Ramoa

Часть 1. Умополис

Часть 2. Коллекционер головоломок

Часть 3. Стыд и позор на школьной линейке

Часть 4. Подарок отца

На утро у Эрика болели мышцы. Не так чтобы сильно, но и этого хватило, чтобы мысленно жаловаться на Джеки и рейтинг, придуманный отцом. А всего-то и было, что тридцать минут обычной разминки, шесть подтягиваний на перекладине, четыре подъёма согнутых, когда надо прямых, ног в висе с касанием перекладины, да пять неудачных попыток отжаться в стойке на руках возле стены.

В итоге Джеки упростил задачу для своего подопечного, и тот отжался семь раз в упрощённом варианте. Это когда ноги стоят на небольшой возвышенности – будь то стул или скамья – и тело согнуто уголком. Но и этого оказалось достаточно, чтобы плечи, непривычные к физической нагрузке, на следующий день ныли даже при обычных подъёмах рук.

Конечно, Джеки через смартфон разбудил Эрика в полседьмого утра, вместо пяти обещанных, проконтролировал упражнения на растяжку, чтобы хоть немного облегчить состояние своего ученика и снять боль с мышц. Но и это оказалось довольно болезненным. Зарядка не облегчила Эрику мучительную задачу: через охи и ахи еле надел на себя школьную форму.

Завтрак он проглотил, даже не заметив, а потом с непривычной, но на удивление в чём-то приятной болью в мышцах, побрёл в школу. Пока он шел, медленно переставляя уставшие ноги, взгляду его открывалась забавная картина. Видимо, не только ему пришлось вчера выложиться по полной – большинство детей шли пингвиньей походкой, чтобы лишний раз не сгибать и разгибать ноги.

Но Маша, как оказалось, не разделяла общего стиля. Она смеялась, не злорадно, но с озорством, наблюдая, как Эрик ковыляет к ней, а его гримаса выдавала все чувства.

– Слушай, прямо восстание зомби какое-то, – весело улыбаясь, заметила Маша. – И ты, Эрик, прекрасно вписываешься в эту картину.

– Вот спасибо, умеешь утешить. Смотрю, ты вчера не тренировалась?

– С чего это ты взял?

– Ну как? Ты не вписываешься в нашу дружную компанию зомби, - не сдержал улыбку Эрик и развёл руки в стороны, указывая на еле идущих учеников.

– То, что вы, парни, не знаете меры в тренировках, не значит, что все такие же.

– Что ты имеешь в виду?

– А присмотрись внимательнее, много ли ты найдешь девушек, идущих как-то по-особенному? Лично я вижу только одну, да и то, сомневаюсь, что это из-за вчерашнего бума с приложением. Просто у неё походка такая сама по себе. Мальчуковая.

– Хочешь сказать, что мы, парни, обычно так и ходим? – Эрик глядел, как та самая девушка шла вразвалку, как заправский хозяин мира. Таких обычно называли «пацанками».

– Ты что, нет, конечно, – наигранно встрепенулась Маша, а потом спокойно добавила: – Да. И не такое видали.

– Ну уж я точно так не хожу.

– Да я на тебя и не намекала.

– Так ты не ответила: вчера занималась или нет? – Решил сменить тему Эрик.

– Скажем так: не больше, чем обычно, - загадочно ответила Маша.

– Вот так новость, - парень удивлённо мотнул головой. -Значит, ты увлекаешься не только коллекционированием головоломок?

– Вот всё тебе надо знать, да?

– Ну, не хочешь – не говори, - пробурчал Эрик, придав голосу обидчивый тон, но глаза выдавали, что он нисколько не расстроился. – А я думал тебе раскрыть один секрет и рассказать, что мне вчера папа подарил.

– Что-то мне подсказывает, ты в любом случае расскажешь. Вы ведь, мальчишки, любите хвастаться, – Маша снова не упустила случая поддеть приятеля.

– Да что же это такое, а? Как что, так сразу мальчишки. Ага, – догадался Эрик, – я понял. Лучшая защита – это нападение, да? Умело ты переводишь стрелки, чтобы не отвечать на вопросы.

– Ну ладно, – Маша не стала больше мучать Эрика, – расскажу. Только ты никому. Знаю я: в школе только дай повод посплетничать – всё так переврут, что самой стыдно станет.

– Да разве только в школе? – заметил Эрик.

– И то правда.

– Так что там? Чем занимаешься: танцами, аэробикой?

– Это ты к тому, что девушкам только бы попрыгать на месте? Или это самые популярные виды физических нагрузок? Тогда ты ещё забыл спросить про йогу.

– Ах да, точно. Йога. Медитации, растяжки, всякие чакры и неудобные позы страусов и цапель, – попробовал перевести в шутку Эрик.

Но Маша, сделав серьёзное лицо, мгновенно остудила его пыл:

– Я занимаюсь йогой.

Повисла тишина, но не прошло и нескольких секунд, как Маша расхохоталась:

– Видел бы ты себя, – она изобразила растерянный вид Эрика, – словно нашкодил и боишься, что тебя разоблачат. Смех, да и только!

– Фууух, – выдохнул Эрик, – я уж подумал, ты и правда занимаешься йогой, а я тут бог знает чего наговорил.

– А это и не шутка. Я уже три месяца практикую йогу. Но не беспокойся, – заметив, как Эрик снова начал краснеть, быстро добавила Маша, – я нисколечко не обижаюсь, – и хихикнула. – Забавно было наблюдать, как ты резко изменился в лице, стоило мне сказать, что я занимаюсь йогой.

– Ты так больше не делай, – с заметным облегчением выдохнул Эрик, слегка покачав головой.

– Уж меньше точно не буду, – подмигнула Маша.

– Намёк понял. Значит, теперь буду ожидать от тебя подвохов.

– Ой, а ты-то не любишь язвить?

– Люблю, конечно. Хорошо, ты мне открыла секрет, теперь – моя очередь.

– Стой. Дай я тоже попробую угадать.

– Ха, ни за что не догадаешься.

– Так-так… – Маша задумалась, а потом выдала: – Собственный тренажерный зал в подвале дома?

Эрик так и опешил.

– А… откуда ты знаешь?

– А я что, не говорила, что ещё увлекаюсь гаданием? – Маша закрыла глаза, провела руками над головой Эрика и, понизив голос, продолжила: – Вижу огромный экран во всю стену. Вижу… Вижу подвал: он в японском стиле. А это кто? Вижу азиата. Не может быть, это же… это… сам Джеки Чан.

– Да ну блин, Маш, ты что, реально гадать умеешь? – Эрик уже и не знал, чему верить.

Тут Маша не выдержала и засмеялась.

– Ох, не могу, Эрик. Повёлся. Снова. Да сколько же можно, а? Так, смотри, и цыганка какая-нибудь подойдёт к тебе и оберёт до ниточки.

– Тут что, ещё и цыгане водятся?

– Ты неисправим, да? – Маша не могла остановить смех, – Откуда здесь цыгане? Сам подумай. Город-то новый и все жители связаны с Центром инновационных технологий.

– Так ты же сама сказала…

– Да я же образно.

– Хорошо, – Эрик всё никак не мог оправиться от удивления. – Но откуда ты знаешь про спортзал в моём подвале и Джеки Чана?

– А ты думаешь, твой отец один всё делал? Долго бы ему пришлось самому устанавливать оборудование. А обучающую программу-голограмму, между прочим, создал мой папа, – гордо подняла голову Маша.

– Ух ты! Здорово. Твой папа – голова.

– Да. И у меня тоже есть нечто подобное, как у тебя.

– Это ты о чём?

– У меня, уже как три месяца, есть свой виртуальный друг. Вот она и учит меня йоге.

– Она? То есть женщина? Тоже знаменитость какая-то?

– Ну… – тут Маша, впервые за весь разговор, поникла, в её голосе появились грустные нотки, – я бы так не сказала.

– А, наверное, какая-нибудь гуру, специалист в йоге, которую ты часто видела на экране? – Эрик не заметил изменения настроения собеседницы.

– Нет. Это… это виртуальный прообраз моей мамы.

– Она что, где-то далеко живёт?

– Можно и так сказать.

– А где?

–Там, – Маша подняла голову вверх и посмотрела на небо.

– Ой, прости. Что-то я как-то сразу не сообразил…

– Да ничего… – Маша умолкла, задумавшись. Затем, решив рассказать то, о чём не любила особо распространяться, не спеша начала свою историю: – Раньше, когда я была совсем маленькая, папа часто снимал маму на видеокамеру. Что ни выходной, то поездка куда-нибудь, и это обязательно надо было запечатлеть на память. Если собрать все записи, выйдет около сотни часов. Два года назад она умерла. Маму нашли в километре от города – в лесу, куда она часто ходила. Сказали, умерла своей смертью. Просто остановилось сердце. Причина – неизвестна.

– Ничего себе, – вставил Эрик, когда Маша остановилась.

– Мой папа, – продолжила она, – на день рождения подарил мне такую же комнату, как твой – тебе. Только в отличие от твоего варианта у меня все четыре стены и потолок – экраны. Папа создал программу, которая собрала и обработала информацию по буддизму, йоге… и все видеозаписи с мамой. Вот она меня и учит, – Маша уголком рта чуть улыбнулась, – медитации, делать растяжки, раскрывать чакры и стоять, как ты сказал, в неудобных позах страуса и цапли. Вместе с тем, мы с ней частенько болтаем о своём. Я ей рассказываю всё, что рассказала бы настоящей маме. По правде говоря, я всё реже вспоминаю, что призрак, живущий в подвале нашего дома – голограмма, а не её душа.

– Вот это да, – Эрик не мог поверить в услышанное. Это казалось чем-то нереальным и фантастическим. Но разве у него самого не живёт такой же призрак? Всего один день, но он явно уже не воспринимается, как какая-то программа. Так что Эрик прекрасно понимал Машу.

– А ещё, это моя первая головоломка, - вставила одноклассница.

– Ты это про что сейчас? – не понял Эрик.

– Я тебе говорила, что собираю головоломки, которые сама разгадала. Так вот, я тебе немного соврала. Первую головоломку я так и не разгадала – я до сих пор так и не поняла, почему мама умерла. И я не верю, что у неё просто так взяло и остановилось сердце. Особенно если учитывать, что за здоровьем в Умополисе следят тщательно и она никогда не жаловалась на плохое самочувствие. Да что там, она йогой занималась…

– Так вот почему тебе папа выбрал именно такой вид тренировок… А у тебя есть какие-то предположения? Ну, по поводу мамы?

– И много, и ни одного одновременно.

–Это как?

– Версий куча, но все они кажутся нелепыми или нереальными.

– Например?

– Я узнала, что мама ходила в лес по двум причинам: или медитировать, или проводить исследования.

– Исследования? Какие еще исследования?

– Помнишь, я спрашивала, кто у тебя из родителей учёный? Так вот, у меня – оба. И если папа – работает с компьютерами, то мама – с природой. Работала.

– Ух ты! И что она изучала последним?

– Я не знаю.

– Как так? – для Эрика это было немного дико, потому что в его семье было совсем по-другому.

– Ну, не любила она дома говорить о работе, как и папа, впрочем.

– Ладно. Так, какие у тебя версии?

– Думаю, мама могла проводить какие-нибудь эксперименты в лесу и… там что-то пошло не так. Да и про заповедник немало всяких слухов ходит. Неприятных слухов. И даже очень пугающих. Я бы никогда одна не пошла туда. Поэтому так и не побывала на том месте, где нашли маму.

– Мда, действительно какая-то мутная история получается… Слушай, а ты не думала, что в Центре на самом деле знают причину, просто тебе не сообщили, потому что это… может быть секретно?

– Да, такая версия мне тоже приходила в голову. Но от этого мне легче не становится. И я хочу знать правду.

– Ну а где находится то место, куда ходила твоя мама, ты знаешь? Сможешь найти дорогу?

