ALEX999PAS

Было сыро и холодно. Пронзительный ветер будоражил поверхность Невы, гнал волны и пенил воду у гранитной набережной. На мостах над рекой зажглись фонари. Их отраженье ломалось в воде, рассыпалось и исчезало в мрачной тени опор. Из-за громады Зимнего дворца неожиданно взметнулась чайка, чертя белым крылом по серому небу. На середине реки птица вскрикнула, метнулась в сторону, и исчезла где-то в холодной мути вечернего Петербурга.

У парапета набережной спиной к ветру стояли пятеро. Проезжающие мимо машины на миг освещали их светом фар. Водители были уверены, что это туристы, ибо ни один здравомыслящий городской обыватель носу не кажет из дому в такую погоду.

Один из туристов полез в карман за платком, высморкался и, глядя на величественную панораму, произнес: «Надо же было строить в самом болоте. Какой в этом смысл?».

Туристы зашевелились, отвлекшись от видения воды и гранита. В свете проезжающих мимо машин сторонний наблюдатель мог узнать в них наших друзей. В ноябрьских сумерках на набережной Невы торчали Женька, Авдеич, студенты-укурки НЮРА и КЛАВА, а также ветеринар ХВ.

Друзья приехали в Питер вместе с Михой Зеленым в качестве техподдержки. Первое появление Зеленого перед питерской публикой было намечено на следующий день. Пока шла репетиция, друзья были свободны и решили глянуть на город. Пройдя по Невскому проспекту и перейдя Дворцовую площадь, они оказались на сквозняке, который тянул вдоль Невы, выдувая из города остатки тепла.

Продрогнув, друзья вернулись в гостиницу, переименованную в «отель-три звезды». У входа они приметили несколько лимузинов с мигалками, но сообразить не успели, что делают мигалкам во второсортном районе северной столицы у третьесортной гостиницы.

Дежурный за стойкой регистрации вцепился взглядом в вошедших, выскочил из-за прилавка и пригласил всех пройти в кабинет директора. Там друзей встретил гражданин без примет, не тонок и не толст, не высок, не низок, не лыс, не лохмат. Черты лица его были столь незначительны, что казалось и лица на нем вовсе нет никакого. Даже дорогой костюм не мог выделить человека-невидимку фоне сборной мебели в кабинете директора.

Неизвестный кивнул на стулья, предложив друзьям присесть. Хорошенько рассмотрев каждого, он заговорил, не тихо и не громко, глуховатым голосом лишенным всякого тембра.

Гражданин назвался Антоном Эдуардовичем из администрации и вежливо попросил рассказать о работе на Гомельском ДОКе. От столь неожиданной просьбы Женька покраснел. «Зачем администратору отеля наша работа на ДОКе?», - пронеслось у него в голове.

В этом месте нам придется отвлечься и вспомнить историю, произошедшую годами ранее и описанную автором в повести «Охлажденный и Замороженный».

Гомельским Ордена Ленина и Ордена революции Деревообрабатывающим комбинатом долгое время руководил заслуженный работник Макар Семенович Шкиба. На нем держалось благополучие самого комбината, его работников и еще половины города. В 90-е годы ДОК наладил производство «итальянских» стенок, «французских» спальных гарнитуров и другой контрафактной мебели, которой торговал в самой Белоруссии и в прилегающих странах.

Со временем Макар Семенович постарел; постарев, начал дряхлеть, при этом свой пост не сдавал. В последние годы он неподвижно сидел у себя в кабинете, но с каждым днем доктор Закгейм, нанятый следить за здоровьем директора, все больше цокал языком и качал головой. Это означало, что уважаемый Макар Семенович мог склеить ласты в любой момент, а вместе с ним в мир иной могло уйти благополучие многих достойных в Гомеле людей, близких к предприятию.

Зная про Женькины опыты с криосохранением живых и мертвых, члены правления ДОКа обратились к нему с просьбой реанимировать директора, чтобы он как-то проявлял себя на совещаниях, реагировал на окружающих, например, хмурил брови, кивал головой или хотя бы шевелил конечностями, то есть, подавал признаки жизни.

Только за большие деньги Женя согласился на эту авантюру. Однако, как выяснилось при осмотре, Макар Семенович уже совершил свою последнюю метаморфозу и перешел в состоянии гриба. Даже фикус, который стоял у него в кабинете, казался более живым, чем директор. Доктор Закгейм всячески поддерживал грибницу Макара Семеновича, давал необходимые витамины, антибиотики, стимуляторы, которые, кстати, как и кислород, поступали в организм вовсе не орально, а как бы с обратного конца. Это делалось в целях конспирации, ибо любая замеченная у кресла директора капельница могла навести посетителей и инвесторов на дурные предчувствия.

