Ответ на пост «Школьники безобразничают, беря пример с взрослых»
Тогда:
- А у вас негров линчуют!
Сейчас:
- А у вас белых линчуют!
Тогда:
- А у вас негров линчуют!
Сейчас:
- А у вас белых линчуют!
— Ну и зачем ты это сделала? — вцепилась Смерть в Марину. — У меня почти начало получаться лепить кувшины и складывать церберов из бумаги! Нельзя было потерпеть хотя бы пару веков?
— Так ведь перенаселение, уничтожение планеты, нищета… — начала перечислять минусы бессмертия ученица.
— А перенаселение рая тебя не беспокоит? Одно лечишь — другое калечишь! Эдем, знаешь ли, не резиновый, там и так под каждой пальмой по четыре миллиона праведных сидят. Рыцарям с хипстерами приходится бесконечно общий язык находить. Скоро начнут ссылать всех на нижний этаж. Ты, кстати, первая на очереди.
— Почему я?
— А кто сковородки отмокать оставил и не помыл? — спросила Смерть, отпустив ворот Марины.
— Я забыла…
— Забыла она! — всё больше распалялась Смерть. — Тебя кто надоумил? Вот этот антипрививочник, что ли? — показала она на молчавшего в стороне Мора. — Мировое правительство уже задумало колонизировать Луну и Марс, а теперь всё — как бы и не надо вовсе. Люди могли пожить спокойно, фугу целиком запечь, узнать, каково это — искупаться в жерле вулкана, товары по акции брать без страха, попрыгать без парашюта. А я? Обо мне ты подумала? Знаешь, как это обидно, когда ты говоришь человеку: «Здравствуйте», а он тебе в ответ: «Почему я?»! Впервые меня начали уважать!
— А нельзя обратно как-то всё отбессмертить? — вытирая чужие слюни с лица, спросила Марина. — Может, если я не умру, то всё вернется? Я слышала, что мозг живёт после смерти еще около пяти минут, прошло четыре с половиной.
— Для начала мозг надо иметь, — замотала головой Смерть. — Поздно добавлять лавровый лист, когда суп по всей плите разлит. Всё, собирайся.
— Куда?
— В своё последнее плавание. Я тебя передаю в другое ведомство, а мне, благодаря тебе, теперь работать надо. Вот, держи, — сунула Смерть Марине пластиковую карту.
— Это что?
— Проездной. Давай, пока.
— То есть до свидания?
— И не надейся.
Смерть саданула Марину по лбу древком косы, и в глазах у девушки заискрило. Мир перевернулся вверх тормашками и стал совершенно неузнаваем, как утром первого января.
Марина оказалась на берегу какой-то странной черной реки. На абсолютно пустынном каменном пляже она заметила старика в старом, потрепанном плаще, который размеренно ходил вокруг деревянной лодки, держа в руках банку и кисть.
— Бог в помощь! — крикнула Марина, подойдя сзади.
— Спасибо, — сказал старик, вытирая блестящие бороду и брови, на которые от неожиданности был пролит яхтный лак. — Тебе чего?
— Мне в последнее плавание, — повторила слова Смерти Марина.
— Деньги есть?
— Вот, — протянула Марина карту.
— Тут терминал в лучшем случае к две тысячи трёхсотому году поставят, — ворчал старик. — Римское золото, баксы, евро, рубли, тенге — что-нибудь есть?
— У меня проездной, — девушка снова протянула карту.
Старик выхватил пресловутый пластик и, настроив фокус у своей катаракты, прохрипел:
— Тоже мне, нашли маршрутку. Первая душа за тысячу лет — и та по блату. Ладно, садись, всё равно больше никого. Только едем молча, договорились?
Не дождавшись ответа, старик сдвинул лодку в реку и, как только Марина взошла на борт, оттолкнулся веслом от берега.
— А почему больше никого не будет? — спустя невыносимо долгие тридцать секунд тишины открыла-таки рот Марина.
— Непопулярное нынче направление, — буркнул паромщик, понимая, что молчание — золото, а у Марины с золотом беда. — Путевки плохо расходятся.
— Правда? — обрадовалась Марина. — Слу-у-у-ша-йте, так ведь рай сейчас переполнен, давайте, может, возобновим поток?
— Ушлая какая душа! Еще и пяти минут здесь не находишься, а уже суешь свой нос в чужой вопрос.