– Место для медитаций, насколько я помню, прямо возле её личной теплицы, где она работала. На каникулах мама брала меня с собой пару раз, но мне тогда было скучно. Думаю, дорогу найду.

– Значит, выберем с тобой день и сходим туда, – Маша хотела что-то сказать, но Эрик прервал её: – Только прошу, не рассказывай мне ваши местные легенды о заповеднике – вдруг, испугаюсь и передумаю. – Ободряюще улыбнувшись, он добавил: – Вот как вернёмся оттуда, тогда и поведаешь, хех, современный фольклор.

– Спасибо, – тихо сказала Маша.

Заговорившись, они не заметили, как подошли к школе. Ко всеобщему удивлению, первый урок перенесли в актовый зал, где должен был выступить… снова Игорь Васильков.

– Ты не знаешь, что случилось? – спросила Маша.

– Отец за завтраком ничего не говорил, – Эрик был удивлён не меньше неё. Он посмотрел на смартфон и добавил: – В любом случае, через пять минут узнаем.

_________________________________________________________________________________________________

Кому интересно продолжение истории, вот ссылка на всю книгу: https://author.today/work/43835

Часть 1. Умополис

Часть 2. Коллекционер головоломок

Часть 3. Стыд и позор на школьной линейке

– Я смотрю, ты узнал его? – хитро улыбаясь, заметил отец.

Эрик медленно обходил вокруг застывшую фигуру, как будто пытаясь разглядеть какой-то подвох. Он попробовал прикоснуться, но палец, к его удивлению, прошёл насквозь.

– Это голограмма, – ответил на невысказанный вопрос сына Игорь. – Одна из последних разработок нашего Центра, позволяющая детально передавать целостность объекта в трёх плоскостях. Другими словами, ты не отличишь голограмму от настоящего человека, пока не попробуешь прикоснуться к ней. Даже когда она будет говорить, тебе покажется, что звук идёт прямо от неё – но это иллюзия, которая создаётся благодаря множеству встроенных в стены, потолок и даже пол небольших динамиков. Кстати, они же способствуют ощущению полного присутствия, которое ты испытаешь, если включишь звуки природы: пение птиц, шум воды, треск горящих поленьев. На самом деле, это можно использовать для любых сюжетов, каких угодно… Но не рекомендую смотреть ужастики, ещё начнёшь бояться сюда спускаться, – хихикнул отец.

– И что, это правда Джеки Чан?

– Смотря что подразумеваешь под этим. Если ты о том, что он думает и говорит, как настоящий Джеки Чан – то нет, мы только начали осваивать технологию, которую назвали «Слепок памяти». Кроме того, когда мы научимся полностью создавать копии сознания людей, не факт, что Джеки Чан разрешит, так сказать, отсканировать свой мозг.

На лице Эрика отразилось разочарование. Заметив это, Игорь перешёл к объяснению сути своего подарка:

– Конечно, это не он собственной персоной. Но перед тобой собирательный образ всех персонажей, которых сыграл за свою жизнь Джеки Чан. Поведение, общение, знания – всё это взято из фильмов и обработано саморазвивающейся программой «Личность». Аналог искусственного интеллекта, только чуть проще. Кроме того, мы загрузили в «Личность» всю информацию, что смогли найти по физиологии, развитию физических качеств, а также по видам спорта, включая и так любимые тобой восточные единоборства. Ты знаешь, я не в восторге от насилия, но считаю, что каждый мужчина должен уметь постоять за себя. Особенно, если он выглядит… – Игорь хотел сказать: «как ты», но вовремя остановился и перефразировал мысль, – как ребёнок, у которого можно легко отобрать конфетку.

– Это ты на меня намекаешь? – Эрик улыбнулся, глядя на чуть смутившегося отца. – Да я не обижаюсь. Сам всё понимаю. «Метр с кепкой», «ветром уносит», «руки и ноги как спички» - это далеко не всё, что я о себе слышал. Но, ты знаешь, я привык. Точнее, я принял себя таким, какой есть, а на мнение остальных мне… – тут он вспомнил утреннюю школьную линейку и замолчал.

– Теперь это в прошлом, – поспешил подвести черту отец.

– Да, конечно, – быстро подтвердил Эрик, так же не желая развивать эту тему.

Игорь уловил изменение настроения сына и переключил внимание на свой подарок:

– Ну что, хочешь пообщаться со своим тренером?

– Ты ещё спрашиваешь?

Игорь подал команду:

– Активировать программу «Личность». Полная синхронизация и адаптация под субъект «Васильков Эрик Игоревич». Использовать обучающую версию «Джеки Чан», – затем он обратился к сыну: – Назови себя, как я только что сказал.

– Я – Васильков Эрик Игоревич.

В зале прозвучал компьютерный голос:

– Запрос подтверждён. Эрик Игоревич, хотите ли вы начать обучение прямо сейчас?

Эрик посмотрел на отца, – тот кивнул, – после чего произнёс:

– Да, хочу.

Джеки Чан, всё ещё стоявший на одной ноге, опустил вторую и принялся разминаться, словно у него всё затекло после длительного удержания боевой позиции.

– Оставляю вас наедине, – улыбнулся отец, – а мы с твоей мамой пойдём на прогулку. Надеюсь, ты не обидишься, что сегодня её пропустишь?

И он поднялся наверх, к выходу.

– Ну что, давай знакомиться? – Спросил Джеки Чан, как только за Игорем захлопнулась дверь. Эрик, конечно, часто видел дублированные фильмы с любимым актёром, но всё равно было непривычно не только видеть его вот так, практически вживую, но и осознавать, что он свободно говорит по-русски. Ещё и без всякого акцента.

– Э… я… я знаю, как вас зовут… – промямлил Эрик.

Его мысли крутились в разных направлениях, а сознание не могло принять то, что воспринимало в реальности. Происходящее было настолько непривычным и странным, что казалось сном. Как называть Джеки Чана? Какое у него там отчество? Как обращаться к своему тренеру? Как должен он, Эрик, вести себя по отношению к голограмме?

О подобном ему не приходилось ни слышать, ни читать. Эрик понимал, что этот Джеки Чан всего лишь программа, но его манера поведения, интонация в голосе, даже внешний вид – всё это ассоциировалось со знакомым до боли образом, как будто перед ним сейчас стоял тот самый, настоящий человек.

– Ты чего такой загруженный? Будь проще, – голограмма махнула в сторону Эрика, а затем села по-турецки. – Меня можешь называть Джеки. И не надо мне тут выкать, я что, так старо выгляжу? Договорились? А как к тебе обращаться: Эрик, Эрик Игоревич, или ещё как?

– Э… кхм… Эрик, – робко представился парень.

– Вот и отлично, Эрик, – Джеки разговаривал свободно и непринуждённо, как обычно это делали его персонажи. – Рассказывай, как у тебя дела? Как жизнь молодая?

– Я думал, что вы, то есть ты, будешь меня учить и тренировать, – растерялся Эрик.

– Да ещё успеем. Я ведь вижу, что ты на меня смотришь, как на восьмое чудо света, а при таком раскладе мы далеко не продвинемся в тренировках. Воспринимай меня как обычного человека. Даже как друга, – Джеки вытянул шею, оглянулся, словно их могли подслушать и доверительно прошептал: – Можешь хоть все свои тайны мне выдать, я никому ничего не расскажу, – и уже нормальным голосом продолжил: – В общем, нам с тобой надо наладить контакт, чтобы в твоей голове даже и намёка не было на мысли о том, кто я на самом деле. Чтобы не отвлекаться попусту, – «Джеки» улыбнулся своей фирменной широкой улыбкой – той самой, которой улыбался в фильмах.

– А ты знаешь, кто ты на самом деле? – Эрика вдруг заинтересовал этот вопрос.

– Да. Я одинокий искусственный интеллект, которому не хватает общения, – нарочито серьёзно ответил Джеки, встал на ноги, притворно покачиваясь из стороны в сторону, сделал сальто и упал на бок, подперев рукой подбородок. – Составишь мне компанию?

– Ещё бы! Конечно.

– Посмотрим, как ты через неделю заговоришь, – снова улыбнулся Джеки.

– Так с чего начнём? – Эрик не уловил иронии в словах своего нового наставника.

– Ты уже забыл? С твоей жизни. Если не хочешь – я не заставляю. Придёт время – сам расскажешь. Каждому человеку иногда надо выговориться, – вздохнул Джеки, словно он испытал это чувство на себе.

– Да мне и не о чем толком рассказывать. Ну, учусь в девятом классе. Сегодня первый день был в школе, если не считать переклички два дня назад, и уже… засветился, так сказать.

– Воот, это уже другое дело! – поддержал разговор Джеки. – Продолжай. Как засветился?

Эрик вкратце рассказал о своём утреннем «подвиге».

– Да разве это засветился? Подумаешь, пару упражнений сделал и упал – я чуть ли не каждый раз валился с ног после тренировки. Для наглядности посмотри, как мои учителя гоняли меня, – как только Джеки Чан это произнёс, на огромной стене-экране пошли вырезки из фильмов «Последнее испытание Шаолиня», «Мастер со сломанными пальцами», «Астральное кунг-фу», «Бесстрашная гиена», «Змея в тени орла».

– О, надо же, а этот я только недавно пересматривал, – заострил внимание Эрик на последних кадрах. – А мне тоже придётся вот так стоять в упоре лёжа на пальцах, а подо мной будут тлеть острые палки?

– Если только сам захочешь, – засмеялся Джеки Чан, – но поверь, и без этого упражнения я сделаю так, что у тебя пресс будет твёрдый, как скала, - он хлопнул себя по животу, при этом послышался звук удара кирпича об кирпич.

– Когда мы начнём? – глаза Эрика загорелись энтузиазмом. – А ты меня и кунг-фу научишь, да? И я смогу сальто сделать?

– Тише, тише, Эрик, – поднял руку ладонью вперёд Джеки. – Для начала мы с тобой научимся делать разминку. А уж потом, постепенно, перейдём к развитию физических качеств. Разве не это у тебя стоит на первом плане? Ты ведь хочешь с помощью двух упражнений получить шесть очков в силе?

– Зачем, я ведь не против использовать и все пять упражнений?

– Да? А как же вызов самому себе? Вызов тому случаю, что произошел сегодня утром? Тебя разве это не задело?

– Ты знаешь, сначала – да, задело. Но я… – парень пожал плечами, – отпустил это, и мне даже как-то легче стало. Эрик вдруг осознал, что говорит с голограммой Джеки так, будто тот был его давним другом, которому можно доверить всё, что угодно. Он был одновременно удивлён и рад этому. Иметь в друзьях Джеки Чана – чем не мечта любого мальчишки? Пусть даже если этот Джеки Чан не совсем настоящий. Однако, говоря с этим искусственным интеллектом, Эрик постоянно забывал, что перед ним не живой человек – настолько реальным тот выглядел.

– Это хорошо. Очень даже хорошо, что ты не держишь обиду на кого-то, и тем более на себя. Но чтобы добиться большой цели, в твоём случае – быть на вершине рейтинга, я ведь правильно понял?

Эрик кивнул.

– Так вот, – продолжил Джеки, – необходимо ставить маленькие задачи. Этапы, ступени – как удобно, так и называй. Этими задачами будут твои собственные рекорды. Ни мировые, ни школьные. Только твои. Например, мы знаем, что сейчас ты можешь отжаться от пола двадцать раз и сделать шестнадцать выпрыгиваний. Значит, через неделю постараешься сделать всего на одно повторение больше в каждом из этих упражнений.

– А почему не завтра? Разве я такими темпами когда-нибудь доберусь до вершины рейтинга? – недоумевал Эрик.

