Малыш Джокер не любил переезды, новые места и ненавидел ссоры. Обыкновенно собаки от стресса приходят в возбуждение и активность, а он наоборот, забирался куда-нибудь в дальний угол, подальше от всех и сидел там подолгу, переживал.
Наш переезд он воспринял стойко и молчаливо, но как-то заметно сдал, сильно похудел, даже на голове кожа стала плотно обтягивать череп, от чего, в купе с явно проступавшей сединой, пес стал выглядеть сильно старше и немного печально. Мы таскали его по врачам, пичкали бадами и лекарствами, но все это мало помогало, а вдобавок у собаки стали четко проявляться проблемы с сердцем.
Мы старались не унывать, много и неспешно ходили по району с собаками, посвящая совместным прогулкам практически все свое свободное время.
Меня просили подробнее рассказать про район, и я выполняю свое обещание. Рядовое утро выходного дня той весной было для нас обыкновенно солнечным: через окна, выходящие на северо-восток солнце весной пробивается уже с пяти утра. Птичий гомон в такие утра нарастает примерно с того же времени и где-то часом с семи до восьми достигает своего апогея громкости, такого, что легко мог бы дать фору Большому детскому хору Всесоюзного радио и Центрального телевидения. Так что, если вы вознамерились в нашем районе поспать подольше выходным весенним утром, можете смело оставить все свои надежды, если у вас, конечно нет маски для сна, штор «блек аут», берушей, или нечеловечески крепкого сна.
Солнце с утра – это всегда позитивно, а тем более, когда оно практически сразу уходит из окон, разбудив всех домочадцев, и оставив их попивать чай-кофе за завтраком и пялиться в монитор ноутбука без необходимости скрыться от прямых солнечных лучей. А если еще и приоткрыть балкон, то утренняя прохлада и шорох густых листьев создают свежий, практически дачный антураж.
Теперешние наши собаки гуляют практически строго по часам, и представьте себе, спокойно ждут, пока мы продрав глаза пьем кофе и жуем бутерброд. Буся, конечно, такого себе не позволяла, и скоренько разлилась бы лужей по полам квартиры, а то и дополнила бы мелкую собачью месть до дубля соответствующей кучкой, охамей мы с Маринкой до таких степеней. Нееет, с Бусей надо было выходить сразу, и мы, прихватив сонного Джокера и всегда веселую Агашку быстренько навещали ближайший газон, а потом уже направлялись по маршрутам затяжных прогулок выходного дня.
Вариантов для прогулок всегда несколько. Можно пошариться по микрорайону, обходя спортивные и детские площадки, откуда иногда зачем-то гавкают на нас не слишком адекватные «яжматери», «яжбабы» и «яждеды», «яжотец» встречался только однажды, и то он кидался не на нас, а на толстого юношу с собакой, за которой тот никогда не убирает. В диалоги такие персонажи вступать совсем не умеют, путаются в логике, и позорно отбегают подальше, откуда как правило заливаются истериками вперемешку с площадной бранью, такие уж занимательные особенности поведении у данного вида, как сказал бы Николай Николаевич Дроздов.
Либо можно пойти по газонам вдоль по большой улице, мимо станций метро и торговых центров, рассевшихся у больших перекрестков.
Тут тоже часто гуляют собачники, но удовольствие от променада довольно среднее, шоссе оно и есть шоссе, даже если полупустое в выходной. Еще две стороны света от нашего дома представляли из себя жилые кварталы вдоль оживленных улиц с соответствующей инфраструктурой общественного транспорта, торгово-офисно-школьно-детсадово-поликлинических учреждений, «дофигалиарда» детских площадок и пешеходных дорожек. Там можно было вполне приятно гулять, и мы обязательно приятно там гуляли. Однажды даже, правда уже много позже и с юной Маней мы ходили на групповую экскурсию по району, и пока все внимательно слушали депутата-историка, Мань-Мань скакал по газонам за бабочками и пичужками, чем вносил в мероприятие хаос и веселье.