— Так я ж не за бесплатно, — лицо Марины приобрело идиотскую предпринимательскую ухмылку.
— И что за условия, стесняюсь спросить?
— А можно вернуть тело к жизни? — ответила вопросом на вопрос пассажирка.
— Теоретически можно, а практически ― надо разговаривать с начальством. Оно у нас весьма консервативное. Я уже давно прошу мне катер выдать на дизельном ходу, но пока только парус выдали. А тут, знаешь ли, ветра не бывает. О, вон и начальство, — паромщик показал на заросшего мхом и паутиной Аида, который запускал с причала фейерверки по случаю первого посетителя за последние десять веков.
— По рукам, — не задумываясь над условиями, завопил владыка подземного мира, услышав о перспективах.
—Тьфу, двойные стандарты, — обиженно фыркнул паромщик.
— Тысячу душ приведи, и я тебя любое тело слеплю: хочешь — четыре руки сделаю, хвост и прикуриватель установлю?
— Мне и старое сойдёт, — смущенно ответила Марина.
— Как знаешь. Даю тебе три дня, больше не могу — бухгалтерии надо квартал закрывать.
***
— Здравствуйте, вы уже решили куда хотите отправиться? У нас сейчас очень горячее предложение от подземного царства. И «горячее» в данном случае совсем не означает «пекло», — предстала Марина перед мужчиной весьма солидного возраста, чьи жизненные часы отбили свой последний удар.
— Это что такое? Ты откуда здесь? И что ты тут втюхиваешь? — разразилась негодованием возникшая из воздуха Смерть.
— Веду здоровую конкуренцию против вашей монополии, — холодно брякнула Марина. — Бизнес, ничего личного.
— Ты не много ли на себя берешь? Еще коса не отросла, чтобы тут что-то предлагать! — оттолкнула Смерть бывшую помощницу.
— А мне ваши дикарские методы не нужны, наша контора не запугивает людей холодным оружием. И вообще, у нас никаких турникетов. Вместо них — приятная поездка по живописным местам в компании знаменитого гондольера, — протянула Марина «клиенту» рекламный проспект.
— Вы ее не слушайте, она вам лапшу на уши вешает, — потянулась Смерть к мужчине.
— Подождите, мне интересно, — отошел тот в сторону. — Так что у вас там за условия?
Марина прочистила горло и певучим голосом затянула:
— Всего за одну монету вас ожидает целый спектр услуг.
— Что ты несешь?! — не выдержала Смерть. — Послушайте, у вас уже забронировано место в раю, — обратилась она к мужчине.
— Ага, где под каждой пальмой четыре миллиона человек сидят, — усмехнулась Марина.
— Да ты… Да как ты смеешь?! — набросилась было на нее Смерть.
— А у нас раздолье! Элизиум предоставляет широкий выбор досуга без каких-либо ограничений! Дальше можем поговорить об Островах блаженных, — не сдавалась Марина.
— Я подумаю. У меня же есть время? — спросил мужчина.
— Воля ваша, — откланялась Смерть. — Не затягивайте, иначе придется остаться неприкаянным.
***
— Ты хоть знаешь, с кем ты развязала войну? — спросила Смерть, когда они с Мариной остались наедине.
— Знаю, с предателем, — показала язык Марина.
— Вот как?
— Ага! Решили от меня легко избавиться после всего, что я сделала? Не выйдет.
— Ты права…
— То-то же.
— Избавиться «легко» от тебя совсем не легко. Хорошо еще, в Вальхаллу не послала, а то, глядишь, Рагнарёка не избежать было бы.
— Вы меня никогда не ценили! И где мой кот?
— Было бы за что! Одни неприятности от вас с этим шерстяным поганцем, который, как всегда, сбежал.
Не успела Смерть договорить, как раздалось продолжительное и весьма самовлюбленное: «Мя-я-я-у».
— Вспомнишь, как говорится…
— Знаете что, вы меня извините, но теперь придётся нас терпеть, — не сдавалась Марина. — Мы вашу контору научим уважать коллег!
— Ха! Напугала ежа эпиляцией! Попробуй.
***
— Доброго времени суток. Вижу, вы решили вступить на путь греха? Разрешите представить вашему вниманию Тартар. И, поверьте, речь пойдет не о соусе! Среди его резидентов вы встретите таких легендарных личностей как Сизиф, Танатос, Кронос.
