PapaSilver

Строители крепости использовали матушку-природу что бы сотворить неприступную твердыню. На вершине скалы, была построена крепость подойти к которой можно было только по узенькой тропке. С восточной стороны высота горы составляла 300 м, с западной около 100 м. Стены толщиной четыре метра и протяженностью почти полтора километра, служили очень толстым намеком любому захватчику. Ирод Великий в 25 году до н.э. облюбовал Масаду как личную «комнату страха». Но не смотря на свой паскудный характер, благодаря которому он нажил мириады врагов, он ею так и не воспользовался. .

http://www.israelandyou.com/masada-fortress-a-walking-travel...

После его смерти крепость использовал римский гарнизон. Но с началом Первой Иудейской войны в 66 году нашей эры , в крепость вошли то ли зелоты , то ли сикарии , разница между ребятами была не особо принципиальна. Первые хотели бы сначала поздороваться с римлянами и  потом избить их до смерти, а вторые, даже здороваться  не хотели. 

https://1chudo.ru/kreposti/64-krepost-masada-v-izraile-posle...

К 70 году восстание потерпело поражение, Иерусалим был взят римскими войсками, а Масада стала последним оплотом ребелов. Всего в крепости оказалось около 1000 человек (женщин, детей, стариков, боеспособных). Не смотря на то, что крепость была расположена в пустыне, воды было буквально море , строители спроектировали эффективный водосборник дождевой воды. Запасов еды хватало на несколько лет.

https://info-infanterie.livejournal.com/3812169.html

Крепость осаждал 10-й легион Флавия Сильвы. Римляне не стали бится головой о стену, понимая что такую крепость невозможно взять нахрапом , или заморить голодом. А значит требовалось давить, долго при долго давить и давить. Началось возведение осадного вала, с западной более низкой стороны горы, над которым несколько лет трудились тысячи рабов.  .

https://weaponsandwarfare.com/2016/06/01/the-jewish-roman-wa...

Прошло то ли три , то ли четыре года (крепость пала в 73 или 74 году нашей эры) и римские жернова перемололи иудеев. Трудно представить мысли защитников крепости которые месяц за месяцем видели, как возводиться эшафот - насыпь по которой взойдут их убийцы.

Окончание мятежа было триумфом духа и обреченности, мятежники видя, что вал вот вот подойдет к верхушке стен  - убили себя. Сначала мужчины умертвили женщин, детей, стариков, а потом по жребию начали убивать друг друга.

Римские осадные гарнизоны (castrum) вокруг Масады

https://masterok.livejournal.com/2243310.html

Дневной психиатрический стационар L’Adamant пришвартован к восточному берегу Сены у моста Шарля де Голля, соединяющего большие вокзалы – Лионский и Аустерлиц. Заказчиком выступила государственная психиатрическая больница Шарантон (Эскироль), ныне вошедшая в состав больничного комплекса Сен-Морис. Задачей дневного стационара на воде стало максимально уменьшить время пребывания пациентов в стенах стационарах обычного.

Дневной психиатрический стационар L′Adamant

Здесь и далее фото Sergio Grazia

На кораблике были обустроены похожие на мастерские художников студии для разного рода терапии, включая не только классическую психиатрическую и психологическую помощь, но и специальные занятия рисованием, керамикой, музыкой и т.д. Пациентам помогают не терять связи с обществом и собственной самостоятельности, но многим для этого необходимо регулярно посещать L’Adamant.

Поэтому сделать это место приятным, привлекательным было очень важным для успеха этого учреждения. Архитекторы советовались со специалистами и «пользователями» стационара при проектировании. В результате получилось открытое внешне и изнутри сооружение: его основной ярус, корма и нос напоминают огромную веранду, обращенную к городу и Сене. Даже если начался ливень, необязательно закрывать деревянные ставни: авторы называют свой проект «метеорологическим», подчеркивающим красоту любой погоды и вызванных ею перемен в речном пейзаже.

Большое внимание было уделено материалам и их фактуре. Металлическую основу стационара-баржи не стали прятать, открыв в интерьер все швы и технические пометки сварщиков. Но главную роль играет дерево, создающее светлую и теплую атмосферу, как изнутри, так и снаружи.

На 600 м2 расположены зоны для терапии, собраний и общения, кабинеты специалистов.

