demonword

По его мнению, открытие подобного бара наводит на мысль, что никакой морали в законах нет. Это всё-таки оскорбление чувств верующих, уверен казак.

«Зачем Минюст пропускает такое название? Само государство провоцирует конфликт <…> Очень много православных фанатиков, они могут просто поджечь», − подчеркнул Сененко в интервью изданию «Подъем».

Отмечается, что вывеска «Гастробар соблазнов “Бесы”» появилась на доме на улице Хохрякова в центре уральской столицы.

Ранее атаман Черноморского казачьего войска призвал казаков не использовать нагайки при охране пляжей.

Источник

Вопреки тому, что официально день рождения писателя отмечали вчера, выше нет никакой ошибки. Дело в том, что маленького Станислава родители записали родившимся на день раньше из-за расхожего суеверия, связанного с числом 13.

Семья Лема, будучи еврейской, всё же не подверглась репрессиям во время нацистской оккупации. Спасибо своевременно подделанным документам. Однако другие родственники почти в полном составе отправилась сначала в гетто, а затем в концлагеря. И практически никто их не пережил.

Лем, хоть и рос в среде евреев, но воспитывался как католик. Позже он определял свое мировоззрение как атеизм или агностицизм.

Согласно исследованию интеллекта, которое проводило польское министерство образования, маленький гимназист Станислав оказался самым умным ребенком в южной части Польши. Мальчик уже тогда запоем читал Герберта Уэллса и Жюля Верна, и больше всего мечтал стать учёным.

Лем был полиглотом. Он знал шесть языков: латынь, английский, французский, немецкий, русский и украинский. Кстати, английский он выучил будучи уже в зрелом возрасте, и произношение у него здорово хромало (сам он называл это «английский гориллы»), однако писал и читал на нём свободно.

Первая литературная слава к Лему пришла после романа-предупреждения «Астронавты» (1951). Сюжет там вращался вокруг упавшего в 1909 году в районе Подкаменной Тунгуски инопланетного космического аппарата. В первые годы XXI века детали корабля обнаруживают при раскопках и вместе с ними извлекают носитель информации. После его анализа выясняется, что корабль прибыл с Венеры.

Ещё там же говорится, что венерианцы собирались уничтожить всё живое на Земле. Чтобы разобраться в произошедшем к соседям направляется экспедиция. В итоге выяснилось, что информация была верной, но по иронии судьбы венерианцы уничтожили друг друга раньше, чем у них дошли руки до Земли.

Другая культовая книга, которая принесла автору статус философа и научно-технического пророка, называется «Сумма технологий» (1964). В ней он сделал попытку описать возможные «подводные камни» научно-технического прогресса и таких на тот момент не существующих вещей как виртуальная реальность, нанотехнологии и искусственный интеллект.

Надо сказать, что Лем не был первым в этом жанре и книга его наследует аналогичным по замыслу исследованиям Артура Кларка («Черты будущего») и советского физика Иосифа Шкловского («Вселенная, жизнь, разум») — последнего поляк в предисловии благодарит и называет главным вдохновителем своей работы. Оба этих труда вышли в 1962 году.

При этом новация Лема состояла именно в том, что он сосредоточился на разного рода «побочных эффектах» технологического прогресса. И в этом он предвосхитил ещё одно нашумевшее футурологическое исследование американца Алвина Тоффлера («Футурошок»).

Интересная деталь: в «Сумме» Лем в числе прочего предсказал создание науки о поиске информации (по существу предрек возникновение поисковых машин) — он назвал её «ариаднология».

Еще одна книга, которую стоит упомянуть в контексте Лема-футуролога, касается информационных технологий и называется «Мегабитовая бомба» (1999). В России она публиковалась культовым журналом «Компьютерра».

«Бомба» представляет собой сборник статей, посвященных критике тенденций развития интернета и информационных технологий. Многие восприняли эту книгу в штыки и она породила немало разочарования пророческими способностями писателя.

Однако тут, скорее, в самом Леме говорило разочарование разительным несовпадением того, каким себе рисовали информационные технологии и искуственный интеллект в 60-е годы и того, каким всё это стало к рубежу тысячелетий. Подобное недовольство испытывал тогда не только Лем.

Он был диссидентом и там и здесь. В 80-е писатель эмигрировал на Запад, пока в родной Польше был политический кризис. Однако и на новом месте он громко критиковал американскую научную фантастику за коммерциализацию и бездуховность. Это закончилось скандальным лишением Лема почетного членства в организации американских фантастов (та, что учредила «Небьюлу»).

Умер писатель от проблем с сердцем в 2006 году. Урна с его прахом находится в Кракове на Сальваторском кладбище.