Смутное время. Подмосковье. Войско Самозванца. Художник: С.В. Иванов, 1908 г.

Не брезговали они грабить и земли своей родины (это было одной из причин, почему король Сигизмунд III Ваза желал удалить их из Речи Посполитой настолько долго, насколько это возможно). В то же время противники уважали лисовчиков за высокие боевые качества. Лисовчики сражались на территории, простирающейся от границ Франции до Москвы и Северной Италии, а также от границ Турции до устья Вислы и Финляндии. Их смогла узнать вся Европа, и нигде их тактика не давала сбоя: восточным войскам они противопоставляли силу огня, а Западу — скорость и военную хитрость, в соответствии с рекомендациями теоретиков XVI века. Лисовчики при передвижении не использовали ни повозок, ни лагерей. Во время марша они имели только вьючных лошадей. Благодаря этому они добивались высокой скорости передвижения своих отрядов. Чтобы сохранять тайну своих передвижений лисовчики не останавливались ни перед какими мерами: так, они убивали каждого встречавшегося на их пути человека. Точно так же вырезалось население городов и деревень, через которые следовали их отряды. Для переправ лисовчики выбирали только неизвестные места. Благодаря этому лисовчики были незаменимы для разведки, преследования и проведения глубоких диверсионных операций. Во время боя лисовчики сражались «лавой», то есть открытым боевым порядком, сохраняя промежутки между бойцами, достаточные, чтобы солдат свободно мог развернуть коня. Их тактика сводилась к поражению противника огнём и стрелами. Лисовчики также умели при необходимости сражаться в плотном строю.Откуда и как они появились?