А самым любимым нашим маршрутом в районе стал маршрут на север, где немного пройдя, попадаешь в райончики чудесных московских улочек шестидесятых годов двадцатого века. Уютные дома нормальной этажности, с крышами, у которых имеется скат, позитивно воспринимаемый человеческой психикой в отличие от домов-кубиков по утверждениям некоторых психологов. Аккуратные газончики, полисаднички, клумбы-цветнички. Не прогулка, а чисто домашнее пирожное к чаю. И конечно, мы всегда вооружены пакетиками, чтобы не портить всю эту красоту. Хотя, обыкновенно, пока дойдем до улочек – картинок с открытки, собаки всегда успевают сделать все дела, поэтому пакетики это так, на случай непредвиденных аварий.
Джокер и Агаша всегда с энтузиазмом воспринимали, когда мы ходили «северным маршрутом». Несмотря на уже совсем взрослый, даже правильнее сказать – солидный возраст, их обоих увлекали впечатления, запахи и звуки, те самые собачьи новые ощущения, которых легко можно набраться в длительной прогулке (а гуляли мы по пять, а то и более, километров за раз), и особенно в городе.
Кот, он же – Окорок (зачеркнуто), он же – Бусина вела себя вообще презабавнейшим образом. Во время любой прогулки в ту сторону, Буся упорно тянула нас на север, и далее в сторону центра. Вот прям так, словно ей там что-то чрезвычайно и срочно необходимо было там найти что-то, что-то ценное и важное.
Мы пробовали идти за ней, посмотреть куда приведет, но она не останавливалась и не ослабляла напор, продолжая тащить нас куда то в сторону, где находятся Красная площадь, ГУМ, ЦУМ, Кремль и Большой Театр, а может быть и дальше, понятно что, каждый раз нас хватало только на разумное расстояние, а потом мы к разочарованию полосатой собачки вынуждены были разворачиваться и топать домой.
Что ей было нужно там, что так влекло и манило, так и осталось для нас загадкой, теперь уже навсегда. Сами же для себя мы придумали легенду, что Буся в прошлой жизни была каким-то видным советским деятелем науки, или культуры, и имела большую квартиру в сталинском престижном доме в центре Москвы, где у Буси был комфортный кабинет с креслом, большим письменным столом и антикварными шкафами, полными редких книг, персональная домработница и любимые горшки с пальмами. И что она, поселившись в Москве, теперь ловит отголоски этих воспоминаний, и стремиться хотя бы взглянуть на бывший свой дом. Поэтому и тянет нас туда со всей своей собачьей старательностью. Это, конечно же, шутка, но, ведь в каждой шутке… короче, вы поняли.
Так что, в целом и в частности, нашим собакам по душе были эти прогулки, нравился наш новый район, и все это наше житье-бытье, а что касается нас, то мы, конечно же, радовались удачному своему выбору. Строго говоря, у нас было не так уж много вариантов, с учетом географической привязки, своих «хотелок» и финансовых возможностей. Фаворитами для нашего выбора тогда стали именно наш район и два соседних. В принципе нам вполне подходил и район Варшавки, где, как вы, надеюсь помните, мы жили год после переезда всей семейки в Москву. Я даже предлагал несколько вариантов Маринке, но она их всячески отвергала, и я никак не мог понять почему.
Уже когда мы переехали в свою квартиру, я как то ее «прижал к стенке» расспросами, и она призналась почему испытывает к Варшавке, которая мне по-прежнему нравилась, подспудный и неустранимый негатив. Соседи «Вороньей слободки» неимоверно доставали ее и всерьез возненавидели нашу семейку после одного инцидента.
В какой-то из выходных, которые тогда, по обыкновению мы проводили дома по скромности финансового достатка и переутомлениям на работах, нас ждал очередной вечер в узком семейном кругу. И вот после обеда я отправился в магазин прикупить пивка, или чего покрепче, и по невнимательности, или иному какому неудачному стечению обстоятельств, не заметил, что у входной двери оказалась выдвинута задвижка, таким образом, заперев с наружи дверь, по факту оставил ее открытой – задвижка помешала. А Маринка дома задремала, и проснулась от криков. Пока я закупался нужным товаром, наша доблестная троица хвостатых хулиганов, радостно виляя хвостами, свалила в подъезд, и носились по нему с первого этажа по пятый и обратно, не давая обитателям «Вороньей слободки» даже высунуть носа из квартир. Нет, наши псы, конечно же, не проявляли ни малейшей агрессии, но доброжелательное любопытство, это уж как водится. А, как помнят мои внимательные читатели, порода наша навевала ужас на соседей уже сама собой, получается все мои лекции и мастер-классы о пользе амстаффов прошли совершенно впустую, после такого вот собачьего «перфоманса». По счастливой случайности, никто не открыл входную дверь подъезда, либо открыв, сразу закрыл, иначе не известно, где бы искали мы шалопайскую Бусину, и ее верную товарку по приключениям Агашу. Джокер бы наверняка далеко уходить не стал, но это мало бы утешало.
