MayX

В прошлом году пересматривал "Спектр" Сэма Мендеса и снова остался доволен. Благодаря режиссёру из Англии, кино про английского агента ощущается английским. Это мелькает и в сдержанности некоторых моментов, не вязнущих, впрочем, в чопорности и во множестве мелочей. Например, Бонда предупреждают, что на мокром причале скользко, но он выпрыгивает из катера и идёт, как по суху, хотя остальные скользят. Незначительная деталь, доставляющая удовольствие внимательному зрителю. Экшен иногда становится весёлым для фильма, претендующего в рамках самого себя на серьёзность, но не чрезмерно (и даже появление Дэйва Батисты, которого я не считаю пригодным для серьёзного кино, как-то прощаешь, стоит ему напомнить собой Железную Челюсть.)

Кэри Дзёдзи Фукунага, снимавший "Не время умирать", американец. И вот, если к экшену у меня претензий никаких, забегая вперёд, - в основном, он по прежнему лаконичен, крут и впечатляет, то повествование такой однородностью похвастать не может.

Да, Бонд по-прежнему англичанин, но не так многогранен и шутит по-американски. Конечно, в начале это не бросается в глаза, ведь прыжки на мотоцикле по старинным стенам и Aston Martin DB5 с пулемётами вместо фар великолепны. В этот момент фильм ощущается праздником, на который не приглашали Анну де Армас.

А она пришла. Дело даже не в том, что в таком кино ей не место - это промашка кастинга, а в том, что Кэри Дзёдзи в этот момент повело и он решил, что снимает "Ангелов Чарли". Старательно копируя яростную Блейз с улицы, девушка взмахами ног укладывает несколько агентов, сдуру бросившихся на неё. А Бонд, управившись со своими, присоединяется к ней, чтобы сбрызнуть резню и глупо шутит в стакан.

Воспринимается это как щелчок по носу - Думал, хорошее кино смотришь? Не расслабляйся. Вот тебе кусок Бонда, а вот ломтик весёлых "Ангелочков".

Однако, потом всё хорошо. Но когда вновь начинаешь получать удовольствие от фильма, сочтя неудачную сцену недоразумением, они берутся за Кью. Бессменный гений и умница Кью, неустанно снабжавший Бонда средствами выживания, перестал быть интересен франшизе в своём адекватном виде. Теперь он нетрадиционной ориентации.

Наши локализаторы старательно вымарывали все намёки на это (в этот раз я на их стороне), но единственный промах в местоимении, и Кью перестал быть мужчиной.

Зачем? Уверен, руки чешутся и до Бонда добраться, но не смеют. Пока. Если случится, то на этом наши полномочия, как говорится, всё.

Впрочем, в этот раз я опомнился быстрее и вновь погрузился в картину.
Но тут на сцену вышел Малик. Знаю, большинство считает его отличным актёром, мне же хватило его кривляний в "Queen". В "Не время умирать" Джокера Хита Леджера он так и не родил, хотя корчило его как при родах. С другой стороны, на фоне личной неприязни, мне понравилось, насколько быстро Бонд решил его судьбу, ни секундой не усомнившись.

Весь просмотр фильм подкидывал моменты, вызывающие раздражение. Усыплял бдительность, и подкидывал снова. Но в конце я решил, что новый Бонд мне нравится. Да, это американское кино, но Бонд почти везде остался самим собой.

Здесь, повторюсь, превосходный экшен - гонки на мотоциклах, внедорожниках по полям и туманному лесу, тонущие суда и настоящие взрывы. Здесь события, по-нарастающей погружающие в зловещее предчувствие. Не обошлось, да. Но было интересно.

Полковник не обернулся, когда рядовой Збитцки вошел в кабинет и отдал честь. Холодный прием не обескуражил солдата. Он принял свободную позу, справедливо решив не утруждать себя уставной стойкой, раз уж на него не смотрят, и попытался прикинуть, зачем его вызвали. Судя по всему, причина его особо не волновала, поэтому, когда полковник повернулся и пунцовыми губами  прошипел: - Под трибунал,– на лице Збитцки отразилось легкое удивление.

Дверь позади него закрылась, и рядовой увидел, что кроме них с полковником, в комнате находится еще один человек в военной форме, но без опознавательных знаков. По тому, как тот держался, Збитцки определил, что чином он не ниже полковника, что, впрочем, тоже не особенно взволновало рядового.

Полковник попытался что-то сказать, но от душившей его злости только выпучил глаза. Чин, выглядевший намного спокойнее, сделал в его сторону успокаивающей жест и заговорил, объясняя в чем дело. До Збитцки наконец стало доходить из-за чего весь сыр-бор.