Лисовчики, упражняющиеся в стрельбе из лука. Художник Юзеф Брандт. 1885

Lisowczyk - живопись Juliusz Kossak

Во время польско-шведской войны 1601-1605 г. были организованы так называемые шляхетские конфедерации, в которые вступали шляхтичи, недовольные задержками выплат им жалования.Члены конфедерации выбирали собственных командиров, нападали на села и небольшие города, грабили их и таким образом компенсировали жалование, которое должно было бы выплачивать им правительство Речи Посполитой.А.Ю. Лисовский стал командиром одной из таких конфедераций, созданной в 1604 году.Действия лисовчиков: грабежи, убийства, насилия - правительство Речи Посполитой считало преступлением против населения собственной страны и Лисовский был лишен шляхетства и объявлен вне закона.Но у него был высокий покровитель - Януш Радзивилл, который помог ему избежать суда.А так как его покровитель магнат выступал против короля Сигизмунда III, то и Лисовский выступил со своим отрядом на стороне повстанцев Радзивилла в бою под Гузовом в 1607 г.Восстание было подавлено, но Лисовский со своим отрядом хорошо "погуляли" в Могилевском старостве, у Клецка и Брагина.Теперь путь в Речь Посполитую Лисовскому и лисовчикам был заказан. Тогда Лисовский с 600 бойцами ушел в Россию в которой бушевала гражданская война, где поддержал Лжедмитрия II. В Стародубе он получил чин полковника, а его отряд значительно пополнился русскими людьми. Поступившие на службу к самозванцу Лжедмитрию II поляки вынуждены были мириться с тем фактом, что «царевич» не располагал средствами для выплаты жалования польским добровольцам, в связи с чем поляки организовали так называемую московскую конфедерацию, заключив в августе 1608 годасоглашение с Лжедмитрием II. Согласно этому соглашению, поляки обязались служить без платы в качестве добровольцев, а после утверждения «Дмитрия» на престоле последний должен был выплатить им 100 000 дукатов или позволить собирать в свою пользу налоги в Северской и Рязанской землях. Одним из главарей московской конфедерации был Александр Лисовский. Отряды Лисовского приняли активное участие в борьбе Лжедмитрия II за московский престол. Так, в 1608 году лисовчики разгромили правительственные войска Захара Ляпунова и Ивана Хованского под Зарайском, после чего захватили Михайлов и Коломну. В марте 1608 года Лисовский предпринял рейд по рязанским землям (где к нему присоединились остатки болотниковцев) и одержал первую крупную победу, разбив в Зарайской битве царскую армию. Вскоре, однако, Лисовский потерпел поражение в битве у Медвежьего брода и с трудом прорвался в Тушинский лагерь.Здесь начали проявляться особенности поведения подчинённых Лисовскому отрядов. Они неохотно вступали в открытый бой с полноценным войском, зато преуспевали в грабеже городов и монастырей и «битвах» с крестьянами. Очевидцы отмечали особую жестокость Лисовского, который на непокорной территории не давал пощады ни женщинам, ни детям, оставляя после себя пустыню. Сначала он жестоко подавил попытку восстания в Суздале, затем в апреле 1609 г. гетман Сапега направил лисовчиков в карательную экспедицию для усмирения восставших замосковных городов с отрядом из трех тысяч казаков и нескольких пушек. На другой день вслед за ними выдвинулись еще несколько хоругвей (рот) «литвы». Каратели захватили Кострому, Галич, Соль Галицкую. Потом они осадили Устюжну, но не смогли с ходу взять отменно укрепленный город, выдержавший уже ряд штурмов. Объединённые силы Лисовского и Сапеги потерпели поражение под стенами Троице-Сергиевой Лавры, которую безуспешно осаждали в течение шестнадцати месяцев.Окончательному закреплению успехов Лисовского в Замосковье неожиданно помешал воевода Жеребцов. Летом 1608 г. Жеребцов выступил с мангазейскими стрельцами в поход, на помощь осажденной Москве. Подробности тысячеверстного «ледяного» похода Гражданской войны XVII в., к сожалению, пока еще остаются неизученными. Но, также как и осенью 1941-го, сибиряки появились в самый нужный момент. Судя по всему, по дороге Жеребцов оброс серьезными силами: в одном строю с 1 200 сибирских стрельцов действовало около 600 архангельских и нижегородских стрельцов, не считая ополченцев. Эта серьезная рать неожиданно для тушинцев появилась под Галичем со стороны Вологды, а затем у стен Ипатьевского монастыря, где им впервые пришлось столкнуться с лисовчиками которые были отогнаны от Костромы. 17 февраля 1609 года отряд Лисовского в 2 тыс. бойцов подошёл к Суздалю, занял города Шуя и Плёс. 30 апреля Лисовский подошел к Ярославлю. 8 июня его отряд захватил Кинешму. Своей базой Лисовский избрал Суздаль. Лисовский, понимая, что раньше или позже его заблокируют и принудят сдаться или прорываться с боем из оказавшегося в тылу армии Скопина-Шуйского Суздаля, предпринял воистину махновский рейд. Весной 1610 г. лисовчики вместе с отрядом казачьего атамана Андрея Посовецкого ринулись по тылам правительственной армии. Прежде всего, головорезы-«черкасы» захватили и разорили Ростов Великий, надругавшись над мощами преподобного Леонтия. Далее их путь лежал к Калязину монастырю, где и завершилась смертоносная «дуэль» с летальным исходом между двумя легендарными военачальниками.Как и почему Давыд Жеребцов оказался в Калязине монастыре во главе незначительного гарнизона, не превышавшего и сотни человек, в точности не известно. Возможно, он был экстренно послан туда для охраны запасов оружия и провианта, и организовать оборону монастыря просто не успел. 2 мая 1610 г. лисовчики ворвались в Калязин монастырь. Его гарнизон отчаянно сопротивлялся, но силы оказались неравными. Настоятель Левкий, воевода Жеребцов и все оставшиеся в живых защитники были преданы мученической смерти. Мощи Макария Калязинского были вынуты из серебряной раки и разбросаны по монастырскому пепелищу, а сама рака — вклад в монастырь Бориса Годунова — изрублена на куски и увезена в качестве трофея.Расправившись со своим давним противником, лисовчики безнаказанно двинулись дальше на северо-запад. На пути их оказался Кашин, ополчение из которого ушло со Скопиным-Шуйским. Об этом вторжении, скорее всего, сохранилось известие в истории Тверского края, принадлежащей перу его первого летописца Диомида Карманова, тверского нотариуса XVIII в.: «... набежав нечаянно, город взяли и жителей мучили неслыханными мучениями, а именно: людей ломали, вешали на деревьях, в рот насыпав пороху и, зажав оный, жгли на огне; а женскому полу прорезывая сосцы, вздергивали веревки и таким образом вешали; в тайные уды порох насыпав, зажигали и другие ужасные лютости производили, и при том, ограбив граждан и церкви, вышли». Взять саму Тверь с ее хорошо укрепленным кремлем головорезам Лисовского было не под силу, но они, как смерч, погуляли по ее окрестностям. Далее они направились под Торопец и «приступили» к острогу, но были отбиты. Отсюда Лисовский и Посовецкий двинули свои силы в район Великих Лук, а затем в псковские пригороды. Обосновавшись на Псковщине, базой для своей дислокации Лисовский избрал древнюю крепость Воронич. Вскоре атаман Посовецкий решил покинуть Лисовского, но у того появились новые союзники в лице... псковичей. Псков бунтовал уже давно-горожане опасались прихода шведов к ним в обмен на военную помощь Шуйскому, и привести его к покорности было поручено верным Шуйскому новгородцам и шведским наемникам. Тогда псковичи запросили помощи у лисовчиков. Лихой «батька» не только очистил псковский рубеж от «немецкой» угрозы, но и переманил на свою сторону 500 английских и 300 ирландских наемников. Среди тех, кто неожиданно оказался в рядах лисовчиков, был поручик Георг Лермонт, перешедший впоследствии к Пожарскому и ставший родоначальником рода костромских дворян Лермонтовых. После официального вступления в войну Речи Посполитой, Лисовский перешёл на сторону короля Сигизмунда III, который снял с него прежнюю «инфамию». Реабилитировав себя своими действиями против шведов в глазах Сигизмунда III, Лисовский на обратном пути из Ивангорода в январе 1611 г. тайно пришел под Печоры, захватив острог и нещадно ограбив торг, где взял «много множества всякого богатества». Сам город, однако, осаждать не стал, а двинулся дальше, имея стычки с псковскими ратными людьми под Островом и Опочкой. Затем лисовчики взяли город Заволочье, откуда они теперь и действовали, нападая на Псковские и Новгородские земли. В 1613 году успешно воевал под Смоленском. За это ему был присвоен титул полковника Его Королевского Величества и выдан патент на формирование нового полка, вскоре получившего известность под названием «лисовчики». В 1615 году во главе большого отряда (2 тыс. солдат) совершил набег на территорию России. Поход планировался как отвлекающий от Смоленска. Весной он 11 недель безуспешно осаждал Брянск, а 19 июня захватил Карачев и Орёл. 6 сентября в районе Орла Лисовский разбил авангард войск князя Пожарского. Затем Лисовский захватил Болхов, Белёв, подступил к Лихвину (но местный гарнизон смог отсидеться за укреплениями), взял Перемышль. В ноябре он уже стоял под Ржевом, где несколько недель осаждал отряд боярина Фёдора Шереметева, шедшего на помощь осаждённому шведами Пскову. За данный рейд Лисовский был удостоен аудиенции у короля и получил 10 тысяч флоринов на подготовку нового похода. Собрав войско под Гомелем, Лисовский осенью 1616 года выступил к Стародубу, похваляясь вновь погромить Русское государство. Однако в Комарицкой волости внезапно упал с коня и умер. Александр Юзэф Лисовский герба Еж в Комарицкой волости около Вязьмы внезапно упал с коня и умер 11 октября 1616 г., прожив нецелых сорок лет, во время подготовки к новому нападению на территории в глубине России. В Москве не скрывали радости по поводу его смерти. «И отъехав от Стародуба двадцать верст, Лисовский внезапно умер, упал с коня и издох», — сообщалось в царском письме, направленном к властям Троице-Сергиевого монастыря под Москвой.