— Ты совсем сдурела? Он же еще живой, — снова влезла Смерть в рекламную кампанию Марины.
— Так он же на грани, вон глаза уже выкатываться начали, и он нас видит.
Перед Мариной и Смертью болтался висельник.
— Но так нельзя! Это нарушение всех правил!
— Просто вас бесит, что я первая пришла!
— Это что, игры, по-твоему?
Висельник, наблюдая за спором двух проводников в потусторонний мир, вдруг понял, что не особо-то и хочет умирать.
— Простите её, — обратилась Смерть к самоубийце, — она не ведает, что несёт.
— Я несу людям варианты! А еще у нас есть котики! — подняла Марина Паганини, и тот довольно заурчал.
Мужчина дотянулся носком ноги до спинки стула и, пододвинув его, встал. Веревка ослабла, в легкие ворвался воздух.
— Довольна? Он теперь вообще никуда не поедет! — перешла на крик Смерть.
— Лучше так, чем с вами!
Следующим шагом Марина собрала туристическую группу клинической смерти и провела им экскурсию. Девушка решила играть вдолгую и заранее подготавливала почву.
— А что, сейчас туристами побудут, посмотрят, взвесят все «за» и «против», а как дойдет дело до миграции, так они хотя бы представление будут иметь, что их ждет, — объясняла она свою политику недовольному паромщику.
Видя, как клиенты потихоньку начинают переходить в другое ведомство, Смерть почувствовала страх.
— Надо что-то делать! Она же нарушает порядок! — жаловалась костлявая своему начальству.
— Вы к нам приходите с проблемой, а должны — с решением, — холодно отреагировало руководство.
— Но я понятия не имею, что делать!
— Так может, стоит поучиться у конкурентов?
— Я?! Учиться у неё?! Да я сама показала ей наш мир, научила, как вести себя с душами!
— Получается, ученик стал близок или даже выше уровня своего учителя.
Смерть замолчала. Она поняла, что начальство говорит правду. Оно всегда говорило правду, и от этого досада становилась только сильней.
***
На следующем объекте Смерть попыталась поиграть со своим образом. Косу она заменила на воздушные шары, мантию — на стильный пуловер, говорила с людьми на равных, обращалась на «ты». Но всё это выглядело настолько нелепо, что еще больше отпугивало потенциальных клиентов.
Марина тем временем смогла переманить на свою сторону группу айтишников и заказала у них социальную сеть, онлайн-карту подземного мира и начала собирать базу отзывов. Прыти ей было не занимать, и Смерть чувствовала, что проигрывает эту битву.
— Значит, так, — остановила Смерть Марину на закате третьего дня. — Чего ты хочешь взамен на прекращение своей самодеятельности?
— Ничего, — отвернулась Марина. — Вы ничего не сможете мне дать.
— Твоё тело в морге, я договорилась не спешить с погребением. Еще можно договориться о воскрешении.
— Не стоит. Мне уже пообещали новую плоть — с хвостом и прикуривателем, — обиженно отвернулась Марина.
— Возвращайся… — еле слышно сказала Смерть.
— Зачем? — спросила Марина через плечо.
— Ты нужна мне…
— Вам не я нужна — вам нужно спокойствие, а я вывела вас из зоны комфорта, показала, что работать можно и по-другому.
— Возможно. Я хочу научиться у тебя работать по-другому.
— Вы? Учиться у меня? — Марина повернулась, и на ее бледных призрачных щеках выступил румянец.
— Только вот не заставляй меня дважды это повторять! — рявкнула Смерть.
— Хорошо-хорошо, не буду! — захлопала Марина в ладоши. — Ну что, я возвращаюсь обратно?
— Да, — вздохнула пустым скелетом Смерть. — Но теперь придется тебя оживить, по-другому никак.
— Ну и ладно! Тем лучше, — не верила своему счастью Марина. — Только давайте все задокументируем, чтобы без вранья!
— Хо-ро-шо, — процедила сквозь зубы Смерть и, достав из-за пазухи пергамент, набросала договор.
— Нужно будет еще спуститься в подземный мир и предупредить, что я ухожу, — напомнила Марина после того, как они обменялись подписями в бумагах.
***
— Вы же будете нас навещать? — лил слёзы Аид, когда Марина заявила о своём скоропостижном увольнении.
— Конечно!
— С тех пор как ты начала у нас работать, к нам пришло целых пятнадцать душ!
