Первый пост
Здравствуйте, дорогие пикабушники! Читаю Пикабу давно, но что-то все не решался написать сам, и вот решился.
В общем, меня зовут Иван, мне 35 лет. Есть жена и две замечательные дочки. Работаю системным администратором. Сейчас осел в офисе в достаточно крупной компании, но есть огромный опыт разъездной работы по частным лицам, поэтому в дальнейшем если будет интересно, постараюсь вспомнить и рассказать.
А пока, для затравочки, история из моего детства.
Это сейчас я живу и работаю в городе, считаю себя вполне городским и давно не скучаю по огородам. Но вырос я в деревне. Практически половину своей жизни (с 3 до 17 лет) я провел в деревне. Точнее, поселок городского типа, но по сути - та же деревня. Там учился, там была первая любовь, первая работа...
Родители развелись, когда мне было десять. 1993 год. Талонны только сошли на нет, более-менее появились деньги, но продуктов пока не хватало, а тем более в деревне. А уж про водку в сельмаге можно было забыть. Поэтому гнали самогон. И мы тоже, ибо пузырь самогона был универсальной валютой во всех товарно-денежных отношениях. Кто-то гнал откровенную сивуху, кто-то более-менее перевариваемое средство, а кто-то - вполне себе неплохой продукт, получавший популярность посредством сарафанного радио. К последним (не хвалюсь, а констатирую исторический факт) относились и мы. Как так получалось у матери, я не знаю. В ход шли картофельные и свекольные очистки, пиздец очень вонючие дрожжи брикетом, коих в сельмаге почему-то было завались, и сахар или дешевые желтые конфеты шариком. Все это в нужных пропорциях закидывалось в 20-литровую флягу, заливалось кипятком и бродилось...
Но история даже не об этом. Как я уже сказал, отец благополучно свинтил в осенний закат в поисках, видимо, лучшей жизни с новой пассией, а мы остались одни: моя мама, сестра и я. И теперь вся мужская обязанность легла на мои, пока еще хрупкие, десятилетние плечи. Однажды пустив откровенную мужскую слезу, я принял это как данность и начал постигать всю прелесть взрослой жизни. И это было не так радужно, как зачастую кажется малолеткам, которые думают, что быть взрослым - это круто!..
Одно дело, когда ты отнесешь ведро воды корове или пару ведер комбикорма свиньям, - и все, ты свободен, иди занимайся своими детскими делами! Теперь воды несешь не одно ведро, а пять или шесть, так как коров было две плюс теленок, а то и два. Кроме кормежки, чистка сарая тоже на тебе, а это тоже не легкая прогулка с лопатой: на этой самой лопате дерьма килограмм 10, кидаешь в окно, до которого только макушкой пока достаешь, и таких лопат нагребалось после 2 коров с телятами не меньше 20, да еще свиней было голов 5, и все срут... В общем, бесплатный фитнес на все группы мышц.
Но зима закончилась, и наступила весна. А весна, так же как лето и осень, - это, сука, огород. А его копать надо. Моя попытка начать была мудро воспринята матерью как пока что бесполезная, и принято решение позвать шабашника. Благо универсальной валюты у нас было залейся: с каждой 20-литровой фляги 3 литра чистейшего, как слеза, примерно 80-процентного спирта, а пустая фляга тут же сменялась полной.
И одним весенним воскресным утром явился он.
Косая сажень в плечах, ростом под два метра, огромные кулачищи и 48 размер кирзача. И все это великолепие звать Василием. Но было у него пару косяков: откровенная и безудержная любовь к алкоголю и отсутствие нижней губы после ампутации вследствие начавшегося рака - курил Вася как паровоз, с малолетства, и все "Приму". Жил в соседней деревне, но шабашил на бухло и жрачку в нашей постоянно, ибо нигде не был трудоустроен, а кушать и выпить хотелось регулярно. Да и работы для него, если честно, хватало.
В общем, с порога Василий попросил пузырь самогонки и пару кусков хлеба на закусь. На предложение позавтракать отказался, мотивируя тем, что с бодунища и нужно поправить здоровье старым народным средством. Получив требуемое, шарахнул 100 грамм за встречу, закусил хлебом и потопал в огород. Мать указала ему периметр земли для вскапывания, и он начал.
Он не вскапывал - он пахал. Одним движением ноги утапливал лопату в свежеоттаявшую землю, выворачивал огромный ком, херачил по нему сверху лопатой, сдвигался чуть в сторону - и снова топил лопату... Я занимался другими повседневными делами во дворе, и видел, как он периодически останавливался, выпивал очередную рюмку, закуривал новую сигарету и продолжал вспахивать наш огород. Буквально через три часа закончилась бутылка, а с ней и обозначенный периметр.
Василий умылся и соблаговолил откушать, ибо война войной, а обед уже наступил. Щи ел он на крыльце, отказавшись заходить в дом. Отсутствующая нижняя губа, конечно, протекала, но он давно уже привык и поэтому справлялся, но все равно, видимо, стеснялся, так как слегка отворачивался, прикрывая от нас плечом лицо. Он поел, поблагодарил, забрал обговоренный заранее второй пузырь и утопал дальше калымить - как выяснилось в процессе периодического вербального контакта, у него был расписан весь день.
Потом мне пришлось за ним боронить, вследствие чего он регулярно вспоминался матерным словом, так как комья на более мелкие дробить пришлось все-таки мне. Но все равно мы были ему благодарны, так как он сделал работу за три часа, а мы могли проковыряться, может быть, и не один день.
В дальнейшем Вася регулярно помогал нам за соответствующую плату то сено перекидать в сеновал, то тот же огород перекопать, то скотину зарезать. Кстати, резал он ее несколько небрежно, приходилось мясо за ним отмывать, но потом я и сам научился более аккуратно забивать как свиней, так и бычков, но опять же научился, глядя на него.
Расти без отца в деревне тяжело, но не смертельно. В моей молодости было много мужиков (хорошая, блин, фраза), которые помогали нам по тому или иному случаю, и от каждого я понемногу учился и экстренно становился взрослее. И Вася - один из них. Помер он, кстати, достаточно быстро и совершенно логично - от инфаркта вследствие сильного бодуна.