Чин с полковником прилетели на планету только вчера. Укрепленная база построилась в ружье для встречи высокопоставленных вояк. Збитцки в это время  дежурил часовым на вышке. Заметив в километре от базы на высоком поросшим лесом холме аборигена, поднявшего руку, Збитцки одним точным выстрелом отправил его к праотцам.

- Что вас побудило сделать выстрел? – спросил чин.

- Какого черта ты стрелял в парламентера? – заорал полковник, наконец-то обретший дар речи, -  мы четыре года пытаемся склонить местное население к переговорам и завершить конфликт. Потеряли уйму личного состава, испробовали сотню средств. Ты хоть знаешь, сколько денег было потрачено на военные операции, знаешь?

Полковник на секунду замолчал, пытаясь внутренним взором охватить немыслимые суммы, взгляд омертвел.

- Первый раз с начала освоения планеты у нас появился шанс  договориться с местными, а вы стреляете посланнику мира в лоб, - проговорил чин.

- В переносицу, - подумал Збитцки, но промолчал.

- Я тебя сгною, - пообещал полковник, - молись, чтобы тебя просто расстреляли или будешь до конца жизни тесать камни в пещерах по колено в кипятке на каком-нибудь астероиде.

Збитцки открыл рот, но за окном раздался низкий, быстро нарастающий гул. Тень огромного орнитоптера погрузила комнату в сумрак. Посадочная площадка базы содрогнулась дважды – от выхлопа мощных дюз, выжигающих пламенем бетон и от топота сотен ног личного состава, наконец-то оказавшегося на родной базе и с воодушевлением покидавшего воздушное судно после недельной вылазки. Предвкушение душа, ужина и койки придало прыти даже самым усталым. Орнитоптер быстро опустел. Последним вышел майор – главнокомандующий базой с момента ее постройки и начала освоения планеты. Он уже знал о прибытии полковника, но событие его никак не тронуло. Видимо, невозмутимость становилась частью характера любого, кто пробыл на этом космическом теле достаточное время.

***

Когда майор зашел в комнату, полковник продолжал распекать Збитцки, который понуро стоял в углу, мрачно предвкушая собственные перспективы.

- Майор, - обрадовался полковник, - наконец-то соизволили. Пока вас нет, ваши подчинённые принимают решения судьбоносные в планетарном масштабе.

- Что случилось? - осведомился майор.

- Ваш человек застрелил первого парламентера этой планеты, - пояснил чин. – Ставшего после этого и единственным по вполне понятным причинам.

- Как это произошло?

-  Несчастный забрался на гору, поднял руку, чтобы нас поприветствовать, а ваш солдафон лишил его мозга через затылок.

Майор повернулся к рядовому:

- Збитцки, вы свободны.

- Майор, я с ним еще не закончил, - вмешался полковник, - его ждет военный суд.

- Да, но пока он не под судом, а на моей базе и я его непосредственный начальник.

- Збитцки, вы свободны, - повторил майор.

Полковник опять побагровел. Он вцепился в майора взглядом, встретил ответный взгляд и начал процесс ломки, что всегда ему хорошо удавалось. В отличие от полковника, майор не пытался …не пытался ничего, он просто смотрел. Привыкший не сидеть в кабине, а лично участвовать во всех военных операциях, майор был лишен трепета перед любыми чиновниками выше или ниже себя. Он даже не осознавал, что такой трепет существует. Вскоре полковнику, безуспешно делающему грозный вид, показалось, что майор думает о своем и смотрит сквозь него.

- Полковник, сколько времени вы на планете? – вдруг спросил майор.

- Второй день, - ответил за него чин.

- А я четыре года и никто лучше меня не знает, как и что здесь происходит. Видите тот лес, - полковник указал из окна на густо поросший холм в километре от базы, выглядящий в заходящем свете оранжевого солнца умопомрачительно. – Он тянется на сотни километров на север. В этом лесу, как и в других лесах по всей планете орудует организованная шайка в несколько тысяч дикарей, которая рассылает в разные стороны разведчиков. У каждого из них колба, выдолбленная из местного овоща с жидкой смолой внутри и кусок отполированной каменной слюды. Как только разведчик находит земную базу, он разбивает о землю сосуд и, подняв руку со слюдой в пальцах, ловит пучок солнечных лучей, направляя их в смолу, отчего та мгновенно воспламеняется. Шайка, за многие километры видя густой дым, устремляется к его источнику и нападает на базу. Поэтому, когда вами выдуманный парламентер, который на самом деле разведчик, поднял руку, сделал он это, поверьте, не для того чтобы вас поприветствовать. Промедли Збитцки, мгновением позже на дым сбежалась бы многотысячная орава, а к утру вашими костями били в там-тамы.

- Но разве база не может отбиться от туземцев? - спросил изменившийся в лице полковник.