Автор текста: Нина Фролова

сайт archi.ru

От бурной эпохи землепроходцев осталось не так уж много материальных свидетельств. Впрочем, сама современная география городов и посёлков крайнего Северо-Востока – это уже своеобразный памятник, ведь многие из них стоят в тех же или почти тех же местах, где когда-то были русские зимовья и острожки. В то же время точное местоположение ряда старых поселений неясно до сих пор, почти не сохранились старинные деревянные сооружения, и даже от центра русской власти в Восточной Сибири – Якутского острога – уцелела в наши дни только одна рубленая башня (оригинал погиб в 2002 г., сейчас существует её копия, восстановленная по чертежам).

На этом фоне уникальна судьба замечательного памятника русского зодчества в Сибири – Спасо-Зашиверской церкви. Она была вывезена из мёртвого, полностью разрушенного старого русского поселения, отреставрирована и собрана на новом месте. Однако историю Зашиверска, этого старинного заполярного города на реке Индигирке необходимо рассказывать по порядку и целиком.

Время первопроходцев

«Шивера», «Зашиверы», «Подшиверы», «Зашиверск». Все эти названия образованы от одного и того же сибирского диалектного слова «шиверы», обозначающего речные пороги.

Такие пороги-шиверы в нескольких местах пресекают русло реки Индигирки в районе хребта Черского. Для русских людей, открывших для себя Индигирку в 1630-х гг., пороги стали важнейшим ориентиром. На составленном в Тобольске Семёном Ульяновичем Ремезовым в 1701 году «Чертеже всей Сибири» даже сама река носит второе название «Шивера».

«Река Шивера» - Индигирка на карте-чертеже из «Чертёжной книги Сибири» С.У. Ремезова. 1701 г.

Русские казачьи отряды появились на Индигирке в конце 1630-х гг. Первые известия о новой реке были получены от юкагиров, захваченных в плен на соседней реке Яне, а в 1639 г. Посник Иванов отправился на восток по притоку Яны реке Товстак (Туостах), в мае сухим путём вышел в среднее течение Индигирки и поставил там первый русский острожек. Покорение «Юкагирской землицы» началось.

Все русские опорные пункты, возникшие на Индигирке в 1640-х г., располагались ниже порогов, то есть по отношению к Якутску и сухопутному пути на эту реку через Верхоянский хребет находились «за шиверами». Точная дата основания собственно Зашиверского зимовья не вполне известна и восстанавливается по упоминанию зимовья в ясачных книгах – основных документах, описывающих состав плательщиков ясака из числа коренных народов. В книгах 1652 г. зимовья нет, а вот на 1655 г. оно уже упомянуто. Значит, будущий Зашиверск был основан около 1653 года.

Ясачное зимовье

К концу 1650-х гг. этап первичного освоения крайнего северо-востока Азии был в основном завершён. Единственной большой необследованной областью оставалась Камчатка. Русская администрация теперь была занята упорядочением ясачной и торговой практики на «дальних заморских реках» – такое общее название носят в русских документах XVII века Яна, Индигирка, Алазея, Колыма и Анадырь.

На каждой из этих рек стояли центры русской власти – ясачные зимовья. Кроме Зашиверского, на Индигирке ниже по течению стояли Уяндинское и Подшиверское зимовья. К каждому зимовью был приписан определённый круг аборигенов – плательщиков ясака, который вносился собольими, реже – лисьими шкурками.

Все русские зимовья «дальних заморских рек» были связаны в единую сеть системой путей – прежде всего, морских и речных. Индигирка, как мы уже знаем, была открыта «сухим путём». Такие пути, пересекавшие водораздельные хребты и плоскогорья («камни»), обозначались как «черезкаменные» (именно такой путь вёл на Индигирку из Якутска через Верхоянский хребет). Передвигались по ним в зимнее время с помощью нарт, запряжённых оленями или собаками, а на раннем этапе – ещё и на лошадях. По течению рек и вдоль берега Северного Ледовитого океана проходили летние водные пути, для движения по которым использовали суда – знаменитые кочи. Оба пути были опасны, каждый по-своему: кочи часто затирало и ломало льдом, а на сухопутных путях служилых и промышленников могли подстеречь враждебно настроенные аборигены.

