Wobis

На втором этаже я сразу же уперся в большого мужика с голым торсом. Он расставил руки в позе «добро пожаловать» и я инстинктивно протянул ему руку, он её пожал. Депутат подумал я. Уж больно внешность депутатская. Он показал мне куда-то влево, и я повернул туда. Там было небольшое помещение без двери под одним из скатов мансардной крыши. Стояло несколько кроватей, мансардное окно было завешано какими-то тряпками и было ужасно душно. Это какой-то бомжатник подумал я. Сказать, что мне от увиденного было не по себе – нечего сказать. Первым желанием было спуститься вниз и уехать от сюда. Но я понимал, что жена уже уехала и смысла в этом нет. Да и капельница мне сейчас очень нужна.
«Кровать тебе заправить?» —спросил один парень. Я молча кивнул. Вокруг было слишком много народа, а помещение было очень маленьким. Мне показали на пустую кровать и сказали – сядь пока. Я сидел и рассматривал. Кровати в помещении стояли буквой П. На одной из них сидел парень, вторую мне заправляли (она была двухярусная), а на третей сидел я. Как раз напротив своей кровати. Ты теперь мой заместитель, сказал мне парень, сидящий на кровати. Это был небольшой, но одутловатый башкир. Вроде бы он представился, я не заметил этого, было такое чувство, что я оказался в крайне неприятной истории. За всю свою алкогольную карьеру, я пару раз оказывался в таких клоповниках. Не выносил их всей душой, и старался избегать таких мест. А тут, без алкоголя, да еще за немаленькие деньги.
Башкир спросил меня, есть ли у меня сотовый телефон. Телефон действительно у меня был, но на нем не было денег. Старый разбитый смартфон, перешедший мне в наследство от дочери, а ей от бабушки. Я отдал ему телефон, и он его спрятал. В глубине души я понимал, что телефоны здесь запрещены. Но мой почему-то остался со мной. Я сказал ему, что у меня нет денег на телефоне, он сказал – разберемся.
К этому моменту мою кровать заправили. И мне сказали раздеваться и ложится. Стало тихо. Можно было немного поговорить Ильнуром (он представился повторно). Оказалось, что его сюда силой привез брат, пару дней назад. Рассказал, что тут все очень жестко, что перекуры очень редко, почти никогда, что пока мы сидим тут, нам нельзя никуда ходить и тут ходят люди – проверяющие, которые за нами следят. Сказал он так же, что я теперь «золотой». Золотые это вновь прибывшие. Их не заставляют ничего делать и исполняют почти любую их просьбу. Единственная проблема, запрещено перемещаться по дому. Поэтому, чтобы покурить, нужно было дождаться разрешения и тебе выведут на улицу. Курить к этому моменту захотелось просто невероятно. Я вообще любил курить на абстиненте (это отходняки). Мне от никотина становилось значительно легче.
В это время на втором этаже происходила какая-то движуха. Что-то вроде генеральной уборки. Я спросил у депутата, он как раз мыл пол в нашей коморке – как бы сходить покурить? Он усмехнулся и сказал – жди пока.
Как жди то? – Мысленно возмутился я. Как жди? Я хочу курить.
На кой черт я вообще сюда приехал? Это же какая-то тюрьма. Ждать я не хотел совершенно. Но и спорить с кем-то и выяснять отношения тоже. Нужно же себя показывать с хорошей стороны. В тот момент, я уже начал догадываться в какое место я попал, и что все будет не так радужно, как мне хотелось.
Ильнур в это время все пытался что-то сделать с телефоном. Вокруг постоянно ходили люди, и он то убирал его, то доставал.
Мне сказали, что к трем приедет врач. Я посмотрел на часы время было только половина первого. Я был в центре только десять минут, а по ощущениям – пара часов. С этого момента время, стало моим главным врагом. Оно шло нестерпимо долго. Было ужасно душно и начинались панические атаки.
Как теперь я смогу узнать, как дела дома? Нормально ли они доехали? Мне скажут, если, что-то случится? Я тут пробуду несколько месяцев, за это время может произойти, что угодно. Воображение рисовало ужасные картины – аварий, сбитых людей, истерзанных человеческих тел. Меня кидало, то в жар, то в холод. А минуты шли крайне медленно. Со мной никто не разговаривал, а на мои вопросы почти не отвечали. С Ильнуром разговаривать мне не хотелось самому. Так как он был такой же новичок, как и я. И к тому же весьма неприятным. Не могу точно сказать, что меня в нем отталкивало. Он рассказал, что этой ночью тут лежал наркоман, которого сегодня утром забрали.
И вот как бы мне в тот момент не было страшно и больно, я понимал, что я должен через это пройти. Это же лечебница. Тут мне должны помочь. Сейчас приедет врач и мне станет легче.