Лисовский не оставил после себя ни потомства, ни значимой собственности. Его имя в Речи Посполитой ещё долго оставалось символом неуловимости и непобедимости. После его смерти управление его отрядом перешло Станиславу Чаплинскому. Следующим командиром лисовчиков стал Станислав Чаплинский. В 1616 году лисовчики захватили Курск и разбили русские войска под Болховым. В 1617 году они сняли русскую осаду Смоленска: русские отступили к Белой сразу же как только узнали, что лисовчики под командованием Станислава Чаплинского расположились неподалёку. После смерти Чаплинского в Калуге новым командиров лисовчиков стал Валентин Рогавский. Под его командованием лисовчики примкнули к войскам королевича Владислава в походе на Москву в 1618 году.Однако с окончанием Смуты история лисовчиков не закончилась. В 1619 году лисовчики, располагавшиеся в Ковно, отправились сражаться с протестантами приняв участие Тридцатилетней войнае. По договоренности Сигизмунда III с Фердинандом Австрийским, запросившим у поляков помощи против венгров и чехов, лисовчики в количестве 10 000 были отпущены на службу к императору. В походе они выбрали своим новым вождем Яроша Клечковского и разделились на несколько самостоятельных хоругвей (рот).Сражались в Венеции и Ломбардии. Последним известным делом была их победа над французами при Иври. Под командованием Валентина Роговского они нанесли ряд чувствительных поражений протестантам в Трансильвании, принявшись затем за своё обычное дело — грабежи и убийства. Хроники отмечают, что лисовчики не «жалели даже детей и собак». Затем лисовчики раскололись: часть их под командованием Роговского решила вернуться в Польшу, остальные под командованием Яроша Клецковского осталась на службе императора Священной Римской империи. После гибели Клецковского новым командиром лисовчиков стал Станислав Русиновский. Под его командованием лисовчики сражались в битве у Белой Горы 8 ноября 1620 года, в которой захватили 20 знамён. 7 мая 1621император, уступая многочисленным жалобам населения на бесчинства лисовчиков, заплатил им жалование и освободил их от службы. Некоторые лисовчики вернулись в Польшу, остальные поступили на службу к баварскому курфюрсту Максимиллиану I. Лисовчики принимали участие в войнах Речи Посполитой с Османской империей, в частности, в Цецорском и Хотинском сражениях, а также в войнах молдавских магнатов.