Женька вместе со студентами и парикмахершей Лялей долго экспериментировали над Макаром Семеновичем и в конечном итоге добились, что грибница начала реагировать на электромагнитные раздражения. Под действием иглоукалывания и магнитного резонанса директор мог поднимать правую бровь, кривить рот, дергать рукой или сучить ногами. Кроме этого, в отдельных случаях можно было вызвать у него устойчивую эрекцию и сжатие сфинктера. Но самый большой эффект случался, когда в здании правления что-нибудь ремонтировали. Электроинструменты вызывали у директора самые бурные реакции. Дрель, например, совершенно преображала Макара Семеновича, вначале он выпрямлялся, тряс головой, потом стучал кулаком по столу и совершенно четко произносил: «Я вас, б…дь, на доски распилю!». После этих слов эффект пропадал и директор снова впадал в кому.

Магнитный резонанс вкупе с ремонтными работами позволили грибнице какое-то время прекрасно управлять предприятием; Макар Семенович принимал иностранные делегации, встречался с заказчиками и поставщиками. Как депутат городского совета он даже внес законопроект о передаче всех зеленых насаждений города в ведение ДОКа, чем вызвал негодование у руководства Зеленхоза. Минимальной лицевой мимики директора хватало, чтобы подчиненные сходу понимали и подхватывали любые инициативы и идеи начальника. А уж если у Макара Семеновича возникла эрекция и сжимался сфинктер, тут все бежали немедленно исполнять его указания.

Погубил предприятие замызганный сварщик. Сварочный трансформатор оказался слишком мощным инструментом магнитного резонанса. Под действием сварочного аппарата заслуженный работник деревообрабатывающей промышленности, депутат всего и вся, директор ДОКа Макар Семенович Шкиба зажарился как попкорн и дальнейшему восстановлению не подлежал. Когда дым от сварки рассеялся, в правлении пахло жженым металлом и жареным шашлыком.

Памятник бессменному руководителю и заслуженному работнику можно сегодня увидеть на территории комбината. Мемориальную композицию создал известный московский скульптор. На ней как бы сталевар, похожий на Дарта Вейдера, тычет железным ломом в пилораму, как бы пытаясь заклинить работающий механизм.

Студенты посвятили директору памятную хайку:

У старой ольхи под забором,

По осени гриб прорастет,

Шумит пилорама как ветер.

В пересказе Женьки эта история вышла более благозвучной. Антон Эдуардович с интересом ее выслушал, затем спросил, мог ли директор в ходе проводимой друзьями «физиотерапии» выступать на телевидении, давать интервью и подписывать документы. Получив положительный ответ, администратор обещал связаться с друзьями позднее и убыл восвояси на двух лимузинах с мигалками.

Как бы то ни было, но больше всего друзей удивила реакция продюсера. Узнав о визите Антона Эдуардовича и историю ГОКа, Матвей воскликнул в сердцах: «Вот это трындец! Значит, сан не ошибся!».

Никто из друзей не понял этих слов, поскольку уже долгое время они не следили за новостями. А может оно и к лучшему.

Дисклеймер: Образ Антона Эдуардовича воссоздан автором по отрывочному описанию друзей и может не соответствовать реальному.

В День народного единства, 4 ноября, когда Россия с замиранием сердца следила за подсчетом голосов на выборах в США, на конспиративную дачу в элитном поселке «Дубки» приехал генерал. Он тяжело вылез из Мерседеса, по-хозяйски осмотрел владение, постоял задумчиво на пороге и решительно толкнул входную дверь. Друзья, не ожидавшие визита, вздрогнули и растерянно посмотрели на гостя.

Пожалуй, стоит рассказать об этом человеке, раз уж он стал неотъемлемой частью этой правдивой истории. В детстве Петя не сильно отличался от своих сверстников. Он был примерным пионером, тимуровцем помогал старикам, собирал металлический лом и макулатуру, переходил улицу только по переходу, трамвай обходил спереди, а автобус сзади.

После армии, где Петя вступил в КПСС, он без труда поступил в Ленинградский ВУЗ по партийной квоте. Здесь он связался с куратором института от КГБ и стал осведомителем. Петя регулярно докладывал о сокурсниках «кому надо» чем заслужил особое доверие органов.

Не удивительно, что после института Петру предложили поступить на службу в Комитет госбезопасности. Дальше карьера Петра пошла по накатанной. Отсутствие нужных связей он компенсировал гибкостью и умением приспосабливаться. Именно в Ленинградском комитете Петр Иванович познакомился с будущими руководящими лицами страны и города.

В начале 90-х Петр Иванович вышел из партии и стал демократом. «Чин следовал ему, он службу вдруг оставил» - когда-то подметил русский поэт и дипломат. Петр Иванович действительно покинул Комитет и стал охранять первого мэра Петербурга. По неизвестной причине он не стал членом кооператива «Озеро», однако часто бывал на тамошних дачах. Вслед за питерскими Петр Иванович перебрался в Москву, где охранял президентов и крышевал бизнесменов. Где-то в этот период ему присвоили звание генерала, хотя до этого он был всего лишь майором.