— Что?! — разинула челюсть Смерть. — Пятнадцать?! И всё?
— Честно говоря, мы и на две-то не рассчитывали, — пожал плечами Аид.
— Вы что, не рады, что я снова с вами? — спросила Марина.
— Я просто в восторге, — прошептала Смерть, держа в руках нерушимый договор.
продолжение следует...
Александр Райн
В Спрингфилде (штат Огайо) чернокожие ученики начальной школы согнали в класс группу белых школьников и заставляли кричать «Black lives matter» (жизни черных имеют значение) под угрозой физического насилия. Тех, кто был не убедителен избивали.
Вспомнил свой мелкий конфликт с учительницей русского и литературы, по совместительству классной руководительницей. Класс вроде седьмой или восьмой. Писали всем классом диктант по русскому языку. На следующий день раздали тетради и приступили к работе над ошибками. Учительница вызывает некоторых учеников к доске и просит написать слова, в которых чаще всего допускали ошибки. После разбора слова все пишут его в тетрадь. Кроме меня. Я сижу с закрытой тетрадью и угораю над одноклассниками, выдающим на доске перлы типа «женсчина», «пропелир» и прочими «прегорками». Я ж, сцуко, умный - у меня 5 за диктант стоит. )))
Учительница вопрошает: « Какого рожна ты сидишь и ни фига не делаешь?»
Отвечаю: «А над какими ошибками я должен делать работу, если у меня их нет?»
Слово за слово, чем то по столу, со словами: «Раз умный такой, то можешь уйти с урока и не ходить вообще!»- выпроводила меня из класса.
Я пожал плечами и пошёл в школьную библиотеку, взял какую-то книжку и уселся на подоконник на предмет почитать. На мою беду в пустынном коридоре я попался на глаза директору школы. У меня с ним отношения были хорошие, во-первых потому, что он был мужик отличный, во-вторых он вёл у нас физику, а я с друганом Лёхой были у него лаборантами. Имели доступ к лабораторной, где хранились все вот эти динамометры, эбонитовые палочки, реостаты и другие не менее интересные для пытливых умов предметы. Наша задача заключалась в том, чтобы организовать к уроку наличие и работоспособность предметов для опытов. Впрочем, я отвлёкся.
В общем, Владимир Васильевич разузнав причины моего присутствия в коридоре во время учебного процесса, провел среди меня просветительскую работу на тему: «Не нужно выделываться лишний раз, даже если формально вроде можешь. А учительнице не нужно мешать вести уроки такими демаршами.»Короче, нашел он слова и подход. На перемене вернулся в класс, извинился перед классной. На мое удивление, услышал в ответ, что она тоже погорячилась. Хэппи энд, все пляшут. До конца школы были прекрасные отношения. Да и соседкой по подъезду она еще была ))
Деревня небольшая.
[арендованный дом в Белуре, 1898, ноябрь]
Прошло два или три дня, как Свами Вивекананда вернулся из Кашмира. Его здоровье оставляет желать лучшего. Когда ученик пришел в Матх, Свами Брахмананда сказал: «С тех пор, как Свамиджи вернулся из Кашмира, он ни с кем не разговаривает, он сидит на одном месте, погруженный в размышления; подойдите к нему и беседой попытайтесь немного привлечь его ум к земным делам".
Ученик, зайдя в комнату Свамиджи наверху, застал его сидящим, словно погруженным в глубокую медитацию. На лице не было улыбки, его обычно сияющий взгляд не был обращен вовне, словно стремясь разглядеть что-то внутри. Увидев ученика, он лишь сказал: "Ты пришел, сын мой? Пожалуйста, садись", - и замолчал. Ученик, увидев, что внутренний уголок его левого глаза красного цвета, спросил: "Почему ваш глаз покраснел?" "Это ничего", — ответил Свамиджи и снова замолчал. Когда даже по прошествии долгого времени Свамиджи так и не заговорил, ученик немного смутился и, коснувшись его стоп, сказал: "Не расскажете ли вы мне, что вы видели в Амарнатхе?". Прикосновение ученика к его стопам немного ослабило его напряженное состояние, похоже, его внимание теперь немного переключилось вовне. Он сказал: "После Амарнатха я чувствую, что Шива сидит на моей голове двадцать четыре часа и не собирается спускаться". Ученик услышал это с безмолвным удивлением.