К моменту, когда я вернулся, Маринка загнала собак домой, и не сказала мне ни слова о происшествии. Можете спросить у нее почему, сам я так и не понял. Удивительно, что и соседи по подъезду не удосужились сообщить мне о причинах своего охлаждения в общении на грани бойкота. Может быть понадеялись, что мне дома скажут, а может быть посчитали это ниже своего достоинства. Так или иначе, но я пробыл в неведении о случившемся целых полтора года, и вот узнал таки, совершенно неожиданно. Почему хозяйка квартиры не высказала мне претензий, ведь очевидно что наше скоропалительное выселение было связано с жалобой соседей, для меня опять же загадка. Видимо, все вокруг меня вдруг решили повести себя на интеллигентских «максималках», в итоге просто оставив меня в дураках.
Оправдывать себя не хочется, и мне жаль, что наша стая так задорно и оголтело распугала соседей, но честно говоря, особо уж сильной вины за собой я тоже не чувствую. Всякое случается в жизни, никто от подобного не может быть застрахован, а если бы мне об этом рассказали вовремя, я бы извинился, и был внимательнее.
Впрочем, других подобных инцидентов не последовало (или я о них опять же не в курсе), и мы с вами мысленно уже возвращаемся во время повествования, когда мы уже жили в своей квартире, в приятном районе, с любящими долгие прогулки по зеленым и чистеньким улочкам собаками, где мы, казалось, теперь то были счастливы, как в финале семейной американской комедии, идем такие, белозубо улыбаемся и сейчас пойдут уже титры, и все у нас окей. Можно сказать, очередная была идиллия.
А потом в нашем доме случился пожар.
Сначала это был обыкновенный вечер пятницы. За окном расцветал чудесный май, народ брел неспешно в сторону метро, жители района разъезжались на дачи, либо наоборот, только вернувшись домой выгружали сумки с продуктами. Птицы чирикали, дети щебетали, солнце планировало закат через пару-тройку часов. Мы вернулись с работы, погуляли с собаками, и я валялся с Агашкой в спальне, втыкая в телефон, а Маринка возилась на кухне в сопровождении остальных хвостатых.
Я очень люблю это время начала пятничного вечера, когда впереди заработанный трудами неспешный просмотр кино под кружечку пива, или рюмочку горячительного, потом хорошая книжка перед сном, под уютный храп ушастой бархатистой собаковой подруженции, а впереди два выходных дня с семьей в незатейливых домашних хлопотах, прогулках и простом и приятном досуге. Неделю мы зарабатываем себе этот вечер, и в подобный вечер обычно не предвещает ничего плохого, но превратности судьбы могут и такое позитивное явление, как пятничный отдых запросто наполнить трешовым экшеном и натуральной драмой.
Началось все с того, что Маринка почувствовала не сильный но устойчивый запах гари, скорее какой-то химической, знаете, типа запаха проводки, или сгоревших контактов, и принялась проверять наше электро-оборудование в квартире, но оно все вроде бы было в порядке. Между тем запах становился все сильнее, и тогда она пришла ко мне в спальню сказать об этом.
Я очень серьезно боюсь всего, что связано с пожарами, по ряду причин, которые оставлю за рамками нашего повествования, в силу чего, сразу вышел посмотреть что происходит, и тоже почувствовал очень сконцентрированный запах горелого. Что характерно, собаки наши вообще никак не реагировали на происходящее: Агаша тусовалась в спальне, Джокер дрых где-то а Бусинка лупоглазила с дивана по своему обыкновению.
Маринка, помню, высказала предположение, что это надуло в окно горелым, но я пошел в прихожую и решил проверить подъезд. И как только приоткрыл входную дверь в квартиру, сразу стали очевидны два обстоятельства: пожар происходит у кого-то в нашем подъезде; покинуть квартиру через подъезд уже лучше не пытаться. На лестничной клетке висел плотный сизый занавес дыма с запахом химии. Можно было конечно попробовать, задержав дыхание, пробежать нижние этажи, но во-первых я не знал что конкретно горит, во-вторых собак убедить задержать дыхание вряд ли удастся.