В 1636 году лисовчики были расформированы специальным указом сейма.

Организация

Высшим органом управления лисовчиков был «генеральный круг», или собрание всех участников этого боевого подразделения. Именно генеральный круг выбирал командующего (полковника), его поручика, или заместителя, обозного, судей, ротмистров, поручиков и знаменосцев. Круг принимал также законы, каравшие штрафами нарушителей внутренней жизни конфедерации. Подобно солдатам регулярных войск, каждый лисовчик (товарищ) имел 3—5 боевых помощников и до 10 слуг (джур). Товарищи и их помощники объединялись в «барские» хоругви. Слуги были объединены в отдельные хоругви, имевшие свои собственные знамёна. Ротмистр командовал парой подразделений — господским и джуровским. Полковник командовал 4 хоругвями — 2 отборными господскими и 2 джуровскими. Вся совокупность конфедератов объединялась в «полк», численность которого составляла в разное время от 2000 до 10 000 сабель.Товарищи были в основном представлены мелкой шляхтой, однако было среди них немало выслужившихся простолюдинов. Прислужниками были ремесленники и крестьяне, а зачастую преступники и бродяги, в том числе цыгане. Главной силой лисовчиков были господские хоругви, в то время как вспомогательные джурские подразделения охраняли территорию и производили разведку. Они же главным образом и совершали многочисленные грабежи местного населения.

Юзеф Брантд. Хотинская битва. 1867.

Александр Юзеф Лисовский

Aleksander Józef Lisowski

Родовой герб-Ёж

Лисовчики перед постоялым двором. Картина Ю. Брандта.

Лисовчики. Раскрашенная гравюра, 1880 г.

Иван Грозный выслушивает письмо от Андрея Курбского и собирается ему ответить.

Не отрицая того, что государь Иоанн был тот еще Васильевич, мы все-таки должны признать, что такой способ доказательства собственной правоты отнюдь не является его изобретением и даже вообще прерогативой православного монарха в отношениях с его холопами. В веселые времена Великой Смуты, в частности, в грозном и славном 1612 году Второе Ополчение, утвердив свою власть над значительной частью России, понемногу двинулось к Москве - типа, освобождать. Походу предшествовал долгий период организации правительства, сбора средств и, что самое главное, собирания хорошо оплачиваемой и боеспособной армии из дворян с боевым опытом (основу составили Нижегородская и оставшаяся без поместий Смоленская корпорации). Надо сказать, многие поцреоты той поры считали, что князь Пожарский Дмитрий Михайлович - трусливое чмо, которому ссыкотно вот прямо все бросить и в одних трусах кинуться валить ляхов аж до Кремля. Мол, сидит тут, денежки собирает, небось через оффшоры все на Кипр в Англию вывел.

