За отзывчивость и добродушие старика ценили все - руководство и коллеги, соседи и знакомые. А неуёмная сила Романа Михайловича и вовсе легла в основу не одного десятка историй, передаваемых из уст в уста.

Провожали наставника Фомина на пенсию всем заводом, закатив прощальную вечеринку прямо в цеху. Расчувствовавшись, старик едва не плакал, но уходил со спокойным сердцем, оставляя вместо себя своего ученика.

А Семёна захватил круговорот рабочих будней, в котором он не заметил, что брак его обречён. Крах семейной жизни наступил как-то разом. По крайней мере - так казалось самому Фомину.

Елене, молодой супруге Семёна, казалось иначе. Она долго, с холодным и отрешенным видом, объясняла ему мотивы своего поступка. Прошлась катком по всей их совместной жизни, подводя черту. Он совсем не уделял ей времени. С этим утверждением Фомин нехотя согласился. Он хотел было объяснить девушке, что это все новая работа, но супруга и слушать его не стала. Они никуда не ходят. И этот пункт легко объяснялся занятостью на работе, но Лена и от этого объяснения отмахнулась.

Укоры и обиды лились на Семёна как из рога изобилия, а он лишь молча закипал. Нет, он не обижался на девушку. Не винил кого-либо кроме себя самого. Он с головой ушел в работу, стараясь обеспечить себя и свою жену, совсем позабыв про банальные, обыденные радости.

Молодой человек хоть и понимал, что девушка, подав на развод и собрав свои вещи, явно уходила не в никуда, не мог винить ее в этом. Не мог он и ненавидеть ее, так как ещё прекрасно помнил, как пьянила его душу и его тело любовь к ней.

Его спокойствие, кстати, так же вылилось в очередной укор, превратившись в сознании девушки в холодность. Этот пункт стал последней каплей, прорвавшей дамбу терпения. Нет, Семён не сорвался на крик. Не стал швырять вещи и рвать на себе волосы. Он громко и безудержно засмеялся.

Он надолго запомнил недоуменный, растерянный вид девушки, взирающей на него. Помнил, как она, махнув рукой на без пяти минут бывшего мужа, подхватила сумку со своими вещами, направилась в прихожую съемной квартиры. Помнил Фомин и громкий хлопок входной двери, ознаменовавший крах его брака.

Грустить Семён не стал. Нет, он любил Лену, но понимал, что они оказались разными людьми и каждый из них стремился к чему-то своему. То, чего хотела Лена, Семён ей дать не мог. А она не хотела мириться с его образом жизни. Банальная истина, которая облегчила молодому человеку развод.

Работа так же отвлекала от тяжких дум, вытесняя их заботами иного рода. Работа, дом, работа... Замкнутый круг. Но Семён с радостью окунулся в него с головой, силясь прогнать весь негатив, оставшийся ему взамен непродолжительного брака.

Сменный график на заводе предоставлял сотрудникам возможность заниматься хозяйством или подрабатывать на стороне. За неимением хозяйства, Семён решил, что подработка, как дополнительный источник доходов, ему вовсе не помешает.

И тут он, к своему удивлению, узнал, что неугомонный Роман Михайлович не долго просидел на пенсии. Он, вдоволь намаявшись от безделья, ударился в тяжкие труды на поприще оказания мелких бытовых услуг. Вместе с женой организовали небольшое предприятие "Муж на час". Вероника Олеговна, жена Михалыча, выступала в этом предприятии в роли оператора и бухгалтера. Сам же Михалыч ездил по заявкам и зазывал некоторых из своих бывших коллег. Несколько человек из заводских откликнулись и, к радости новоявленного бизнесмена, принялись хвататься за возможность заработать.

За каких-то полгода предприятие Михалыча набило себе клиентскую базу и неплохо себя зарекомендовало. Да и коллектив исполнителей подобрался что надо: кто-то брался за мелкие сантехнические работы, кто-то - за электрику, кто-то и обои с радостью клеил.

Довольные клиенты лишались головной боли, вызванной разными бытовыми неурядицами, заплатив посильную плату. Потом рекомендовали "мужчин по вызову" знакомым, обеспечивая тем самым шабашников работой.

Михалыч был наслышан от своих знакомых о разводе Семёна и из чувства такта не стал беспокоить своего бывшего ученика звонками с предложением о сотрудничестве. Старик решил дать молодому человеку время перекипеть, пережить тяжёлую ситуацию самостоятельно. Но Семён сам обратился к пенсионеру и возжелал работать.

Так все и завертелось.