Свами Вивекананда: Я выполнил серьёзные религиозные аскезы в Амарнатхе и затем в храме Кшира Бхавани. Приготовь мне табаку, я тебе все расскажу. Ученик с радостью выполнил поручение. Свамиджи, медленно закуривая, начал рассказ: "По дороге в Амарнатх я сделал очень резкий подъем на гору. Паломники обычно не путешествуют по этому пути. Но я решил, что должен пройти именно этим путем, так и сделал. Тяжелый подъем сказался на моем теле. Холод там такой пронизывающий, что ощущаешь его как булавочные уколы".
Ученик: Я слышал, что есть обычай посещать образ Амарнатха обнаженным; так ли это?
Свами Вивекананда: Да, я вошел в пещеру, только в каупине и намазав тело священным пеплом; при этом не чувствовал ни холода, ни жары. Но когда я вышел из святилища, меня сковал холод.
Ученик: Вы видели священных голубей? Я слышал, при таком холоде нет живых существ, но время от времени туда прилетают голуби из неизвестного места.
Свами Вивекананда: Да, я видел трех или четырех белых голубей; живут ли они в пещере или на соседних горах, я не смог установить.
Ученик: Сэр, я слышал мнение, что увидеть голубей выходя из пещеры указывает на то, что человек был благословлен видением Шивы.
Свами Вивекананда: Мне сказали, что увидеть голубей означает исполнение желаний.
Затем Свамиджи рассказал, что обратно он вернулся в Шринагар обычным маршрутом, по которому возвращаются паломники. Через несколько дней после возвращения в Шринагар он отправился к Кшира Бхавани Деви, оставаясь там в течение семи дней, поклонялся Деви и совершал Ей Хомы с подношениями кширы (уваренного молока). Каждый день он поклонялся Деви поднося Ей кширу. Однажды, во время поклонения, в уме Свамиджи возникла мысль: "Мать Бхавани проявляет Себя здесь множество лет. Но пришли магометане и разрушили Её храм, а местные жители не сделали ничего, чтобы защитить Её. Если бы я был тогда здесь, то не смог бы вынести этого".
Когда он так размышлял, его разум был сильно подавлен печалью и тоской и он отчетливо услышал голос Матери: "По Моему желанию магометане разрушили этот храм. Это Мое желание, жить в этом полуразрушенном храме, разве Я не могу воздвигнуть семиэтажный храм из золота, если захочу? Что ты можешь сделать? Я защищаю тебя или ты защищаешь Меня!". Свамиджи сказал: "С тех пор как я услышал этот божественный голос, я больше не строю никаких планов. Я отказался от идеи создания монастыря-матха и пр.; как Мать пожелает, так и будет". Ученик, потеряв дар речи от удивления, начал размышлять: "Не говорил ли он мне однажды, что все, что я вижу и слышу, лишь эхо Атмана внутри меня, что снаружи ничего нет?" - и бесстрашно возразил: "Господин, вы говорили, что подобные божественные голоса - это эхо наших внутренних мыслей и чувств". Свамиджи проговорил серьезно: "Неважно, внутренний он или внешний, если вы действительно слышите подобный не материальный голос, как я, можете ли вы отрицать его и называть ложным? Божественные голоса действительно можно слышать, так же как и наши с тобой разговоры". Ученик, без возражений, принял слова Свамиджи, его слова всегда были убедительны.
Sarat Chandra Chakravarty
From the Diary of a Disciple
Ученица однокласснику валентинку сделала. По-моему, чудесно. Особенно для шестого класса :)
Работаю в школе учителем. Вчера (13 февраля) стала свидетелем разговора двух восьмиклассников:
- а знаешь, какой завтра день?
- неееет, какой??
Тут я притихла, думаю мимими, мальчишки будут валентинки подписывать девчонкам, решила подразнить:
- да, какой завтра праздник?)))))))
Ученик гордо:
- у меня завтра аккаунту в стиме 1 год!
Я: 😐 а как же День Святого Валентина??
- а что это такое??
На этом история могла бы быть все, но я отрыла свой старый акк, показала дату создания в 2011 году, похвасталась перед школьниками так сказать) всем любви!
Для всех поклонников футбола Hisense подготовил крутой конкурс в соцсетях. Попытайте удачу, чтобы получить классный мерч и технику от глобального партнера чемпионата.
А если не любите полагаться на случай и сразу отправляетесь за техникой Hisense, не прячьте далеко чек. Загрузите на сайт и получите подписку на Wink на 3 месяца в подарок.