Последние годы генерал возглавлял один из фондов поддержки спецслужб. По информации из интерента, Петр Иванович посредничал в сделках, решал вопросы, прикрывал и покрывал. Но очевидных доказательств этому интерент не приводит.

Войдя в помещение, генерал уселся в кресло, хмуро из под бровей взглянул на друзей и заговорил тихим, чуть хрипловатым голосом. Петр Иванович сообщил, что друзья проделали хорошую работу, и ЛОМ удачно засветился на светских вечеринках и в ночных клубах. Это добавило ему поклонников как в онлайне, так и в офлайне.

После этой преамбулы Петр Иванович так же спокойно сообщил, что теперь выбора у друзей не осталось, поскольку они посвящены в государственную тайну. «Теперь вы работаете только на меня, - сообщил генерал, и, подумав, добавил, - Пока смерть не разлучит нас».

«А других вариантов нет?», - забеспокоился Авдеич.

«Другие варианты закопаны здесь, в саду под деревьями», - не моргнув объяснил Петр Иванович.

Друзья не поняли намек генерала, но его тихий убедительный голос свидетельствовал, что лучше бы с ним не спорить. Друзья согласились, несмотря на неясные перспективы предстоящей работы и оплаты труда.

Генерал достал из портфеля бумаги и раздал друзьям. Это был договор о сотрудничестве с Фондом поддержки спецслужб и соглашение о неразглашении обстоятельств сотрудничества.

Студентов заинтересовал пункт «Стоимость услуг и порядок расчетов», где стояли прочерки. Авдеич недоуменно пялился в параграф «Ответственность сторон и разрешение споров», где черным по белому было написано, что «В случае невозможности или нежелания Исполнителя выполнять взятые обязательства Исполнитель ликвидируется с полного согласия самого Исполнителя». В ответ на просьбу разъяснить этот пункт, генерал заявил, что договор стандартный и обсуждению не подлежит.

После того как документы были подписаны, генерал достал из портфеля пухлый конверт и отдал Авдеичу, объяснив, что это бонус за проведенную работу. Затем из того же портфеля Петр Иванович достал бутылку дорогого коньяка и предложил отметить первый удачный эксперимент.

Когда коньяк был выпит, друзья вызвались сбегать в магазин за добавкой, но генерал отказался, сославшись на дела. «Есть еще одна проблемка, - неожиданно начал Петр Иванович, - Эти ваши крашеные таджики. Бегают по поселку, отсвечивают, создают нежелательную шумиху. Понимаете?» – генерал вопросительно взглянул на друзей. Потом, отвернувшись к окну, тихо продолжил: «Нужно избавиться от лишних свидетелей».

«Уволить и выслать на родину?», - переспросил Женя.

Генерал косо глянул на Женю, скривил губы и процедил: «Уволить …..и закопать под яблонями».

«Как это, закопать?», - не понял Женька.

«Глубоко, - пояснил генерал, - Только под яблонями, не перепутайте. Под вишнями все места уже заняты».

Друзья с испугом переглянулись. «Что, какие-то проблемы?» - Петр Иванович вопросительно приподнял правую бровь.

«Мыыы……не умеем глубоко», - замычал Женька.

«Ничего сложного, - объяснил генерал, - Лопаты найдете в сарае. Проведете еще эксперимент с электричеством. Рабочие выйдут из стоя по естественным причинам, после поражения электрическим током. Не мне вас учить». Генерал помолчал, затем продолжил: «Кстати, уголовное дело с поджогом православной святыни и исчезновением Ермолая еще не закрыто. Так что вас ищут ортодоксальные экстремисты и Следственный комитет. Не знаю, что хуже. Но при неблагоприятных обстоятельствах……Вы меня понимаете?».

Тут, надо признать, друзья запаниковали. Одно дело пропустить электрический заряд через раствор навоза, совсем другое – через живое тело. Да и «ортодоксальные экстремисты» вкупе со следствием не сильно успокаивали.

«Товарищ генерал, - вдруг опомнился кто-то из студентов, - мы яблоню от вишни не отличим. Только дело испортим».

Но, похоже, что Петр Иванович предусмотрел и этот вариант. Он кивнул на Христофора и мягко сказал: «А ветеринар вам на кой! Он ведь тоже шел под списание, но учитывая его заслуги перед отечеством и награду от президента, ему позволено остаться».

Друзья поняли, что объяснять генералу разницу между ветеринаром и садоводом смысла не имеет и спорить с ним бесполезно: все решения приняты и выхода нет. Они замолчали, глядя в пол и представляя себе, что их ждет.