Основные морские и сухопутные пути русских на крайнем северо-востоке Азии (по карте из «Атласа Арктики»)

Каждое ясачное зимовье – и Зашиверское в том числе – представляло собой небольшое укрепление (в русских документах – «острог» или «острожек»), в котором располагались немногочисленные строения – в их числе обязательно был «государев амбар» (в котором хранились необходимые запасы и товары) и «казёнка» - помещение, в котором содержались аманаты – заложники из числа местных «ясачных иноземцев». Аманатство было важным средством обеспечения лояльности аборигенов и своевременной выплаты ясака.

«Типовое» ясачное зимовье. Современная реконструкция, выполненная в музее-заповеднике «Томская писаница».

Главным на ясачном зимовье был приказный, которого назначал и снимал якутский воевода. Приказного ни в коем случае нельзя путать с приказчиком: приказчик – это торговый человек, подручный купца, тогда как приказный ясачного зимовья – это военная должность, и занимавший эту должность служилый человек обычно имел то или иное казачье звание – десятник, пятидесятник или сотник.

От личных качеств приказного зависело очень многое – он находился в центре сложной системы связей между аборигенным населением и русскими – служилыми, промышленными и торговыми людьми. Нередко приказные злоупотребляли своим положением: вымогали меха сверх установленной нормы ясака, навязывали русские товары, захватывали и насильно удерживали в плену ясачных людей. Однако не все начальники ясачных зимовий притесняли «иноземцев». Например, сотник Амос Михайлов, бывший приказным в Зашиверском зимовье в 1664 году, удостоился в одной из отписок такой характеристики:

«а на Индигирке зашиверы, ясачные люди юкагири и ламутки приказного человека Амоса Михайлова хвалят, что им, иноземцом, от него Амоса никаких обид и налоги нет».

В подчинении у приказного находилось некоторое число казаков, обычно не превышавшее 10-12 человек. Этого количества, конечно, было недостаточно для эффективного контроля местных кочевников-оленеводов, а иногда и для обороны зимовья в случае мятежа. Зашиверские приказные то и дело жаловались в Якутск на «малолюдство», а также на плохое снабжение оружием и боеприпасами – с порохом в дальних зимовьях всегда было туго.

Территория, тяготевшая к Зашиверскому зимовью, в этническом отношении оказалась очень сложной. Здесь кочевали несколько родов эвенов, или, как их тогда звали, ламутов, чьи владения смыкались с областью юкагирского племени шоромба. Иногда эвены и юкагиры выступали как союзники, а иногда – враждовали друг с другом. Дополнительным фактором, провоцировавшим межплеменные столкновения, могла выступать лояльность тех или иных родов и племён русским властям.

Зашиверское зимовье, как центр русской власти и сбора ясака, не раз оказывалось мишенью атак восставших «иноземцев». Насколько можно судить по сохранившимся документам, основная угроза для зашиверских казаков исходила больше от эвенов, нежели от юкагиров. Наиболее драматичные события развернулись на Индигирке в конце 1660-х гг.

В апреле 1666 года в Зашиверское зимовье пришли ясачные ламуты и юкагиры-шоромба из рода Чанжи. По-видимому, служилые и промышленные люди, находившиеся в острожке, не ожидали нападения и позволили немирным гостям проникнуть за частокол: в отписке приказного Козьмы Лошакова говорится, что «ламутки и юкагири» пришли в острожек «оплошным делом». Ламуты и юкагиры напали на обитателей зимовья и попытались отбить аманатов, в результате среди русских промышленников оказались убитые и много раненых, а нападавших всё-таки удалось обратить в бегство. В сентябре того же года Чанжа с юкагирами и ламутами снова нагрянул на Зашиверское зимовье; на сей раз Лошаков и казаки «отсиделись» в острожке, не понеся потерь. Отступившие туземцы вскоре подстерегли на сухопутном переходе к Индигирке отряд служилых людей из Якутска, напали на него и перебили всех, включая командира отряда, известного землепроходца Михаила Стадухина . А вот дальше в стане победителей произошёл раскол – ламутские «союзники» напали на юкагиров Чанжи, убили его самого и истребили большую часть его рода; спасся с немногими «ребятами» только юкагир Тогурямо, который убежал в Зашиверское зимовье и там поведал всю эту историю Козьме Лошакову.

Зашиверск на плане, составленном землемером Турчаниновым в 1798 г. (по А.П. Окладникову и др.). Хорошо видно прямоугольное укрепление, восходящее, вероятно, к XVII в.