В такие момент резко выделяющийся адреналин позволяет думать быстро и действовать четко. Я скомандовал жене собрать наши документы, положил в карман имевшуюся дома немногочисленную наличку, банковские карты, ключи и документы от машины закинул в сумку. Мы взяли по легкой куртке и по запасной паре белья, не известно чем могло закончится такое серьезное и неприятное происшествие.
Дальше мы покидали пару тряпок под дверь в спальню, потому что Агашу мы решили пока оставить там. Места на балконе, куда мы вынужденно эвакуировались было очень мало, к том же памятуя о непростых взаимоотношениях Бусинки с Агашей, было не понятно, как Буся отреагирует на стресс, и не устроит ли какую-нибудь разборку, допустить которую в таких условиях было совершенно невозможно.
Мы вышли на балкон и увидели, что на балконах стоят соседи по подъезду почти из всех квартир. Пятничный вечер застал в своих квартирах подавляющее большинство жителей нашего дома. Перед подъездом начинала собираться толпа зевак, а из распахнутых окон подъезда вовсю валил уже не серый, а черный дым.
Снизу кричали что горит квартира на этаже под нами с противоположной стороны дома, и что пожарных уже вызвали несколько человек. Прохожие останавливались, выкрикивали что-то успокаивающее и одобряющее, но нам было не до самоуспокоения.
Воздух в гостиной уже явно насыщался дымом и канцерогенами, я выбрался на кухню и намочил два полотенца, чтобы если придется пробираться за Агашей, закрывать лицо себе и мордаху ей.
Тут как раз подъехали пожарные, к счастью двор не сильно был заставлен автомобилями, многие успели уже разъехаться. Нам велели вырубить электричество, и я совершил еще одно путешествие в прихожую к щитку. Обследовав входную дверь, я убедился, что она существенно нагрелась, разглядеть в глазок ничего было нельзя, его уже изрядно закоптило снаружи. Однако большую часть дыма дверь сдерживала. На межкомнатные же двери надежды не было вообще никакой: от прошлых хозяев нам достались картонные и полые внутри, такие знаете, самые дешевые, выполнявшие чисто декоративную функцию. Агашу проверять я не пошел, побоялся напустить ей дыма в спальню.
Вернувшись на балкон я обнаружил, что под окнами разворачивалось масштабное действие. Огнеборцы повыбивали стекла в подъезде и дым валил уже совсем не шуточный. Далее они подкатили машину с подъемником-люлькой, наподобие как у электриков, что ремонтируют уличные фонари. Они стали по очереди поднимать люльку к балконам и снимать соседей, сначала с противоположной стороны подъезда. В то же время небольшой отряд пожарных в скафандрах с баграми и шлангом зашли в исторгающий пелену черного дыма подъезд.
Перебираться через перила балкона в пожарную люльку удовольствие явно ниже среднего. Народ верещал, тупил, совершал какие-то неуклюжие телодвижения, вытаскивали какие-то сумки и даже пару котиков. Внизу в это время собралась уже огромная толпа и громко комментировала происходящее. Джокер и Бусинка пребывали в реально шоковом состоянии. Пасти, раскрытые от возбуждения, безостановочно пыхтели, глаза испугано вращались по сторонам, мы все время одобряюще трепали их за холку, но это мало помогало.
Я в целом был спокоен, даже при моем страхе высоты, у нас не очень то высокий этаж, под окнами зелень деревьев и кустов, в общем как-то выбраться возможность была. Но вот собаки, это конечно да. Возьмут ли их в люльку пожарные? Для себя я решил, что не брошу их одних ни при каких обстоятельствах.
И еще я очень переживал за Агашу, пока неповоротливых соседей выгружали невыносимо долго, не дойдет ли до нее ядовитый дым. О чем думала в тот момент Маринка я не знаю, ни тогда ни позже я почему-то ее об этом не спрашивал.
Снизу уже вел съемку телеканал «Москва 24», значит статус у происшествия довольно серьезен. Народу собиралось все больше, также прикатило две скорые.
Внезапно из под козырька подъезда выскочила группа пожарных, которая вела под руки женщину в противогазе, очевидно, жительницу загоревшейся квартиры. Ну, по крайней мере, значит через подъезд пройти можно подумал я тогда.
