Последние пираты Атлантики .Ч.1.
Утром 23 января 1961 года возле карибского острова Сент-Люсия неожиданно появился огромный пассажирский лайнер. Судно встало на внешнем рейде порта Кастри, от него отвалила моторная шлюпка, в которой находилось несколько человек. Когда шлюпка причалила к берегу, один из её пассажиров возбуждённо крикнул собравшимся вокруг людям на ломаном английском:
– Пираты! Нас захватили пираты!
Последний португальский лайнер
9 января 1961 года из Лиссабона в американский Порт-Эверглейдс (штат Флорида) вышел португальский лайнер «Санта-Мария». По пути он должен был посетить венесуэльский порт Ла-Гуайра, а также голландский остров Кюрасао. Это судно принадлежало португальской компании «Колониаль ди Навегасао» и было построено на амстердамской верфи «Кокериль-Самбра» в 1952-1953 годах специально для трансатлантических линий, соединявших Португалию с Южной и Северной Америками.
Вместе с однотипным лайнером «Вера-Крус», построенным там же годом ранее, «Санта-Мария» являлась крупнейшим португальским судном. При вместимости 20 906 брт она имела длину 185,9 м, ширину 23,1 м и осадку 8,05 м. Две турбины Парсонса общей мощностью 22 500 л.с. обеспечивали судну скорость в 20 узлов.
Выше главной палубы лайнер имел пять ярусов надстройки, шестым являлась шлюпочная палуба, где также находилась ходовая рубка и органы управления судном. Чем выше был класс каюты, тем выше она располагалась.
Лайнер «Санта-Мария». Wikimedia Commons, работа пользователя Shipsprofiler
Штатный экипаж судна составлял 319 человек, а каюты вмещали 632 пассажира: 150 в первом классе, 250 во втором и 232 в третьем. Первые два класса имели каждый свой бассейн. Кроме того, на короткие рейсы лайнер мог взять ещё 664 человека в «туристическом» классе без спальных мест либо с размещением прямо на палубе (таким образом лайнер возил эмигрантов, а несколько позже – солдат в Анголу).
В январском рейсе на нём находилось 300 членов экипажа и 612 пассажиров, среди которых 41 американец (в том числе четверо детей). Позднее в португальской прессе появились сообщения, что значительную часть пассажиров составляли испанские эмигранты, возвращаемые на родину за государственный счёт.
В воскресенье 22 января около 17 часов представитель компании во Флориде получил с лайнера радиограмму о том, что у судна имеются проблемы с двигателями, и оно не может прибыть в порт назначения по расписанию. Утром следующего дня судно внезапно появилось у острова Сент-Люсия, и высадившиеся с него матросы сообщили британским властям о захвате лайнера пиратами. Что же произошло на «Санта-Марии»?
Лайнеры «Санта-Мария» (слева) и «Вера-Круз» (справа) в Тенерифе, 1956 год.
Заговор капитана Гальвао
Утром 21 января лайнер прибыл из венесуэльской Ла-Гуайры в порт Виллемстад на голландском острове Кюрасао. Здесь на его борт поднялись несколько пассажиров. Один из них решил ехать «зайцем»: 66-летний Энрике Гальвао был слишком хорошо известен в Португалии, чтобы рискнуть брать билет на своё имя. Капитан португальской армии, видный учёный, журналист и колониальный чиновник, он ещё в 30-х годах получил известность благодаря нескольким книгам по зоологии и антропологии Анголы, а также был губернатором ангольской провинции Уила.
В 1952 году, являясь депутатом португальского парламента от Анголы, Гальвао внезапно выступил с «Докладом о коренных проблемах португальских колоний», в котором осудил практику принудительного труда в Анголе и указал, что она ведёт к огромной смертности среди местных жителей. Он сразу же был смещён со своей должности и арестован.
В мае 1959 года, находясь в госпитале Санта-Мария при Лиссабонском университете, Гальвао бежал и попросил политического убежища в посольстве Аргентины. Затем беглецу удалось выехать в Венесуэлу, где он стал одним из лидеров португальской эмиграции, выступавшей против режима «Нового Государства» Антониу ди Салазара.
В то время в Венесуэле находилось много эмигрантов с Пиренейского полуострова и участников гражданской войны в Испании. Часть из них объединилась в радикальный «Иберийский революционно-освободительный директорат» (Directorio Revolucionario de Liberación, DRIL), ставивший своей задачей объединение Испании и Португалии в одну революционную федерацию. Руководил этой организацией испанский эмигрант и опытный конспиратор Хосе Вело.
В начале 1960 года Гальвао познакомился с Вело и договорился о совместных действиях. Понимая, что любые попытки поднять восстание в Испании бессмысленны, руководство DRIL уже в мае 1960 года решило организовать мятеж в одной из португальских колоний.