– Неделя – достаточное время, чтобы не только восстановить мышцы, но и немного их потренировать. Будешь частить с рекордами – быстро перетренируешься. А это очень плохо. Это значит, ты будешь себя чувствовать вялым, не сможешь и десяти раз отжаться или выпрыгнуть. А самое плохое – тебе придётся как минимум на месяц отказаться от упражнений, задействующих те мышцы, что участвуют в отжиманиях и выпрыгиваниях. Теперь, что касается темпа. Знаешь такую китайскую пословицу: если гонишься за быстротой ― не достигнешь. Или, как говорят у вас: тише едешь – дальше будешь. Она прекрасно нам подходит – будем наращивать темп постепенно. К тому же, ты не можешь быть лучшим во всех пяти физических качествах: какое-то обязательно отстанет, а другое – наберёт обороты.

– Хорошо, что затронул этот вопрос о качествах. В каждом из них по пять упражнений, а значит всего – двадцать пять. Это вообще реально – каждую неделю улучшать свои показатели во всех этих движениях?

– Конечно! – уверил Джеки. – Но всё зависит от тебя, Эрик. Скажи, сколько времени ты готов выделять в день для тренировок?

– Час? – Эрик неуверенно смотрел на Джеки и пытался понять, не мало ли назвал. – Полтора?

– Для развития двух, максимум – трёх физических качеств… Да, может и хватить.

– Ого, а сколько же ты предлагаешь заниматься?

– Знаешь, когда я учился кунг-фу, мы тренировались, ели, спали. Тренировались, ели, спали. И так три раза в день. Если убрать сон и еду, мы ежедневно уделяли шесть часов тренировкам, причём первые начинались в пять утра, а последние заканчивались в девять вечера. И так с понедельника по пятницу. В субботу – такой режим до обеда. И лишь в воскресенье – целый день отдыха.

Обомлевший Эрик смотрел на Джеки с раскрытым ртом, полностью погрузившись в свои мысли, представляя, как ежедневно встаёт в пять утра и делает по три тренировки в сутки. Такие перспективы не порадуют даже самого ярого оптимиста.

Немного очухавшись от своих фантазий, Эрик спросил:

– И мне тоже придётся работать в таком режиме? Тогда я пас. Ну его, это приложение. И рейтинг тоже.

– Тебе – в таком режиме? Ты что, нет, конечно. Ты и недели не выдержишь – чересчур хлипкий для такого дела.

– Это ты меня на слабо пытаешься взять, да?

– И в мыслях не было, – наигранно ответил Джеки, подняв руки перед грудью.

– Ну-ну. Так что ты предлагаешь?

– Для начала, выясним твои показатели во всех двадцати пяти упражнениях, чтобы представлять, с чем имеем дело.

– Что, все прям сейчас?

– Ага, чтобы у тебя сердце на месте встало? Значит, так: сегодня сделаешь еще три силовых упражнения. Два уже было утром. А в последующие четыре дня проверим твои показатели по другим физическим качествам. Но не забывай, в первую очередь – разминка.

– А что насчёт пяти утра и трёх тренировок в день? – эти вопросы всё не покидали сознание Эрика.

– А ты кунг-фу хочешь научиться? – Джеки догадывался, а если быть точным – высчитал наиболее вероятный ответ Эрика.

Хотя, для этого даже не нужен искусственный интеллект. Кто бы отказался в четырнадцать лет познать тайны Шаолиньского боевого искусства, да еще и под наставничеством Джеки Чана?

_________________________________________________________________________________________________

Кому интересно продолжение истории, вот ссылка на всю книгу: https://author.today/work/43835

Часть 1. Умополис

Часть 2. Коллекционер головоломок

Часть 3. Стыд и позор на школьной линейке

Во время классного часа Эрик ни с кем не разговаривал. Одноклассники сделали вид, словно его не замечают, поэтому вели себя как обычно: одни баловались, другие – болтали, и лишь некоторые слушали классного руководителя.

Как только прозвенел звонок, все отправились домой. Почти все. Эрик ждал, пока опустеет школа, чтобы уйти незамеченным. В нём ещё теплилась надежда, что ученики и учителя забудут его позор.

Когда Эрик вышел, на улице стояла Маша. Он не спеша побрёл мимо неё. Она присоединилась к нему в полном молчании.

Эрик был благодарен, что его одноклассница разделила с ним не просто дорогу домой, а то состояние, в котором он находился. Ему действительно стало легче. Тишина же, что составила компанию паре, помогла даже не заглушить обиду на отца, а отпустить её. Да, неприятный осадок остался, но вызван он был слабостью, которую Эрик показал всей школе. Не ту слабость, когда он собрал всего четыре очка в «Силе» и из-за которой упал после выпрыгиваний. А ту, что вызывает жалость к себе и стыдливость.

Эрик понимал, что повёл себя недостойно. И он чувствовал себя униженным именно потому, что сам себе разрешил, а если точнее – не сопротивлялся этому мерзкому чувству. Поднимись он с гордо поднятой головой и сделай вид, что ничего страшного не случилось – ну, бывает с каждым, кто не падал в своей жизни? – не дал бы повод смеяться над собой. Но одно дело думать так на холодную голову, когда есть время поразмышлять, и совсем другое – сразу же поступать подобным образом в сложившейся ситуации. Для этого надо быть другим. Сильным духом, даже если и слаб телом.

Но возможно ли развить в себе эту самую силу духа? Эрик не раз слышал старую пословицу «В здоровом теле – здоровый дух», но никогда не задумывался о её смысле.

Его мысли резко оборвались, когда Маша свернула на дорогу, ведущую к её дому:

– Пока, – просто сказала она и не спеша пошла дальше.

Всего два слога, но прозвучали они сильнее самых тёплых пожеланий. В этом слове слышались и «всё будет хорошо», и «только долго не расстраивайся», и «если что, ты обращайся – я поддержу, как смогу». Эрик не встречал в своей жизни, если не считать родителей, таких искренних и внимательных к его проблемам людей. Чего уж говорить про друзей.

Он не мог отпустить Машу вот так, в таком невесёлом настроении. Пусть и невольно, он передал часть своего состояния ей, и это нужно было как-то исправить.

– Постой, – голос Эрика был спокойным.

Девушка остановилась.

– А хочешь, сходим на спортивную площадку?

Она повернулась к нему. Затем опустила глаза вниз, поглядев на своё худенькое тело, как бы говоря этим жестом: «Куда мне заниматься, сломаюсь ведь, как спичка», и снова подняла взгляд на Эрика.

– Может, в булочную? Тут же есть такое? Лично я проголодался, а ты?

Маша ответила чуть заметной улыбкой. Голод тут был ни при чём – предложи кто этой любительнице головоломок хоть ночью съесть пару круассанов, она с удовольствием променяла бы их на сон. Особенно, если они с шоколадом.

Эрик уловил перемену её настроения и уже увереннее продолжил:

– В какую сторону идём?

– В обратную. В самом Центре на последнем этаже есть отличное местечко, где огромный выбор слоек, булочек, кексов и, – она сглотнула, – круассанов.

– Что ж, класс. Кстати, как там головоломка про десять деревьев? Не слишком лёгкая? – По выражению лица девушки Эрик с радостью понял, что ему удалось прогнать грусть из её мыслей.

Весело болтая, они побрели назад. Эрик не собирался выдавать правильный ответ, но Маша и не думала выпытывать. Ведь она собирала не просто головоломки, а те, что сама разгадала. И ей очень хотелось пополнить свою коллекцию этой - удивительно легко объяснимой, но так трудно решаемой загадкой.

***

Эрик вернулся домой вечером.

Прогулка с Машей помогла отвлечься от невесёлых мыслей, и утренние события теперь воспринимались словно полузабытый сон. Эрик принял своё падение и просто стал жить дальше. Как оказалось, это сделать нетрудно, главное, чтобы кто-то тебя поддерживал. И Маша подошла на эту роль как нельзя лучше.

Когда Эрик зашёл на кухню, перед ним предстала удивительная картина: впервые после переезда в Умополис его отец пришел домой раньше шести часов. Ещё и сидел за столом, помогая маме с ужином – нарезал салат.

– О, а вот и сынок явился, – воскликнула Тамара. – Иди мой руки, сейчас будем кушать.

–Хорошо, – кивнул Эрик и подошёл к раковине.

– Ты уж извини меня, – поднял неприятную тему Игорь, решив как можно скорее уладить всё с сыном и забыть. – Я не думал, что так случится на твоём первом звонке в новой школе.

– Что случилось – того не вернуть. Так стоит ли теребить прошлое? – выдал Эрик.

– Ты смотри, Игорюнь, – заметила Тамара, – а твой сын-то говорит совсем как ты. Когда он повзрослеть успел?

– Да ладно тебе парня смущать, – переводя разговор на более радостную волну, сказал Игорь: – Слушай, сынок, а у меня есть для тебя сюрприз.

– Ты ведь подарил мне уже сегодня смартфон, – изумился Эрик. – Что, есть ещё подарок?

– А ты не рад? Ладно, тогда забудем.

– Так, Игорь, покажешь Эрику потом, что ты для него целый день мастерил, – перебила Тамара мужа. – А сейчас давайте уже наконец ужинать, пока всё не остыло.

Это были очень долгие полчаса ожиданий и догадок, несмотря на вкусное нежное пюре, тушеную рыбу в томатном соусе и овощной салат. А расспрашивая отца, что же он там такое сделал для него, Эрик только сильнее раззадоривал своё воображение. Потому что Игорь лишь намекал сыну на возможности его новой «игрушки».

– Ну а какие ещё есть свойства у твоего огромного подарка, – запивая молоком овсяное печенье, Эрик продолжал сыпать вопросами и крошками изо рта, – что он из себя представляет, кроме как «Он тебя заинтересует так сильно, что ты и вылезать из него не будешь»? Компьютер у меня есть. Игра? Это вряд ли… или нет?

– Зависит от восприятия. Ну а что касается свойств… – Игорь решил подойти к вопросу с другой стороны, – Вот ответь, ты собираешься пользоваться приложением, что я создал для тебя?

– Конечно. – Как бы не хотел – после случившегося на школьной линейке – Эрик не мог просто взять и отказаться от результата кропотливой работы отца. Ведь тот ради своего единственного сына задействовал не просто всю школу, но и весь город. И Эрик это ценил.

– А если я скажу, что мой подарок поможет тебе набирать очки и выйти в лидеры?

– Ты предлагаешь мне мухлевать? – Эрик и сам не поверил своим словам, он бы никогда не подумал, что отец может пойти на такое. Но наводящие вопросы как будто только подтверждали эту мысль.

– А ты бы пошёл на это ради первенства? Ради славы, уважения и признания – не только со стороны одноклассников, но и всего города? Ведь для победы все средства хороши. Или я не прав? – Игорь заговорщицки подмигнул сыну.

Эрик опешил от такого заявления. Это шутка, или отец говорил серьёзно? И пока он был в замешательстве, думая, как правильно ответить и вообще реагировать, Тамара разрядила обстановку, обратившись к мужу:

– Ну вот что ты сбиваешь его с толку? Вместо того, чтобы издеваться, уже отвёл бы в… – она замолкла, вовремя сообразив, что чуть не проболталась, а затем быстро добавила: – Так. Идите отсюда. Всё равно уже поели.

Мужчины встали из-за стола, Игорь сделал знак сыну следовать за ним. Они подошли к двери, ведущей в подвал.

– Ты готов познать силу тьмы, сын мой? – пробасил отец в духе зловещих стариков из фильмов ужасов.

Эрик понимал, что это просто дурачество, образ, подходящий к обстановке и случаю, но мурашки всё равно предательски пробежали по шее и плечам.

От Игоря не ускользнуло то, как вздрогнул сын, и, удовлетворённый желанным эффектом, он открыл широкую дверь.

– После тебя, – отец сопроводил слова жестом, показав открытой ладонью в тёмный проём.

Эрик взглянул на него, затем в темноту, сглотнул и шагнул на ступеньку. Стоило ему сделать это движение, как вдоль небольшого прохода, ведущего вниз, зажглись маленькие желтые лампочки.