В феврале 1667 года под стенами Зашиверского зимовья произошёл решающий бой между большими силами ламутов («воровское великое собрание» – так называет это туземное войско Козьма Лошаков) и русскими людьми – казаками и промышленниками. Нападавшие действовали в духе обычной для архаического мировоззрения (так же воевали, например, американские индейцы) тактики: внезапная атака и быстрый разгром ошеломлённого врага. Минус этой тактики коренился опять же в мировоззрении – если первый натиск не удавался, народы Сибири (как и индейцы!) оказывались неготовыми к продолжительному сражению «на стойкость» (хотя были вполне способны к длительным осадам). Именно это и произошло в ходе боя 16 февраля 1667 года: защитники Зашиверского зимовья сумели отразить первую ночную атаку ламутов, хотя те подготовились к приступу весьма основательно – эвены рубили топорами частокол и ставили лестницы к стенам амбаров. В ходе завязавшегося боя был убит один из предводителей ламутов Лаузень, погибли также его сын и племянник. Стойкость казаков и промышленников в отражении первого натиска, гибель «лутчих людей» произвели на атакующих обескураживающее действие – ламуты разбежались, побросав оружие, тогда как защитники зимовья не имели даже раненых. Вскоре часть ламутских родов выплатила ясак. Но проблема не исчезла, угроза на «черезкаменных» путях сохранялась, и в июне того же года зашиверцы организовали экспедицию на ламутов верхней Индигирки. В главе похода стоял казак Михаил Лобанов, а главной силой похода стали юкагиры (ни о каком союзе с эвенами после зимних событий речи уже не шло). Отряд, состоявший из самого Лобанова, пятидесяти юкагирских воинов и пяти русских промышленников, погромил десять юрт и захватил аманатов.

Ламуты изъявили покорность русским властям, но мирное положение продержалось не так уж долго. В 1679 году эвены снова осаждали Зашиверское зимовье и приказный Леонтий Трифанов «сидел в острожке с великим бережением»…

Заполярный город

В последней четверти XVII столетия добыча пушнины на «дальних заморских реках» начала приходить в упадок. Русские промышленники и «ясачные иноземцы» основательно подорвали численность соболя. Начался отток русского населения обратно в Якутск, торговые люди посещали дальние зимовья всё реже и реже: опасные морские путешествия перестали приносить большие доходы.

Часть ясачных зимовий прекратила своё существование. Зашиверскому острогу повезло больше. Он так и остался центром русской власти на обширных пространствах индигирской лесотундры, здесь продолжался сбор ясака с тех юкагирских родов, которые уцелели после нескольких страшных эпидемий оспы 1680–1690-х гг. Потомки служилых и промышленных людей времён Алексея Михайловича по-прежнему обитали в остроге, превратившемся в небольшой городок.

Спасская церковь – последнее уцелевшее строение Зашиверска. Фото 1969 г. (по А.П. Окладникову и др. ).

В 1700 году в Зашиверске была поставлена церковь во имя Спаса Нерукотворного (в литературе обычно – Спасо-Зашиверская церковь). Храм строила артель плотников под начальством местного жителя Андрея Хабарова (имя строителя известно по поздним устным преданиям, зафиксированным в XIX в.). В наши дни Зашиверская церковь – единственный сохранившийся на севере Сибири памятник старинного русского церковного зодчества. По своей конструкции и технике строительства она полностью выдержана в русле традиций Русского Севера того же периода, что неудивительно: среди первых русских обитателей «дальних заморских рек» и Сибири немалую часть составляли выходцы из современных Архангельской и Вологодской областей. Связь с Русским Севером, Поморьем проявлялась и в судостроении – тип коча, основного судна русских полярных мореходов Северо-Востока, выработался именно здесь, хорошо известен был на «дальних реках» и поморский карбас – относительно небольшая мореходная лодка.

К концу XVIII века Зашиверск представлял собой полноценный уездный город, относившийся теперь, вместе со всем бывшим Якутским уездом, к Иркутскому наместничеству. Конечно, «полноценным» он мог считаться только по масштабам малонаселённого Севера: число жителей городка даже в самые лучшие его годы не превышало, очевидно, пятисот человек. Однако это по-прежнему был административный центр, контролировавший обширную область. Здесь располагались уездный комиссар и канцелярия. В 1790-м году бывший острог получил собственный герб, составленный по всем правилам геральдики. В верхней части щита размещался, как и у всех городов наместничества, герб Иркутска – бегущий «бабр» (тигр), державший в пасти соболя. В нижней – символ собственно Зашиверска, золотая лисица. Так отразилась в гербе экономическая основа существования города – пушной промысел.

