Первые семь лет своей жизни я провел в поселке. В 198_-м мы переехали в город в многоквартирный дом, я пошел в первый класс и жизнь заиграла новыми красками. Вообще детство таит в себе множество классных эпизодов, просто не все получается вспомнить. вот один из них.
В нашем подъезде жил дядя Вася – тучный мужик предпенсионного возраста. Он носил синие гамаши, знаете, такие с лямочкой под стопу, чтобы штанины не задирались. Такие же гамаши были у каждого советского мужика и ни один не мог справиться с проблемой растянутых коленок. Эдакая конструктивная особенность изделия. Еще дядя Вася носил белую майку с асимметричным вырезом, благодаря которому были видны лбы Ленина и Сталина. Под костяшками пальцев левой руки было коряво, по-армейски, набито «ВАСЯ». Майка постоянно выправлялась из штанов из-за огромного дядьвасиного живота, оголяя кучерявый пупок, а резинка на гамашах, похоже, была послабее, чем на семейных труселях. Поэтому слоёный костюм типа «тройка» производства Подольской трикотажной фабрики представал пред нами во всей красе.
У дяди Васи была такая дальнозоркость, что без очков для чтения ему явно не хватало расстояния вытянутой руки. Но носить их он не любил, по крайней мере, на улице. Стыдился что ли. В погожий день он выходил на улицу, прихватив из почтового ящика пачку газет. Одну он разворачивал, укладывал на асфальт, наступал на края страниц, чтоб ветром не снесло, и читал. Остальные газеты он сворачивал в трубочку и держал в руках, заведя их за спину, либо делал из них козырек для защиты от палящего солнца. По мере прочтения половины текста, когда живот мешал читать нижние колонки, дядя Вася оттопыривал зад и слегка наклонялся вперед. Как он объяснял гогочущей детворе, это тебе и политинформация, и зарядка – все с пользой. После прочтения газет дядя Вася принимался за клумбы и грядки, рассаженные прямо под окнами нашего «Ташкентского» дома.
В отличие от тети Кати с первого этажа, он не заморачивался сооружением оградки, благодаря чему сохранил себе кучу нервных клеток. А вот тетя Катя страдала мигренями из-за нас, пацанов, постоянно попадавших своими мячами в ее огород и то и дело ломавших хрупкие и бесполезные оградки. Иногда она даже отбирала наши мячики и возвращала их только родителям, предварительно отчитав их за ненадлежащее воспитание нас-засранцев. Но в этом доме было восемь подъездов и восемьдесят квартир, так что у нас всегда было где взять запасной мяч. Дядя Вася мирно копошился в своем огороде, поправлял примятые огурчики и зеленый лук, подавал нам мяч, если он случайно туда попадет (мы ж обычно метились в тётькатин огород, но частенько промахивались). Когда он сидел на корточках, топовый продукт Подольской трикотажной задирался кверху, оголяя поясницу, а образцы нижней части костюма-тройки натягивались аж до треска и, если бы не пресловутые лямки под стопой, возможно не приспускались бы от пояса ниже положенного. Для нас же то место чуть ниже спины, где показалась вертикальная впадина, было уже жопой и мы хохотали в голосину. Но дядя Вася ничуть не обижался, да и поделать ничего не мог.
Когда мы стали подростками и по вечерам допоздна сидели на скамейке с гитарой, дядя Вася выходил на крыльцо и тихонько слушал наши песни, иногда угощал обнаглевших пацанов сигареткой и рассказывал свои байки. Помню, он поведал, что, собираясь в командировку, всегда заставляет жену класть во все карманы по кусочку газеты. Дело в том, что с юности, сидя в туалете, он обязательно что-то читал, иначе никак: ни пись, ни как. А в командировке никогда не знаешь, где тебя может прихватить и, если под рукой не окажется хоть какого-нибудь чтива, на работе сконцентрироваться будет невозможно.
Окончив школу, я переехал в другую часть города и в свой старый двор наведывался все реже и реже, пока совсем не перестал там появляться. Чуть позже, работая следователем, я приехал опрашивать человека, по случайному совпадению жившего в моей бывшей квартире, и во дворе встретил старенького дядю Васю. Я не сразу узнал его, осунувшегося, исхудавшего, пожелтевшего старичка. К тому же на нем тогда уже был импортный спортивный костюм и лишь слово «ВАСЯ» на левой руке освежила мою память. Когда я представился, он тоже вспомнил меня и улыбнулся, как раньше. Мы закурили, присели на старенькую скамейку и немного поговорили. Он, вздыхая, поведал, что старшая дочь вышла замуж и давно уехала жить в Чехию, родила чудесную девочку, приезжают раз в три-пять лет. А вот сын, который был младше меня года на четыре, ушел в армию и был убит хулиганами в увольнении. Жена, тетя Люба, померла в тот же год и дядя Вася остался жить один в своей старенькой трёшке, да что уж там, в целой стране остался один. Но не надолго - у него полгода назад диагностировали рак. Я обратил внимание на огород, заросший сорняком, докурил и мы разошлись. Сейчас его наверняка уже нет в живых.