– Не бойся, – подбодрил Игорь сына. – Уверен, тебе очень понравится мой подарок.

Эрик осторожно спустился вниз, и вместо заполненного пустыми коробками помещения – каким оно было совсем недавно – перед ним открылся небольшой, но всё же просторный зал, чем-то напоминавший додзё, место для тренировок в японской традиции боевых искусств.

Пол был застелен линолеумом, имитирующим деревянное покрытие. Три стены напоминали бумажные перегородки в японском стиле, а во всю четвёртую была изображена веранда с видом на расцветающий сад. По углам стояли, лежали или висели различные спортивные снаряды: перекладина, брусья, скакалка, фитбол, гимнастическая стенка, ролик и палка. Отдельно в сетке лежали мячи, начиная от теннисных и заканчивая баскетбольными.

– Ого! И это всё мне? – Эрик продолжал разглядывать папин подарок, не веря, что такой отлично оборудованный зал, который даст фору любому из всех виденных им в школах, принадлежит только ему. – Спасибо, пап. Даже атмосферу создал, какую я люблю. Но… как? Как ты успел всё это сделать за сегодня?

– Тебя ещё и вчера не было дома – ты ходил на перекличку, помнишь? – улыбнулся довольный восторгами сына Игорь.

– Ты хочешь сказать, что за два дня справился?

– Ну а что сложного? Ничего клеить или красить не пришлось. Быстренько постелили и прикрепили полы, стены обшили деревянными рамами с бумагой и принесли всё, что надо для тренировок.

– А как же рисунок?

– О, это экран, и ты можешь менять изображение на какое захочешь. Даже на видео. Хочешь, восход над морем включи или водопад, причём и сопровождающие звуки будут как настоящие.

– Ничего себе! Это же сколько стоит…

– Не переживай за это. Поверь, мы можем себе такое позволить. Да и в конце концов, сын у меня один.

– Да я теперь вылезать не буду отсюда.

– Только извини, что здесь, в подвале, а не на свежем воздухе. Там, конечно, лучше заниматься… – Игорь вдруг смутился, словно сделал что-то не так.

– Ты чего, пап? Тут очень здорово. Лучше, чем на улице, – заверил его Эрик.

– Но ты всё же и на улице занимайся иногда. Хорошо?

– В любом случае придётся. Ведь видеоанализаторы есть только на спортивных площадках и в зале школы.

– Ну… – отец снова слегка смутился, - ещё и у тебя. Прямо здесь.

– Эээ… – не сразу взял себя в руки ошарашенный Эрик. – Ты что, пап, хочешь, чтобы я умер от счастья? Так до этого не много осталось – ещё одного такого сюрприза я не выдержу.

– Правда? Значит, основной подарок мне оставить на потом?

– Так это еще не всё? Вроде как, прелюдия? – Эрик поднял брови.

– Ты мне ответь: сейчас или потом?

– Конечно сейчас!

– Хорошо. Перед тем, как вручить его тебе, я хотел бы кое-что уточнить, – немного подумав над формулировкой вопроса, отец продолжил: – Как ты считаешь, для тренировок нужен тренер? Человек, который показывал бы тебе правильную технику упражнений, поправлял ошибки, учил, следил за твоим прогрессом, поддерживал, взбадривал…

– Я знаю, пап, кто такой тренер. Можешь не продолжать.

– Ты хочешь, чтобы он у тебя был?

– Ну… не знаю, – замялся Эрик, не желая обидеть отца. Но и заводить знакомство с каким-нибудь накаченным дядькой со свистком на шее ему тоже как-то не хотелось. Это что же получается? Какой-то посторонний человек будет ходить к ним домой каждый день, видеть, как он, Эрик, мучается, чтобы сделать пару десятков отжиманий. Такая перспектива его совсем не радовала.

– Почему? – удивился Игорь, не ожидав такого ответа. – Я думал, ты будешь рад персональному тренеру.

Эрик не стал ходить вокруг да около и озвучил свои мысли.

– А если это будет кто-то, кого ты прекрасно знаешь? – предложил отец. – Кто-то, кого бы ты и сам хотел видеть своим тренером? Ну, скажи – есть такие на примете?

– Да откуда мне знать тренеров, пап? Я же не слежу за спортивными новостями.

– Ладно, подойдём с другой стороны, – вздохнул Игорь. – Ты ведь любишь японские и китайские фильмы про ниндзя и монахов Шаолинь?

– Ты хочешь сказать, что меня будет учить какой-то мастер восточных боевых искусств? – опешил Эрик.

– Вот. Уже ближе, сынок. А кого ты знаешь из таких мастеров? Думай.

–Пап, я же фильмы сморю, а не передачи. Откуда мне кого-то знать?

– А из фильмов кого ты знаешь? Кто твои любимые актёры?

– Из азиатских-то? Брюс Ли, Джет Ли, ну и, конечно же, Джеки Чан.

Как только прозвучало последнее имя, перед отцом и сыном материализовалась фигура азиата с голым торсом, в синих свободных штанах, подвязанных черным поясом вокруг талии. На вид стоявшему в боевой позе на одной ноге человеку было не больше тридцати. Эрик сразу же узнал своего кумира.

– Джеки Чан… - только и смог прошептать он.

_________________________________________________________________________________________________

Кому интересно продолжение истории, вот ссылка на всю книгу: https://author.today/work/43835

Часть 1. Умополис

Часть 2. Коллекционер головоломок

Первое сентября – это действительно праздник, но не столько для детей и учителей, сколько для родителей. Их чадо в школе, так что им не надо думать, чем же его занять.

Что же до самих учеников, они радуются не потому, что вновь придётся сидеть по полдня за партами, а вечерами ещё и выделять время для домашних заданий. Общение – вот основная причина, по которой большинство школьников получают удовольствие от учёбы. Но это в том случае, если в школе у тебя есть друзья и ты не испытываешь дискомфорта при знакомстве.

Эрик же отличался от большинства детей. Ему больше нравилось, когда его никто не трогал. А вот к урокам он относился с интересом. Особенно, когда учитель вёл с классом диалоги и приводил интересные примеры по изучаемым темам, а не просто зачитывал все сорок пять минут учебный материал и писал у доски непонятную абракадабру, бубня себе под нос невнятные объяснения.

За завтраком, перед тем как идти на линейку, посвященную первому звонку, Эрик вёл себя на удивление тихо, вяло ковыряя салат в тарелке. Отец заметил это и со вздохом произнёс:

– Эрик, я хотел тебе подарить это вечером, чтобы ты не отвлекался в школе. Но раз ты так сильно горишь желанием быстрее туда отправиться, - не мог не поддеть Игорь, - даже не успеваешь пережёвывать, как закидываешь следующую порцию вкусного завтрака в рот… в общем, вот. Это тебе.

– Ух ты! Спасибо, пап. – У Эрика мгновенно поднялось настроение.

В руках он держал новенький смартфон, не чета его допотопной Нокии.

– Если ты думаешь, что это основной подарок, то очень ошибаешься. Самое интересное – внутри. Включи его. А теперь посмотри на приложение.

– Это что? Что значит «Собирай очки», пап?

– «Собирай очки» - название приложения. С его помощью ты сможешь отслеживать свой прогресс в физических качествах.

– Ты всё же сделал это? Здорово. Только название не подходящее.

– А какое подходящее?

– Ну, например… «Прокачай себя». Или «Быстрее, выше, сильнее».

– А что, неплохо звучит. Первое название, конечно, можно применить ко всему, а вот второе – отлично подходит. Да, девиз олимпийских игр – то, что надо. Молодец что знаешь такие вещи. Не совсем запущенный случай. – Игорь погладил сына по голове и подмигнул ему.

Эрик не хотел разочаровывать отца, поэтому не сказал, что этот девиз он знает только как название понравившегося фильма.

– А что по поводу остальных учеников школы? У них когда будут такие приложения?

– Скоро всё узнаешь, – явно что-то не договаривая, заверил Игорь.

И Эрик узнал – буквально через час. На праздничной линейке после директора школы слово взял его отец:

– Доброе утро всем собравшимся. Не буду ходить вокруг да около, сразу перейду к делу. Я разрабатываю приложение, которое может замотивировать вас заниматься спортом. Ну как, спортом – это слишком сильно сказано. Так, давать своему организму физические нагрузки. Так вот, я перенёс принцип компьютерных игр в реальность. В приложении будут отображаться пять ваших физических качеств: Сила, Быстрота, Выносливость, Гибкость и Ловкость. Первоначально у вас будет нулевой показатель по всем этим параметрам. Но вы сможете увеличивать его за счёт накопления очков. Как их получить? Выполняя нормативы. Вы в любом случае в течение года их сдаёте, а теперь они будут отображаться в виде очков у вас на смартфонах. Чтобы вам было интереснее, я создал для вас несколько… плюшек? Я правильно сказал?

Игорь посмотрел на сына, тот кивнул в знак согласия.

– И что же там за плюшки? – не удержался кто-то из старшеклассников.

– Во-первых, мы подключим каждый смартфон ученика к единой системе школы, а значит, появится рейтинг самых сильных, выносливых, гибких, ловких и быстрых. Возрастных категорий, как и ограничений, вы не найдёте. Единственное, мы поделим рейтинг на мужской и женский. Мало того, каждый из вас сможет в любой момент посмотреть, кто сколько имеет очков и какую занимает позицию. Так что, если захотите померяться силой – отжимайтесь и подтягивайтесь, а не выясняйте отношения кулаками. Во-вторых, мы договорились с администрациями школы и города, чтобы ваши очки в приложении учитывались не только на уроках физкультуры, но и освобождали вас от внеурочных работ, таких как субботники и остальные виды труда. Ну и в-третьих, если вам недостаточно первых двух мотиваций, вы можете повышать количество очков в приложении ради путёвки на море. Наверное, слышали про «Артек», который находится в Крыму? Только представьте себе: лучший лагерь в мире, Черное море, знакомство с ровесниками из разных стран. И всё это длится двадцать один день.

– Да слышали мы, – опять выкрикнул кто-то из учеников. – Там и шагу без ведома вожатого ступить нельзя, а каждый день ходишь на обязательные спевки и различные мероприятия.

– А вот тут есть ещё один бонус. Вы получите статус выше, чем у обычных пионеров, – или как их там сейчас называют. А это значит, что если не захотите петь – никуда и не пойдёте. Появится желание на тихом часу порыбачить? Без проблем. И кстати, если не жаждите поехать в «Артек», вы сможете выбрать себе любой велосипед, не превышающий по стоимости путёвку в лагерь.

– Это другое дело, – одобрительно зашумели дети.

– Но для того, чтобы стать победителями, не достаточно будет просто набрать количество очков выше, чем у остальных. Может, месяц назад вы отжимались пятьдесят раз, а потом забросили, как только получили еще одно очко в показателе «Сила». А теперь не сможете и двадцати повторений сделать. Поэтому под конец учебного года мы проведём соревнования по каждому физическому качеству отдельно.

Игорь налил себе водички в стакан, промочил горло и продолжил:

– Ну а теперь, перейдём к тому, как и где выполнять нормативы. Вы знаете, что в каждом районе города есть большие спортплощадки. На них мы установили видеоанализаторы, которые будут наблюдать за качеством выполнения упражнений. Даже если вы просто тренируетесь и при этом смогли улучшить свой результат – вам автоматически зачислятся очки. Также можете пробовать свои силы на школьной площадке и в спортзале.

– А можете наглядно показать, как это выглядит? – Спросила та самая Алечка, которую Эрик с Машей встретили в день переклички.

– Конечно. Есть желающие? – Игорь осмотрел школьников в поисках смельчака.

Так как никто не хотел выходить перед публикой, он решил поднять статус своего сына в глазах одноклассников.

– Ага, всё же нашёлся кто-то отважный. – Отцовский взгляд остановился на Эрике, от чего тот ненароком сделал шаг назад и наступил кому-то на ногу.