Вдруг встрепенулся НЮРА. Он поднял руку, как на уроке и, получив одобрение, начал: «Товарищ генерал, есть идея! Давайте использовать таджиков для подтанцовки. Сейчас никто не выступает один, все с подтанцовкой………Возьмите Киркорова, Валерию, Михайлова Стаса…..да кого угодно – у всех кто-то дергается за спиной, марширует…… как акробат, подпевает. Без этого цирка сейчас никто не выступает. Это традиция. Шоу-бизнес!».

«Традиция, - задумался генерал, - Ну, раз традиция, тогда обсудите с продюсером. Если он одобрит, то пусть будет как в цирке».

Друзья облегченно вздохнули. Петр Иванович попрощался, сел в Мерседес и укатил. Студенты сбегали в магазин. Остаток Дня победы Минина и Пожарского над половцами и печенегами провели у телевизора, выпивая на радостях и обсуждая кандидатов в президенты Америки.

PS Почему американские выборы так занимают российский народ? Третий день телевизор ругает Байдена и сочувствует Трампу. Политологи с ума посходили, доказывая, что выборы в Америке неправильные. У российского-то народа особого выбора нет – бери, что дают. Как-то так получилось, что все в России превратилось в бесконечную пошлую профанацию. Выборы, конституция, скрепы, Роскосмос, танк «Армата», вакцина «Спутник V» – все профанация. Вся страна, как огромная Потемкинская деревня, с картонным парламентом, фанерным правосудием, деревянной под хохлому культурой и лицемерной наукой. В конце концов, хохлома приедается, хочется чего-то живого, а не пестро-деревянного. Может поэтому?

Хэллоуин в элитном подмосковном поселке «Дубки» в этом году начался за неделю до 31 октября. Это случилось в ночь на понедельник, когда среди дач стали странным образом перемещаться две тыквенных головы с зелеными горящими глазами. Светильники Джека, как их еще называют, болтались в воздухе без всякой видимой причины, разевали пылающие рты и, что самое странное, произносили непонятные речи.

«Дустам, шумо худро чи хел хис мекунед? Биёед ин дарвозаро куфтем»*, - слышали перепуганные обитатели поселка.

С рассветом тыквы исчезали, а на конспиративной даче два таджика вместе со студентами опохмелялись пивом. Как связаны эти события?

Тайну поселкового Хэллоуина легко объяснить, если вы читали предыдущие части этой правдивой истории. Воскресным вечером, хорошо поддав, двое таджикских рабочих залезли в ванну с навозосодержащим удобрением, куда студенты добавили зеленую краску, которой один из рабочих красил забор.

Парное испытание было первой попыткой массового «освещения», если не считать опыт с Елисеем, конюхом и уздечкой. Однако в тот раз разряд молнии нарушил течение опыта. Поэтому, как и в случае космонавтов Андрияна Николаева и Павла Поповича, которые парой отправились в космос, этот опыт можно смело считать первым, а таджиков - первопроходцами.

Рабочих примотали электрическим проводом друг к другу. Как только испытуемые достаточно пропитались, в жидкость поместили второй электрический провод. Трансформатор, висящий на столбе за забором, усилено загудел, потом задымил и в элитном поселке кончилось электричество.

Рабочих достали из ванны и наскоро помыли. Как и было предсказано, в сумерках они сияли зеленым внутренним светом цвета крашеного забора. Вволю наделав селфи, таджики разослали их всем родственникам и знакомым. После чего, одевшись, пошли бродить по поселку. Так появились два Джека и начался Хэллоуин в подмосковных «Дубках».

А в пятницу к конспиративной даче на лимузине в сопровождении охраны подкатил известный видеоблогер Миха Зеленый. Последним «подвигом» Зеленого был поджег собственного автомобиля стоимостью 13 миллионов рублей. Как сообщала пресса, Миха вывел машину в чистое поле, облил бензином и подпалил. Машина сгорела. Миху показали в новостях, а его ролик набрал на Ютубе два миллиона просмотров и на миллион увеличил количество подписчиков Михи. Перед этим событием Зеленый в онлайне отлупил любимую девушку, что также увеличило его популярность. А что вы хотите? Какие времена, такие и нравы.

В сопровождении телохранителей, в шубе до полу, весь в перстнях, бусах и пирсинге, Миха ввалился на дачу. Он развалился на диване, растопырив пальцы рук, а может и ног. Телохранитель подал Зеленому бокал с виски, тот отхлебнул и щелкнул пальцами в сторону человека в костюме, который вместе с любимой девушкой и ее фиолетовыми фингалами сопровождали видеоблогера.

Человек представился как продюсер Матвей и пояснил, что прибыл от генерала для проведения операции «ЛОМ»**, так генерал для конспирации просил называть процедуру покраски.

«А это что за клоун?», - простодушно спросил Авдеич, кивая на блогера.

Телохранители напряглись, продюсер усиленно заморгал, прикладывая палец к губам. Миха пропустил вопрос мимо ушей, занятых наушниками, из которых доносился визг бензопилы, застрявшей в плотных слоях древесины.