Тем временем эвакуация соседей достигла своего апогея, когда из квартиры напротив пожарные вытащили в люльку совсем старенькую бабушку, которая жила одна и практически не ходила, мы знали это, потому что иногда по мелочи помогали ей: ну там, купить продукты, или лампочку поменять и все такое. Ее с большим трудом как-то сумели переместить через перила и выгрузили сразу в скорую.
Самое жуткое ощущение было, когда забирали людей с верхних этажей, там высота уже приличная, и народ не на шутку разволновался.
Вот наконец вроде бы подошла очередь эвакуировать нашу сторону подъезда, но тут как то дым стал снова светлеть а через некоторое время и вовсе исчез. По одобрительному гомону зевак и переговорам пожарных стало понятно, что с огнем удается справиться, и действительно совсем скоро пожар потушили совсем.
Все аплодировали, мы кричали с балконов немудреные слова благодарности пожарным, если бы вы знали, как мы были счастливы в тот момент, только-только осознавая, что все закончено. Конечно, и здесь на этих страницах, я не премину воспользоваться возможностью еще раз сказать огромное спасибо смелым ребятам, которые профессионально, по деловому четко и максимально эффективно справились с пожаром, и, чего уж там, реально спасли нас и, конечно главных персонажей нашего повествования Джокера, Агашу и Бусинку.
Конечно, как только дым рассеялся из нашей квартиры, я побежал в спальню и к своему удовольствию обнаружил, что там запаха гари не появилось совсем, Агаша бодра и весела, и вообще не в курсе, что это такое у нас там произошло.
На улице огнеборцы скатывали свои пожарные рукава и грузились по машинам, зеваки постепенно расходились, прошли деловые электрики и сообщили, что свет дадут в течение тридцати-сорока пяти минут – ничего себе оперативность коммунальщиков Москвы, я то был уверен, что останемся в темноте до утра.
Наконец мы открыли дверь в подъезд. Да уж, друзья мои, зрелище нам предстало то еще. Весь подъезд был абсолютно черным от копоти. Все пластмассовые детали, включая короба проводки, покорежились и оплавились. Запах стоял соответствующий. У нашего соседа, которого не было дома пожарные выбили металлическую дверь: это под ними горело, и теперь сосед озадаченно тер подбородок, раздумывая, как закрыть квартиру хотя бы до утра, когда можно вызвать слесаря. Народ выходил из квартир и бурно обсуждал происшествие прямо в прокопчённом подъезде. Основная версия происшедшего была такая, что хозяйка загоревшейся квартиры завозилась с ребенком и заснула, забыв чайник, или кастрюлю на плите, а теперь, мол, утверждает, что не спала, а газ взорвался сам собой. Лично мы никакого хлопка не слышали, и ребенка, кстати, тоже не видели ни до ни после этого происшествия, а поскольку официально было заявлено, что никто не пострадал, полагаем все эти разговоры досужими домыслами, а уж что реально там произошло, думаю мы вряд ли когда-нибудь узнаем.
Тем соседям с верхних этажей, у кого были негерметичные двери, пришлось делать ремонт, черный дым серьезно повредил отделку квартир. Мы же с Маринкой отделались легким испугом. Наша простенькая дверь китайского производства выдержала и температуру и дым, и лишь уплотнитель с внешней стороны чуточку оплавился. Можно сказать нам несказанно повезло, с учетом того, что денег после переезда на новый ремонт нам брать было абсолютно негде.
Джокер и Буся успокоились через пару часов, когда запах гари из квартиры выветрился совсем и дали свет, однако утром они с большим удивлением и неодобрением проходили на прогулку через закопчённую лестницу, Джокеру это особенно не нравилось, он поначалу даже обратно в подъезд заходить не хотел.
Опять же к чести коммунальщиков, которых мы обычно всегда ругаем и есть за что, ремонт подъезда сделали через несколько дней. Да плохенький, косенький и не везде аккуратный, но оперативно и без настойчивых понуканий. Так что большое спасибо и им.
Сейчас наш подъезд пережил с тех пор уже два косметических и один капитальный ремонт, и ничего в нем не напоминает о том драматическом эпизоде, много людей, и, к сожалению, собак сменилось за прошедшие годы в нашем доме, много чего произошло и затерло собой все рассказанное выше, но вот в моей памяти события того пятничного вечера видимо уже не сотрешь.
Продолжение следует...