– Ты чего, аккуратнее. – Его сразу же оттолкнули.

– Да-да, выходи. – Игорь не заметил этого и расценил шаги Эрика вперёд как согласие стать примером.

Обратного пути не было – отступить назад означало показать свою трусость. Эрику больше ничего не оставалось, как подняться на сцену, мысленно представляя, как вечером выскажет всё, что думает о поступке отца, зачем-то решившего выставить сына посмешищем перед всей школой.

Все собравшиеся, перешептываясь, наблюдали, как тщедушный парень, ростом с пятиклашку, выходит в центр площадки.

– Итак, мы предварительно изучили школьные нормативы и подсчитали, что среднестатистический пятиклассник в разделе «Сила» может получить шесть очков. Как показатель силы основных мышц тела, мы выбрали следующие пять упражнений, - Игорь включил свой смартфон и зачитал список: - Для мальчиков это: отжимания от пола или на брусьях, подтягивания, отжимания в стойке на руках у стены, подъём прямых ног в висе с касанием перекладины и выпрыгивание из полного приседа вверх с касанием коленями груди. Из перечисленного прямо здесь можно выполнить лишь отжимания и выпрыгивания. Одно очко начисляется за каждые десять отжиманий и восемь выпрыгиваний. Замечу, что необходимо выполнять упражнение без остановок и не меняя исходного положения тела, дозволительная пауза – две секунды. Сделал сорок девять отжиманий – зачислится четыре очка. Чтобы увеличить ещё на одно, надо с самого начала отжаться минимум пятьдесят раз. Для наглядности, этот парень, что вызвался побыть образцом, попробует набрать шесть очков за эти два норматива, когда пятикласснику бы потребовалось выполнить пять.

Закончив объяснение, Игорь повернулся к сыну:

– Начинай.

И Эрик начал. Первым упражнением он выбрал отжимания. Первая десятка была сделана на адреналине, еще шесть раз – под влиянием сотен взглядов, и ещё четыре раза – на чистом энтузиазме и нежелании показаться слабаком. Последнее повторение оказалось таким мучительным, что Эрика трясло секунд пять, пока он полностью выпрямлял руки.

– Итого – двадцать. Молодец, – без всякой иронии Игорь похвалил сына. – Думаю, если бы тут был видеоанализатор, он засчитал бы все повторения. Минуту отдышись и приступай к выпрыгиваниям.

После отжиманий до последнего издыхания Эрику и часа не хватило бы, чтобы более-менее восстановить силы. Поэтому, стоило ему начать делать прыжки, как после шестого он почувствовал, что ноги уже отяжелели и отвердели. Всего Эрик смог сделать шестнадцать повторений, из которых только десять вышли полными – с касанием коленями груди.

– Ну вот, за выпрыгивания пусть будет еще два очка, – не стал затягивать с вычислением и разбором правильности выполнения упражнения Игорь, прочитавший на лице сына стыд и усталость. – Итого имеем четыре.

Отец показал Эрику жестом, чтобы тот возвращался на место, но стоило сыну сделать пару шагов, как его колени подкосились, и он плюхнулся на асфальт. Постарался быстро встать, но мышцы рук тоже отказывались работать после изнурительных отжиманий.

Все, кто видел, как парень падал, охнули. Те, кто помладше, засмеялись, некоторые старшие школьники молча улыбались, и только Маша быстро отреагировала: она подбежала к Эрику и помогла встать на ноги.

Отец, как ошпаренный, протараторил:

– Это приложение автоматически будет установлено сегодня вечером на смартфоны всех жителей нашего города. Не только у школьников. Если будут вопросы, читайте инструкцию. До свидания.

Сказав последнее слово уже не в микрофон, он побежал к сыну. Директор взяла инициативу в свои руки и продолжила вести линейку.

– Ты как? Нормально? – сбивчиво прошептал Игорь.

Взгляд сына красноречиво дал понять, и как Эрик себя чувствует, и что испытывает к отцу. Не дождавшись устного ответа, Игорь, растерянно обронив «извини», побрёл на работу. Те немногие, кто провожал его глазами, наблюдали походку человека, который будто бы тащит на себе тяжёлую ношу.

Маша, желая хоть как-то переключить внимание Эрика с испытываемого позора, заговорила с ним, постаравшись придать голосу непринуждённый тон:

– Вот кто его просил тебя трогать? Я видела, что ты не поднимал руку. Нашёл крайнего, будто кроме тебя в школе больше мальчиков нет. И вообще, кто он такой, чтобы решать за других?

– Он. Мой. Отец, – сквозь зубы Эрик выдал ответ, тем самым поставив точку в обсуждении случившегося.

Кому интересно продолжение истории, вот ссылка на всю книгу: https://author.today/work/43835

Часть 1. Умополис

Умополис завораживал своими архитектурой и структурой. Этот город имел куполообразные, квадратные, треугольные дома, выглядящие так, словно их срисовали из комиксов и фантастических журналов. Но вместе с тем, картину дополняли деревья, кусты и цветы. Флора была везде: на стенах, на крышах, в помещениях и, само собой, вдоль улиц.

Но это не единственное, что отличало Умополис от других городов России. На его территории запрещалось использовать автомобили, мотоциклы и всё остальное, что работало на бензине, газу или аккумуляторе. В том числе под запретом оказались и гироскутеры.

Зато приветствовались велосипеды, ролики, скейты и самокаты.

Соответственно разделены были и дороги – для ходьбы и для передвижения на колёсах.

Исключением из общего правила были вертолёты скорой помощи и пожарные.

При взгляде на город с высоты птичьего полета он бы напомнил зелёную снежинку. Посередине находился Центр инновационных технологий, а с четырех сторон на расстоянии в полкилометра от него расположились, словно отмечая путь от рождения до устройства на работу, госпиталь с роддомом, детский сад, школа и университет.

Дальше по разветвлениям «снежинки» шли магазины и спортивные площадки, а потом жилые дома. Причем все они были двухэтажные – рассчитанные на одну семью – и с небольшим двором.

Весь город делился на четыре района, в центре каждого из которых было здание, включавшее в себя небольшую больницу, пожарную часть, полицейский участок и офисы технической поддержки. Но в городе редко происходили экстренные случаи, когда понадобилась бы городская служба.

Эрик в девять утра вышел из дома и отправился в школу на перекличку, которая проводилась за два дня до начала учебного года. В этот день школьные коридоры и классы впервые оживали после летнего затишья, и по ним звонким ветром проносились приветственные возгласы и смех учеников, так долго не видевших друг друга.

Эрик бы с радостью разделил дорогу с отцом, так как им было по пути, но тот отправился в Центр с рассветом – пришлось пропустить семейный завтрак из-за срочного вызова. Накануне вечером они всей семьёй ходили в центр города, и Эрик понял, что в Умополисе невозможно заблудиться, потому что все дороги, как говорил отец, вели в Рим.

Предвкушение первой встречи с одноклассниками вызывало у парня бурную фантазию: вдруг, там одни умники собрались или они уже образовали своё маленькое сообщество и больше никого в него не впускают? Какие они – дети учёных? Лично себя Эрик не воспринимал особенным, даже считал в некоторых вопросах глупым – он не понимал, что это естественные мысли обычного человека, который всегда в чём-то да сомневается. Ему казалось, что его семья – исключение из правил, и дети гениев, как правило, заносчивые воображалы.

Пока Эрик пытался предсказать знакомство с классом, к нему незаметно подошла девочка на две головы выше него.

– Привет. Ты, наверное, новенький? Давно приехал?

Услышав за спиной голос, он повернулся и тут же невольно задрал голову.

Конопатые щечки высокой незнакомки растягивались в улыбке, а кучерявые волосы, похожие на лучики солнца, так и прыгали при каждом её шаге. Эрик заметил, что у неё когда-то была заячья губа – об этом говорили не до конца прикрытые верхние зубы. Он не понаслышке знал об этой патологии – у его троюродной сестры было так же.

– Две недели назад, – выпалил Эрик, с опозданием добавив: – Привет.

– А почему я тебя не видела на футбольном поле с остальными ребятами? – Удивилась она. Будто, по её мнению, мальчики только и делают, что гоняют мяч днями напролёт.

– Да я как-то… – Эрик и сам не понял, почему смутился.

– Не умеешь? – незнакомка по-своему трактовала ответ. – Я тоже. Кстати, я – Маша, – словно подтверждая, она подпрыгнула и, приземлившись, спросила: – А тебя как зовут?

– Эрик, – спокойно ответил он, подметив, что девушка и правда похожа на зайчонка.

– А ты приехал с мамой или папой? Или у тебя оба родителя учёные?

– Учёный только отец. – Эрику не понравилась постановка вопроса и то, что Маша принялась расспрашивать его о семье. Он никогда никому не рассказывал о тех, кто его вырастил и воспитал, потому что считал это личным.

– Ты чего? – от внимания девушки не ускользнула изменившаяся интонация Эрика. – Извини, если я что-то не так сказала.

– Да нет, ничего, – немного успокоился он. – Просто ты так спросила, словно если кто-то из родителей не учёный, то он – не в счёт. А я считаю их равными, даже если бы один был президентом, а другой – уборщицей или уборщиком.

– Я даже не подумала, – Маша покраснела, и её улыбка погасла. – И правда, это прозвучало как-то… двусмысленно. Глупо.

– Да говорю же, ничего страшного.

Увлёкшись разговором, они даже не заметили, как подошли к школе.

– А ты в какой класс перешел?

– В девятый.

– Правда? Я думала, ты младше. Сколько тебе лет?

Вот так всегда: стоило Эрику назвать свой возраст, как люди начинали не то, что удивляться – вообще не верили, что такой щупленький коротыш уже в школу ходит. Но Маша не высмеивала, что было даже непривычно. В её голосе был только интерес.

– Четырнадцать. А тебе? – Эрик слышал, что у женщин неприлично спрашивать о возрасте. Но Маша ведь ещё не женщина, а девочка. Значит, на неё этот плохой тон не распространялся.

– Мы с тобой ровесники.

Теперь пришел черед удивляться Эрику. Он, конечно, заметил, что у этой девчонки лицо выглядит моложе, чем у старшеклассниц, но рост…Если Эрик был на голову ниже обычного девятиклассника, то Маша – на две выше. Но было между ними и кое-что общее. Худоба.

– Да ладно? Еще скажи, что мы с тобой в одном классе будем?

– Если учесть, что эта школа – единственная в городе, а девятых классов – всего один… – Маша замолчала, дав возможность Эрику самому прийти к очевидному выводу.

– Привет, Маша, – сзади послышался девичий голос.

– О, Алечка. Рада тебя видеть.

Эрику стало не по себе, оказавшись среди двух девчонок, которые первые минуты даже не обращали внимание на него. А когда Маша решила представить их нового одноклассника, он уже исчез за порогом школы.

Как оказалось, в девятом классе училось двадцать семь человек, из которых двенадцать девочек и пятнадцать мальчиков, включая Эрика. Но на перекличку не явились четверо учеников, они должны были приехать на следующей неделе.

Первая встреча с ребятами оказалась не такой уж и страшной, как себе представлял Эрик. Да, они, не скрывая взглядов, рассматривали и оценивали его, словно породистую собачку на выставке. Но он не вызвал того любопытства, при котором сверстники могут специально провоцировать человека, чтобы понаблюдать, как тот себя поведёт. По крайней мере сейчас ему не предстояло никаких испытаний, что Эрика очень радовало.

Маша, в роли гида, вызвалась показать ему школу и заодно рассказала об одноклассниках. Если судить по тем характеристикам, которые она дала каждому ученику, получалось, что в классе почти не было забияк и все друг к другу относились хорошо. А если бы не Зинаида Витальевна – их классный руководитель – они бы не стали самым дружным классом в школе.