- Может, - ответил майор, - в полном составе. Практически всегда так и происходит. Но не забывайте, что еще вчера я был на операции с большей частью личного состава. А в меньшинстве у вас не было ни единого шанса.

- Значит, Збитцки спас нас? – спросил чин.

Майор пожал плечами. Он уже думал о душе.

Полковник долго молчал.

- Его нужно наградить, - наконец сказал он.

- Но..

- Никаких но, майор. Я сегодня же сообщу на землю о внесении Збитцки в базу орденоносцев, а завтра с утра на построении мы прилюдно присвоим ему награду.

- Людям надо выспаться, у них был тяжелый поход.

- Тогда после обеда.

***

Майор вышел в коридор. Чувствуя, что желание отключиться начинает пересиливать желание водных процедур, он ускорил шаг и столкнулся со Збитцки.

- Какого хрена ты пристрелил парламентера, - спросил майор, хватая солдата за грудки.

- Так это же разведчик со слюдой, - забормотал рядовой.

- Ты еще и подслушивал, - майор так встряхнул Збитцки, что у того булькнуло внутри, - не повторяй эту чушь, которую я сочинил ради тебя - дурака. Зачем убил переговорщика?

- А мы не хотим с ними договариваться.

- Кто это мы? – не сразу спросил майор от изумления.

- Я и другие ребята, - ответил Збитцки, - слишком много они наших положили.

- И ты счел себя вправе решать за всех?

- Выполнял ваш приказ.

- Мой? – майор от удивления выпустил Збитцки из рук.

- Слово в слово, - подтвердил солдат. – Перед отлетом на операцию вы сказали действовать по собственному усмотрению, я и действовал.

Майор, в эту секунду решавший в какую часть тела покарать наглеца, внезапно остановил кулак, почувствовав недосказанность.

- И? – спросил он.

Збитцки молчал, но, наконец, спросил.

- Сэр, если мы тут все уладим, что будет дальше?

- Отпуск.

- Две недели на земле, знаю. А потом?

- Потом тут останутся гражданские с гарнизоном поддержки, а нас как десант пошлют еще куда- нибудь.

- Вот именно – куда-нибудь. Может быть, на планету с двойной гравитацией и температурой на поверхности градусов в шестьдесят. Или, наоборот, в вечные снега, под которыми каменный песок и ледяные пещеры. А с кем мы будем драться в следующий раз? Нарвемся на противника с оружием, превосходящим наше, и ляжем все, как один? Нет, сэр, мне здесь нравится. Здесь чистые воздух и вода, леса, поля и небо высокое. Не нужен мне никакой отпуск на Земле. На Земле такого давно нет, а может, нет и во всей вселенной тоже. И поэтому договариваться я ни с кем не хочу, да и не только я.

Майор долго смотрел на Збитцки.

- Ты ведь понимаешь, - начал он медленно, - что за такие речи мне тебя следует сдать в теплые руки военных комиссаров?

- Не сдадите. Только не вы.

- Это почему?

- Вы мне только что шкуру спасли. А ведь знали, что я натворил еще до того, как спасать начали. Тем более, у меня завтра награждение. Я теперь орденоносец.

***

- Ладно, - думал майор по дороге в душ, - конечно, его не награждать надо, а высечь, но и награжденные подчиненные мне не помешают. Сверху отметят, что под моим началом орденоносцами становятся.

А может, он и в самом деле спас, - пришла ему мысль под обжигающим душем, - только не полковника с чином, а нас от ледяных пещер и двойной гравитации.

Писанина моя. Ей несколько лет. Приведённые иллюстрацию внаглую украдены из сети и ко мне отношения не имеют. В голове есть продолжение на пару рассказов.

Наверное, примерно такая аннотация к фильму 2016 года и явилась причиной тому, что посмотрел я его так поздно.

Начинается кино не с военных действий. До, собственно, войны зритель увидит главного героя в детстве, его конфликт с отцом, первую девушку - смотрится это не сказать, чтобы вдохновляюще. Постановка опасно балансирует на грани Перла Харбора, а реальной истории, на основе которой снята картина, это совсем не идет. Хочется более предметного приземленного рассказа.

Лучше не становится и с прибытием Досса в казармы, особенно когда злобный сержант начинает знакомиться с новичками. Сцена, точнее, ее кусок сворован из Цельнометаллической оболочки, смотреть которую нужно строго в известном переводе. Хочешь копировать - скопируй один в один, чтобы получилась пародия или сделай лучше, ради сарказма. Здесь же плагиат, причем, не очень хороший.

Винс Вон - отличный сержант, но когда знаешь как надо, альтернативу воспринимаешь с унылым скепсисом. С этим же чувством я продолжил просмотр. Но время шло, Десмонда за нежелание браться за винтовку травили и сослуживцы, и командование, Перл Харбор ушел на дно и больше не всплывал, а желание документальности таяло, пока не пропало. Стала появляться мысль - а кино то неплохое.

