Tandem.dvoe

В этом году мы с Саней не можем похвастаться фотографиями с нашего отдыха, никуда не ездили, даже на любимые озёра.

Все лето мы болели, перескакивая из одной болячки в другую. Саня ослаб, раскис и потерял хорошее настроение.

Грустный Саня это то ещё зрелище, дрожащая нижняя губа или поза - лицом к стене никого не хочу видеть, поэтому на днях я организовала ему поездку, ничего особенного осенний лес, горячий чай в термосе, любимые пирожки.

Укутанный( у нас прохладно и серенько) , довольный Санька высмотрел в траве сухой гриб, оказалась целая семейка, так что на вечер нам обеспечена груздянка.

Наших фото не будет, но знайте мы живы, мы вместе, а остальное неважно.

Р.с. Традиционно привет от Сани и тёплой, красивой осени.

Анна.
Муж умер тихо. Просто не проснулся утром и все. Анна даже не заплакала.
Где-то после 50 мужа словно подменили, как говорится "седина в бороду, бес в ребро". Спутался с молоденькой продавщицей из сельского магазина. Анна, как в таких случаях бывает, узнала последней. В круговороте семейных дел и забот не заметила, что муж стал тайно красить волосы и подкрашивать усы, полюбил плавки, а не семейные трусы и усиленно поливал себя одеколоном.

Вернее заметила, конечно заметила, но были дела поважнее, внук серьёзно болел, всем миром собирали деньги на его лечение и всеми мыслями своими Аня была там, возле маленького крошечного тельца, которому так нужна была помощь.

Уходил со скандалом, забрал машину, которую хотели продать для лечения внука, оскорблял не только её, но и по дочери прошёлся, что не могла здорового ребёнка родить. Ей кричал гадости, мол не жил с ней, а мучился. Пыжился и махал руками. Уходил гордо, на белом коне, так сказать.
А через полгода вернулся. Рак. 4 стадия. Не операбельная. Молодуха выпнула как только машину на неё переписал. Поначалу хохорился, тут всё моё, имею право. А как боли адские начались, тут сдулся, всё, Анечка моя, да любимая.

Последний месяц тяжёлым был, в полузабытьи, все её звал, чтобы рядом была. И все жалел, что обидел тогда её и дочь, когда вещички свои хватал да в новую жизнь бежал. Просил простить. Простили. Обе.
Тихо ушёл. Да.
А Анна не плакала. Нет.
Не было слез.
А внук выздоровел, люди добрые помогли, дособирали на лечение. Такой замечательный бутуз, щёчки розовые, говорливый, говорят на деда похож.

Сидим с сестренкой на её кухне, чаёвничаем.
На стенке бубнит телевизор, передают новости, слушаем вполуха. У меня чай с травами, душистый. На блюдечке тонко порезанный лимончик, в вазочке трюфели, конфеты, доставшиеся мне по случаю.
Вспоминаем маму, которой нет с нами уже 22 года.
-А помнишь какая она беспокойная была, с дискотеки нас ждала, у окошка сидела,- спрашивает сестра, подливая мне чай. И чего спрашивается не спалось? Ну что с нами могло случится в родной деревне, где все друг друга знают?

Здесь её ухо улавливает новость - в Санкт-Петербурге столкнулись городской автобус и машина. Она меняется в лице и хватается за телефон.

-Валюша, у тебя всё в порядке? В новостях вот сказали...
Я откровенно смеюсь, отворачивая голову к подоконнику и делая вид, что нюхаю цветок.

Буквально полчаса назад она болтала с дочерью, студенткой Санкт- Петербургского университета, та готовилась к занятиям дома и весьма подробно рассказала матери чем занимается.
-Ты поела? Не голодная? Не сиди долго за компьютером, береги глаза. Целую.
-Что? - сестра смотрит на меня не понимающе, - чего смеёшься?
-Анекдот смешной вспомнила, - отвечаю.
-Потом расскажешь, давай чай пить, - сестра облегчённо вздыхает, машет рукой, продвигает ко мне вазочку с конфетами.
Потом, так потом.
Прихлёбываю чай и думаю.
Мамы, это всегда мамы...

Позавчера накормив животных, уложив довольного Саню смотреть бесконечно идущий «След», внезапно поняла, если сейчас не прогуляюсь, взорвусь от эмоций. Решила просто пройтись по деревенской улице.

Лёгкий ветерок, слегка пахнущий дымом и травами живо выдул переживания и треволнения дня вон. Кругом тишина, селяне рано заходят в дом, а кое-кто уже спит, потому что встаёт часов в пять утра.