– А что ты имеешь в виду, говоря «почти»? – Эрик был уверен, что обязательно должен найтись кто-то, кто будет его доставать. Как же так: класс и без задиристых неприятных личностей. Поэтому он, Эрик, мгновенно обратил внимание на слова Маши.

– Есть у нас один тип… – Стало ясно, что одноклассница и сама не в восторге от этого «типа», – Артём Непобедимый…

– Это его прозвище такое?

– И прозвище тоже. Фамилия, которой он так гордится. Ты бы видел, как этот фрукт выходит, когда его вызывают к доске. Впрочем, тебе предстоит это лицезреть каждый день, когда он вернётся из заграницы.

– Мда…

– Это ещё что. Он от всех требует, даже от старшеклассников, которых может припугнуть, чтобы его называли не по имени, а «Непобедимый». И ему наплевать, что пока произнесёшь его фамилию – рак на горе свиснет.

– Может мне нужно ещё что знать? Чего мне от него ожидать?

– Смотря как себя поведешь. Тех, кто его боится, он пугает, чтобы казаться крутым. А тех, кто ему отпор даёт и огрызается, постоянно подстрекает. Как видишь, незамеченным в его поле зрения не останешься. Но ты не переживай. Всё обойдётся.

– Весело тут у вас, я посмотрю.

– О, то ли ещё будет. На самом деле у нас и правда очень весело. Каждый месяц разные мероприятия, конкурсы, соревнования на любой вкус. Вот ты, чем увлекаешься?

– Да толком ничем и, одновременно, всем понемножку. А ты?

– Нет, ну у тебя ведь есть какое-то увлечение? Не поверю, что ты в свободное время лежишь на кровати и плюёшь в потолок.

– Да какое там увлечение? Читаю книги и смотрю фильмы.

– Хотя бы так, – пусть и не целиком, но всё же удовлетворила своё любопытство Маша. – А я люблю играть в волейбол, только у меня плохо получается, и обожаю разгадывать головоломки. Даже завела тетрадь для их коллекционирования. Ну а что? Кто-то собирает монеты, а я – сложные загадки, над которыми иногда можно неделю, а то и месяц просидеть. Хочешь одну, на смекалку?

– Не понимаю, как можно плохо играть в волейбол и при этом любить его?

– А как люди бегают в черепашьем темпе, но любят этот вид спорта? Так что, загадать тебе головоломку?

– Ну, давай, – Эрик не понял логику приведенного примера, но решил, что, видимо, Маше в волейболе нравится постоять в компании и попытаться попасть по мячу – по этой причине многие его бывшие одноклассники играли в футбол.

– Значит, слушай: наступила ночь и хлынул дождь. Одинокий автобус колесил по городу, а все пассажиры в нём уснули. И толька водитель не смыкал глаз. Вдруг он повернул руль влево. Внимание, Эрик, вопросы. Какой номер был у автобуса, почему он свернул, какое колесо не крутится и как звали водителя?

– Тааак. Самое лёгкое – какой был номер. Напомнило загадку про зайца, который прячется во время дождя под каким кустом? Под мооокрым. Почему свернул этот автобус? Да по той же причине, что и Ленин в сапогах. Тоже повтор: почему – по чему. Одно слово и слово с предлогом. По дороге, конечно. Что касается колеса… Раз загадка на смекалку, предложу несколько варианты ответов. Так как не говорится, чьё именно колесо не крутится, значит, оно может быть: неодетое, старое, потерянное, проколотое, запасное. Ну а про имя водителя – тут игра слов. Только водитель. «Только» можно расслышать как синоним слова «лишь», а можно как уменьшительное от имени Толя.

– Ты прав, многие загадки повторяются и видов их немало. Если у тебя будет какая – расскажи. Только не обычные, вроде «Зимой и летом – одним цветом», а именно такие, где можно голову поломать. Хорошо?

Так, за разговором, Эрик с Машей не заметили, как не только их одноклассники, но и вся школа уже разошлась по домам после переклички. Оставшиеся двое учеников не заставили себя долго ждать и тоже отправились на улицу.

Перед тем как попрощаться на распутье дороги, Эрик вспомнил одну головоломку, которую ему когда-то загадывал отец:

– Тебе дали десять деревьев и сказали посадить пять рядов по четыре штуки. Начерти на бумаге, как бы ты посадила эти деревья, обозначь их точками. Разрешается, чтобы ряды пересекались, а одно и то же дерево числилось больше, чем в одном ряду. Желаю тебе незагруженного вечера, – сказал Эрик, вспоминая, как он целый день мучился в поисках правильного ответа.

Кому интересно продолжение истории, вот ссылка на всю книгу: https://author.today/work/43835

– Ну держись у меня, – разозлился старый худой китаец, на одежду которого попала вода.

– Нет, не бейте, пожалуйста! – Персонаж Джеки Чана прикрыл руками лицо, но удар прилетел в живот.

Эрик смотрел старый комедийный боевик «Змея в тени орла». В свои четырнадцать парень не мог найти себе толком никакого занятия, поэтому в очередной раз решил пройтись по фильмографии любимого актера и выбрать ту кинокартину, где Джеки снимался, будучи молодым и забавным.

Интернет в новую квартиру ещё не провели, знакомых не то, что во дворе – в городе не было. Да и город ли это был? Так, городишко с населением не больше трёх тысяч человек, появившийся лет десять назад. Подумаешь, Центр инновационных технологий, собравший лучшие умы России. Конечно, Эрика радовало, что его отца считают гением – поэтому и пригласили переехать в Умополис – но от этого сыну признанного ученого не становилось веселее.

«Тебя ждут огромные перспективы, - в один голос утверждали родители, - тут есть всё необходимое для обустройства жизни: начиная от детского сада, заканчивая академией». Только Эрика не устраивало ни то, что за него расписали всю его дальнейшую жизнь, ни то, что он никуда не сможет уехать в ближайшие четыре года из этого города. Вот когда ему исполнится восемнадцать… воображение каждый раз по-новому разыгрывало дальнейшую жизнь Эрика.

До первого сентября оставалась целая неделя, игр на компьютере не было – отец запрещал, как он выражался, «захламлять мозг». Телефон из себя ничего интересного не представлял – старая модель Nokia, на которой даже мобильным интернетом не воспользуешься.

Из развлечений оставались фильмы и книги. Вот и приходилось чередовать одно с другим. Конечно, еще можно было прогуляться по городу или заповеднику. Только Эрик боялся заблудиться. «Язык до Киева доведёт» - в таких случаях говорил отец. Но обратиться к незнакомому человеку – это было выше сил закомплексованного парня. Конечно, можно походить по району – его-то Эрик выучил уже вдоль и поперёк – но ему было достаточно и вечерних семейных прогулок по местности.

Что касается леса, так там и вовсе можно встретить дикого зверя. Кабана того же. Сколько историй Эрик слышал, как хряк загонял на деревья путников и тем приходилось сидеть целый день на ветках, пока животному не надоедало караулить добычу.

Поэтому лучше было сидеть дома и никуда не высовываться. Тем более, что смотреть на кумира – как тот в очередной раз из неумёхи превращается в мастера кунг-фу – не такое уж плохое времяпровождение.

В прихожей послышался звук открывающегося замка, а затем раздался мамин голос:

- Эрик, ты дома?

- Да, мам. – Донёсся крик из спальни.

- Иди сюда, поможешь сумки разобрать.

Тамара, мама Эрика, устроилась администратором в супермаркет. Ей не нравилось сидеть дома, пока муж уходил на работу, а сын в школу. Поэтому всегда при переездах из одного города в другой она соглашалась на любое трудоустройство.

Эрик любил, когда мама работала в месте, связанном с едой. Завод пищевой промышленности, магазин, столовая – не важно. Важно то, что Тамара всегда приносила любимому сыну с работы какие-нибудь вкусности.

Однако, хоть Эрик и поглощал каждый день сладости в астрономическом количестве, он никогда не полнел. Мало того, в каждой новой школе – а их сменилось восемь – парень постоянно оказывался самым маленьким и худым в классе. Даже в сравнении с девчонками.

- А что мне за это? – улыбнулся из-за двери в спальню Эрик.

- Не будь таким. Нельзя же помогать людям, тем более родным, только по принципу «я – тебе, ты – мне».

- Да шучу я, шучу. – Эрик забрал один пакет двумя руками и пингвиньей походкой побрёл с ним на кухню.

Он с нетерпением принялся выкладывать продукты на стол, но, когда добрался до дна, ничего интересного для себя не нашёл. Мама, заметив раздосадованный взгляд сына, намекнула:

- Может то, что ты там высматриваешь, находится в другом пакете?

Сын забрал и его. Как Эрик и надеялся, там оказался целый клад с любимыми лакомствами: творожные сырки, йогурт, фрукты и шоколад. Тамара старалась брать для сына только полезные продукты, поэтому и избегала кондитерских изделий, состав которых не соответствовал её требованиям.

***

Вечером из Центра вернулся глава семьи. Игорь старался не задерживаться и приходить домой в шесть часов. Но это не всегда удавалось. И причина была не в загруженности или медленном продвижении текущих исследований, а в желании как можно продуктивнее поработать.

Наука еще в детстве пленила Игоря, и даже после того, как он женился, она не отпускала его, всё сильнее притягивая очередной неразгаданной тайной. Области исследования были разными – не важно, физика или химия, Игорь считал, что каждая сфера знаний играет свою роль в общей картине, и порой трудно определить, где заканчивается одна и начинается другая. Поэтому он старался следить за всеми научными открытиями.

Но в последнее время его интересы сосредоточились на анатомии и электронике. Казалось бы, несовместимые учения – но только не для Игоря. И он с удовольствием рассказывал жене и сыну, над чем работал. Да, мысли об исследованиях оставались в голове учёного, даже когда он общался с семьёй. Но как раз то, что его родные не просто поддерживали разговор, но и старались вникнуть в суть его работы, придавало Игорю ещё больше энтузиазма. Да что там – он считал, что как раз обсуждения с семьёй не дававших ему покоя вопросов и помогли достичь того уровня, которым восхищались его коллеги.

Жена еще при знакомстве с Игорем поняла, что быть учёным – его призвание. Поэтому решила не только не мешать ему освещать тёмные углы науки, но и помогать в этом нелегком деле. Конечно, в рассказах мужа Тамара понимала далеко не всё. Но она знала, что когда человек озвучивает свои проблемы вслух, выговаривается, ему становится не просто легче на душе, но и может прийти озарение. Это было верным подходом – вскоре Игорь уже не мог представить себе жизнь без неё. И что самое удивительное, Тамара никогда не притворялась – её и правда увлекали проекты мужа.

Как только вся семья поужинала, настал час для традиционного вечернего моциона. В прошлом Игорь работал над вопросами, касающимися здоровья человека и уже десять лет подряд соблюдал несколько правил, в которых кроме обязательных завтрака и физической нагрузки стоял пункт «прогулка после ужина». Как минимум, час.

И если Эрика тяжело было заставить сделать хотя бы десять отжиманий в течениедня, то от завтрака и, тем более, прогулки с родителями, он получал удовольствие. И это не потому, что он любил хорошо наесться с утра, а к вечеру уставал сидеть в четырёх стенах. Эрик ценил те крохи времени, когда вся семья оказывалась вместе и они могли поговорить. Тем более, папа каждый раз рассказывал что-нибудь увлекательное о своей работе.

– Представьте себе, как здорово было бы, если каждый человек мог бы в любое время всего за час узнать всё о своём здоровье, – не спеша шагая по улице, говорил Игорь. – И это не выходя из дома. Не пришлось бы сдавать анализы, морщась от больных уколов, сутками ждать результаты, выдумывая себе страшные болезни, стоять в очередях среди торопыг, болтунов и ворчунов.

– Да, такое сплошь и рядом, – поддержала Тамара своего мужа. – И как ты себе представляешь способ универсальной диагностики?