Первая батальная сцена и опять заимствования, вплоть до прямого цитирования. На этот раз Спасти рядового Райана. Но там где Спилберг остановился (и правильно сделал), дабы остаться в рамках правдоподобия, Мэл Гибсон - режиссер предмета обсуждения, пошел дальше, добавив эффектов и действия (и правильно сделал). Если и были опасения, что пускание крови японцам окажется скучным, то они оказались беспочвенными: схватка с самураями - украшение фильма.

Творящаяся трагедия, ужасы войны, мужество отважного санитара - главное, ради чего стоит смотреть "По соображениям совести".

Это хорошее кино, которое я с чистой совестью рекомендую. Так бывает, читаешь аннотацию - смотреть неохота, а во время просмотра думаешь - хорошо, что не пропустил.

Тем более, в основе картины настоящая история Десмонда Досса - санитара, который ни разу не выстрелив, спас около ста человек.

Девушка спрашивает: - Юр, тоже б.у. ?

Юран отвечает: - Гадом буду, я его спиртом протёр.

Вибратор вылетел вслед за бельём.

Утром я увидел Юрана, рыщущего под балконом. Подошёл довольный ко мне, показывая находки.

- Вечер, - говорит, - вчера не задался. Но я все подарки нашёл, сейчас отмою, постираю и будут новую хозяйку дожидаться.

При мне с ним случались вещи, которые я бы посчитал байками. Может быть, ещё напишу. А верить или нет - дело ваше. Сочинить можно и покрасочнее, но ценность то в том, что это правда.

Команда из американца, англичанина, австралийца и русской снайперши Полины оказывается в плену у немцев. Каждый из них рассказывает свою (пред)историю, в которую мы и играем. Вёсёлый паркур Полины, к счастью недотягивающий до такового в Doom Eternal, беготня по крышам и чужим квартирам, чуть ли не в духе Uncharted 3, прочие вольности и сеттинг Второй мировой в моём случае так и не связались в единое целое. Тем более, жестокие расправы над фрицами никуда не делись.

Разработчики как-будто не определились, про рядового Райана они или Эскадрилью "Лафайет". Легкомысленная лихость соседствует с кровавыми экзекуциями. Игра не церемонится ни с чужими, ни со своими. Причём, как в геймплее, так и в отлично нарисованных сюжетных роликах. Их даже не хочется проматывать.

Геймплей вполне стандартный. Некоторые уровни, вообще, напоминают ремастер на тему. Особенно скучно в который раз, бегая по окопам, взрывать пресловутые зенитки, так любимые серией в разные годы.
В числе интересных эпизодов дождливая ночь на поезде; атмосферно-ледяной Сталинград, с порывами ветра на пустырях и снайперскими поединками в разрушенных многоэтажках; миссии на самолётах.

Кстати, в красивых лётных уровнях, предвкушение в начале сменяется некоторым разочарованием в конце. Сделать в них позволяют очень мало, свобода ограничена.

Но и в таком виде летать приятно. Будут ещё Египет и Берлин.

Минусами считаю слишком затянутые скриптовые сцены. Сидеть за столом с оставленной возможностью крутить головой или ходить по комнатам, рассматривая дом, убийственно скучно.

В итоге, не страдая завышенными, нормальная Call of Duty. Запоминается и Сталинград, и, как ни странно, кое-что из роликов. В основном, благодаря Доминику Монахэну (хоббиту Мэрри), играющему злобного трусливого немца, ведущего допросы. Можно переиграть спустя.

Король, которого играет Педро Паскаль (Мандалорец), оказывается страстным поклонником Кейджа и предлагает сняться в фильме по своему сценарию. Находящийся в начале на взводе Николас, благодаря морю, природе и новому другу, в кои-то веки начинает чувствовать умиротворение.

Но тут на него выходит ЦРУ и требует начать слежку за Паскалем, оказавшимся, якобы, наркокартелем. Вдобавок, на виллу доставляют жену и дочь Кейджа, с которыми у него не всё гладко.

Это нормальное кино, в каком Кейдж не снимался уже давно. У него отличные партнёры, снят фильм хорошо, ни чета его последним работам. Несмотря на ровное повествование, игрушечных злодеев и легкомысленный экшен, смотреть картину приятно. Наверное, еще и потому, что приятно видеть как Николас иронизирует над собой в, наконец-то, неплохом кино, хоть и не претендующим на серьезность.

Невыносимая тяжесть огромного таланта, съев 30 млн$, конечно, не окупился. Подобные творения окупаются редко. Но вряд ли это так важно.