Небезызвестно, что существует такая категория людей – с обостренным чувством справедливости. Под справедливостью такие люди понимают самые разнообразные вещи, в основном они бьются за восстановление своих нарушенных прав. И бьются они за эту самую справедливость (в своем понимании, конечно) с маниакальным упорством, выбирая в качестве способов борьбы, как правило, только один - засыпание всевозможных инстанций (в том числе и не имеющих никакого отношения собственно к проблеме) горами жалоб и обращений. И хотя восстановить эти самые нарушенные права зачастую просто не представляется возможным по каким-либо объективным причинам, в конце концов такая деятельность становится основным смыслом жизни борца. Дальше наступает время психиатров, которые называют наступившее у борца состояние «бредом сутяжничества». И хорошо, если борец ограничивается только бессмысленным маранием бумаги, потому что случаются и более трагические исходы. Об одной такой истории и будет рассказано в очередной серии воспоминаний бывшего следователя прокуратуры.

Во второй половине 90-х годов, в жарком июле, где-то часов в семь вечера в дежурную часть сельского райотдела поступило сообщение о том, что стреляли в директора ООО «Заветы Ильича», некоего Иванчука.

Тут будет небольшое отступление от основной темы, только не лирическое, а экономическое. Когда в начале 90-х годов был запущен процесс приватизации, с экранов телевизоров нам внушали, что приватизация – это большое благо для экономики, так как существовавшая при социализме форма управления предприятиями несовершенна, и поэтому убыточна. «Вот придут настоящие собственники, они будут управлять своими предприятиями эффективно, экономика пойдет в гору, вот тут-то мы все и заживем!» - говорили нам всяческие экономисты. Я не экономист, и не знаю, как там должно было быть согласно теориям, только на практике получилось так, что приватизировавшие основное количество предприятий в сельской местности новые собственники просто распродали эти хозяйства, причем зачастую практически за бесценок.

Но было и несколько исключений из этого ряда, во всяком случае, из происходивших на моих глазах. Были старые, матерые руководители хозяйств, командовавшие своими предприятиями уже достаточно давно, еще с Советской власти. Они разными способами (не исключаю, что и не вполне законными в том числе) приватизировали эти хозяйства фактически на себя. В дальнейшем они не дали растащить эти предприятия по кускам и попросту распродать основные фонды, и не дали хозяйствам окончательно захиреть, поддерживая в них экономическую жизнь. В нашем районе таких хозяйств было три, в том числе и бывший колхоз «Заветы Ильича», ставший ООО, директором (и фактическим хозяином) которого был Иванчук.

Председателем колхоза он был с начала 80-х годов, этакий настоящий «крепкий хозяйственник». Среди колхозников пользовался безоговорочным авторитетом, в середине 90- годов хозяйство при нем не сказать, чтобы прямо процветало, но крепко держалось на ногах. Во всяком случае, люди в нем работали и стабильно получали зарплату, что в те годы в сельском хозяйстве было достаточно большой редкостью. Кстати, это предприятие живо до сих пор, сейчас оно занимается молочным животноводством.

Так вот, стреляли в того самого Иванчука. Конечно же, была собрана следственно-оперативная группа, которая выехала в «Заветы Ильича». По дороге, километрах в двадцати от райцентра, трасса проходила по виадуку через железнодорожную линию. Уже подъезжая к этому виадуку, мы увидели, что движение по нему перекрыто ГАИшниками. Собралась небольшая пробка. На самом верху виадука стоял грузовой бортовой автомобиль ЗИЛ, который красиво горел в районе кабины, прямо как в кино. Рядом стояла пожарная машина, пожарные занимались своим делом, то есть непосредственно тушением. В это время дежурный по рации сообщил, что подозреваемый в покушении на Иванчука скрылся на грузовом автомобиле ЗИЛ, и поехал в сторону виадука. «Наш клиент горит» - сразу поняли мы. Когда пламя было сбито и от грузовика повалил беловатый дым, мы подошли поближе и выяснили у пожарных и очевидцев следующее.

Некий мужчина на ЗИЛ-133 заехал на середину виадука, остановился там, высунулся из кабины и что-то пытался кричать проезжающим автомобилистам. Потом он сел в кабину и буквально тут же там полыхнуло пламя. Причем по словам очевидцев, пламя сразу вспыхнуло мощно, моментально охватив всю кабину изнутри. Мужчина оставался в кабине, очевидцы пытались, конечно, подойти к ней и вытащить его оттуда, но из-за сильного огня у них ничего не получилось. Сам же мужчина никаких попыток выбраться не предпринимал.

В ходе осмотра ЗИЛа в кабине был обнаружен сильно обгоревший труп мужчины. Также там мы нашли пустую двадцатилитровую металлическую канистру и существенно поврежденную огнем мелкокалиберную винтовку. Примечательно, что все деревянные борта грузовика были обильно исписаны лозунгами, нанесенными неаккуратными (видимо, второпях) мазками белой краски. Лозунги были такие: «Губернатор – вор!», «Ельцин – жулик!», «Смерть Чубайсу!», ну и всё в таком же духе. Лозунги были даже на деревянном полу кузова.

Ближе к концу осмотра от дежурного по рации поступило очередное сообщение о том, что Иванчук доставлен в центральную районную больницу, прооперирован и его жизни ничего не угрожает. Также дежурный сказал, что по словам Иванчука, в него стрелял некий Ильдар Муниров.

Мне это имя почему-то показалось ужасно знакомым. Я несколько минут пытался вспомнить, откуда, а потом по рации спросил дежурного, кто такой этот Муниров. «Да это тот, который банк «Сельхозконсалтинг» пытался взорвать!» - ответил дежурный.