Темно, лишь тёплым желтым светом светятся окна.
Иду, мысленно рисую картинку, вот семья, собралась за столом, пьют чай с печеньками, разговаривают. В вазочке малиновое варенье и душистый мёд, лёгкий парок над чашкой с чаем. Кот, ластится под столом, бабушка в кресле смотрит телевизор, самый маленький уснул прямо за столом, и глава семьи переносит его на кровать. Сквозь сон малыш шепчет : « А мультики?», отец отвечает: «Спи, завтра посмотришь»

Всем смешно, малыш хотел дождаться мультиков, но не выдержал. Говорят шёпотом, чтобы не разбудить его и прикемарившую в кресле бабулю. Прячут улыбку, как говорится, «что стар, что мал», что с них возьмёшь. Старшие дети делают вид, что совсем не хотят спать, а сами позабывшись забывают прикрыть рот, когда отчаянно зевают. Взрослые перемигиваются друг с другом, жестами показывают, что старшим детям тоже пора спать. Оставшись вдвоём будут долго пить чай и просто молчать, отпуская на волю дневные думы и заботы....

Яркая картинка, пусть и придуманная мною на ходу успокоила, повысила настроение, дала сил. Спешу домой, где уже заждались меня котики и Саня со своим вечным «Следом».

Баба Маня боится зимы. Как всякий очень старый человек переживает за то, что умрет в лютый мороз и копальщикам могилы придется нелегко, земля в наших краях промерзает на несколько метров.
-Умаются сердешные, устанут –горюет она, подливая мне чай.

Я втягиваю в себя душистый чай, катаю за щекой карамельку, беспечно машу рукой: «Нашла, о чем переживать, еще никого наверху не оставили, всех туда отправили». Продолжать тему не хочется, и я ловко перевожу её на Наполеона, нового кота бабы Мани. За лето он заметно подрос, возмужал, только до сих пор тощий хвост выдает его тяжелое детство. Баба Маня проследив за моим взглядом говорит:
-А нет ли у тебя, Маринушка, витаминов каких-нибудь для кота, уж больно хвост у него облезлый, я уж его маслом растительным мазала, чтобы шерсть хорошо росла. Поперхиваюсь чаем, смеюсь:
-Уж тогда сливочным мажь.
-Думаешь поможет? – баба Маня задумчиво смотрит на Наполеона, прокручивая в голове варианты использования масла.
-Да пошутила я, привезу из города твоему коту витамины, да и зима на пороге, сам опушится.

Баба Маня к зиме готова, под сараем стройными рядами сложены дрова, в огороде не былинки, не травинки, убраны под замок лейки, грабли, вилы, ведра. В садочке срезаны все цветы –старушка на дух не выносит отцветающие растения. В курятнике свежий песок и галька для куриц.

В сенках, в ларе запас муки, сахара, круп, под столом, в темноте поблескивает боками пятилитровая бутылка растительного масла. Окна вымыты, улыбаются чистыми задергушками, печь побелена, на ней, под самым потолком в белых мешочках мак, семечки, сухари, сушенные яблоки и грибы.

В подполе картошка, овощи, соленые огурцы, помидоры, компоты –всего «понемногу». Зимой все эти банки благополучно переселятся к детям, в гостинчик соседям и мне перепадет.

Баба Маня сидит напротив, подперев морщинистой рукой щеку.
-Ты настоящая хозяйка, запасливая, хвалю я её. Держи-ка подарок на зиму, в пакете новые теплые рукавицы на меху, несколько коробок с чаем, любимые конфеты.

Баба Маня светлеет лицом, привычно крестится на икону в красном углу.
-Дай Бог, Маринушка и эту зиму переживем!
-Переживем! - подтверждаю я, -Еще как переживем!
-С такими-то запасами,- говорю я шёпотом в спину бабы Мани, собирающей гостинчик для мужа. Она поворачивается и подает пакет.

-Да зачем? -отнекиваюсь я, заглядывая в него. В нем пирожки и булочки, семечки в мешочке, яичная кралька.
-Саньку- твердой рукой она сует пакет мне в руки, обнимаю за худенькие плечи, целую в платок на голове, старушка как-то незаметно уменьшилась в росте, и я теперь её выше на голову.

-Ну давай, с Богом-баба Маня крестит меня на дорогу, традиционно провожая за ворота.
Еду домой и стараюсь не заплакать. Боже, храни, пожалуйста, всех баб Мань мира. Очень прошу!