– Тамарочка, за последние шестьдесят лет огромные компьютеры, размером с целый дом, превратились в чипы, которые могут поместиться на кончике мизинца. Твоего, – Игорь поднёс к губам руку жены и поцеловал туда, где мог бы находиться тот самый чип. После чего продолжил идти, рассказывая на ходу о своей идее: – Думаешь, медицина тоже сделала такой скачок в развитии? Как же. Мы до сих пор проходим обследования, обкалывая себя иглами, подвергая своё тело облучению рентгеновскими аппаратами, даже если надо проверить зуб на наличие кариеса в труднодоступных местах. Я уверен, что существует способ заглянуть внутрь человека, не прибегая ко всем этим крайностям. И он таится в нейтрино, которые пролетают через нас постоянно. Даже прямо сейчас сквозь тебя проходят триллионы этих невидимых частиц. Так вот, эти нейтрино можно контролировать. Сейчас я как раз работаю над тем, что бы эти маленькие невидимки доносили информацию о человеке, сквозь которого они прошли. И тогда будет достаточно того самого микрокомпьютера, чтобы узнать всё о своём организме.

– Прям всё, пап? – Эрик впитывал каждое слово отца и поэтому хотел узнать подробнее о возможностях диагностики с помощью нейтрино.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну а смогут эти частицы рассказать то, о чём человек узнаёт через ДНК-тест? Помню, как ты нам с мамой распечатал чуть ли не на пятьдесят страниц, к чему мы расположены, какие у нас могут возникнуть болезни, что сильнее развито и куча всего, в которой я и половины не понял.

– Хм, хороший вопрос, сынок. Думаю, нет. Но если ты, пройдя ДНК-тест, будешь знать, где искать те или иные проблемы организма, то,настроив нейтрино на те участки, ты заметишь изменения на молекулярном уровне, а значит –предупредишь болезнь и сможешь от неё избавиться, пока она не развилась.

– А этим можно заменить другие тесты? Чтобы в школе, например, не писать контрольные? Через тебя прогнали эти нейтрино и выдали, – тут Эрик изобразил голос робота, – «Вы усвоили полученные знания на сто процентов».

– Нет, сынок, проникнуть в мысли человека не может никто и ничто, – засмеялся отец. – Мало того, даже те самые контрольные работы и тесты не могут точно определить уровень усвоенных знаний. Например, заболит у тебя голова или отвлечешься на кого-то – и всё, провалил пройденную тему. Именно это покажут результаты. Думаю, исключением будет физическая культура. Хоть десять раз пробеги сто метров: если ты не можешь это сделать меньше, чем за пятнадцать секунд, значит, ни с первой, ни с десятой попытки ты не улучшишь результат. И получишь соответствующую оценку. Кстати, ты выходил сегодня на спортплощадку?

– Нет, – тихо произнес Эрик, ожидая недовольство отца.

Но Игорь удивил сына:

– Наверное тебе не хватает мотивации. А что, если…

И тишина. Тамара и Эрик поддерживали эту тишину, наступившую после «той самой» фразы Игоря, так как знали, что он наткнулся на какую-то удачную мысль. У него всегда были удачные мысли, даже если иногда и по сути ложные, ведь, как он говорил: «Невозможно с первого раза попасть пальцем в небо, для этого необходимо сначала пробить потолок. И только очень опытным людям удаётся своими мозолистыми пальцами с первого раза пробиться сквозь преграды к небу, к правильным мыслям».

Через пять минут молчания Игорь продолжил:

– Эрик, ты любишь компьютерные игры?

– Так ты же мне…

– Я знаю, что ты не играл ни во что в последние годы. Но спрашиваю о твоём отношении к ним. Ты ведь их любишь?

– Ну… да.

– А что именно в них ты любишь? Стрелять? Путешествовать? Драться? Разгадывать тайны?

– Мне нравится, когда в игре открытый мир, и ты можешь делать всё, что угодно, – глаза Эрика загорелись. Он знал, что отец просто так вопросы не задаёт, поэтому надо как можно точнее рассказать о прелестях игр: – Но больше всего я обожаю, когда обычный персонаж с каждым уровнем становится всё лучше, сильнее, могущественнее. Он получает какие-нибудь способности, развивает их. Находит артефакты, которые повышают ему показатели характеристик…

– Стоп, – резко, но спокойно остановил сына Игорь. – Как отображаются игровые характеристики?

– В виде очков, баллов и уровней. Например, сила – шесть очков, выносливость – пять, ловкость – четыре, интеллект – три, и дальше в таком духе.

– И много таких характеристик у персонажа?

– Всё зависит от игры, пап. А что?

– Как бы ты посмотрел на то, что твои физические показатели отображались бы в игровом формате? Например, можешь подтянуться десять раз – будет тебе один балл к силе. Можешь двадцать – два балла. Сумел отжаться от пола тридцать раз – лови еще три балла. Это я образно, но суть ты понял. И чтобы получить первый уровень, надо собрать… пусть десять баллов. Для второго уровня – двадцать, и так далее.

– Ух ты! Это же здорово, пап. – Эрик уже представлял, как он отжимается тридцать раз и подтягивается двадцать.

– И ты будешь заниматься спортом?

– Да я… да я… – Эрик замолк, а потом продолжил, – но ведь об этих уровнях буду знать только я один. Вот если бы было приложение, в котором, например, все ребята в школе отображались со своими уровнями и появился рейтинг учеников с полной информацией, как они добрались до такого уровня – тогда бы я, наверное, и не вылезал со спортивной площадки.

– Думаешь? Это было бы хорошо… о чём это я? Сынок, много заниматься тоже нельзя – можно загнать себя так, что потом и при ходьбе будешь чувствовать сильную усталость. Хотя, если грамотно увеличивать нагрузку, со временем можно и правда научиться работать по несколько часов. Ну, не будем забегать наперед. Еще столько всего надо продумать. Но ты подал отличную идею про рейтинг школы и приложение. Осталось разобраться с тем, как это всё создать и организовать.

– Ты что, сделаешь такое приложение? – Эрик не мог поверить в услышанное.

– Я подумаю, что можно сделать. Ну а пока… может, пойдём к спортплощадке? Надо же как-то готовить себя, чтобы результаты в новом приложении не показали нулевой уровень, – подмигнул Игорь сыну, и семья свернула на другую дорогу. Дорогу, ведущую к новой жизни Эрика. К новым открытиям его отца.

Первое моё крупное произведение. Буду выкладывать по главе каждый день.

Кому интересно продолжение истории, вот ссылка на всю книгу, начиная со второй главы.

Часть 1.

- Да что ты о себе возомнил, ты, Агл… Абл… Ан блин… – Михаил обращался к опустевшей бутылке, сидя на полу в своей квартире.

Пришлось покупать самогон, так как на той самой аллее, куда он направлял Алгениба, прохожие расставались с денежкой куда с меньшей охотой, чем возле метро. Да он и так знал, что в любых местах отдыха люди куда охотнее сорят деньгами перед музыкантами и художниками, а попрошаек... попрошаек нигде не переносят на дух, но возле метро их хотя бы терпят и «подкармливают».

Соловьёв толком и не заметил, как он, только что сидевший на полу в своей квартирке, оказался за роялем в своём некогда любимом, ослепительно белом костюме. Вокруг весь стадион выкрикивал его имя. Он опустил свои руки, расслабил их, встряхнул, а когда пальцы коснулись клавиш, из музыкального инструмента донеслись нестройные, режущие слух звуки. Михаил поднёс руки к лицу и увидел, что на месте пальцев у него выросли крючковатые имбирные корни.

В неудачника-пианиста полетели помидоры и яйца. Но уже через секунду всё резко прекратилось – он повернул голову вправо и почему-то не удивился, что рядом с его сценой находилась еще одна. На ней сидел в позе лотоса Андриан Морено с дредами на голове и хангом на ногах. В следующий миг за спиной аргентинского музыканта свет упал на камерный оркестр с дирижёром во главе и зазвучала мелодия. Это была композиция «Забвение» Пьяццолла, только звучала она… по-космически.

Когда же затухла последняя нота, извлеченная из ханга, на табло загорелось число «100». Но на этом отсчёт не остановился. Появилось «101», затем «110», «120» и так, всё быстрее и быстрее, цифры сменяли друг друга, неумолимо наращивая темп, пока наконец не достигли «999», после чего табло вспыхнуло и взорвалось.

Михаил открыл глаза. Он не сразу понял, где находится и принялся оглядываться в поисках Андриана Морено. Увидел бутылку, посмотрел на свои пальцы и понял, что реальность ничуть не лучше приснившегося кошмара. Темень за окном говорила о том, что Соловьёву придётся ещё долго лежать на напольном матрасе, трезвым и потому обнажённым перед неприятными чувствами, так долго и так старательно заглушаемыми. Когда Михаил просыпался глубокой ночью, уснуть он больше уже не мог.

Наступило долгожданное утро, и Соловьёв с красными глазами и скверным настроением отправился на старое место. В конце концов, он куда дольше стоит там, чем этот новенький выскочка-недомузыкант. Подумаешь, бьёт по тазу невпопад, а зевакам кажется, что это красиво, «космос» и всё такое…

Когда Михаил добрался до входа в метро, увидел знакомую до боли картину: Степаныч будто и не уходил – всё так же стоял, опёршись о костыли.

- О, обиженный вернулся. – Не мог не поддеть одноногий. – Где вода?

- Что ты несёшь, Степаныч?

- Ну как же? Не слышал, что ли, на ком воду возят? Вот я и спрашиваю тебя…

- Опять ты со своими толстыми шуточками.

- Дык, лучше так шутить, чем обижаться. Ладно. Ты мне лучше скажи, чего ты вчера распсиховался? Вроде бы «красных» дней у тебя нет, чай, не барышня. Слууушай, может, луна была в какой-то неблагоприятной фазе? Хотя какая луна, днём-то солнце светит…

- Да ты достал меня уже. – Не выдержал Михаил. Он ожидал издевательств со стороны Степаныча, но не думал, что так быстро сорвётся. – Ты можешь меня не трогать?

- Хорошо, хорошо. Ты только успокойся, Мишань. Ишь, какая нынче молодёжь нервная пошла. И пошутить уже нельзя.

- Степаныч…

- Всё-всё. Молчу. – Тот показал, как закрывает рот на невидимый замок и выбрасывает ключ.

Но замок, видимо, оказался какой-то бракованный – не прошло и десяти минут, как одноногий снова заговорил, изменив тактику:

- А ведь этот Огнемёт не плохой человек, Мишань.

- Алгениб, кажись. – Машинально поправил Соловьёв.

- Да какая разница. Суть от этого не меняется. Он, ты представляешь, отдал вчера мне половину от своей выручки. А собрал, скажу тебе, не мало – я столько и за неделю не наколядовал бы.

- И что теперь? Да и вообще, какая мне разница? Ну, молодец, значит, твой Огнемёт. – Опять начал заводиться Михаил, решив, что Степаныч снова намекает на что-то. То ли на то, что Ал этот – отличный музыкант, то ли на то, что он, Соловьёв, никогда не делился своей «прибылью».

- Алгениб, кажись. – Улыбнулся без всякого злорадства – по-доброму – одноногий. – А ты знал, что он самоучка?

- Конечно, он ведь портфолио своё мне давал, перед тем как занять место рядом с нами, что, забыл? – Не удержался от колкости Михаил, подозревая всё же, что Степаныч не просто так задал глупый вопрос. – Оно и видно, точнее слышно, что он не умеет толком играть на своём этом ханге.

- Ну, как для самоучки, у него неплохо выходит, не находишь? Что прекрасно доказывают заработанные денежки и количество прохожих, задержавшихся послушать того, кто «не умеет толком играть».

- Здоро́во, Степаныч. Это вы обо мне тут судачите? – Появился бодро шагающий Ал. – И о чём уже успели посплетничать?