Реклама ООО «Горенье БТ», ИНН: 7704722037
Когда вся посуда была вымыта, а с Марины и Смерти были сняты все штрафные санкции, в раю снова забили тревогу. Грешники заполоняли улицы, как пенсионеры базар в социальный день. Эти наглые морды слонялись без пропусков и отработки, вызывали негодование и зависть у праведных постояльцев, перетягивая их таким образом на свою сторону.
Пробоину в корабле справедливости дала система безопасности. Всё дело в том, что сторожа главных врат придавило к стулу котом.
— Вставай! Вставай, кому говорят! — кричало на него начальство. — У нас там миграционная катастрофа, в Эдем прут все подряд без виз и раскаяния!
— Да как я встану, если этот на мне лежит? Вам просто завидно, что он меня выбрал, — показывал охранник на Паганини, который вибрировал у него на коленях и иногда сладко зевал, не открывая глаз.
— Это всё вы виноваты! — архангел впился в Смерть гневным взглядом. — Придётся теперь законсервировать Землю, пока весь этот бардак не разгребем!
— Что значит «законсервировать»? — испуганно спросила Марина.
— Это значит — долгожданный отпуск, — блаженно протянула Смерть.
Через пять минут их троих депортировали назад на Землю, где, не покладая рук, продолжал трудиться Мор, про которого все в суматохе забыли.
— Я не понимаю! — он схватил Смерть за мантию и, роняя слезы, истерично завопил: — Почему мне так не везет?! В кои-то веки я изобрел настоящую пандемию, по сравнению с которой моя чума из средневековья должна была показаться обычным диатезом! А всем по барабану! Ходят, смеются, отказываются загибаться в муках и умирать! Безобразие и неуважение к чужому труду! — задыхался он от негодования.
— Расслабься, диатез. Введён режим бессмертия, мы теперь вне игры.
— Бессмертия? Вне игры? Когда я — на пороге триумфа?! — не верил своим ушам Мор. — Я этого так не оставлю!
— Хватит ныть! Этим делу не поможешь! — пристыдила его Смерть. — Лично я собираюсь сделать нечто такое, чего никогда раньше не делала! На что у меня не хватало ни духу, ни полномочий!
— Уничтожить всю Солнечную систему? — в один голос спросили Мор и Марина.
— Нет. Посплю, — сказала Смерть и впервые сняла с черепа капюшон.
— Стойте! А что делать нам? — спросила Марина, наблюдая за тем, как Смерть на ходу косой сбила какого-то байкера с мотоцикла.
Тот отлетел на несколько метров, словно плюшевая игрушка. После такого от него не должно было остаться и следа, но он встал как ни в чем не бывало, посмотрел по сторонам и в недоумении почесал свою лысую голову.
— Делайте что хотите — это не моя печаль, — сказала Смерть, усевшись в седло мотоцикла.
Она бросила свою косу на землю и, погазовав для виду, уехала в закат, оставив за собой лишь густой, отныне совершенно безвредный дым.
— Но ведь это же здорово, что все теперь бессмертны? — спросила Марина.
— Ну как тебе сказать, — Мор задумчиво надул свои худые щёки, — через год люди будут друг у друга на головах стоять.
— А что же делать?
— Теоретически, если хоть кто-то один умрёт, то всё должно заработать в обычном режиме.
— Звучит несложно, — произнесла Марина.
В эту же секунду рядом с ними на асфальт шлепнулся потенциальный самоубийца. Он прилетел с двадцать пятого этажа и надеялся превратиться в мокрое пятно — лишь бы не возвращаться в ненавистный офис. В итоге мужчина полежал немного, посмотрел по сторонам, затем ответил на звонок и, понимая, что на работу идти всё же придётся, вызвал такси.
— Значит так, без паники! — поднимая с земли косу, скомандовала Марина. — Я за старшую! Будем искать варианты! С чего нам лучше начать? — спросила она у Мора.
— Ну, лучше с мест, где сконцентрировано больше всего людей, ходящих рядом со смертью. Туда, где массовое неоправданное отчаяние граничит с безумием. Возможно, в таком месте и будет лазейка. Есть идеи?
— Хм, — Марина задумчиво накручивала волосы на палец, — так… У нас сейчас начало марта… Всё тает… Значит, нужно идти к реке!
— К реке?