Для этого планировалось захватить лайнер «Санта-Мария», высадиться с него на португальском острове Фернандо-По в Гвинейском заливе и собрать там возможно большее количество противников режима Салазара. Здесь же заговорщики планировали раздобыть хоть какое-то количество оружия.
Затем на всё том же лайнере предполагалось высадиться в Луанде, столице Анголы, и провозгласить здесь создание революционного правительства Португалии.
Главой правительства предполагалось объявить генерала Умберту Дельгадо – бывшего соратника Салазара и оппозиционного кандидата на президентских выборах 1958 года. После предсказуемого поражения генерал Дельгадо был вынужден бежать из страны, проживал в Бразилии и считался самой крупной фигурой португальской эмиграции.
Гальвао прекрасно понимал авантюрность этого плана – позднее он сам называл его «смесью мании величия и донкихотства». Видимо, поэтому операция получила название «Дульсинея», в честь возлюбленной Дон-Кихота – с явным намеком на благородную утопичность идеи восстания.
Другой вариант действий предусматривал захват не Луанды, а острова Сан-Томе. В случае появления португальского флота предполагалось высаживаться в независимой Гане и просить там политического убежища. Вооружённое выступление было явно рассчитано не на успех, а на вызванный им политический резонанс.
План операции «Дульсинея»
Никто из заговорщиков не имел ни опыта специальных операций, ни технической подготовки, позволяющей управлять крупным морским судном. Им не была даже известна автономность судна, запас топлива, продуктов питания и воды на его борту.
Правда, португальский историк Рубен Гооссенс утверждает, что по заданию Гальвао одна из подпольщиц некоторое время работала на лайнере телефонным оператором и хорошо изучила систему внутренней связи, а главное – распорядок работы экипажа.
После захвата управление кораблём должен был взять на себя Хорхе де Сотомайор, бывший испанский морской офицер и единственный человек в команде Гальвао, который знакомый с навигацией. Его настоящим именем было Хосе Фернандес Васкес, во время войны в Испании этот человек был коммунистом, занимался морскими диверсиями и, предположительно, сотрудничал с советской разведкой.
Захват «Санта-Марии» был полностью дилетантской операцией. Было подсчитано, что для её проведения потребуется 30 000 долларов, но собрать удалось всего 6000. Правда, обратившись в местный офис португальского «Общества колониального мореплавания», люди Гальвао смогли получить рекламный проспект с детальным планом лайнера, а также несколько пропусков для его бесплатного посещения на остановках.
Кроме того, в гавани Ла-Гуайры тем заговорщикам, кто садился по билетам, удалось пронести на борт лайнера некоторое количество ручного огнестрельного оружия (два пистолета-пулемёта, несколько револьверов и ручных гранат).
Гальвао рассчитывал, что часть команды лайнера присоединится к нему во имя борьбы за свободу Португалии. Затем предполагалось дать в эфир сообщение о проблемах с турбинами, что позволяло выиграть время, ведь после Кюрасао судно должно было идти не в Майами, а на восток.
Мы идём из Кюрасао
Вечером 21 января «Санта-Мария» покинула Кюрасао. К этому моменту на борту лайнера оказалось 33 участника операции – 18 португальцев, 13 испанцев и 2 венесуэльца. Чтобы было легче опознать друг друга, заговорщики надели заранее подготовленную форму цвета хаки с нарукавными повязками цветов португальского флага, но без других знаков различия. Лишь Гальвао имел погоны армейского капитана.
Боевики разделились на две группы. Одна под руководством самого Гальвао должна была занять и блокировать палубу, где размещались каюты капитана и офицерского состава судна. Второй отряд под командованием Сотомайора должен был захватить органы управления судном: ходовую рубку, мостик, радиорубку и штурманскую рубку.
Операция началась по сигналу Гальвао в 1:45. Помещения штурмана и радиста были заняты без боя, однако на мостике вахтенный офицер третий помощник Жоао Жозе ду Нашимьенту Кошта попытался оказать сопротивление. Произошла перестрелка, в ходе которой Кошта был убит, а ещё два моряка – ранены.
Это событие вынудило Гальвао изменить план операции: он отказался от захвата офицерских кают, блокировав со своей группой все проходы на мостик.
Тем временем капитан лайнера Марио Симоэш Майо услышал стрельбу и позвонил на мостик, чтобы выяснить, что произошло. Трубку взял Гальвао – он сообщил о захвате лайнера и предложил капитану сдаться.
В ответ на это Майо собрал у себя в каюте всех офицеров и предложил мятежникам переговоры. Гальвао согласился и спустился к капитану в одиночку, вооружённый одним револьвером.
