ПРО ДЖОКЕРА, АГАШУ И БУСИНКУ (Из воспоминаний собаковода-любителя). Часть 100, НЕ про собак⁠⁠

Однажды во времена, когда мы еще жили на Фрунзенской, произошел со мной один забавный случай. Он, конечно, никак не относится к героям нашего повествования – веселым пёсикам, которые, в тот момент сто процентов где-то дрыхли в глубинах квартиры, но мне уж очень хочется вам о нем рассказать.

Итак, однажды утром, как сейчас думается, это был конец, либо середина августа, потому что насколько вспоминается, листья еще были зелеными, но уже веяло утренней легкой прохладой, а еще как раз вернулся я тогда буквально недавно из Самары, где улаживал оставшиеся со времен нашего переезда некоторые юридические формальности, а заодно искупался в Волге, повстречался с друзьями-приятелями, отметив неожиданно, как они сильно успели внутреннее измениться за этот год (на самом деле нет, изменился сам я, но об этом в другой раз как-нибудь), так вот, значит, шел этим легко прохладным московским утром на работу, как положено примерному взрослому ответственному мужчине моего возраста.

Дорога занимала около полу часа, и как я уже говорил выше, проходила через весьма живописные места (за исключением разве что подземного перехода под Комсомольским проспектом), при том составляла расстояние около двух с половиной километров. За это время можно было много чего обдумать, либо погрузиться в творческие фантазии, а то и просто полюбоваться городом, да послушать музыку в плеере (хотел написать «хорошую музыку», но передумал и написал: просто музыку).

Когда тебя окружают добротные монументальные дома в стиле сталинский ампир, одновременно являя собой могучие сооружения, но не закрывая по современному обыкновению всего неба, вокруг много зелени, воздуха, птички щебечут, люди ходят, в основном хорошо одетые, улыбчивые, спортсмены, пенсионеры, мамочки и нянечки с детьми, горожане гуляющие с собаками и все такое, атмосфера располагает скорее к добродушному поглядыванию по сторонам, а мысли и тревоги кусками, обрывками как будто выпадают из реальности в небытие, откуда собственно сами собой и взялись.

Я – мужчина, мягко выражаясь, не слишком легко-габаритный, потому обычно пишу о себе «топал», «шагал» и т.п., но в данном случае, даже эти мои изрядные габариты, казалось, поубавили в весе, серьезно снизив нагрузку тяжести на матушку-землю. Такое уж чудесное было утро.

Летними жаркими днями обыкновенно прелесть таких прогулок на работу дополняли еще московские поливалки, те самые машины, воспетые в литературе и множестве советских и не только кинофильмах, труженики утреннего городского пейзажа, неустанно насыщавшие его влажными пятнами, фактурой мокрого асфальта и то и дело мелькающими в пробивающихся из-под кучкастых облачков нарядными изящными радугами. И еще в воздухе в этот момент стоит такой влажный запах чистого города, что-то такое неуловимое из детства, когда города еще не провоняли окончательно выхлопными газами, в газонах жили кузнечики, божьи коровки и шмели, а в лужах лягушки плодили головастиков. Так утро, о котором я рассказываю было таким чудесным, что даже поливалки ему не требовались, легкое влажное марево в воздухе, конечно, не рождало радуг, но освежало приятно и пахло чем-то одновременно городско-асфальтовым и газонно-травяным.

Наслаждаясь всем этим вышеописанным великолепием, я дошагал до моста и услужливый эскалатор поднял меня под его стеклянно-металлические своды. Оттуда сразу открывается шикарный вид на набережную. Мы с Маринкой пару раз «зависали» даже среди зевак на этих площадках, когда летом вдоль Москвы-реки проходили марафоны и вело заезды.

Мост по утрам просторный и пустой, можно пробежать его по застекленной части, а можно пробраться наружу и пройти около ограды, что в хорошую погоду куда приятнее, даже не смотря на мою паническую боязнь высоты еще с детских лет. К тому же воздух над рекой всегда свеж и приятен. Поэтому, конечно, я по возможности иду по открытой части. Погода ясная, хорошо видно Кремль, Храм Христа Спасителя, колокольню Ивана Великова, все эти традиционно-московские пейзажи с почтовых открыток и коробок конфет, и дальше город-город-город, уходящий в горизонт. Видно ну очень далеко, даже если внимательно приглядеться, вдали проступает очертание Останкинской телебашни.

Вот я уже и на середине моста – отсюда уже вид больше на парк, ресторанчики, парковую набережную, и пароходы: красавцы «Флотилии Рэдиссон Ройал» – плавучие рестораны, работающие даже зимой, потому что имеют ледокольный класс. Будете в Москве, обязательно прокатитесь на таком, если конечно позволят время и финансы.