Точно, вот откуда я помнил это имя. Дело в том, что в начале 90-х годов в нашей области был основан банк «Сельхозконсалтинг». Как и подавляющее число частных финансовых учреждений той поры, этот банк работал по заветам Хеопса, то есть его деятельность носила преимущественно пирамидальный характер. Конечно же, добром закончиться вся эта возня с чужими деньгами не могла, и года за два до описываемых событий банк просто лопнул. Пострадало несколько тысяч вкладчиков, в основном местных жителей с небольшими доходами.

Муниров был одним из таких вкладчиков. Не то, чтоб он потерял самую большую сумму, но для него она оказалась чувствительной. Он, в числе прочих потерпевших, много раз ходил пикетировать этот банк, писал жалобы во все инстанции. Но помочь ему никто ничем не смог. Тогда в один прекрасный день он пришел в злополучный «Сельзхозконсалтинг», имея при себе двадцатилитровую канистру с бензином. Пройдя в фойе, он открыл горловину канистры и поднес к ней руку с зажигалкой. После этого он потребовал вернуть ему деньги, угрожая в противном случае взорвать к едрене фене себя, банк и находившихся там людей.

В это время в фойе банка было несколько десятков человек – таких же обманутых вкладчиков и рядовых сотрудников банка. После вызова милиции банк был оцеплен, а в переговоры с Мунировым вступили прибывшие на ЧП собровцы. Одному из собровцев по фамилии Серегин (кстати, он уже был героем одного из моих прошлых рассказов), удалось уговорить Мунирова выпустить всех гражданских из здания. Потом Серегин, продолжая непринужденно загружать Мунирова разговором, подобрался к нему на расстояние около двух метров, и в прыжке повалил его на пол, выбив из руки зажигалку. Потом рассказывали, что Серегин прыгнул так филигранно, что канистра даже не упала.

Что характерно, Мунирову за этот номер фактически ничего не было, почему и как прокуратура города сумела слепить из этого случая отказной материал, я не знаю. Видимо, приняли какое-то полуполитическое решение, и грузить уголовным преследованием и так пострадавшего от последователей фараонов двадцать восьмой династии вкладчика не стали.

Затем, в течение двух лет, Муниров вел обширную переписку с самыми разнообразными государственными органами и общественными организациями на тему возврата его вклада. Конечно же, никто ему не помог. Кроме того, в это же время у него в деревне Осиновка по пьяне замерз на улице родной брат, но Муниров искренне полагал, что брата убили. В связи с этим он тоже бомбардировал все возможные инстанции жалобами. Все свободное время Муниров посвящал этой борьбе, причем под конец от него даже ушла жена.

И вот сейчас Муниров проявился вновь. Покончив с осмотром ЗИЛа, мы поехали в ЦРБ допрашивать Иванчука, потом в «Заветы Ильича», потом в школу ДОССАФ, потом домой к Мунирову… В общем, день выдался долгим. В итоге было выяснено вот что:

Муниров работал инструктором по вождению в местной школе ДОСААФа. В тот день в конце работы он проник в оружейную комнату (благо, бардак в этой школе был еще тот), и прихватил там спортивно-охотничий карабин «Спорт» калибра 5,6 мм (в народе такие штуки принято называть «мелкашкой») с патронами. «Мелкашку» он разобрал на две части и тихо пробрался с ней к автомобилю ЗИЛ-133, на котором и преподавал вождение. Затем на этом автомобиле он поехал в родное село, где располагалось ООО «Заветы Ильича». Время было уже часов семь вечера. В селе он приехал к дому Иванчука, в это время тот как раз вернулся с работы, загнал свою машину в ограду и закрывал ворота. Муниров достал «мелкан», собрал его, подошел к Иванчуку и спросил, знает ли тот, что в Осиновке убили его брата. «А я причем?» - удивленно спросил Иванчук. Он немного знал Мунирова, как местного уроженца, и попросил того убрать винтовку. Но Муниров поднял ствол и выстрелил Иванчуку в правую сторону груди. После того, как Иванчук упал, Муниров запрыгнул в кабину ЗИЛа и поехал по деревенской улице в сторону виадука. Борта грузовика еще были чистые.

Иванчуку удалось доползти до дома и оттуда с домашнего телефона позвонить соседям. Они сразу же повезли его в больницу, где была оказана вся необходимая помощь, и Иванчук остался жив. Повезло, что пуля 5,6 мм прошла правое легкое насквозь, не разворотив там ничего.

А Муниров, судя по всему, отъехал за деревню, наскоро исписал там лозунгами кузов ЗИЛа, и поехал на виадук. Видимо, он думал, что там будет наиболее заметна его акция по самосожжению. В том, что это было именно самосожжение, сомнений никаких не имелось. Почему он захотел убить именно Иванчука, и зачем он говорил ему про убийство брата – так и осталось загадкой. При обыске в квартире Мунирова мы нашли несколько заботливо подшитых томов, каждый листов на триста, в которых хранилась его переписка с разными организациями, включая и копии жалоб самого Мунирова. Потом я добросовестно перечитал все эти тома, но ни одного упоминания Иванчука, либо ООО «Заветы Ильича» там так и не нашел.

Вот так закончил свою жизнь борец за справедливость. И хорошо еще, что закончил он только свою жизнь, и не смог прихватить с собой на тот свет ни каким образом не виноватого в его бедах бывшего председателя колхоза Иванчука.

Возможно, читая этот мой рассказ, кто-то скажет – мол, «многобукофф» и т.д. Так что заранее прошу за это прощения, изложить всю эту историю как-то покороче у меня просто не получилось.