Работа на заводе. Подработка. Снова смена на заводе. Подработка. Один - единственный выходной. Неделя пролетела. И все по-новой. Семён и до сотрудничества с Михалычем не чурался физического труда, а тут и вовсе втянулся. Он с радостью красил, клеил обои, чинил розетки, вешал кронштейны для телевизоров... В общем - делал всё, что люди желали переложить на чужие плечи. Фомин применял все навыки, полученные ранее, учился чему-то новому и был безгранично благодарен своему бывшему наставнику.

"Мужья на час", трудящиеся под покровительством Михалыча, частенько делились друг с другом разными казусами, с которыми сталкивались на заявках. Некоторые ситуации были анекдотичными, некоторые - нелепыми. Появилась даже некая классификация клиентов, понятная только «мужьям на час».

Особо ценились постоянные клиенты, которым приходящие мастера даже делали скидки.
Но не все постоянные клиенты были, так сказать, на хорошем счету. Одна клиентка, уже не раз вызывавшая мастеров, и вовсе своими заявками ставила в тупик. Казалось бы - простая работа. Деньги женщина платит не торгуясь. Скандалов не устраивает... Но...
Все ее заявки вкупе смотрелись несколько странно...

Женщина - хозяйка трёхкомнатной квартиры, руками мастеров зачем-то обклеила самую маленькую комнату звукоизоляционными плитами. Заменила люстру с шестью мощными лампочками на маленькую с двумя слабыми, еле разгоняющими кромешную тьму, энергосберегающими лампами, заменила хороший ламинат на самый дешёвый линолеум. При этом - на деньги она не скупилась, что в свете ее действий выглядело, мягко говоря, странно.

Ремонтом переоборудование комнаты назвать ни у кого язык не поворачивался, но работа есть работа. Каждая из заявок исполнялась точно в соответствии с желаниями заказчицы. Даже петли для навесного замка на дверь этой комнаты прикрепили безропотно, не задавая вполне разумных вопросов.

Коллеги Семёна, уже побывавшие в квартире женщины, строили различные теории, объясняющие переоборудование комнаты в некое подобие чулана. Самым адекватным из них было то, что женщина попросту хочет поселить в этой комнате собаку. Другие же версии были не столь безобидны, но не воспринимались всерьез.

Семёну же заявки от этой женщины не перепадали и поэтому он не принимал участия в данных разговорах. Слушал, но молчал.

Однако, вскоре и он получил возможность высказаться на эту тему.

Рядовая заявка - ремонт розетки. Ничего сложного для Семёна. Время - удобное. Адрес - пешком дойти можно.

И Семён пошел.

Обычная серая пятиэтажка, мало чем отличающаяся от сотен, тысяч таких же. Стены, исписанные разными надписями, уверяющими, что Цой жив, что Рэп - кал, что Даша - ... самка собаки и т.д. и т.п. Старенькие, хлипкие лавочки возле подъездов, захваченные старушками, без устали обсуждающими всех и вся.

Старенький дом. Старенький двор, заставленный автомобилями. Ничего странного. Ничего предвещавшего беду.

Вежливо поздоровавшись с группой бабушек, Семён, проследовал в нужный ему подъезд, крепко сжимая в правой руке сумку, нагруженную инструментом.

Подъездные стены пестрели лопухами облупившейся краски, навевая некую тяжёлую безысходность, поселившуюся в этом доме раз и навсегда. Окинув взглядом разруху, царящую вокруг, Семён поморщился. Казалось бы - ничего сложного в ремонте нет, да только никому он не был нужен. Люди жили среди разрухи, привыкнув к ней. Смирившись.

Поднявшись на третий этаж, молодой человек без труда отыскал нужную ему квартиру и нажал на кнопку дверного звонка. Ответом на его действие стала...тишина.
Отметив про себя, что звонок не работает, Семён робко постучал в дверь.

***

Хоть изнутри квартиры и откликнулись, открыли далеко не сразу. Ждать Фомину пришлось минуты три.

Когда дверь распахнулась, взору приходящего мастера предстала хозяйка квартиры собственной персоной. Женщина, о которой он много раз слышал, но лицезреть которую имел возможность впервые.

Образ женщины, навеянный рассказами коллег, не совпал с реальным человеком. Семён ожидал увидеть чуть ли не старушку, замеченную жизнью. Но увидел он женщину лет сорока пяти, возможно чуть старше, держащую себя в форме и явно следящую за своим внешним видом. Аккуратный и неброский макияж. Распущенные каштановые волосы, длинной чуть ниже плеч. И яркие зелёные глаза, блестящие даже в полумраке подъезда.

— Здравствуйте... — протянул Фомин, несколько огорошенный несоответствию образа хозяйки квартиры его ожиданиям.

Женщина окинула Семёна оценивающим взглядом и только после этого произнесла:

— Здравствуйте. Долго вы. Я уж думала, Вы не приедете.

Распахнув дверь, женщина пропустила Семёна в прихожую. Тот, несколько замявшись, все же вошёл внутрь и принялся разуваться.

