Вот и прошел год, как я начал выкладывать на Пикабу свои истории из воспоминаний бывшего следователя прокуратуры. За этот год было всякое: сначала меня не замечали, потом заметили, но только для того, чтобы заминусить. И хотя я не скажу, что получение отрицательных оценок на Пикабу представлялось мне какой-то серьезной проблемой (к примеру, найти за недорого б/у, но целую переднюю левую дверь на Фольксваген Поло Седан – вот это проблема, я вам скажу), но все равно было как-то не совсем комфортно.
Но я почему-то продолжил это гиблое дело, и как-то втянулся. Пошли комментарии к моим историям, в которых содержались самые разнообразные высказывания: меня обвиняли в приукрашивании реальной практики работы правоохранительных органов, при этом в других комментариях упрекали в том, что я был хреновым следователем и допускал кучу нарушений. Одни говорили, что я графоман, что мой стиль изложения затянут и изобилует ненужными подробностями, а пользователь @sibsolo (который, судя по его постам, является дипломированным филологом) вообще настойчиво призывал меня больше не писать ничего на этом ресурсе. При этом некоторые другие читатели, наоборот, указывали на то, что мои истории изложены слишком сухим, казенным языком. Многие сомневались в реальности событий, изложенных в моих воспоминаниях, а уважаемый @DrLeroy прямо заявил, что следит за мной, потому что считает, что на самом деле я либо посадил пять невиновных, либо отпустил трех виноватых, за что меня сейчас гложет совесть и именно это является мотивом для выкладывания моих воспоминаний. И так далее, и тому подобное.
Но в сущности, это не так уж и важно. Важно то, что за этот год на Пикабу я познакомился (пусть и заочно) со многими интересными людьми, такими, как коллега @neirat, мой ровесник и историк советского автопрома @31029, знаток военной истории @Paxinn, очень интересный и самобытный автор @LKamrad, начинающий, но многообещающий писатель @OnesUponATime, еще один коллега @RamonnnWIFA, и многими, многими другими (извините, если кого не упомянул). Ну и наличие шестнадцати с лишним тысяч подписчиков как-то морально стимулирует на изложение новых историй.
И еще: уважаемые читатели, прошу, не считайте мои рассказы литературными произведениями, и не судите меня, как писателя. Я в очередной раз повторю: я не писатель, а просто рассказчик жизненных ситуаций, вот и всё.
А очередные небольшие воспоминания излагаются под впечатлением от прочтения на Пикабу ряда случаев, которые происходили со студентами на экзаменах.
Учился я в юридическом институте заочно, и время моей учебы было очень интересным – первая часть прошла в СССР, а вторая уже в РФ. Это было суровое и беспощадное время. Компьютеры и интернет отсутствовали как таковые, про копировальные аппараты я в начале учебы слышал что-то пару раз, и всё. Учиться заочникам приходилось исключительно при помощи библиотеки, ручки и тетрадки в 48 листов (таков был принятый объем курсовой работы). И всё бы ничего, если бы как раз не началась резкая смена властей, и, соответственно, такая же резкая смена законодательства.
К примеру, должны были мы сдавать на экзамене такой предмет, как «Советское государственное право». Благополучно получили учебники с таким же названием 1979 года выпуска, но на установочной сессии нам сказали, что учебники эти можно выбросить, а сдавать будем по новым законам: О съезде народных депутатов СССР, о президенте СССР, и так далее. Не вопрос, дома были найдены газеты (а больше нигде законы тогда не публиковались), и по этим газетным портянкам осуществлялась подготовка к экзамену. Но тут, как на притчу, буквально за несколько дней до этого экзамена Горбачев объявил о самоликвидации СССР. Нам же сообщили, что такого предмета, как «Советское государственное право», больше не существует, а есть новый предмет «Конституционное право России». И спрашивать на экзамене будут законы о съезде народных депутатов РСФСР, о президенте РСФСР, и так далее. Твайумать! А мы на сессии, в чужом городе, и где искать тут эти законы, да еще в такие сжатые сроки, было совершенно неясно. Помчались в местные библиотеки, а прописки-то у нас у всех иногородние… С грехом пополам в одной библиотеке нам дали нужные газеты и мы что-то там законспектировали. Экзамен принимался примерно по такой же ускоренной схеме, потому что преподаватель знал эти законы не намного лучше нас. Но зато всем, кто смог хоть что-то мыркнуть, поставили «уд», и на этом мы довольные расползлись по общагам замывать это дело.
Еще хлеще было до этого, когда предсовмина СССР Павлов объявил свою реформу с отменой «соток» и «полтинников». А теперь представьте некоторых заочников, которые поехали на сессию, ну и, конечно же, взяли с собой как раз только «сотки» или «полтинники». То есть люди остались без каких-либо средств к существованию. Спасло только то, что на вокзале еще на эти отмененные деньги можно было купить билеты, и только таким образом злополучные деньги удалось разменять.