Одевайте футболки, врач идет – кто-то закричал снизу с лестницы. Уборка все еще продолжалась, и все молча оделись. А к нам в помещение зашла женщина лет 45. Этакая дородная мадам. Первым делом, она начала заниматься Ильнуром. Сделала ему ужасно большой шприц с лекарствами и пыталась попасть им в вену. Ильнур нес всякую чепуху. Вся рука у него была в крови, а женщина не могла нормально попасть. В какой-то момент его переложили на другую сторону и под подушкой увидели телефон – отобрали. А меня обыскали. Потом кое как врач поставила ему укол, и она переключилась на меня. Мне предназначалась капельница.
Это какой-то бред, но мне впервые поставили капельницу поперек руки. Он перпендикулярно вошла в вену и держала иголку рукой, чтобы она не выскочила. Кровать моя к этому моменту уже тоже была в крови. В какой-то момент я не выдержал и сказал, хватит с меня капельницы. Потому что ощущения были не из приятных. Она согласилась со мной и поставила мне два укола внутримышечно. Как я понял, её смутило моё давление. К своему удивлению, на капельнице я не уснул как обычно в наркологии. И я понял, что снотворного то там и нет.

Я не заметил, как мне стало значительно легче. Но время шло максимально медленно – принесли еду, от неё я отказался. Потом с нами сидели резиденты этого центра по очереди. Меня наконец вывели покурить. Ильнур тоже хотел курить, но оказалось, что вчера во время перекура у него случился эпилептический припадок и курить ему было запрещено. Мне было его жаль. Вообще ситуация с перекурами меня дико возмущала. Я вспоминал слова этого лысого человека в консультантской. Он обещал мне перекуры, а их фактически нет. Меня брала то злость, то обида, но я не показывал и не подавал вида. Не хотелось показаться истеричкой.

Я узнавал подробности. Меня спустят в группу, как только я буду готов. Обычно это занимает три дня. Но поскольку я чувствую себя хорошо, может даже и завтра. Сказали, что мне очень повезло с центром. Что существуют еще и мотивационные дома. Там и бьют, и закапывают в землю, в общем делают ужасные вещи – здесь этого не будет. Я несколько воодушевился и рвался уже в бой со своей зависимостью.
Ильнур продолжал нести всякую чушь. Ну у него и юмор думал я. И тут он такой поворачивается ко мне и говорит – а где пульт от телика? Я посмеялся и дал ему пачку сигарет. Я думал он посмеется над этим. А он посмотрел на меня серьезно и сказал – пульт же только, что был тут, где он? Так я впервые увидел, как приходит «белочка». Через час Ильнур уже крутил ручку двери туалета напротив нашей комнатки и настраивал проектор. Мы смеялись. Это было действительно смешно. Хотя я и понимал, что это все страшно и серьезно, но не плакать же. А так можно получить хоть, какую-то пользу от этого. От смеха мне становилось еще легче.
Потом Ильнур стал порываться сбежать. Его держали, а потом и вовсе привязали к кровати. Он не мог найти себе покоя. У него было несколько стадий – сначала он мирно просил, чтобы к нему привели капитана подводной лодки, потом переключался на нас и называл всех предателями и фашистами, потом говорил на своем языке, а потом просто смотрел в одну точку. И так по кругу.
Все это время он пытался снять повязки на руках и выбраться. Он грыз их и из-за этого белые повязки стали местами красные – зубы он свои не жалел.
Иногда ему удавалось вырваться и ребята его связывали обратно. Ильнур продолжал все заново.

Уже был час ночи, а он весь обессилив демонстрировал нам свою выносливость. Мозг не работает как надо думал я. Он не чувствует усталости и сейчас изнашивает организм. Это было ужасное зрелище. Было уже совсем не смешно. И Ильнура спустили вниз, чтобы он никому не мешал спать, и меня оставили в этой коморке одного.
Моя фантазия продолжала буйствовать, но вроде как я смог заснуть. Не помню, как часто я просыпался ночью, и просыпался ли вообще. Но ночь прошла относительно спокойно. Утром Ильнура притащили обратно и привязали. Он не спал всю ночь. Он был полностью изнеможден, но продолжал вырываться из своих тряпочных оков.

