Чуточку предыстории: жена вожатым на лето устроилась, находит каждый день письма, рисунки детей в лагере.
Вот эта просто сделала мой день!
БРАВО!

Для тех кто читал мой пост "Новый слесарь в бригаде",а тем кто не читал-прочтите))) сообщаю,что нашего котейки сегодня у нас не стало.... Но не спешите забрасывать меня тапками,гневными комментариями и прочими страшными вещами))). Котенок жив и здоров,и сегодня после работы отправился на постоянное место жительства в частный дом. Котенка решил забрать к себе один из наших слесарей. От себя добавлю,что за неделю,которую кот провел у нас,показал себя с лучшей стороны. Очень любопытный и ласковый зверь. Скучает без людей,каждое утро с радостью встречает нас. Сразу лезет на руки,и согнать его это большая проблема).Надеемся котенок освоится на новом месте. Ну а теперь не много фоток.

Встреча утром

Мусорка притягивает

Час расплаты близок

Удлинитель с сюрпризом

Ловец солнечных зайчиков

Выше гор могут быть только горы

TOYOTA-управляй мечтой

На руках у хозяина.

Всем спасибо за потраченное время.берегите себя и любите животных.

Начало

"Лобные" дети. 50 оттенков упёртости

Ничто так не отъединяет от людей, как хранимая тайна. План побега разъединил Лизу и со сверстниками, и с родными. Ей приходилось скрывать и подработку, и непристойные предложения в интернете, и свою усталость. Тайна отделяла её от тех, кто мог посочувствовать, поддержать, вместе с ней пройти через первый опыт работы по найму.

Признание психотерапевту означало, что тайны больше нет – правду о ней знают больше одного человека, знаем мы двое. Ей стало легче. Мне стало труднее, ведь теперь её тайну должна была скрывать я.

Незаметно для самой Лизы гадкие картинки на стене в социальной сети пошли на убыль. Я понимала их как бессознательную потребность отпугнуть от себя других людей, чтобы не приближались – и тем самым не искушали признаться, как ей на самом деле тяжело.

Мнения учителей и одноклассников в школе разделились – одни пошли навстречу необычной просьбе и называли её Сэм, другие не собирались потакать "дурдому". Для семьи происходящее стало полным фиаско. Думаю, они на меня сильно злились за то, что я "это допустила". Родители одноклассников, не стесняясь, советовали им лечить больную. Её и так-то не особо звали в компании и на дни рождения, а после "Сэма" стали сторониться по-особенному.

Забегая вперёд, скажу, что через полгода она потребовала называть её другим именем, пусть будет "Маша", и дети восприняли это как очередное Лизино чудачество, в свою очередь "подыгрывая" ей или настаивая на "оригинальной версии".

Учёба давалась Лизе тяжело, но знаменитое "лобное" упрямство работало на неё. Она заставляла себя по пять часов подряд зубрить материал и писала контрольные работы на твёрдые четвёрки. Идея бросить подработку даже не приходила ей в голову, - она продолжала упираться и откладывать суммы, которых ей хватило бы в лучшем случае на месяц обучения за границей, а не на два года.

Мои руки были связаны обещанием сохранять секрет, и семья понятия не имела о теме, которую я больше всего на свете хотела обсудить – возможность оплатить ей желанное обучение совместными усилиями обеспеченных родителей.

100 признательных эссе

"Лобные" дети. Сэм и Дэн

Полной неожиданностью для всех нас, - а может, и закономерным результатом нового опыта взаимности в отношениях и моей искренней заинтересованности в девочке и её переживаниях, - стал Дэн.

Она влюбилась и более полутора лет провела в стабильных романтических отношениях. Мальчик был тепло принят у всех Лизиных родных, и именно в это время она потребовала называть себя "Маша", а не Сэм.

