Коллектив ЧКЗ – это сплоченная команда, объединенная общей целью – обеспечить каждого потребителя сжатым воздухом.
• Завод оснащен новейшим оборудованием.
• Продукция челябинского компрессорного завода востребована практически во всех отраслях промышленности и успешно конкурирует на международном рынке.
• Всего на заводе трудится 530 человек.
• Новый цех механообработки заработал в январе 2017 года.
• Производство удалось расширить благодаря программе по импортозамещению.
• Компрессорные блоки устанавливаются на электропоездах «Ласточка».
Раньше эти компрессоры закупали в германии за валюту. Они по всем параметрам не уступают зарубежным, но на порядок дешевле.
После экскурсии по заводу Владимира Путина сопроводили в отведенный для конференции угол. Президент завел свою речь.
- Директор… акционер основной рассказал про предприятие. За полтора года построили – здорово. Ну и современное очень предприятие (взгляд на высокий потолок), востребованное.. продукция на рынке. Вы, кстати, поздравили начальника? У него день рождения был только что. Мы вас еще раз поздравляем. Всего вам самого доброго. (Пожимает руку.) Интересное у вас предприятие и… на мой взгляд перспективное. И на внешний рынок дает продукцию и здесь… все закрывает больше и больше. Так что здорово. Ну и (Путин показывает значительное расстояние между большим и указательным пальцами) зарплаты не жадничают. Чуть-чуть побольше (снова этот жест) больше чем в среднем по региону… да и в среднем пожимает плечами, вздергивает брови, да и больше чем в среднем по стране. Желаю вам удачи.
(ХОРОМ): Спасибо!
- Всего вам самого доброго… Не предполагаете расширение? Нет?
- Ну, давайте переварим вот эти площади. А через годик можно поговорить об этом.
- Сколько… почти 500 человек, да, работает?
- 500 человек.
- 500 человек… ну прилично
- 526.
- хороший коллектив. Молодой… А подготовку где проходите? Прямо здесь, на месте?
- А?
- Подготовку. На месте прям?
- Ну… частично да… частично да.
- Ну, в Челябинске несложно набрать квалифицированные кадры. Потому что все-таки промышленно развитый город.
- У нас все более и более квалификация растет. Уже сложнее.
- Ну да.
- То есть, лучшие самые.
- Ну да. НУ, есть конкурентные преимущества. Зарплата чуть повыше. (Ладонью показывает на уровне шеи. И тут же загребающий жест)… Легче, наверное, людей пригласить на работу.
- Кто-то, может, вопросы задаст.
- Здравствуйте, уважаемый Владимир Владимирович.
- Здравствуйте.
- Инжненер по подготовке производства, Плотников Валерий. Мы рады вас видеть на нашем заводе, во-первых. А-а-а… Хотелось бы задать вам ряд вопросов.
- Целый ряд!
*Далее следует ряд вопросов и ряд ответов, о том, какое ЧКЗ хорошее предприятие*.
Вспомнили про метеорит, который упал 4 года назад. И спросили совета как уберечься от подобного в дальнейшем. Путин шутил и рассказывал сюжет фильма «Армагеддон», называя проект уничтожения метеоритов атомными боеголовками реалистичным.
Испуганные и полные трепета взгляды сменялись гримасами блаженства и обожания.
Все хохотали и отзеркаливали Путина – безотчетно повторяли его позы. Как бандерлоги перед Каа.
Девушка в белом свитере из первого ряда.
- Менеджер отдела снабжения, Веретенникова Анна. Ам… Мы с мужем – молодая семья. В этом году приобрели квартиру… в ипотеку эээ в сбербанке… но уже на хороших условиях – 9% годовых. Хотела бы поинтересоваться, а не планируется ли еще снижение…
- Планируется. У нас инфляция планируется где-то в два с половиной… где-то в два и семь десятых процента. Первоначальные. Первоначальные. (Указательный палец вверх) Первоначальные прогнозы были четыре. Это говорит. Ээээ Это говорит о…о фундаментальных хороших базисных…. Эээ основах российской сегодняшней экономики… и это… является предпосылкой к снижению ключевой ставки центрального банка. А за ней как правило идет снижение ставок и коммерческих банков, в том числе, «Сбера». Думаю, что в вашем случае, конечно, можно рассчитывать на дальнейшее снижение. Особенно в вашем случае. Почему? Потому что у вас устойчивая работа и хороший средний заработок… Ну в любом случае, в любом случае, рассчитываем на снижение ставки. Сейчас она уже… вы под сколько брали?
- Девять процентов.
- Девять. А сейчас уже восемь с половиной.
Девушка вежливо улыбается и фальшивенько говорит:
- Как хорошо.
- А по некоторым категориям еще меньше становится.
Девушка отводит взгляд.
- М-м-м. Спасибо.
- Так что, трэнд хороший.
Вперед выходит мужчина.
- Владимир Владимирович, можно вопрос?