— Ага, там любители подледного лова. Отчаяние, безумие, неоправданный риск и вот это вот всё, что вы только что сказали.
Мор удивился, но сомневаться в словах Марины не стал, лишь кивнул, и вся команда отправилась в сторону реки.
По городу всюду слонялись опьяненные вином и своим бездельем ангелы-хранители. Без их помощи люди были похожи на слепых котят: постоянно оказывались под колесами машин и трамваев, застревали в канализационных люках, попадали под падающие сосульки и совали в рот всё что ни попадя.
Мимо Марины на нетвердых ногах прошел ангел Рябова в изодранном кимоно. Он выглядел совершено потерянным, лицо заплыло и покрылось куцей бородой.
— Я думала, они все мечтают об отпуске, — Марина удивленно смотрела на происходящее.
— Мечтают. Но, как только отпуск начинается, они не знают, чем себя занять, и хотят скорее вернуться на работу. А тут они совершенно бесполезны. Нужно скорее что-то делать.
***
Ещё издалека на практически растаявшей реке стали заметны неподвижные точки — фигуры рыболовов. Некоторые из них уже отплывали по течению на дрейфующих льдинах и, не замечая этого, с совершенно каменными лицами продолжали безмятежно всматриваться в темные лунки.
— Они не боятся на таком тонком льду рыбачить? — спросил удивленный Мор.
— Не-а. У меня дед так три раза под лёд уходил и всё равно не бросил рыбалку, пока однажды не утонул.
— На рыбалке?
— Нет, на Азовском море. Но рыбалка для него всегда была важнее семьи. Я его недавно в раю встретила, так он и там сидит целыми днями с удочкой. Бабка уже другого мужа себе нашла, а дед этого даже не заметил.
— Люди… — покачал головой Мор. — Ладно, как будем дейст?..
Он не успел договорить, как на льду началось какое-то движение. Один из рыбаков гнался, расталкивая своих коллег, за кем-то быстрым и мелким.
«Стой! Стой, гад!» — кричал мужик. Мор напряг зрение и смог разглядеть Паганини, который держал в зубах подлещика.
— Он так отчаянно борется за свой улов. Эта рыба — его единственная еда? — спросил Мор у Марины.
— Сомневаюсь. Мой дед, например, вообще рыбу не ел. Отдавал обычно соседским котам — как и большинство рыбаков.
— А с этим что тогда?
— Так ведь уловом еще нужно перед роднёй похвастаться. А потом можно и выбрасывать.
В какой-то момент нога рыбака ушла под воду, и он упал плашмя. Лёд под ним раскололся, и мужчина быстро исчез из поля зрения.
Рыбацкое братство тут же побросало свои удочки и кинулось на выручку боевому товарищу: мужики кидали веревки, рубили лёд топорами, просили не распугивать рыбу — но всё без толку.
— Какой ты молодец, Паганини, ловко придумал, — Мор хотел погладить кота, но тот зашипел в ответ и впился зубами в украденную рыбу.
— Что дальше? — спросила Марина.
— Ждём.
Прошло десять минут, затем еще двадцать. Никто бы не выдержал так долго в ледяной воде. Мор уже потирал руки, планируя перезапуск пандемии, как вдруг рыбак показался на поверхности. Он, словно молодой дельфин, радовался и плескался, а затем выкинул на лёд несколько рыб и что-то крикнул своим товарищам. Через несколько минут все, кто был на льду, бросились в реку прямо в бушлатах и ватниках.
— Теперь они не только подледной ловлей будут страдать, но и подводной, — резюмировал Мор. — Есть у вас ещё места, где люди мечтают массово покинуть грешную землю?
— Театр современного жанра, — предположила Марина.
— Нет, это всё не то, — стучал пальцами по редким зубам Мор.
Внезапно вокруг Марины на земле начали огнем вырисовываться какие-то знаки. Послышались голоса: «Смерть, мы призываем тебя! Смерть, приди!» Руки и ноги девушки начали растворяться в черном дыме.
Мир исчез. Марина оказалась в каком-то тёмном, густо прокуренном помещении, освещаемом редкими свечами. Вокруг неё стояли люди в черных капюшонах и загробным голосом пели что-то невнятное. Когда Марина полностью материализовалась из воздуха, пение резко прекратилось. В помещении повисла гробовая тишина.
— Приветствуем тебя, о Великая владычица подземного царства! — упали ниц люди в капюшонах. — Как прикажешь величать тебя?