Когда проходишь уже весь мост, и покидаешь стеклянный купол, или в моем случае обходишь его, еще пару десятков метров по совсем открытой части моста, помните, я еще писал там слышен частенько лай собак из питомника, и дальше аллейкой идешь через парк к Ленинскому проспекту.

Вот на этом самом открытом мостике, на выходе с Пушкинского (Андреевского) моста, расслабленным утром, не спеша, с большим запасом времени шествуя на работу, наблюдал я это событие, поразившее меня своей внезапностью, фееричность и великолепием.

Как то постепенно обычный городской шум вокруг, как-будто бы резко стих, повеял легкий ветерок и стало чуть темнее, представили, как бывает в кинофильмах?

Внезапно прямо передо мной, высоко над головой, из крон деревьев с хлопком, разметав листья и ветки вырвалось что то и понеслось в мою сторону. И сразу еще несколько хлопков с листьями – за ним рванули две три тени. Голубь. Бедолага уходил от погони, а за ним – ястребы, или соколы, или пустельга какая-нибудь, я не орнитолог, да и черт их разберет на такой скорости. Голубь резко рванул вниз, потом резко в бок, потом снова под невероятным углом сменил траекторию. Казалось, он перемещается телепортированием. Кажется, в компьютерных играх, это называется «мансить», то есть уворачиваться от вражеских атак. Вот уж он уворачивался! Вы бы это видели! Пишущий эти строки неорнитолог буквально застыл на месте, пораженный стремительно набирающим обороты действием.

Таких скоростей и маневренности от голубя, уверяю вас, не ожидал бы никто, кроме, может быть узких специалистов по голубеведению. Он танцевал свой рваный и надрывный танец жизни, заставляя мозг попросту не верить увиденному, казалось, все это компьютерная графика современного фильма-блокбастера, причем художники-компьютерщики явно переборщили. И этого голубя вполне можно понять: на кону стояла реально ведь его жизнь.

Пируэты, которые он выписывал, рывки и маневры, которые совершал не позволяли ястребам сократить расстояние совершенно никак. Слишком крупные и слишком скоростные, они имели ощутимую инерцию, отчего вынуждены были с опозданием менять маневр и проходить большое расстояние с каждым новым виражом. А наш герой – голубь, словно действовал по продуманному и четко понятному плану, меняя высоту, все большую создавал амплитуду подъема-спуска. Достигнув достаточно высокой точки он просто камнем кинулся вниз, в очередной раз оставив ястребов ни с чем, их тени прошли над моей головой, и мне показалось я доже ощутил на своих волосах легкий ветер от перьев, а может даже и их касание, едва-едва, самыми кончиками. Пока ястребы пошли на разворот, пытаясь опять атаковать голубя, прижав к самой земле, он заложил супер резкий вираж, и помчался что есть мочи вправо в сторону зданий Пироговской больницы.

Ястребы рванули за ним. По прямой у него совсем нет шансов – успел подумать я, как голубь уже почти достиг забора больничных корпусов. Ястребы стремительно сокращали разрыв в расстоянии, и видимо уже сочли добычу своей, как вдруг неожиданно со стороны больницы раздался дикий гвалт. Вороны! Обжившие кроны больничных деревьев и чердаки зданий, очевидно считавшие данную территорию своей, так что допустить туда хищников они никак не могли. Сразу целая стая, десятка полтора-два крупных, отъевшихся видимо на местных отходах, черных и мало чего боящихся птиц поднялась со стороны архитектурного комплекса больницы навстречу ястребам. И те, даже не попытавшись продолжить преследование, развернулись, и ушли куда-то ввысь, в небо, в сторону Москвы-реки. Куда делся сам сизый молодец я, понятное дело, уже и не уследил.

Нет, ну каков голубь а? Мало того, что обладал совершенно потрясающей физикой и хладнокровием, он еще и имел план, да какой план! Ах, сказать, что я был поражен, впечатлен и восхищен, – это не то чтобы не сказать ничего, но точно очень – мало сказать.

Все этой действие, как вы понимаете, так долго и тщательно прописанное мною здесь, занимало в жизни наверное три, и ну может быть пять секунд. А потом снова ветер стих, выглянуло солнышко, вернулись обычные городские звуки, а вороны разлетелись по своим вороньим делам. Ну я, конечно, отправился себе дальше на работу, снова и снова переживая в своем воображение только что увиденное, удивительное и просто невероятное природное действо. Нет, ну бывает же!

Продолжение следует...

Фото из личного архива автора, 2020 год

На фото именно тот мост, практически в том самом месте