Князь Пожарский спокоен и целеустремлен несмотря на критику.

Сильнее всего подпрыгивал келарь Троице-Сергиева монастыря, Авраамий Палицын, будущий автор известного "Сказания" - литературного произведения об обороне Лавры и о Смуте вообще. Надо сказать, сам Палицын в обороне не участвовал, зато в 1610 году ходил с посольством под героически оборонявшийся Смоленск. Посольство было не к кому-нибудь, а к королю Сигизмунду III, который шел добывать себе русскую корону. Пока воевода Шеин героически спасал Россию, отпихиваясь от превосходящих сил противника, посольство пыталось порешать с королем вопрос: отпускает ли он на русский престол своего сына, чтобы тот, крестившись в православие, стал законным государем московским. Король, который был совершенно упоротый католик, в конце концов сказал, что на хую вертел посольство, все русское царство и православие, и возьмет Москву силой оружия, а большую часть послов повязал и отправил в Польшу. Повязали, однако, не всех: "Последнее решение об отправке гонца паны сообщили послам уже 4-го декабря. Между тем они пытались произвести раздор в посольском сонме. Пригласили нескольких дворян, в которых подмечали способность поколебаться, обласкали их, вручили им грамоты на пожалованные королем поместья и предложили отстать от посольства, ехать в Москву и приводить там народ к присяге королю. Набралось охотников отстать таким образом от посольства двадцать семь человек, и в числе их значительные лица: думный дьяк Сыдавной-Васильев и дворянин Василий Сукин; с ними сошлись также спасский архимандрит и троицкий келарь Авраамий Палицын." (Костомаров как источник тут вполне сойдет) Палицын, кстати, непросто отъехал от посольства. С помощью богатых даров он выпросил у короля-католика жалованную грамоту, подтверждающую владения монастыря. То есть, пока воевода Шеин сражался в Смоленске, пока Россию грабили шляющиеся туда-сюда польско-литовско-казачьи банды, келарь русской святыни порешал с католиком важные имущественные вопросы. В общем, надо понимать, что у Палицына рыльце было в пуху. Возможно отчасти по этой причине он и был такой яростный патриот. Впрочем, как все люди того времени, отец Авраамий сочетал в себе очень разные черты. Во время голода 1609 года в Москве, например, когда цена хлеба доходила до семи рублей за четверть, келарь начал продавать монастырские запасы по два рубля, чем сбил цену. Правда это мы знаем из его же мемуара, да.

Авраамий Палицын смотрит на князя осуждающе и негодующе, но в то же время как-то заискивающе и с недоумением.

Тем временем, 14-го августа войско II Ополчения подошло к Троице-Сергиевому монастырю и встало станом. Авраамий начал еще сильнее подталкивать Пожарского бежать-бежать под Москву, потому, мол, что там казаки I Ополчения "для великой скудости хотят итти прочь", и надо скорее спасать-спасать этих благородных воинов. Надо сказать, вожди и простые воины ополчения прекрасно знали нрав казацких патриотов и опасались, что "князя Дмитрея (т. е. Пожарского) манят под Москву казаки, хотят ево убити, как и Прокофья Ляпунова". Как мы помним, в результате успешной провокации польских спецслужб, вождя Первого Ополчения, Прокопия Ляпунова, казаки "разнесли на саблех", после чего дворянская часть ополчения разъехалась из-под Москвы подобру-поздорову. Вполне разумным кажется в этом свете проявляемая Дмитрием и его соратниками осторожность. Однако Палицын полагал, что это все фигня и отмазки: "Не убойтеся от убивающих тело, души же коснутися не могущих... Но аще то и случитися... мученик будеши господеви". В смысле: ну убьют, и что? Душе не повредят, сразу праведным мучеником станешь - годнота жи есть!