Так вот, на первых курсах мы изучали такие чрезвычайно необходимые будущим юристам предметы, как «Политэкономия», «История КПСС», «Научный коммунизм» и что-то еще в таком же духе. Также был такой предмет, как «История государства и права СССР». Сам по себе этот предмет мне вполне симпатичен, я люблю историю. Но подвох был заложен в самом названии, то есть как бы по ходу предмета изучались истории государства и права союзных республик. Таким образом, были такие главы, как «История государства и права Узбекистана», а также Украины, Белоруссии, Армении, Грузии, Азербайджана и далее по списку. И если с историей государства и права Украины или Белоруссии было что-то более-менее понятно, то история таких республик, как Узбекистан или Азербайджан изобиловала терминами на национальных языках, и поэтому запомнить хоть что-то про них я не смог вообще. Подумав, я решил, что учить ничего про союзные республики не буду, потому что наверняка подавляющее большинство вопросов на экзамене будет про Россию.
Потом я узнал, что и на самом деле большинство вопросов было про Россию. Но когда я на экзамене бодро взял билет, то увидел, что третьим вопросом была та самая Армения, про которую я только и смог, что прочитать один раз. Поняв, что терять мне уже нечего, я попросил преподавателя – старого заслуженного профессора – взять второй билет. Не знаю, как сейчас, а в то время некоторые преподаватели разрешали взять второй билет, при этом подразумевалось, что при ответе оценка сразу же будет снижена на один балл. Профессор посмотрел на меня с неодобрением, но взять второй билет почему-то разрешил. Схватив билет, я убедился, что в вопросах нет никакого намека на дружбу народов, и сел готовиться.
Вопросы во втором билете я знал хорошо, даже помню, что один был про Новгородскую республику. Поэтому я изложил всё на листочке, и, дождавшись своей очереди, пошел отвечать. Оттарабанил я всё достаточно уверенно, без проблем ответил на пару дополнительных вопросов, после чего профессор сказал, что без сомнений ставит мне «отлично». «Почему «отлично»? – спросил я, - ведь это же второй билет!».
В этот момент я прямо физически спиной почувствовал силу взглядов десяти пар глаз моих одногруппников, и все эти взгляды явно говорили о том, что я придурок. Тут я пожалел о том, что ляпнул не подумавши про второй билет. Но профессор ничуть не смутился, произнес небольшую вдохновенную речь о том, что честность – это достоинство сильных людей, что-то написал в моей «зачетке» и пожелал мне удачи в дальнейшей учебе (тогда я подумал, что он просто насмехается).
Когда я вышел за двери экзаменационной аудитории, ко мне обратились несколько приятелей-одногруппников с вопросом: «Ну как?». Поскольку я не видел, что именно поставил профессор, я открыл «зачетку», и увидел там на первой же странице…. Ёптиль-птеродактиль! Это была не моя «зачетка».
Зачетка была парня по фамилии Сухоруков. Я, постучавшись, снова зашел в аудиторию и пояснил профессору за его косяк. Он без разговоров нашел в стопке «зачеток» мою, поставил там оценку и отдал «зачетку» мне. Выйдя, я увидел, что поставил он мне «хор». В принципе, меня это вполне устраивало. Но буквально тут же из аудитории выскочил Сухоруков и подбежал ко мне с криками: «Спасибо, братан!». Выяснилось, что ему попался билет как раз с Грузией, что ли, и он уже предвкушал прелести пересдачи, когда случилась непонятка с моей зачеткой. Оказалось, что когда я вышел, то профессор спросил: «Сухоруков, тебе «четверки» достаточно?». «Конечно же, да!» - ответил Сухоруков, и уже вечером я угощал своих корешей поставленным им «пузырем».
Много лет спустя я, в группе других таких же начальников и заместителей начальников оперативных подразделений, проходил переподготовку на курсах в одной Академии. Там местный психолог проводила среди нас анонимное анкетирование. Подводя его итоги, помимо всего прочего она сообщила, что у подавляющего большинства нашей группы отмечается «социально неодобряемое поведение в обществе» (что-то такое, за точность формулировки не ручаюсь). «Как же так!» - возмутились все обследуемые, среди которых самым младшим по званию был майор. Психолог объяснила, что такой результат нормален для оперативных сотрудников, поскольку ради достижения интересов службы подавляющее их большинство, как правило, готово на многое в отношении других людей, в том числе на обман, предательство и тому подобное.
Вот так наука доказала, что с возрастом у меня появились проблемы с честностью.