— Вы - новенький? Я раньше вас не видела, — произнесла женщина, закрыв входную дверь.

Семён, сражаясь со шнурками, ответил:

— Нет, я давно уже работаю. Просто Ваши заявки мне ещё не попадались. Но мои коллеги ведь справились со своими обязанностями?

Женщина кивнула, одновременно принимая аргумент Фомина и отвечая на его вопрос. Дождавшись, когда мастер снимет уличную обувь, проговорила:

— На этажерке есть тапочки. Размер, насколько вижу, подходящий.

Семён нашел мужские тапочки там, где ему было сказано и поблагодарив, обул их, отметив, что размер действительно подошёл.

Женщина, не говоря больше ни слова, направилась внутрь квартиры, явно ожидая, что мастер последует за ней. Фомин, пожав плечами, медленно побрёл за хозяйкой.

Повернув налево от прихожей, мужчина увидел, что женщина остановилась подле двери кухни.

— Вот тут розетка. Не знаю, что с ней произошло - просто перестала работать. Справитесь?

Фомин подошел ближе и посмотрел на розетку, на которую ему указывала женщина. Бегло осмотрев пластик снаружи, молодой человек кивнул.

— Да, без проблем. Просто заменю вам розетку. Делов-то...

Женщина нахмурилась.

— Замена? Я думала, можно починить эту... Получается, сегодня вы ее не почините?

Семён улыбнулся.

— Почему?! Починю! У меня с собой есть розетка как раз на такой случай. Зачем клиентов заставлять ждать? Она, по-моему, как раз похожа на вашу старую. Форма та же.

Женщина расплылась в ответной улыбке, продержавшейся на ее лице всего несколько секунд, так как ее отвлёк звонок мобильного телефона.

Взяв телефон со стола, хозяйка квартиры посмотрела на экран и нахмурилась.

— Алло! Что-то случилось? — проговорила женщина в трубку, ответив на звонок.

Ответа собеседника Семён не слышал, но по реакции женщины он понял - что-то произошло.

Женщина отошла к кухонному окну и кинув взгляд в окно, спешно закончила разговор, явно раздосадованная.

— Извините, молодой человек... Не знаю, как Вас зовут... У меня тут неожиданное дело возникло и мне нужно убежать ненадолго. Если хотите - можете работать. Если хотите - можете подождать меня на улице. Как Вам будет удобно? — обратилась она уже к Семёну.

Фомин удивился такой постановке вопроса и развел руками.

— Семён меня зовут. Не знаю. Обычно мы такое не практикуем. Сами понимаете - посторонний человек в квартире... Мало ли. Но и работы тут не так чтобы много. Откладывать не хотелось бы. Если хотите - я могу показать вам свой паспорт. Он у меня всегда с собой.

Женщина махнула рукой.

— Прекратите, Семён. Ценностей у меня в квартире нет. Деньги я тоже в ящиках не храню. Красть нечего, да и раньше нареканий о сотрудниках вашей фирмы не было. Работайте спокойно. Я Вам номер свой оставлю - позвоните, как закончите. Я постараюсь поскорее. Квартиранты мои что-то учудили во второй квартире. Она тут недалеко. Я, кстати, Ирина Анатольевна.

Фомин несколько растерялся от решения женщины, но не смея возразить, лишь кивнул.

— Где у вас тут пробки или автоматы? Мне нужно электричество отключить тогда.

Женщина, мягко и несколько смущённо, улыбнулась и указав сторону прихожей, ответила:

— Над входной дверью посмотрите. Только дайте мне несколько минут, а потом выключайте.

***

Ирина Анатольевна действительно собралась за несколько минут и, оставив Семёна в горделивом одиночестве, покинула свое жилище.

Молодой человек, впервые оказавшийся в подобной ситуации, не придумал ничего лучше, чем приняться за работу. Подсвечивая себе фонариком, молодой человек принялся разбирать оплавившуюся розетку, выкинув из головы всю нелепость ситуации. Нет, он слышал, конечно, что существует подобная "подстава", когда мастеров оставляют одних в квартире, а затем обвиняют в воровстве, но... Но думать о том, что он и сам попал в похожую ситуацию, Семёну не хотелось совершенно.

Старая розетка покинула свое место достаточно быстро и без особого труда. Порывшись в сумке с инструментами, Фомин нашел новую, не распакованную розетку и принялся разбирать ее, подготавливая к установке.

Вдруг из глубины квартиры до слуха Семёна донёсся какой-то странный звук, заставивший его вздрогнуть. Не то стон, не то вой.

Звук хоть и прервался практически моментально, но все же Фомин был уверен, что ему не померещилось. Насторожившись и прислушавшись, молодой человек даже затаил дыхание ненадолго, выжидая повторения. Но секунды сменяли друг друга, сливаясь в минуту... Две... Звук не повторялся.