Он заявил офицерам, что борется против диктаторского режима за свободу Португалии, и предложил присоединиться к нему либо просто дать обещание оставаться на своих местах и под честное слово выполнять все распоряжения мятежников.
К великому разочарованию романтика Гальвао, никто из офицеров не согласился присоединиться к нему – но одновременно никто из них не отказался выполнять приказы мятежников. От него лишь попросили документ, удостоверяющий, что руководящий состав лайнера действовал по принуждению и подчиняясь насилию.
Позднее в своих мемуарах Гальвао горько отмечал, что настоящим героем Португалии оказался лишь погибший Кошта.
Энрике Гальвао с соратниками на борту «Санта-Марии». На заднем плане слева направо: Энрике Родригес, Хосе Вело и Хорхе Сотомайор
Примерно такой же оказалась реакция и у пассажиров, которых Гальвао распорядился собрать в обеденном зале первого класса, о чём было объявлено по внутренней трансляции.
Люди спокойно восприняли известие о захвате судна, но никто не изъявил желания присоединяться к повстанцам. Какая-то одобрительная реакция последовала только со стороны ряда иностранных туристов.
Вдобавок ко всему выяснилось, что у лайнера в самом деле неисправна одна из турбин, и он не может идти полным ходом (именно на это рассчитывал Гальвао, планируя рейд к побережью Африки).
В довершение всего утром 22 января корабельный врач Кампуш Лейте сообщил Гальвао, что из двух моряков, раненых в ночной перестрелке, один находится в плохом состоянии, и ему требуется срочная госпитализация на берегу.
Вдобавок у одного из пассажиров внезапно началась острая печёночная колика, и ему срочно требовалась операция.
После некоторого раздумья вечером 22 января глава мятежников решил изменить курс и двигаться к британскому острову Сент-Люсия, где высадить раненых и больного, хотя это раскрывало и судьбу «Санта-Марии», и её местонахождение.
Утром следующего дня лайнер подошёл к Сент-Люсии. В моторную шлюпку были погружены все три пациента в сопровождении корабельной медсестры, сюда же спустились шесть моряков во главе со старшим матросом Жозе душ Рейшем. Затем шлюпка направилась к берегу.
Погоня
Ни один из португальских моряков, высадившихся на Сент-Люсии, не знал английского языка. Душ Рейш с большим трудом сумел объяснить британским офицерам, что же произошло на лайнере. Лишь около полудня 23 января командующий британскими морскими силами на Антильских островах Клинтон Ченд отправил в Адмиралтейство телеграмму:
«Рядом с Сент-Люсией пиратами захвачено судно. Около 9 часов утра оно ушло в направлении Мартиники. Начато преследование».
С Сент-Люсии в погоню за лайнером был направлен новенький британский фрегат «Ротсей». С Багамских островов был выслан старый эсминец «Ольстер», а с острова Барбадос вылетело пять поисковых самолётов – три сухопутных двухмоторных машины Локхид P-2 «Нептун», две летающих лодки Грумман HU-16 «Альбатрос», а также четыре истребителя Хоукер «Хантер».
К поискам подключился американский флот: с Пуэрто-Рико были высланы эсминцы «Роберт Л. Уилсон» и «Дамато», а также два патрульных самолёта. Из-за облачности поиски в первый день результата не дали, зато из Бразилии в Вашингтон прибыла телеграмма от генерала Дельгадо, адресованная только что вступившему в должность президенту Джону Кеннеди.
Опальный генерал уверял, что захват лайнера произошел с его ведома, что пассажирам ничего не угрожает, и просил прекратить поисковую операцию.
Тем временем сообщение о захвате судна, подхваченное всеми мировыми информагентствами, произвело эффект разорвавшейся бомбы.
Португалия тут же официально обратилась за помощью в поиске лайнера к своим ближайшим союзникам – США, Великобритании и Испании. Уже на следующий день газеты сообщили, что в Карибское море выслан португальский корвет «Перу Эшкобар», а Испания готовится направить туда же тяжёлый крейсер «Канариас».
Поскольку захват огромного трансатлантического лайнера перестал быть тайной и сделался сенсацией мировых СМИ, от Гальвао потребовался ответный ход.
Утром 23 января радиостанция «Санта-Марии» дала в эфир следующее объявление:
«По поручению Исполнительного комитета Национально-освободительного фронта, возглавляемого генералом Умберту Дельгадо, избранным президентом Португальской Республики и обманным путём лишённым своих прав правительством Салазара, я захватил 22 января лайнер „Санта-Мария”. Это чисто политический акт, и он воспринят командой как таковой».