Продюсер попросил друзей пройти в другую комнату для объяснений. Там он слегка расслабился и рассказал, что Миха человек капризный и своевольный и что сердить его не стоит.

«Еще вчера был сельским мальчишкой с далекого Сахалина. Приехал в Москву гол как сокол, в последних трусах, - объяснял продюсер, - а сейчас блогер-миллионник, надежда Ютуба».

«И с чего это ему так поперло?», - поинтересовался Авдеич.

Продюсер придвинулся ближе к друзьям и зашептал, что во всем виноват генерал. Это он приметил «юное дарование», одел его и обул, оплатил уроки актерского мастерства, дикции и письменной грамоты. Генерал собрал для Михи команду сценаристов, операторов и режиссеров, и дал денег на раскрутку и продвижение. Набрав популярности, Миха из провинциального мальчика превратился в наше селебрети со всеми вытекающими последствиями. «Если бы не генерал сосал бы Миша члены мелких бандитов в третьесортном московском клубе», - вздохнув, закончил продюсер.

«И какой же сценарий?», - спросил у продюсера Женя.

«Сценарий такой, - перебирая бумаги, начал Матвей, - Вы его красите. Потом мы едем по ночным клубам, где Миха выступает в роли говорящей на Хэллоуин головы. Текст ему сейчас пишут, что-то глубокомысленное с матерными словами, ну как у Хаски или Оксимирона. Что-то такое, типа: епт твою мать, негде посцать, нету угла, мочи полна голова, пустые слова…..бла-бла-бла».

Студенты согласно закивали, а удивленный Авдеич, который совсем не разбирается в современной музыке, спросил: «Как же этот клоун станет пророком?».

«Сейчас мы на первой стадии пиара – стадии узнавания. Набираем подписчиков. Потом будет стадия создания и продвижения образа. А дальше……», - не успел закончить продюсер.

«Какой нахуй образ у этой обезьяны!», - перебил продюсера Авдеич.

«Главное – популярность, а имидж дело поправимое, - стал объяснять Матвей, - Возьмите Собчак, начинала выступать как блядь, голой жопой вертела в телевизоре, а кончила кандидатом в президенты».

«Класс, класс!, - поддержали продвинутые студенты Матвея, - Только вот краска у нас только зеленая, заборы красить. Другую пока не доставили».

«Зеленая, - задумался продюсер, - Хм, ну пусть будет зеленая. Будет не тыквой, а репой. И погоняло у него подходящее – Миха Зеленый. Все тип-топ, парни! Давайте уже, красьте его наконец, ему еще роль учить».

Друзья согласились и пошли готовить ванну с навозом. Продюсер вернулся в гостиную, Миха по-прежнему сидел, растопырив пальцы, и кивал головой в так бензопиле. Любимая девушка перед зеркалом пудрила свои фингалы, телохранители вышли покурить.

Вечерело. В ранних сумерках над поселком вставала Голубая Луна. Трансформатор на столбе неожиданно заискрил, вспыхнул и погас. В поселке стало темно. Две горящие зеленым огнем головы в потемках стучались в ворота элитных особняков.

«Хой мард! Бубинед, касе дар хона нест! Биёед инчо равем»***, - разносилось вокруг.

*) В переводе с таджикского: Чувак, как ты себя чувствуешь? Давай постучим в эту дверь.

**) ЛОМ – Видимо, генерал использовал известную аббревиатуру, означающую «лидер общественного мнения».

***) В переводе с таджикского: Эй, чувак! Смотри, никого нет дома! Пойдем, влезем сюда.

Друзья вместе с ветеринаром сидели перед генералом. Христофор что-то мычал в ответ на вопросы высокого чина, друзья молчали и таращили на генерала глаза.

«Что с этими мудаками?», – не выдержав, обратился генерал к Христофору.

«Им бы опохмелиться», - поставил диагноз ветеринар.

Дело происходило в Москве на конспиративной квартире, куда по приказу генерала - куратора графа Троекурова, доставили друзей. Пока спецназ ФСБ путался среди графских деревень, пока выбирался из грязи в Терпилово, чтобы застрять на бездорожье в Погорелово, генерал вывез друзей из усадьбы на конспиративную квартиру. Опередив ФСБ, генерал намеревался использовать их в собственных интересах.

Поняв, что разговорить допрашиваемых по-иному не удастся, генерал налил всем по четверти стакана водки. Спиртное всегда присутствовало на квартире в качестве средства предварительного дознания. Для дальнейшего развязывания языка испытуемых конспираторы использовали более сильные средства, включая молоток, зубило и клещи.

Выпив водки, друзья раскраснелись и заморгали глазами.

«Ну, рассказывайте, зачем подожгли церковь?», - приступил генерал.