— М-марина, — удивленно ответила девушка. — А вы кто?
— Мы твои адепты. Орден Смерти. По совместительству — главный офис мобильной связи НТС. А где костлявая?
— В отпуске, — грустно вздохнула Марина. — Я пока за неё.
— Андрей Евгеньевич, что теперь делать? — шептал один из странных людей.
— Откуда я знаю, — ответил Андрей Евгеньевич. — В инструкции никакой Марины не было. Но у неё коса. Мало ли какая у них там карьерная иерархия!
— Вот ты где! — возник из воздуха Мор с Паганини на руках. — Ушла, не попрощавшись. Кота бросила!
— Мяу!
— Меня призвали, — оправдывалась Марина.
— Кто тебя призвал?
— Мои адепты, — показала Марина на преклонивших перед ней колени фанатиков.
— Нор-маль-но, — обиженно протянул Мор. — Не успела в должность вступить, а уже свои адепты. У голода — фанаты голодовок и диет, у Раздора — регулярные армии, а у меня кто? Хоть бы один культ бронхита или грибка стопы открыли!
— Моя госпожа, что прикажете нам делать? — спросил Андрей Евгеньевич.
— Не знаю. А что вам надо?
— Вечной жизни! — поднял на Марину свой взгляд адепт. — Хотим пережить всех поставщиков связи!
— Не проблема. Вы бессмертны, — спокойно сказала Марина.
— То есть как «бессмертны»? — адепты начали нервно перешептываться.
— Ну вы просили — получайте.
Адепты собрались в круг и снова зашептались:
— Тридцать лет мы этому скелету череп полировали и остеохондроз массировали, а тут раз! — и бессмертие. Вдруг обманывает?
— Как проверим?
— Давайте на Лёне из отдела качества связи, их там всё равно не жалко, — переговаривались между собой сотрудники НТС.
Как оказалось, сотрудники НТС умеют издеваться не только над своими абонентами. Лёня стойко выдержал несовместимые с жизнью пытки от отдела техподдержки и смертельные оскорбления от офиса продаж.
— Проси что хочешь, о великая Марина, — снова склонились перед ней фанатики.
Марина задумалась.
— Хочу нормальный тариф по человеческим ценам и с хорошим качеством связи.
— Прости, Великая владычица, но это выше наших сил! — плакали адепты.
— Тогда откажитесь от вечной жизни ради спасения человечества!
— Но… Но как же? Мы ведь только что ее получили! Разве это справедливо?
— Я тоже так думала, когда вы мне безлимитный интернет подключили. А через месяц снова забрали.
Адепты виновато отводили взгляды.
— Что же нам делать? — посмотрела Марина на Мора, которому уже начали подключать просмотр сериалов за один рубль в месяц.
— Теоретически можно найти человека, который находится между жизнью и смертью. Если каким-то образом получится уговорить его навсегда оставить своё тело, то может сработать. Только где мы найдем такого добровольца?
— Кажется, я знаю одного, — печально улыбнулась Марина. — Адепты, вы же можете отследить, где ваш абонент?
— Как два байта об асфальт!
***
Марина, Мор и сотрудники главного офиса НТС стояли возле больничной койки, на которой лежала девушка, чью жизнь поддерживали специальные аппараты. Паганини сидел у неё на груди и грустно урчал.
— Ты уверена, что хочешь этого? — спросил Мор.
— Сам же сказал, что, если всё не вернется на свои места, планета будет переполнена и жизнь станет невыносимой.
— Да. Но ты не обязана жертвовать собой.
— А больше некем, — Марина потянулась к аппарату, который помогал её телу дышать. Возле него с обиженным лицом стоял её пьяный двадцать первый ангел-хранитель и недовольно фыркал.
— Стойте! Не нужно! — в палату с криком ворвалась Смерть.
На её шее висел вязаный шарф ручной работы, на костлявой руке болталось с десяток фенечек, а сам скелет блестел дорогим кремом и бронзовым загаром. Смерть выглядела выспавшейся и отдохнувшей.
— Поздно, — сказала Марина.
Сердечные куранты уже отбили последние удары. Мир был спасён, отпуск Смерти прерван, райские врата снова начали принимать посетителей, а адепты впервые поняли своих абонентов — их сейчас так же бессовестно кинули с обещаниями.
продолжение следует...
Александр Райн