Мы, конечно, не знаем, говорил ли Авраамий такие словеса Пожарскому в рожу. Дмитрий Михайлович, конечно, был очень кроткий и добрый без шуток человек, но если бы ему вот прямо так привели такие расклады, мог бы не выдержать и уебать. Однако то, что Палицын совершенно не стесняется писать такое в своем мемуаре, свидетельствует о многом. Честен? Уверен в своей правоте? Ну так иди и умри, чего зассал? Судя по всему, такой взгляд на то, как следует убиваться апстену православному самураю, был свойственен далеко не только монархам.

(с) по материалам BigFatCat19

Граф Якоб Понтуссон Делагарди родился 20 июня 1583 года в Ревеле (Таллинн). Получив под командование Норландский полк оборонял ливонскую крепость Вольмар на реке Гауе. В 1601 г. она была взята польскими войсками, и Делагарди попал в плен. Освободившись из плена, он в 1606 г. поступил на службу к Морицу Оранскому, под руководством которого прошел хорошую военную школу. Впоследствии во многом благодаря Делагарди, шведская армия взяла на вооружение систему обучения солдат, принципы дислокации и новый порядок ведения боя, характерные для нидерландской военной системы. Далее судьба Делагарди тесно переплетена с судьбой выдающегося русского полководца Скопина-Шуйского. В обмен на шведскую помощь царь и родственник полководца Василий Шуйский готов был отказаться от прав на Ливонию и уступить Корелу с уездом.

2 мая 1609 года собранное Скопиным-Шуйским, воспринимаемым как герой-освободитель, русское войско численностью около 5000 человек и шведский корпус выступили к Москве, уже несколько месяцев осаждаемой сторонниками Лжедмитрия. В Твери оставался гарнизон, Скопин-Шуйский начал наступать на Москву, а Делагарди предпринял попытки штурмовать Тверь, но — безуспешно, французские и немецкие наёмники понесли очень тяжёлые потери. Переправившись через Волгу, войска направились к Калязину, когда среди финнов начался бунт, одной из причин которого была задержка жалования. По дороге солдаты грабили и насиловали местное население.

Армия Скопина-Шуйского, двигаясь из Калязина, после победы в Калязинской битве освободила Переяславль-Залесский, а 29 сентября почти без боя взяла стратегически важную Александровскую слободу. При подходе основных войск Скопина-Шуйского поляки без боя сняли осаду Троице-Сергиевой лавры и отступили в Дмитров. Первыми к Дмитрову подошли манёвренные отряды русских лыжников, штурм города, укреплённого деревянно-земляным кремлём, был чреват крупными потерями и иностранные наёмники отказывались в нём участвовать, 10 февраля начался бой, окончившийся поражением польских и казацких частей. Блокада Москвы была снята, и 12 марта союзные войска торжественно вступили в столицу. Делагарди был встречен хлебом и солью, а 18 марта Василий дал обед в честь шведского военачальника. Но Скопин-Шуйский был отравлен во дворце братом царя, принявшего командование армией.

Корпус Делагарди, насчитывающий вместе с прибывшими подкреплениями не более 5 тысяч человек, выступила на помощь осаждённому Смоленску, зная о небольших силах гетмана, все были уверены в победе, но гетман Жолкевский жестоко разбил русскую армию внезапным ударом. Шведские наёмники (в основном шотландцы и французы) начали переговоры с Жолкевским, часть перешла на сторону Речи Посполитой, остальным обещали свободный проход за обещание больше не воевать против Сигизмунда III в Русском царстве. Армия Жолкевского усилилась тремя тысячами бывших наемников Делагарди, перешедших на службу к Сигизмунду III, а вскоре в Москве был свергнут Василий Шуйский и образовано временное боярское правительство Семибоярщина, которое, в страхе перед Лжедмитрием II, присягнуло Владиславу и впустило в Москву войско Жолкевского. Для Делагарди это означало сближение русского государства и Польши, с которой Швеция находилась в состоянии войны, поэтому уже в начале августа, учитывая инструкции короля, он направился к Кореле, намереваясь взять обещанные по договору города самостоятельно. Делагарди оккупировал Новгород, неудачно осаждал Тихвин.