Но друзья только моргали. «После первой и второй – промежуток небольшой», - вмешался в дело ветеринар, вспомнив народную поговорку. Генерал снова налил, друзья выпили. И вот, как описал это явление Булгаков, проклятая зелень перед глазами растаяла и стали выговариваться слова. Друзья дружно замотали головами, затем Женьке удалось преодолеть звуковой барьер, и он выдавил: «Мыы……. ниичего не палили».

Прояснив, что с водкой дело пойдет живее, генерал снова налил. Выпив, друзья зашевелились. Придя в себя, Женька стал объяснять, что произошло: «Понимаете, в поместье не нашлось достаточно золота для электролиза, поэтому мы проводили эксперимент у церкви. Подключили трансформатор к золотому кресту, привели Ермолая, но тут ударила молния,…….не по плану».

«И куда подевался Ермолай?», - поинтересовался генерал.

«Он …….. как бы это сказать, Ермолай, видимо, перешел в атомарное состояние», - пояснил Женя.

«То есть, иными словами, вы хотите сказать, что разложили графа на молекулы», - переспросил генерал.

Тут, как писал другой классик, пришло время немой сцены. Через короткое время, придя в себя, Женя поправил: «Не на молекулы, а на атомы……и не графа, а лошадь».

«Какую, блядь, лошадь!», - возмутился генерал.

Здесь мне придется вмешаться, чтобы прояснить ситуацию. Еще в 90-х Троекурову подарили резвого жеребца. По прихоти «Мисс Москвы», тогдашней жены графа, лошадь назвали Ермолаем, якобы в честь Троекурова. Оттуда и пошла путаница с именами, Ермолаем звали то графа, то графскую лошадь. Иногда про обоих говорили «конь с яйцами».

Когда ситуация с двумя Ермолаями разъяснилась, генерал стал расспрашивать, где собственно находится граф и как теперь обстоят дела с его потенцией. Друзья, не мудрствуя, указали, что потенция Троекурова просто золотая, но, увы, находится сейчас на лечении из-за потери графом своего прибора.

Генерал ничего не понял и пришлось рассказать обо всем, что случилось в поместье Троекурова. Оценив ситуацию, генерал сделал вывод. «Вы, ребята, крупно попали: спалили храм и обесчестили лошадь. - сообщил он друзьям, - Теперь у вас есть только два варианта: либо в колл-центр Лефортово к Варваре, либо работать на меня».

«А что за работа?», - поинтересовался Авдеич.

«Много вам знать не положено, - стал объяснять генерал, - но ситуация примерно такая: готовится передача власти, разные группировки имеют своих кандидатов, поэтому, нужно поддержать правильного кандидата, чтобы не попасть……, - здесь генерал задвигал бровями и задумался, видимо представляя себе в картинках это «попасть». «Впрочем, не важно, - продолжал генерал, - Ваша задача создать посредством электрического свечения нового пророка. Так сказать, лидера общественного мнения, чтобы влиять на правильный выбор народа. У вас был такой опыт, вот и давайте».

«Вы имеете в виду американские выборы?», - захотел уточнить кто-то из продвинутых студентов.

«Ну, если хотите….., - задумчиво произнес генерал, - пусть будут американские».

Друзья вспомнили про Новоявленного Степана-участкового и предложили его кандидатуру на роль пророка. «Он уже был Лучезарным, - пояснил Авдеич, - Кандидатом в президенты Белоруссии, шел маршем, чтобы занять дворец Лукашенко, но был схвачен милицией. Его били дубинкой по яйцам - он не сдавался. Теперь сидит в КПЗ в Бобруйске».

Генерал возразил, что у него есть другой кандидат, однако, подумав, решил, что дублер кандидату не помешает. На том и порешили.

Генерал отправился хлопотать, чтобы вытащить Степана из белорусской тюрьмы и переправить в Москву. Друзей отвезли на конспиративную дачу в элитный поселок «Дубки», где были условия для проведения опытов. Здесь был и бассейн, и джакузи, а также парная и сауна. За забором дачи, на бетонном столбе потрескивал трансформатор, от которого тянулись провода на соседние участки.Для повторения опыта оставалось достать свежий навоз и акриловую краску нужного цвета.

Почти сразу студенты сошлись с таджиками, которые работали на даче. Один из них красил забор, второй подметал дорожки и собирал листья в кучки. В перерывах оба курили траву и пили водку. Утром вдвоем опохмелялись. Холодный во всех отношениях климат России быстро прививает вредные привычки теплолюбивым иностранцам.

Генерал выдал друзьям подъемные, которые помогли сблизиться с иностранными рабочими. Дачный поселок закрытого типа, с охраной по периметру, имел на территории магазин со всем необходимым для международного сотрудничества.

В один из вечеров, распивая напитки, студенты в шутку предложили своим новым друзьям поучаствовать в экспериментах. Пошлете селфи домой, убеждали укурки, пусть увидят, как вы сияете от счастья. В Инстаграме тоже запостим, наберем много лайков, поддержали идею таджики.

