Конец рабочего дня. Я сидел расслабленный в ординаторской, не спал полутора суток, лечил женщину с инфарктом миокарда, выполняли трамболизис, ночью кардиохирург устанавливал временный водитель ритма. Тяжеленный инфаркт. К сожалению, она погибла.
Вот вот и пора домой. И тут звонок, вот всегда так, по закону подлости- ты хочешь домой, судьба злодейка ржет и подкидывает новую задачу.
- Подойдите пожалуйста, в рентген кабинет, надо определиться в какое отделение перевести больную.
" Ну что за вопрос? Ну я же не начмед, не диспетчер, я устал и хочу домой" . Примерно такие мысли были у меня, хотя и не помню, возможно, моя мысль была куда более жесче, однако, подавив раздражение, я сказал, что распределением пациентов не занимаюсь, ну не мое это дело.
Вы думаете, от меня отстали? Конечно же нет, попросили оценить состояние на скорой помощи. Видимо в тот момент я был не шибко расторопен и заглянув в машину, не обнаружил пациентки.
Бурча про себя, что сегодня явно не мой день, я все же предпринял попытку ускользнуть, но нет, достали и я поплелся в отделение. Женщину положили в палату интенсивной терапии.
Я с большим уважением к коллегам отношусь, к терапевтам особенно, это действительно тяжелый труд, надо быть семи пядей, чтобы знать все терапевтические хвори, да и работой они завалены, их донимают пациенты и родственники, они носят работу на дом, пашут, пишут, лечат. Но вот в данном случае, вопрос про пациентку стоял в корне не верно.
Больная была наша, реанимационная, более того - умирающая. Ее нашла дома социальный работник, лежащую на кровати, хватающую воздух ртом.
На рентгенограмме левое легкое устранилось от акта дыхания полностью, второе легкое еще частично фильтровало кислород сквозь пораженные альвеолы. Ранее перенесла модную нынче болезнь COVID19.
Я когда ее увидел, она была уже в безсознательном от гипоксии состоянии. Вен нет. Воткнул в поключичную вену катетер и безо всяких анестезий произвел интубацию трахеи и перевел на искусственную вентиляцию легких.
Мы, в том числе и я, думали, что жить женщине в достаточно преклонном возрасте осталось считанные часы. Однако, организм превыкший к хронической гипоксии, благотворно отозвался на повышенную порцию кислорода и на следующий день пациентка открыла глаза.
А сердце, хоть и пожившее не малую жизнь, не собиралось останавливаться, прокачивало эффективно и ритмично очередную порцию крови с кислородом.
На вторые сутки, я перевел ее на вспомогательный режим вентиляции, давая возможность, дыхательным мышцам поработать на организм, на практически каждый вздох пациента, умная машина откликалась и помогала. Мы начали кормить пациентку через зонд. Зонды самая нелюбимая тема в моей работе, если больной в сознании, то способен проглотить неприятный шланг, морщась, гэкая, бекая, но глотает, а если он не в себе, но в относительном сознании, то это превращается в пытку для врача и пациента.
Несчастный не может сообразить- что в него лезет, он сопротивляется, сжимается, дергается, врач же, толкает и так и эдак, но проклятый шланг все время норовит свернуться в ротовой полости. Лучше коматознику или под анестезией этим заниматься, можно хоть в рот залезть и направить питательную трубку в желудок. Так и с этой женщиной, получив дозу кислорода, включились мозги, правда не на полную катушку, а так, чутка, при этом- кормить надо? Надо! Это вопрос выживания. Вы можете написать- есть жи вена, туда и корми. Но нет, вена, это принудительное использование препаратов и далеко не факт, что эти самые препараты ей пойдут на пользу, мы то думаем, что будет хорошо, однако организм может сказать обратное. А вот кишечник, печень, способны отфильтровать, полезное от ненужного и нет лучшего питания, чем хороший борщ с навариствм мясом, нежной фасолью и рассыпчатой картохой. А всякие аминокислоты, углеводы, жиры, влитые в организм пациента, есть лишь необходимость, на время невозможности кормления. Борщ через зонд не пролезет канешь, но сбалансированные смеси влетят.
Ко всему прочему- подключичный катетер пришлось временно сменить на бедренную, любимую наркоманами, вену. Так бывает, свертывающая система работает в напряженном режиме и вроде гепаринят линию, однако она тромбанулась.
Следующие двое суток старушкой занимался мой коллега, она у него очнулась, однако силы временно оставили ее и самостоятельно она дышать не могла, поэтому он настроил аппарат так, что он откликался на каждый вздох женщины и додыхивал в нее смесь. За сутки силы вернулись и через сутки удалось отлучить от аппарата исскусственной вентиляции.
Сейчас она сама кушает, разговаривает, слаба, но живет. Она меня узнала, приятно видеть радующуюся жизни пациентку.
