Шепотом, шорохом, линией света – застыли.
Тени и морок: ведь мы нарисованы пылью.
Фрески и статуи – грань между мифом и былью.
Наши следы, наши песни печалью покрыты.
Лишь на страницах, песком и туманом размытых,
Кружево наших побед и ошибок осталось.
В нежных объятиях сна по ту сторону Тени
Мы обнаружили и пустоту, и забвение.
Мы – это прошлое. В пепле утеряны крылья.
Умер великий пан. И нас позабыли.
Нас не вернуть. Я смирилась, исполнив по-своему только,
Самую главную ценность мою не назвать заключенной.
Вот мы ушли. Да, мы заперты в этом безвременье горьком.
Только ее и успела сберечь я, мою Персефону.
Ей не понять, не поднять эту ношу всех горестей наших.
Юным, прекрасным цветам здесь лишь гибнуть и задыхаться.
Лучше уж так, чем наш мрак и забвенья испитая чаша.
Будет она жить всегда на земле и все время рождаться.
тут нужен как будто проигрыш, перебивка и переход тональности
Деметра, похваляться воровством не спеши.
Наш давний спор с тобою давай разрешим.
От нашей распри кровью захлебнется земля.
Но держать себя на своих ролях.
Разве мало нам нефти разлитой в морях?
Разве мало нам бомб, прогремевших в ночи?
Аид, давить смешно, когда все чувства мертвы.
Тебя я видеть зятем не желала, увы
И как тебе сравниться с заботой моей?
Не знаешь ты любви матерей,
Что получит дочь от твоих затей?
Предначертанных сладких дней и ночей!
Ты ведь знаешь: с другим счастья ей не найти
Так послушай, Деметра, не стой на пути.
Не под силу тебе, признаться!
И есть причина причин пытаться
Нет ни эпох, ни царств и ни стран
