Как рассказали агентству в УМВД России по Камчатскому краю, на место происшествия прибыли сотрудники полиции, МЧС, скорой помощи и представители городских властей. В результате долгих переговоров бизнесмена убедили отказаться от совершения акта. У предпринимателя изъята бутылка с бензином. Сам мужчина был доставлен в дежурную часть.
Как сообщили корреспонденту «КАМЧАТКА-ИНФОРМ» в мэрии Петропавловска-Камчатского, торговый киоск напротив почтового отделения установлен незаконно. Более двух лет власти предупреждали коммерсанта, что объект подлежит сносу, выносили соответствующие предписания, но он никак не реагировал. В последний раз он был предупрежден о демонтаже на прошлой неделе. И сегодня на место прибыла техника для вывоза незаконно установленного объекта.
Как сообщили «КАМЧАТКА-ИНФОРМ» в мэрии, сегодня киоск будет демонтирован.
Глядя на сие убогое торжище вспомнил классика:
«Сафар дрожащей рукой придвинул к нему поднос; недвижным взглядом, полным тоски и темного страха, он следил, как пересыпает Ходжа Насреддин деньги в свой кошелек, надевает сапоги, снятые всего минуту назад. У старика отнялся язык с перепугу, хотя во всем этом деле он был только свидетелем, – но такую уж робкую душу носил он в себе, что всегда и всего боялся и постоянно ждал беды от каждого нового человека, от каждого события вблизи. «Что будет, что будет?» – с тоской спрашивал он себя, предвидя великие бури; ему думалось, что теперь весь гнев Агабека обратится против него и сокрушит его благополучие. Между тем все это благополучие, за которое он так трепетал, заключалось всего-навсего в чайхане, слепленной на скорую руку из глины и камыша, ценою, на самого щедрого покупателя, никак не дороже двух сотен таньга; больше у Сафара ничего не было – ни дома, ни сада, ни поля, а дрожал он так, словно хранил в подвалах слитки золота. Нищий, он обладал другим бесценным сокровищем – свободой, но пользоваться ею не умел; он сам держал себя на цепи, сам связал крылья своей души! От нищеты он взял ее плотскую часть, то есть лишения, а от богатства – духовную, то есть вечный страх; и в том и в другом случае он избрал для себя наихудшее».