На самом деле португальская команда лайнера не поддержала акцию Гальвао. Лишь два стюарда согласились присоединиться к повстанцам и надели их оливковую форму.
Гальвао тоже облачился в военную форму с погонами капитана португальской армии и объявил о переименовании лайнера в «Санта-Либердаде» («Святую Свободу»). Новое название было нанесено на переднюю часть надстройки двумя ярусами ниже командного мостика.
Лайнер с новым названием
Тем временем захват «Санта-Марии» привлёк к себе широкое внимание. Салазар, как и Франко, являлся enfant terrible «свободного мира», и симпатии общественного мнения неизбежно оказались на стороне капитана Гальвао.
После того как выяснились обстоятельства захвата судна, Великобритания и США потеряли желание оказывать Португалии реальную помощь.
Первоначально на заседании британской Палаты общин Первый лорд Адмиралтейства заявил, что захват пассажирского судна в международных водах является актом пиратства, и Великобритания, имея традиционный союз с Португалией, обязана его пресечь.
Впрочем, после протеста лейбористов Адмиралтейство уточнило, что будет действовать без применения силы.
В результате британский фрегат «Ротсей» был отозван обратно под предлогом нехватки топлива, а корабли и самолёты американского флота двое суток не могли найти судно, пока 25 января датский рефрижератор «Вивеке Гульва» не встретил его почти в центре Атлантики, в 900 милях к востоку от острова Тринидад.
Сюда были высланы американские патрульные самолёты, и около 18 часов разведывательный «Нептун» лейтенанта Даниэля Краусса наконец обнаружил мятежный лайнер в 700 милях от устья Амазонки. Радист самолёта связался с лайнером и потребовал от него идти к острову Пуэрто-Рико.
В ответ Гальвао предложил переговоры на борту судна с властями любой страны, кроме Португалии и Испании.
Интересно, что в разговоре участвовал один из американских пассажиров лайнера, проявлявший явную симпатию к «пиратам».
Курс на Бразилию
После консультаций с президентом Кеннеди командующий американским флотом в Атлантике адмирал Роберт Деннисон направил Гальвао радиограмму с требованием высадить пассажиров в одном из портов Южной Америки, предложив для этого бразильский Белен.
Диалог напоминал игру в поддавки: Гальвао в ответ заявил, что не будет подчиняться приказам иностранной державы, но готов высадить пассажиров в каком-либо порту Южной Америки либо Африки.
Увы, возможности дойти до Африки у лайнера уже не было. Из-за неисправности машин скорость судна сильно снизилась, вдобавок на нём обнаружилась нехватка питьевой воды и продуктов, которые предполагалось пополнить при заходе в Порт-Эверглейдс.
В дополнение ко всему обнаружилось, что кондиционеры на нижних палубах неисправны, и обладатели самых дешёвых билетов изнывают от жары и духоты.
Шикарный лайнер, вступивший в строй без малого восемь лет назад, уже находился в плохом техническом состоянии, поэтому Гальвао не решился продолжать путь через океан и повернул на юго-восток, двигаясь вдоль побережья Бразилии.
Португальский фрегат «Перу Эшкобар» на момент вступления в строй в 1957 году
Новый президент США также оказался перед дилеммой: он должен был поддержать Португалию как союзника, но не мог предпринять никаких действий против повстанцев, выступавших за свободу и демократию западного образца против откровенно диктаторского режима.
26 января 1961 года Кеннеди собрал свою первую пресс-конференцию.
На ней он, в числе прочего, объявил, что американским кораблям приказано следить за «Санта-Марией», но не атаковать её никакими способами, хотя на борту лайнера находятся американские пассажиры.
Португальские власти забеспокоились. Никто не знал, куда движется лайнер, не было известно ни число повстанцев, ни их вооружение.
Начальник Генерального штаба португальских вооружённых генерал Белез Феррар предположил, что Гальвао может высадить десант на Островах Зелёного Мыса или в Португальской Гвинее.
К архипелагу был спешно направлен новейший 1250-тонный фрегат «Перу Эшкобар» итальянской постройки, а 26 января на остров Сал перебросили четыре патрульных самолёта «Нептун» из 61-й эскадрильи ВВС, недавно приобретённые в Нидерландах.
Командовать операцией против «Санта-Марии» был назначен коммодор Лауринду душ Сантуш.
27 января генерал Феррар совещался с Салазаром, и было решено, что главной опасностью является прорыв «Санта-Марии» к африканскому побережью.
Если американцы не смогут остановить лайнер, все усилия для этого должен предпринять португальский флот.
«Санта-Мария» в окружении американских эсминцев.
Катер с вице-адмиралом Смитом подходит к «Санта-Марии»
Конец первой части