Вот так для повторного опыта нашлись все необходимые компоненты. Органические удобрения в виде навозосодержащей массы были разбросаны по участку, моток проводов висел в хозяйственной постройке. Испытуемые были готовы. Дело было за малым.

Как-то почти незаметно промелькнуло бабье лето, погода в столице и пригороде испортилась. В один из сырых и холодных дней, когда мешаясь с ветром, вода хлестала по сторонам, размывая и без того унылый пейзаж, у сгоревшей церкви в имении Троекурова весь вымокший стоял старший следователь Следственного комитета РФ. Он нехотя тыкал палкой в сгоревший сварочный трансформатор, принюхиваясь к запаху гари, исходившему то ли от церкви, то ли от выгоревшей вокруг земли, то ли от трансформатора.

Чуть ранее следователь той же палкой выковырял из лужи позолоченную подкову и поместил ее в целлофановый пакет для улик. За всеми действиями следователя наблюдал прокурор, который тоже был мокрый, несмотря на наличие зонта. На пепелище ковырялся еще один человек – специалист пожарного надзора.

Все эти люди появились в имении по настоянию графини Троекуровой после проведенного эксперимента, в результате которого Женька, Авдеич и студенты-укурки оглохли, и, кажется, потеряли память. Ермолай же вместе с конюхом и уздечкой и вовсе пропали. От Ермолая осталась только позолоченная подкова, да и ту графиня не смогла опознать.

Обескураженная пожаром и пропажей коня, Марфа, используя связи Троекурова-Филькенштейна, добилась начала расследования. Хотя, по мнению следователя, расследовать было нечего: в результате попадания молнии церковь загорелась, а коня вместе с конюхом и уздечкой просто испарило электрическим током огромной силы. В эту логическую версию не ложилась только подкова, найденная на месте происшествия. Подкова мешала закрыть дело и уехать сушиться в Москву.

Чтобы выяснить, чья это подкова, следователь опросил свидетелей. Однако, друзья только мычали и таращили на следователя глаза. Единственным вменяемым оказался ветеринар Христофор. Однажды испытав на себе силу тока, он издали наблюдал за экспериментом, боясь подвергнуться электролизу еще раз.

Христофор рассказал, как подводили провода, как тяжелая туча накрыла место происшествия, как ударила молния и грянул гром. Дальнейшие события ветеринар помнил нечетко, как будто в тумане.

Записав показания, следователь какое-то время обдумывал рассказ ветеринара. Затем, глядя куда-то вбок, словно стесняясь, сообщил, что согласно статьи 245-й Уголовного кодекса РФ, жестокое обращение с животным в целях причинения ему страданий, а равно из корыстных побуждений, повлекшее гибель последнего, а также совершенное группой лиц по предварительному сговору, карается лишением свободы на срок от трех до пяти лет.

Только тут Христофор осознал, что следователь «шьет» ему дело. Друзей, как пострадавших в ходе испытаний, и в силу их невменяемости к ответственности не привлекут, а вот он, Христофор, реально присядет.

Ветеринар побледнел и попросился в туалет. Выскочив во двор, Христофор принялся звонить начальству. В Роскосмосе выслушали Христофора и как-то неуверенно обещали подумать. Однако, как стало известно впоследствии, сразу после звонка ветеринар был уволен из госкорпорации задним числом.

Не полагаясь на собственное начальство, Христофор решил подстраховаться и позвонил на мобильный Варваре Васильевне. Однако Варвара была занята. Бывшая Женькина теща теперь командовала колл-центром в тюрьме Лефортово. Варвара добилась успехов на ниве одурачивания населения, за что неоднократно поощрялась руководством тюрьмы похвальными грамотами. Теперь Варвара Васильевна готовилась выйти из заключения, чтобы расширить деятельность колл-центра за пределы пенитенциарной системы. Обвинения в шпионаже в пользу Молдавии были сняты, чему поспособствовал генерал, рекомендовавший Варвару графу Троекурову и руководство Лефортово.

Не дозвонившись Варваре Васильевне, ветеринар побежал искать Марфу. Однако, графиня уехала из поместья в Москву, чтобы в судах добиваться передачи прав на имущество графа. Сам Троекуров продолжал пребывать в Коммунарке. Он по-прежнему был без сознания и без первичного полового признака, позолоченного друзьями и украденного где-то по дороге в больницу.

Пока Христофор бегал по усадьбе в поисках туалета, следователь и прокурор обсуждали ход следствия.

«Мелковато берешь. - упрекал прокурор, - Подумаешь, лошадь стукнуло током. Кому это интересно?».

«Может пришить им убийство? – задумчиво тянул следователь, - По сговору, группой лиц………на пять лет потянет».

«Правильно, - поощрил прокурор, - Только не пиши, что убили лошадь, напиши – Ермолая по заказу графини. Вот тебе и заказчик, и исполнители. А этот обосравшийся фельшер, или кто он там, пойдет как свидетель».