В декабре 1616, по инициативе шведской стороны, были возобновлены переговоры о мире в деревне Столбово, близ Тихвина. После двух месяцев бурных дебатов был подписан мирный трактат, получивший название Столбовского мира. Согласно тексту договора, новгородские земли разделялись между двумя государствами: Русскому царству возвращали захваченные в годы Смуты Великий Новгород и всю Новгородскую вотчину, в том числе Старую Руссу, Ладогу, Шведскому королевству отходили русские города Ивангород, Ям, Копорье, Корела, вся Нева и Орешек с уездом. Делагарди принимавший участие в заключении Столбового мира в 1618 году сделал во многом благодаря своему трудному русскому походу хорошую карьеру.

В 1606 году с приходом к царскому престолу Василия IV, Михаил Васильевич Скопин-Шуйский назначен воеводой. Своими успешными действиями и незаурядным умом, 22-летний воевода снискал себе большое всеобщее уважение и был поставлен во главе войска, направленного для подавления восстания Болотникова. Михаил Скопин-Шуйский участвовал в обороне Москвы, разбил болотниковцев у Тулы, участвовал в успешной осаде Тулы, за подвиги в Москве Скопин-Шуйский был пожалован боярским чином, что для столь молодых деятелей (воеводе было всего 22 года) было крайней редкостью.

Польско-литовским войскам Лжедмитрия II,  удалось в начале июня 1608 года подступить к Москве и осадить её с северо-западной стороны (Тушинский лагерь). Вернувшийся в Москву Скопин-Шуйский принял участие в обороне города, но вскоре на него была возложена миссия возглавить посольство для начала переговоров о союзе со шведским королём Карлом IX. В обмен на шведскую помощь Василий Шуйский готов был отказаться от прав на Ливонию и уступить Корелу с уездом, а молодой воевода должен был собрать войско на Русском Севере. С отрядом из 150 всадников Скопин-Шуйский отправился из Москвы на север, искусно лавируя между отрядами интервентов и «тушинских воров», которые разошлись по стране, подчиняя «царю Дмитрию» уезд за уездом. Под Орешком Скопин-Шуйский встретил шведское войско во главе с Якобом Делагарди. В мае 1609 года во главе со сформированной русской армией и сопровождаемый шведами Скопин-Шуйский выступил к Москве.

Освободительный поход Скопина-Шуйского начался со взятия Старой Руссы, из которой без боя отступил Кернозицкий. Затем польско-литовские войска были разбиты под Торопцем и понесли тяжёлые потери в битве под Торжком. В битве под Тверью в результате предпринятого юным полководцем обманного манёвра был наголову разбит польский воевода Зборовский. Вблизи Троицкого Макарьева монастыря началась Калязинская битва. Подготовленная и организованная Скопиным-Шуйским по западному образцу русская армия самостоятельно одержала блестящую победу над поляками без помощи шведов и иностранных наёмников.

В конце октября 1609 года поляки прибыли под Александровскую слободу с 10 тысячной конницей и таким же количеством пехоты, произошла битва на Каринском поле. Полякам удалось опрокинуть передовые сотни русской конницы, однако приготовленные Скопиным-Шуйским надолбы и рогатки остановили гусар, которые сразу же попали под убийственный огонь русских стрельцов. Победа Скопина-Шуйского под Александровом вызвала ликование в Москве и ещё выше подняла его авторитет. Многие начали открыто называть молодого полководца царём, а рязанский воевода Прокопий Ляпунов прислал к Скопину-Шуйскому посольство с грамотой, в которой просил его взойти на престол вместо ненавистного Василия Шуйского. Скопин-Шуйский изменять своему дяде не стал, демонстративно разорвал грамоту, но во дворце это отметили и осадочек остался.

Готовясь к заключительной части и цели своего освободительного похода — деблокаде Москвы, Скопин-Шуйский в условиях холодной и снежной зимы сформировал летучие отряды лыжников численностью до 4 тысяч человек. Они подошли к Дмитрову и разгромили сильную сторожевую заставу Сапеги. 20 февраля состоялась битва под Дмитровом — войско Скопина-Шуйского одержало победу и вступило в ликующую Москву. Молодой полководец был приглашён 23 апреля 1610 г. на пир и принял на пиру чашу с отравленным вином. Вскоре поляки вошли в Москву и взяли царя в плен. Вот таков был славный воевода Михаил Васильевич Скопин-Шуйский, блистательный полководец, изменивший ход войны и если бы не предательство, изменивший бы ход истории и судьбу России.