С нами сидели по очереди несколько парней. Депутат Игорь – который оказался не депутатом вовсе, а военным. Он работал машинистом на тепловозе, который перевозил ракетное вооружение. Страдал алкоголизмом. Был немногословен и как мне тогда показалось, достаточно резким и агрессивным. Слава – высокий парень лет 35, который был водителем автобуса. Тоже из моей банды алкоголиков. Витя – с ним мы сразу нашли общую точку пересечения – станки с чпу. Он работал токарем на чпушном станке. На год меня младше. Но он занимал какой-то важный пост в центре. Смешанная зависимость (алкоголь, наркотики). Петя – вообще не понял, кем он работал в социуме и чем занимался. Оказался тут из-за зависимости к наркотикам, но вроде, как и с алкоголем тоже у него были проблемы. И Серега. Серега был единственным игроманом в центре. Именно Серега меня чаще всего выводил покурить, причем от него исходило такое чувство понимания и сострадания, хотя он сам был не курящим.
Серега и привел Ильнура с утра. Именно он сидел с ним всю ночь и сейчас после бессонной ночи продолжил сидеть с нами. Начался второй день.

(Эта история - личная история выздоровления, с неким художественным оттенком. Все имена и события происходящие здесь художественный вымысел, все совпадения с реальным - случайны)

16 лет назад, я начал употреблять алкоголь. Что для подростков моего времени было достаточно поздно. Пить пиво обычно начинали лет в 13-14, я же начал в 16. До того момента я даже не представлял, как можно выпивать эту гадость. Меня часто просили покупать алкоголь мои друзья, которые были младше меня на год или два, я стоял с ними, но мне настолько было безынтересно, что я даже не задумывался о том, чтобы попробовать пить пиво с ними тоже. Собственно говоря, с сигаретами была такая же история. Но сейчас не об этом. В какой-то день, я все же решил попробовать. Как сейчас помню, это была бутылка «жигулевского» и стоила она в местном ларьке ровно 11 рублей. Деньги не великие, но все же на нее пришлось складываться. Мы сложились втроем и выпили. Я и раньше знал какое пиво на вкус, не знаю, откуда у меня это знание, но вкус меня не удивил, я к нему был готов. Меня мучил вопрос насчет похмелья. Я выпил, наверное, граммов 100, может даже меньше, и обратился к товарищу, который уже пил пиво несколько раз. Он ответил, что с моей дозы, похмелья у меня не будет, а вот с его – больше полбутылки – скорей всего будет. Мне не понравился тогда алкоголь, но в тот момент произошло важное событие в корне, изменившее мою жизнь. Алкоголь меня не оттолкнул, а я переступил черту.
Буквально через пару месяцев я уже пил пиво в полторашках с бывшим одноклассником (мы выпустились из школы в тот год). И мне настолько нравились ощущения, я был просто от них без ума. Мне казалось, что до этого, я был несвободен, а сейчас для меня не существует границ. Алкоголь раскрепощал, и даже в незнакомых компания (а они потом будут) я чувствовал себя уверенно и непринуждённо. Поистине я имел два лица. Одно – зажатый и до одури стеснительный парень, не решающийся даже заговорить с продавцом дисков. Другое – душа компании, веселый чувак с большим количеством улетных идей. Мне настолько нравилось, что ко мне тянутся люди, ко мне прислушиваются, меня уважают. Что я считал, что это мое подлинное лицо, которое просто раскрывает алкоголь. Мне нравилось мое преображение, ведь с алкоголем я становлюсь настоящим.
Эпоха беззаботного студенчества закончилась, и теперь мне предстояло оправдывать свое употребление. Потому, что из-за него начинали появляться первые проблемы в жизни. Проблемы с работой, с родителями. Я не знаю в какой момент у меня появилась зависимость, но чувствую, что в этот период много чего выходило из-под контроля.
Я искал оправдания своему алкоголизму, и сам верил в них. Я сегодня выпил, потому что устал на работе. Я сегодня не пойду на работу и выпью, а завтра обязательно выйду, мне простят. Да прощали, прощали много раз. Но никогда не знаешь, какой из них будет последний. Я женился, развелся, сменил несколько работ. И меньше всего повезло моей второй супруге. Мы с ней расписались семь лет назад, и это были семь лет её личного вулкана. Спустя время мои «Лица» изменились. И, разумеется, изменились в плохую сторону. Когда я не пью, я полноценный член общества, хожу на работу, на работе делаю успехи, меня ценит начальство. В семье тоже полный порядок, есть гармония и взаимопонимание. Но я ведь алкоголик, меня не устраивает это спокойствие, меня не устраивает моя трезвость. И я срываюсь. Сорвавшись, я превращаюсь в совершенно безответственное, крайне скотинистое лицо. Становлюсь редкостной мразотой, которой наплевать на окружающих и их мнение. Для меня по-прежнему не существует границ, только если я раньше их использовал для того, чтобы самореализовываться и поднимать свою самооценку, то сейчас у меня самооценка и самореализация уже подняты до небес, я хочу большего, я хочу ВЛАСТИ! и все вокруг – жалкие, пустые люди, которые ничего не добились в этой жизни, и поэтому меня не понимают.
И моя жена, разумеется, никогда не знала с каким лицом встретится вечером.
Прощала.
Я разрушал всё, терял работы, дом, семью. Выходя из своего запоя, я все восстанавливал, меня прощали на работе, прощали дома, прощали окружающие. Но я знаю, что с каждым разом мой кредитный рейтинг падает. И когда-нибудь настанет день, когда я потеряю все.