Следователь восхищенно смотрел на опытного прокурора. В его голове уже замелькали звезды большой величины на погонах.

«А мотив. Какой мотив им вменить?», - в сладком предчувствии спросил следователь.

«Напиши, что хотели спалить сооружение культа. Особо изощренным способом, - подсказал прокурор, - Вот так и пиши: Намереваясь уничтожить православную церковь, а также истово верующего Ермолая…….и конюха, кстати, тоже православного, использовали технические приспособления для привлечения электрической молнии на объект».

«Вот это даааа…….! - потрясенно воскликнул следователь Следственного комитета, - Так это уже терроризм! Статья 205-я, от пятнадцати лет до пожизненного!».

«Молодец! Соображаешь! – поощрил прокурор, - А то придумал! Лошадь пропала. Что мы тут..., зря мокли весь день!».

Вернувшись в Москву, следователь показал «дело» начальству. Тот похвалил и приказал готовить группу захвата. К операции привлекли спецназ ФСБ. В касках, бронежилетах и с автоматами спецназовцы выехали в имение Троекурова.

PS Возможно, читателю интересно, почему правоохранители озаботились пропажей коня, а не конюха. Для меня ответ очевиден. В нашем богоспасаемом отечестве заботе о животных уделяют гораздо больше внимания, чем заботе о людях, о которых думают в последнюю очередь. Если думают вообще. И примеров тому тьма. Вот и вполне себе либеральная графиня даже имени своего конюха не знает, зато для лошадей в усадьбе имеется манеж с бассейном, джакузи и даже баня с парной. В отличие от коня Ермолая, безымянный служитель конюшни мало кому интересен.

Быстро промелькнуло бабье лето. Небо затянули серые тучи, погода испортилась, природа намокла. Вместо веселого шелеста листьев, под ногами хлюпают лужи. Летние птицы покинули пределы территории. Остались мы, вороны да глупые голуби во дворе у помойки.

Нехотя я вышел из дому по нужде, и на крыльце был врасплох застигнут неожиданным ливнем. Мешаясь с ветром, вода хлестала по сторонам, размывая и без того сырой пейзаж.

Весь мокрый в подъезд юркнул маленький школьник. «После школы нужно идти сразу домой!», - громко упрекала его старшая сестра, открывая двери квартиры на первом этаже. Еще через минуту под козырек подъезда прибежал старшеклассник. Вода сбегала струйками с его куртки и коротких штанишек. Неожиданно, на груди мальчишки сверкнул стетоскоп. Сверяясь со смартфоном, он набрал код подъезда. На вопрос домофона ответил: «Я врач». Дверь отворили, и парень исчез внутри подъезда.

Я стоял под козырьком, прячась от дождя и вспоминал, что еще весной, в разгар эпидемии, к нам в подъезд приходил совсем еще молодой доктор, может быть ординатор. Его привозила маршрутка №102 «Балашиха экспресс», на которую со всех сторон налепили бумажки с красным крестом. Но, видно, долгая война с вирусом и реформа здравоохранения измотали последние силы отечественной медицины. Теперь в бой брошены последние силы, совсем еще юнцы со стетоскопами.

Непогода согнала дворовых хроников с лавочек, где они обычно смешивали водку и газировку. Теперь они прячутся под навесом у Дикси, боясь смешаться с водой и ветром и быть унесенными потоком, который уже смыл с тротуара старуху, неосторожно пытавшуюся попасть в магазин. Старуха уплыла. Только одинокий сапог на обочине и маска из марли, которая зацепилась шлейкой за ветку и теперь словно пьяная болтается на ветру, напоминают о бабушке.

После обеда дождь неожиданно прекратился, ветер утих, пейзаж затуманился. Серая пелена закрыла далекий лес, новый микрорайон исчез, как и не было. Утренние резкие звуки словно оглохли.

У подъезда появилась барышня с толстым гроссбухом. Вышагивая кругами, она по телефону убеждала кого-то покупать сразу оптом. Два места на кладбище будет дешевле, информировала девица.

Чтобы поднять настроение я зашел в Пестовский парк. Здесь на площадке с железными тренажерами царит сила духа и воли. Это место никогда не пустеет, мужчины и женщины разных возрастов и комплекций поднимают и опускают здесь тяжелый металл. Среди атлетов присутствует дама в ярких, в обтяжку, штанах. Ее круглый зад развратно приседает, совершая витиеватые эволюции в пространстве. Слабонервные мужчины с собачками отворачиваются и быстро проходят мимо этого зрелища. Меня же этот зад вдохновляет.

Насмотревшись, полный энтузиазма я возвращаюсь домой. Октябрь стремится к концу, температура - к нулю, доллар – к восьмидесяти. Погода испортилась. Ветер, дождь и туман размывают осенний пейзаж.