Я легла костьми, чтобы она прожила эти отношения явно, а не тайно, и чтобы Дэн стал вхож в её дом. Внутри клана действовал принцип "ни слова в простоте". Родственники в большой семье Лизы подозревали друг друга в двойной и тройной игре практически каждую минуту.

Любопытно, что одной из версий, которой семья объясняла влюблённость 15-летней дочери и внучки в 17-летнего интересного парня, была идея, что я капаю ей в питьё какое-то сильное лекарство, которое подействовало так, что Лиза снова "стала нормальной". По правде говоря, в такие минуты я понимала девочку, почему она не хочет родным ничего о себе говорить.

Дэн в прошлой жизни был Денисом и учился в частной школе в Лизиной стране, а родители его остались за границей. Это не было вынужденным решением по типу "мы с папой разводимся, поэтому ты будешь доучиваться в лучшем пансионе при католическом монастыре". Об этой частной военизированной школе он мечтал сам, давно.

Я воспринимала его как Alter Ego, второе Я Лизы, которое воплотилось наяву. Не женского пола! Уехал за границу! Учится сам! Живёт далеко от семьи! Относилась она к нему матерински-психотерапевтически, то есть кормила, опекала, заботилась о нём и много говорила о психологии. Было легко увидеть, как модель отношений "из теплицы кабинета" она пересаживает на открытую всем ветрам жизненную почву.

Познакомились они в интернете.

Дэн подкинул Лизе идею поговорить с родителями, чтобы они помогли ей с оплатой обучения. Она обратилась ко мне за помощью, и я провела за неё этот разговор.

- Вы, наверное, получаете свой процент от этой школы за то, что поставляете им учащихся? – поинтересовалась "знающая жизнь" Лизина мама.

Это была образцовая семья параноиков, которая не собиралась сдаваться и признавать: у них "лобный" ребёнок с характером лидера, который хочет быть таким же выдающимся в карьере и достатке, как все взрослые в семье, и у него не получается быть главным ни дома, ни в школе. Упрямый и безутешный.

По-своему они её любили, конечно. Родители открыли ей депозит на сто тысяч долларов и подписали согласие на учёбу на программе.

100 признательных эссе

"Лобные" дети. Грустный момент

Истории, рассказанные в этой книге, обработаны так, чтобы место действия и реальных действующих лиц невозможно было "вычислить". Кому-то я меняла страну, кому-то хобби, кому-то – описание внешности, всем героям - имя. Как говорится, все персонажи являются вымышленными и все совпадения с реальными биографиями совершенно случайны.

Только психологическая правда отношений показана без редактуры и фотошопа.

Поскольку это художественное творчество, а не изложение клинического случая, разрешения на публикацию от каждого пациента поимённо мне не требуется. Одно-единственное исключение в работе над текстом было сделано для Лизиного плана побега. Мне разрешили выдать тайну, но без указания того, где именно она трудилась.

Девочка давно уехала и учится в другой стране, и Изабелла только по паспорту, для очередного этапа в жизни у неё есть, как легко догадаться, новое имя.

Когда я обсуждала с врачом-психиатром Лизин случай (а врач её наблюдал, без этого я не согласилась бы брать на себя такую ответственность), мы много говорили о семейной атмосфере, которая "конденсирует" психопатологию ребёнка и о том, что терапия без инсайтов для всей семьи тоже имеет право на существование.

Главным в работе с Лизой для меня был суицидальный риск, вернее – его профилактика. Все её переживания были загнаны внутрь под огромным давлением, как пар в скороварке. Отталкивающие картинки, "Сэм", "Маша", изнурение себя тайной работой, - всё это было, с моей точки зрения, способами "выпустить пар". Поэтому я поддерживала все эти начинания.

Самым грустным для меня был момент, когда Лизина мама сказала, что не поедет посмотреть, как дочь устроилась в другой стране, на новом месте. Потому что её закидоны ей уже надоели.

100 признательных эссе

Истории с канала Яндекс Дзен, Ольги Бермант-Поляковой