Это был мой ответ на вопрос «Как я оказался здесь?» - Первое задание, которое мне дали в реабилитационном центре.

Разумеется, это день настал. Я потерял все кроме семьи, но и она висела на волоске.
Разумеется, я знал о своей проблеме, и, как мне казалось, я боролся с ней. Несколько кодировок, препараты и прочее совсем мне не помогали. За этим всегда следовал срыв. Рано или поздно, но он происходил. Мой максимальный срок трезвости за эти 16 лет – 2 месяца и 14 дней. Я понимал, что страдаю алкоголизмом и что моя проблема в голове. Я уже не мог не пить, и пить я не мог тоже. Трясущимися руками я наливал рюмку, у меня обжигало пищевод и была боль в животе, но я не мог без этого. О, какими тяжелыми были мои выходы из запоя. Это два – три дня без сна, в аду. Меня постоянно мучали панические атаки, было ощущение, что сейчас произойдет, что-то настолько плохое, что я умру, или хуже того, умрет кто-то близкий. И причем у нормальных людей, такие панические атаки могли начаться, только после длительного употребление, у меня же чаще всего на второй день. Разумеется, меня не интересовала никакая работа, ничего. Моей целью становилось избавиться от этих ощущений, и я избавлялся. С помощью водки. Со второй рюмки мне становилось легче, но сил и энергии это уже не придавало, была какая-то вынужденность. Я пил и поддерживал свое состояние, потом спал, потом опять пил. Дни смешивались с ночью. Так меня встретило моё «Дно». И как бы это странно не звучало, но моя борьба началась с моей капитуляции. Я оказался реабилитационном центре.

А меня там точно прокапают, я же могу сегодня пить – доставал я жену вопросами. Удовольствие нахождения в реабилитационном центре было недешевое. Мы собрали родителей супруги и моих, они сказали, что помогут. Потому, что у нас своих денег уже не было.
Мне не терпелось оказаться в центре, ведь там мне должно стать лучше, там я наконец освобожусь от алкогольных оков, размышлял я, наливая себе рюмку.
Скорее бы уже.
Меня отвезли в центр в субботу. Путь был нестерпимо долгим. Я не мог уже дождаться, когда мы туда приедем. Меня прокапают, и психологи займутся мои лечением. А я буду просто лежать и отвечать на вопросы. А потом буду ходить на тренинги и занятия, и все будет хорошо. Там есть сауна и большой сад, четырехразовое питание и вообще все выглядит как санаторий. Там мне точно помогут.