- Э, милок, мы ведь не бабки базарные сплетничать, – безногий отлично сымитировал высокий голос тех самых бабушек и уже своим обычным добавил, – обсуждаем, как бы тебе повысить грамотность в музыке. Ты ведь, кажется, даже ноты писать не умеешь, правильно? А вот Мишаня в этом деле ас. Пусть и забулдыжный, но ас.

- Так, стой. – Вмешался Соловьёв, – Ни о чём таком мы с тобой не говорили. Не выдумывай. И не стану я всяких бродяг учить. Делать мне нечего, что ли.

- А что? Есть что делать? – Сразу же подцепил его Степаныч. – Сидишь тут, жизнь прожигаешь. Ладно я – безногого на работу никто не хочет брать, вот и пью каждый день, да и прожил уже больше половины жизни. Но ты-то! Ты молодой парень, вся жизнь впереди. Да, с пальцами у тебя не всё горазд и тупенький на голову малость, но руки-ноги целы? Целы. Найди работу, возьмись за тренировки. Или как там у вас это называется? В общем, делай упражнения для своих пальцев, а не ной, как баба. А чтобы не скучно было самому страдать всем этим делом, вон, Ала нотам научи. В компании-то веселее будет.

- А у меня хоть кто-то спросит: хочу ли я учиться у неуда… – Алгениб быстро осёкся и исправился, – бывшего пианиста?

- Поверь, ты этого хочешь. – С редкой для него серьёзностью произнёс Степаныч. – Просто ещё не знаешь об этом.

Троица ещё с полчаса пререкалась, а затем Ал устроился поудобнее и заиграл на ханге.

***

Несмотря на то, что Михаил и Алгениб во второй день знакомства восприняли сумасбродную идею одноногого в штыки, через неделю вопрос обучения музыкальной грамоте уже не казался столь абсурдным.

- …Ты ведь понимаешь, что классическая музыка, исполненная на ханге, может заиграть совершенно иными красками? – Загоревшись новыми перспективами, то ли рассуждал вслух, то ли уговаривал Ала Михаил. – Как бы я хотел услышать токкату ре минор Баха в этом метало-космическом оттенке. Или четырнадцатую сонату Бетховена, которая ни разу не лунная. Хотя, если её исполнить на ханге, она как раз и станет такой. Ты представляешь, как вообще можешь вырасти в профессиональном плане, если поймешь классическую музыку и совместишь новые знания с игрой на этом необычном инструменте? А на нём ведь ещё никто не выступал на Пифийских Играх…

- А почему нет? – Уцепился Ал за последнюю идею Михаила. – Почему бы и не сыграть – тебе?

- Мне? – Удивлённо спросил Соловьёв

- Ну да. Я помню, ты мне рассказывал, что в этих играх всё как-то по-хитрому устроено, и что бывший участник может обойти промежуточные соревнования… Что-то такое.

- Да, то есть, не совсем так. У каждого, кто прошел хотя бы в четвертьфинал на каких-либо Пифийских Играх, есть разовая возможность воспользоваться преимуществом. Не собирая семь побед на различных национальных и международных музыкальных соревнованиях в течение года, ты сразу попадаешь на основной этап Пифийских Игр.

- Ну вот! Это твой шанс – ты выступишь с хангом, сыграв классику.

- Ага, только есть две проблемы – я не умею на нём играть и пальцы мои кривые, как… – вспомнив самый яркий кошмар, Михаил добавил, – как имбирные корни.

- Во-первых, я не говорил, что ты прямо вот возьмёшь ханг и уже завтра сможешь великолепно на нём сыграть твою эту токкату. А во-вторых, твои пальцы особо и не понадобятся. Нет, понадобятся конечно, но кривые они или ровные – не так и важно. Через год ты сможешь играть не хуже, а то и лучше меня. Как ни как, ты музыкант, чувство ритма, думаю, у тебя отличное, остаётся только практиковаться каждый день и чем дольше – тем лучше.

- Мда, то же самое мне и врач говорил, чтобы мои пальцы вернули былую подвижность.

- Смотрю, ты не особо слушал его. Ну ничего, я тебе помогу. А ты меня научишь музыкальной грамоте и что там ещё к ней прилагается. Замётано? – Ал протянул руку.

- Договорились. – Михаил ответил рукопожатием.

***

Соловьёв изредка появлялся там, где когда-то часами стоял с протянутой рукой. Приходил лишь проведать Степаныча и передать ему пакет с продуктами – знал, что деньги тот пропил бы. Сам же Михаил завязал с алкоголем и устроился в консерваторию читать музыкальную литературу. Когда возвращался с работы домой, принимался играть на ханге, который подарили родители, с немалой радостью встретившие новость, что их сын наконец снова взялся за ум.

Каждый день к Соловьёву приходил его друг, ученик и учитель в одном лице. Михаил наблюдал быстрый прогресс в обучении Ала, и сам старался не отставать от него. Несмотря на то, что ханг оказался не таким многозвучным инструментом, как любой другой, имеющий хроматический ряд, да и диапазон побольше, планы друзей-музыкантов от этого не пострадали. Да, в этом «панцире» было всего-то восемь вмятин по окружности, называемых «доумами», и демпл – ямка побольше в середине круга. Но, как ни странно, мелодия, сыгранная на ханге, может оказаться куда насыщеннее, чем если бы её исполнили на каком-либо другом инструменте, за счёт возможности удерживать любой ритм, словно на ударных инструментах. И Михаил понимал, что не только мастерство здесь играло роль – немалое (возможно, даже решающее) значение имело воображение музыканта.

***

До тринадцатых Пифийских Игр оставалась неделя. Соловьёв не был суеверным человеком, не признавал примет. И всё же ему выдалось испытать на себе то, что иногда называют «иронией судьбы».

Михаил в очередной раз совершал свой вечерний моцион. Целью прогулки было не столько укрепление здоровья, сколько возможность оставить свои мысли о работе и музыке дома, хорошенько проветрив мозги на воздухе. Прохлада наступающих сумерек, освежающий ветерок, стрекот сверчков – атмосфера весенних вечеров помогала расслабиться после трудового дня. В то же время шелест крыльев летучих хозяев темноты, которых легенды роднят с Дракулой, и зов мудрой птицы, похожий на плач ребёнка, добавляли к обстановке готический колорит.

Соловьёв шёл как раз по той самой аллее, где однажды просил милостыню. В шагах десяти от себя он заметил, как из-за невысокой самшитовой стены появился знакомый силуэт, который трудно было спутать с кем бы то ни было. Ведь фигура передвигалась с помощью костылей и одной ноги.

Михаил ускорил шаг, чтобы догнать Степаныча, и когда тот оказался на пешеходном переходе, Соловьёв увидел, как из-за поворота, не снижая скорости и притом с заносом, вылетела машина. То, что лихач даже не собирается замедлить ход автомобиля, стало понятно сразу, и Михаил, не раздумывая, рванулся вперёд к одноногому приятелю.

Темень, пьяный водитель, даже цвет автомобиля такой же бордовый, как в тот самый злополучный вечер, изменивший жизнь пианиста. Только теперь он оказался по другую сторону лобового стекла…

***

- Ну здравствуй, обидчивый. Вот мы и квиты. – Стоило Михаилу раскрыть глаза, как до него донёсся знакомый голос. Увидев перед собой старого приятеля, он растерянно выпалил:

- Степаныч? Что? Где?..

- «Когда» еще не забудь добавить. Хех. Да не шевелись ты. Расслабься. Во как заёрзал. Ты сейчас в больнице. Тебя сбила ночью машина и теперь ты… – одноногий посмотрел на левую руку Михаила. Тот с тревогой проследовал за взглядом Степаныча и увидел… гипс, наложенный от плеча до кисти.

- У меня же через неделю Пифийские Игры…

- Через шесть дней. – Поправил одноногий. – Да успокойся, тебе говорят.

- Какое «успокойся»? Я уже использовал свою возможность выступить на Пифийских Играх – повторно не разрешат. Ты даже не представляешь, как сложно набирать победы для участия…

- Уверен, у тебя получится. Хотя, думаю, это не понадобится. Выступишь на этих Играх.

- И как же? У тебя есть какая-то идея?

- Нет, но ты обязательно её найдёшь. Нужно только немного подтолкнуть тебя в правильном направлении. Ведь ты же додумался выступить на ханге? А как думаешь, кто вам с Алом дал возможность помочь друг другу?

Степаныч выложил Михаилу всё: и как встретил печального Алгениба на лавочке возле своего жилья, и как парень поведал ему, что того не берут ни в какие музыкальные коллективы, потому что он не только не умеет мало-мальски импровизировать, но даже не знает основ нотной грамоты. К тому же еще и музыкальный инструмент нестандартный. Как он, Степаныч, предложил Алу прийти в то самое место у входа в метро и сыграть на «панцире», звучание которого одноногий никогда до того не слышал. Он не знал, что Михаил с Алгенибом подружатся, но рассчитывал на это, ведь оба парня нуждались в помощи, которую мог предложить каждый из них.

А ещё Степаныч поведал другую историю, как он стал одноногим: его сбил пьяный молодой пианист, только прилетевший из Греции, злой на весь мир. Его родители уговорили Степаныча не подавать заявление в полицию, тем более, что тот сам был не особо трезв и частично виноват в произошедшем. А узнал он в Михаиле того самого пианиста, только когда Соловьёв сам рассказал об этом при знакомстве.

Вот так судьба и разыграла всё по нотам.

***

- Дорогие зрители и участники тринадцатых Пифийских Игр. – Ведущий еле перекрикивал шум, создаваемый зрителями. – За золотую медаль в финале поборются Лен из США и Алгениб из России.

После жеребьёвки на сцене остался Лен. Он был одет в традиционный наряд своего племени, что подразумевало желтое пончо, украшенное яркими узорами, набедренную повязку и перо в распущенных черных волосах. В руках индеец держал многоствольную флейту.

- Первым выступит Лен – Только ведущий объявил это, как стадион замолк. – Он исполнит на флейте Пана в сопровождении симфонического оркестра знаменитую композицию Джеймса Ласта «Одинокий пастух».

Как только все музыканты оказались готовы, зазвучали первые ноты многоствольной флейты. Это был неплохой ход – такой выбор мелодии, ведь она считалась хитом на все времена и когда-то её часто крутили по радио. Но в этом была и слабая сторона – популярные вещи имеют обыкновение надоедать…

На табло цифры замерли на отметке «67,54%».

После недолгих аплодисментов, ведущий представил следующего выступающего:

- Ну а сейчас встречайте Алгениба. Для вас прозвучит «Соната для фортепиано номер 14 до-диез минор» Людвига ван Бетховена в переложении Михаила Соловьёва для ханга с камерным оркестром.

Первым на сцене появился Ал, за ним – остальные музыканты. Последним вышел Михаил во фраке. Его левая, загипсованная рука была привязана к туловищу широкой белой лентой таким образом, что её кисть смотрела прямо на оркестр. В правой же руке Соловьёв держал дирижёрскую палочку…

***

- Ой, мам, а это кто? – Спросила маленькая, на вид лет пяти, девочка.

Молодая семья прогуливалась вокруг дельфийского стадиона, где стояли статуи, изображавшие победителей Пифийских Игр. Внимание ребёнка привлекла скульптура, отличавшаяся от других тем, что на одном постаменте находилось два человека, а не один. Первый, во фраке, стоял с перевязанной рукой, а другая, в которой была палочка, застыла во взмахе. Второй же человек сидел на земле, держа на коленях ханг, касаясь спиной ног первого.

- А ты не узнаешь? – С улыбкой ответила мама.

- Неа.

- А мы сейчас спросим у твоего папы, – девушка повернулась и крикнула: – Миш! Подойди к нам. Танюша хочет тебя о чём-то спросить.

____________________________________________________________________________________________________

Остальные рассказы можно найти тут: https://author.today/u/id39233485