Помотав головой, Семён тихо пробурчал:

— Показалось...

Взявшись за отвёртку, Фомин вернулся за работу, стараясь не обращать внимания на то, как дрожат его руки.

Новый то ли стон, то ли вой заставил его подскочить на ноги.

— Эй! Кто здесь?! — робко вымолвил Семён, направив смартфон с включенным фонариком в коридор, ведущий из кухни.

Снова тишина. Но Семён был уверен, что и первый и второй раз звук действительно доносился до него из глубины квартиры. Это не было плодом его фантазии. Это действительно происходило.

И кто бы этот звук не издавал, он вновь напомнил о себе, стоило Фомину выйти из кухни в коридор.

На этот раз Семён не стал говорить. Напротив - он решил молчать и двигаться как можно тише, благо подошва тапочек была мягкой и не гремела по полу.

Освещая фонариком смартфона коридор, молодой человек медленно, шаг за шагом, пробирался вперёд. Дойдя до прихожей - остановился. Прислушался.
Тишина.

Не выдержав, снова позвал. На этот раз громче.

— Эй! Кто тут?!

Не особо надеясь на ответ, Фомин обвел фонариком стены. Слева от себя он заметил приоткрытую дверь комнаты, которая, по его разумению, была залом. Чуть в отдалении от неё, параллельно прихожей, виднелся ещё один дверной проём. Сам же коридор так же упирался в дверной косяк.

Новый звук. На этот раз громче, протяжнее.

— Ээээээээ...

В тишине, царящей внутри квартиры, этот звук казался зловещим предостережением. Он явно не предвещал ничего хорошего. Он порождал липкий, тягучий страх, сначала резко обуявший молодого человека, а затем, медленно проникшего в самую душу Семёна.
Ему вдруг резко захотелось покинуть квартиру. Бросить эту долбанную розетку. Бросить сумку с инструментами и выйти вон. Бежать, не разбирая дороги. Бежать туда, куда глаза глядят.

Но...

Что-то остановило Семёна. Та самая часть рассудка, что тихим и размеренным голосом уверяла его, что ничего страшного в этой квартире нет. Этот самый голос когда-то давно, ещё в детстве, уверил Семёна, что монстра под его кроватью нет. Не просто нет - таких монстров попросту не существует.

И он вновь поверил этому голосу.

Сделал шаг вперёд. Ничего не произошло. Новый шаг. Снова ничего. Третий шаг. Ничего.
Фонарик уже освещал полотно двери, отделявшей спальню от коридора. Новый стон:

— Ээээээ....

Хриплый звук. Отчётливый. Настоящий. Не плод разыгравшегося воображения. Не завывание ветра на улице. Нет. Реальный звук.

Таким звуком в фильмах ужасов принято озвучивать зомби. Но зомби же не существует! Не может мертвое двигаться. Не может издавать звуков!

Но звук, тем не менее, был реален. Он вновь и вновь доносился до слуха оцепеневшего, напуганного парня. Глухой стук падения чего-то тяжелого на пол.

— Ээээээээээээээээ...

Снова звук! Ещё громче! Ещё отчётливее!

На этот раз Семён понял, откуда он доносится. Из-за двери. Не той, в которую упирался коридор, нет...

Из-за той, что была по правую сторону коридора. Из-за той, возле которой Семён как раз и остановился как вкопанный.

Медленно повернув смартфон вправо, Фомин осмотрел дверь и, к своему ужасу, понял — это та самая дверь. Та сама комната.

Это ее ремонтировали его коллеги. Это на нее они вешали петли для замка. И замок был. Большой амбарный замок, призванный предотвратить попадание в комнату посторонним. Или напротив - не дававший выбраться наружу тому, кто обитает внутри комнаты.

— Эй! Кто там?! Вам нужна помощь?! — тихо, еле слышно пробормотал Фомин, на пол шага подойдя к двери.

Ответа не последовало. Даже хрипящий, протяжный звук затих.

Выждав с минуту, Фомин чуть успокоился. Тишина охватила всю квартиру. Дабы унять участившееся сердцебиение, Семён принялся дышать глубоко и медленно...
Приникнув ухом к двери, прислушался. Тишина.

Подняв правую ладонь, сжатую в кулак и сжимающую в нем отвёртку, парень чуть слышно стукнул. Подождал. Тишина.

Отойдя от двери на шаг, молодой человек отметил, что ноги его слушаются с трудом, но страх все же отпускает. Медленно, но верно.

Шумно выдохнув, Семён направился в кухню. Розетка была почти готова. Оставалось совсем немного.

Продолжение следует...

А4, гелевая ручка