Приехали. Я отлично помню, как старался выглядеть максимально плохо. Почему-то в голову приходила мысль, что на меня посмотрят – скажут, так он у вас нормальный и отправят домой. А домой я не хотел.
Центр представляет из себя достаточно большой дом из красного кирпича. Он находился в небольшой поселке, и выглядел в целом как обычный коттедж. Ни надписей, ни табличек.
Нас встретил лысый мужик лет 40. Он спросил у моей жены, вы же экскурсию хотите? И как мне показалось, тон у него был достаточно грубый, что совершенно не вязалось с тем приятным голосом психолога в трубке, когда я звонил, выбирая центр. Жена ответила да, и он кивнул – нужно немного подождать, сейчас все выйдут из помещения, у нас анонимное сообщество, люди разные – есть и депутаты. Через пару минут из центра вышел парень и сказал, что все внизу – можно заходить.
Пока жена ходила по дому, я сидел внизу за столом. Хотелось бы побыстрее это все закончить и пойти прокапываться. Потому, что уже было предчувствие панических атак, они были уже близко.
После экскурсии мы сели в комнате под название «Консультантская» и там психолог, задав пару вопросов, рассказала, что теперь увидимся мы только после окончания лечения, а первый звонок можно будет сделать только через месяц. Меня тогда интересовали только два вопроса – можно ли электронную книгу – сказали да, и как обстоят дела с перекурами. Мне показали на график на стене там было 9 перекуров по времени. Сказали, что если мне нужно будет больше перекуров пока я отхожу, то будет больше. И пока меня поднимут наверх, где я буду отходить от употребления и отдыхать, как только я буду готов – меня спустят в группу.
В голове у меня мелькали картинки с одинарными кроватями, которые были на сайте. Мы быстро попрощались с женой, к этому моменту затрясло и её тоже. Видимо ей все-таки не наплевать на меня подумал я прощаясь. Я совсем не думал, о том, какие чувства она испытывает в этот момент. И меня повели наверх. Парень, который меня вел, заглянул на кухню и сказал – два сладких чая. Я в голове возмутился, мне капельницу нужно, а не чай. С этого началось моей пребывание в центре.

(Эта история - личная история выздоровления, с неким художественным оттенком. Все имена и события происходящие здесь художественный вымысел, все совпадения с реальным - случайны)

Предыдущие части у меня в профиле.

В прошлом посте я рассказал, как залез под крыло ООО.

И вот тут началось - заказы шли одним за другим, я серьезно не успевал их обрабатывать. Тут случилась и новая моя ошибка - нужно было находить человека который бы отвечал за это. Но нет, хотя я и не был жаден до денег, но я боялся брать на работу людей. Боялся, что потом поток заказов иссякнет и мне нечем будет платить. А еще я боялся, что никто не сделает лучше чем.

И вот я взял новый заказ.

К этому времени мне построили стену, и теперь у меня была очень хорошая база для создания станков. Жаль, что пришлось передвигать все на время строительства и работать приходилось в полукустарных условиях.

Я начал потихоньку делать свой новый станок, и все было бы замечательно если бы не одно но. Меня постоянно подпинывали - якобы учредили - а именно директор производства, папин друг и папа. Что мол медленно делаю - заказ нужно отдавать. Хотя вру - папа не подпинывал. Папа молча слушал мое возмущение. А возмущался я регулярно. Какого фига - какого фига говорю они меня пинают, я делаю по максимуму, я не могу быстрее. Иди работать ночью говорил мне снабженец - а сам везет мне болты по двое - трое дней. Это был настолько эпичный бред, что в конце меня доконало - я высказал все что хотел. Ты опять ищешь виноватых - спросили меня. Вот. Я опять искал виноватых. И с каждым днем - ну ты чего не сделал еще станок? Ты смотри у меня. Так то мы тебе счетом позволяем пользоваться. Должен все быстрей делать. Эти фразы я слышал каждый день. На станок ушло у меня три недели. Но сделан он был со всей ответственностью.

Работал и работает сейчас он исключительно.

Но какова была цена работы над этим станком.

Я расскажу об этом в следующем посте.

Кто дочитал до этого момента, я уезжал отдыхать и не мог писать посты, теперь я вернулся, посты продолжаем.

Предыдущие части у меня в профиле.

В прошлой части я рассказал, что мы накосячили с первым заказом. И вот, что из этого вышло.

Момент, когда мне позвонил заказчик, я наверное запомню на всю жизнь. Так стыдно, мне еще никогда не было.

Я слушал его и понимал, что это серьезный залет и нужно срочно принимать решение.

Когда он закончил перечислять все недочеты - которые он обнаружил. Я попросил час на решение и обдумывание.