Зашиверск на старинной карте (по А.П. Окладникову и др. ). «Уяндинская деревня» ниже по течению Индигирки может быть соотнесена с одноимённым ясачным зимовьем, а вот Подшиверское зимовье к этому времени уже не существовало

Взаимодействие с местным населением по-прежнему составляло важнейшую сторону жизни Зашиверска. В XVIII–XIХ вв. это был не только сбор налога-ясака, но и ежегодные ярмарки. Русские и якутские купцы привозили сюда необходимые аборигенам (эвенам, юкагирам и индигирским якутам) товары: металлические изделия (топоры, ножи, котлы и др.), табак, чай, ткани, бисер, муку, сахар. Обитатели индигирской лесотундры свозили в Зашиверск продукцию промысла и мамонтовую кость.

Через Зашиверск проходил основной сухопутный путь на Колыму. Многие русские путешественники, изучавшие в конце XVIII и первой четверти XIX в. крайний северо-восток Сибири – Г.А. Сарычев, Ф.Ф. Матюшкин, Ф.П. Врангель, – побывали здесь, а некоторые из них оставили любопытные зарисовки городка.

Запустение и память

На рисунке, сделанном исследователем Севера Ф.Ф. Матюшкиным в 1820 г., Зашиверск предстаёт крошечной деревенькой – несколько домиков и церковь. Дело в том, что к этому времени город основательно проредили эпидемии оспы и кори. Однако дело было не только в эпидемиях. Население сокращалось ещё и по причине упадка промыслов, связанных с падением численности не только пушного зверя, но и копытных – лося и северного оленя. Результатом было лишение Зашиверска статуса уездного города. Это произошло в 1803–1804 гг. Уездный комиссар переехал в Верхоянск.

Зашиверск. Рисунок Ф.Ф. Матюшкина, сделанный 29 ноября 1820 г. (по А.П. Окладникову и др. ).

Жизнь в Зашиверске постепенно замирала. Церковь обветшала и, наконец, была признана негодной для службы.  Но ещё в 1920-х гг. одна из первых советских экспедиций, работавших в этих краях, застала семью якутов Слепцовых – самых последних обитателей Зашиверска. Развалившиеся постройки поросли травой. Только Спасская церковь продолжала доминировать над безлюдным пейзажем излучины Индигирки. На необходимость её сохранения не раз обращали внимание местные краеведы. Но лишь в 1969 г. в Зашиверск отправилась историко-архитектурная экспедиция Сибирского отделения Академии наук СССР во главе с академиком А.П. Окладниковым. Её главной целью было обследование Спасо-Зашиверской церкви, выяснение её состояния и перспективы сохранения памятника. Храм был тщательно изучен, обмерен и зарисован.

Параллельно были проведены и археологические раскопки. Даже за короткий период работы экспедиции 1969 г. удалось собрать ряд интереснейших артефактов, среди которых бытовые предметы, орудия труда (в том числе юкагирские скребки для выделки шкур), памятники костерезного ремесла – неоконченное антропоморфное изображение (возможно, какого-то божества) и шахматная фигурка.

Археологические находки, сделанные в Зашиверске в ходе раскопок 1969 г. (по А.П. Окладникову и др.).

По итогам обследования церкви было принято решение вывезти уникальный памятник русского северного зодчества из Заполярья. В 1971 году Спасо-Зашиверская церковь была разобрана и отправлена в Новосибирск, где её отреставрировали и собрали заново. Теперь зашиверский храм можно увидеть в новосибирском Академгородке. Существует и точная копия Спасо-Зашиверской церкви, построенная в 1980-х гг. в пос. Соттинцы на Лене (в 50 км севернее Якутска).

Современный вид Спасо-Зашиверской церкви в Академгородке (по материалам сайта yakutskhistory.net)

Замечательный памятник эпохи освоения Крайнего Севера удалось сохранить! А на том месте, где когда-то казаки и промышленники ставили первые срубы Зашиверского зимовья, а позже шумели ярмарки сибирского уездного города, в наши дни можно увидеть небольшую часовню, поставленную в 2000 г. в память и о Спасо-Преображенской церкви, и обо всех жителях заполярного Зашиверска.

Автор: М.А. Савинов, кандидат истор. наук, научный сотрудник Арктического музейно-выставочного центра (Санкт-Петербург).

сайт goarctic.ru