За этот час, я связался с отцом, но он лишь сказал - "влетели". Я серьезно - больше ничего не сказал. Я ему говорю - ну ты думай. Я тоже пока подумаю, и положил трубку.

Час пролетел как пять минут. Но за это время решение было мной найдено. Главное чтобы заказчик согласился на мое решение.

Я позвонил ему и сообщил - что я решил снести все алюминиевые направляющие к которым крепились Hivin так как они не дают достаточной жесткости. И установить на их место - трубу профильную 40х40 с толщиной стенки 4мм. Убрать уголки которые были на заклепках и все хорошо проварить.

Заказчик согласился, но с одним условием - это все необходимо будет делать у него - в городе за 200 км от нас.

Так как - во первых, станок он нам не отдаст на переделку (не знаю почему), во вторых - везти его нужно будет опять на газели, а это 4 тысячи в одну сторону - итого 8 тысяч.

В результате, я поехал к нему - мне нужно было снять весь профильный алюминий со станка. Еще я хотел забрать направляющие - но он мне их не отдал. Даже мои убеждения о том, что мы не сможем просверлить отверстия для их крепления без них, они же могут встать со смещением. Он ответил на это - тут дрелью просверлишь.

Он был зол, а мне было стыдно.

По приезду - я заказал у снабженца трубу профильную и начал снимать размеры по отверстиям.

И вот, через пару дней все было готово. Но поскольку мне нужно было варить, я взял Рамиля с собой.

Нам вдвоем - необходимо было в кустарных условиях, за день фактически собрать станок с нуля. Точнее собрать нужно было мне одному - сварка это финальный эпизод нашей поездки.

Я не буду рассказывать, что происходило у заказчика - скажу лишь то - что станок после всех манипуляций, стал очень жестким, но появился клин по левой оси Y. И как бы мы с ним не бились - клин не уходил. Наступил уже вечер. Я сообщил заказчику, что мы уезжаем, но завтра я приеду один и все доделаю до конца. Он согласился.

На следующий день, я ехал туда в полной прострации. Я не знал, смогу ли я исправить этот клин. Жалел, что не убедил заказчика в доставке за наш счет станка - к нам на производство.

Когда я приехал - заказчик был в достаточно хорошем настроении. Мы пообщались и я приступил к работе. И буквально через 10 минут, я обнаружил серьезную ошибку в буксе (это куда подшипник вставляется) Её повело. Не знаю почему - но она была чуть выгнута. Хорошо, что у меня были запасные. Как чувствовал. После замены - клин полностью исчез и станок заработал как надо. Заказчик при мне начал вырезать заготовку - и...

И все вырезалось идеально. Станок работал ровно и без вибрации.

Заказчик и я были в восторге.

Когда я уезжал - он сказал мне. Я вижу это твой первый заказ. Поверь я это вижу. Желаю тебе удачи. Если ты будешь так же относится к своему делу - у тебя все получится. Тебе можно доверять.

Эти слова были как мед на душу. Тогда я впервые ощутил, что у меня действительно все получится.

Я вернулся на производство, и собрал всех на совещание. Я хотел раздать лещей - но вышло так, что отец с его другом - меня просто заткнули фразой - "Ты что виноватых ищешь?"

А я не искал - я знал кто виноват. Виноват только я. Не нужно было так доверять кому то на производстве - кроме себя. Нужно было все жестко контролировать. Ну опыт, опять же опыт.

И на фоне всех эти событий - у Ларисы ломается станок. Я пообещал, что посмотрю его, как только освобожусь. И вот я освободился.

Оказалось, что появился сильный люфт по одной из осей - станок считал координаты, но ось пару секунд оставалась неподвижной. Из-за этого она сломала два резца и одно сверло.

Как мы тягали эту ось с помощью передвижного крана это отдельная история. Станок пришлось разобрать почти полностью, чтобы добраться до винта. Я все время боялся повредить гидравлические медные трубки. Заменить их было просто нечем.

Самое жуткое было - когда я полез к винту, а надо мной висела такая дура - револьверная головка. Весит она килограмм 100-150 и привязана была к крану веревками. Надежно ли это было? Нет, конечно. Но все обошлось - она потом так пару дней висела - пока мы запчасть искали.

Фото из интернета (но если было бы мое - оно было бы точно такое же. Даже грязь тем же узором лежит)

В следующем посте я расскажу о том, что происходило летом на производстве. Как я влез в газовую заправку. И как решил, полностью переделать все производство.