- Конечно
- Раутов Равиль, мастер сборочного цеха. У меня такой вопрос. Вот я с семьей проживаю в центральном районе города Челябинска. И при направлении ветра в нашу сторону или при штиле в городе просто невозможно становится дышать из-за выбросов. Просто мы задыхаемся от этого. От этого начинают болеть дети. Вопрос – можно ли… кхэ… ужесточить наказание предприятий за неиспользование фильтров. Может быть сделать как-то, чтобы дешевле было поставить фильтра, чем получать штрафы такие? И можно ли ужесточить контроль за ними? Может быть тем, чтобы замерять выбросы не на территории завода, а в спальных районах, где мы проводим больше времени?
- И то и то правильно…Прежде всего, мы с вами понимаем, что (разводит руками), что такая крупная агломерация как Челябинск складывалась в течение многих десятилетий и производственные мощности размещались здесь десятилетия назад без оглядки на то, какими будут экологические последствия. Ну, сегодня вы это ощущаете. Мы это видим. И, конечно, оставить без внимания, без какого-то вмешательства невозможно… Поэтому у нас уже достаточно давно принят закон о внедрении, так называемых «лучших технологий», как раз в сфере экологической безопасности. К сожалению, в предыдущие несколько лет мы вынуждены были, прямо скажем, под достаточно таким жестким нажимом промышленности отложить его введение. Связано это было со многими факторами, с различными кризисными моментами в экономике…
И дальше были слова. Слова, слова, слова…
Поддержка материнства и детства будет продолжена. Слова, слова, слова… Спад в демографии раз в двадцать пять лет… Слова, слова, слова… Саммит АТЭС во Вьетнаме. Слова, слова, слова…
Толстая тетка в очках подняла руку.
- У меня вопрос к Владим…
- У меня вопрос, - сказал я. – Верней не вопрос, а ответ.
Все уставились на меня, словно выведенные из полудремы. Тетка в очках обиженно открыла рот, но Путин был спокоен.
- Молодой человек, мне кажется, вас опередили.
- Это не имеет значения. Я слишком долго ждал.
Путин прищурился, как хорек, и скривил губы.
- У женщины тоже был вопрос. Чем ваш вопрос лу…
- У меня вопрос жизни и смерти. И в каком-то смысле – ответ.
Тетка в очках фыркнула. Народ зароптал. Путин переминался с ноги на ногу, он хмыкнул и сказал.
- Я вас слушаю… господин…
- Андрей Янышевский. И никакой я не господин. Я просто парень, даже не с завода. Я приехал сюда посмотреть на хваленого Путина.
Охранники Путина, все как один, стриженные под машинку, в деловых серых костюмах, шагнули ко мне, но Путин удержал их жестом. Он расплылся в жирной улыбке.
- Так-так, - сказал он. И что же ты, Андрюша? М-м-м? Посмотрел?
- Да, посмотрел. Смотрел, смотрел, да ничего не увидел.
- Что ты хочешь сказать?
Главный, по всей видимости, охранник, круглолицый приземистый мужик с добрыми глазами, что-то шепнул Путину на ухо, тот покачал головой.
- Я хочу сказать - смотреть-то не на что.
Путин прищурился, как старый лис.
- Так, стало быть, ты против меня?
- Не против вас. Я против всей системы.
- Хм-м-м-м.
Шеф охраны шепнул громче, так что я расслышал. «…убрать?»
Путин бросил:
- Успеется.
Тут он посерьезнел и обратился ко мне.
- Что же ты предлагаешь, Андрей?
- Сразимся.
Возглас удивления прокатился по залу. Путин собрал все складки прокаченного ботоксом лба.
- Что-о-о-о?
Охранники полезли за дубинками, обходя меня по флангам. Я старался держать их всех в поле зрения одновременно. Кровь начинала кипеть, пьянящее чувство нереальности ударило в мозг. Нет пути назад.
- Что это даст тебе? Ты сказал, что против системы, а не против меня.
- Вот и увидим, насколько система прогнила. Сразимся.
Путин засмеялся. И жестами приглашал толпу присоединиться к нему. Люди вокруг стали хохотать, громче и громче. Так громко, что у меня закружилась голова.
- Сразимся один на один! – крикнул я.
Стало тихо.
- Андрюш, - Путин улыбнулся, - ты парень крепкий… молодой. Почти на голову выше. Еще больно сделаешь… Зачем мне это надо?
- Честь.
Путин нахмурился.
- Что ты знаешь о чести?
- Ее нет, у того, за кого бьются другие.
Путин покраснел до самой лысины. На лбу выступили вены.
- У тебя же, Владимир Владимирович, черный пояс по дзюдо, не так ли?
- У меня восьмой дан.
- А?
- Это выше рангом, чем черный пояс.
- Ну, вот. Восьмой дан. Да и приличный стаж в силовых ведомствах. А я от силы месяца два ходил в САМБО в пятом классе, причем прогулял половину занятий. Сразимся… или ты боишься проиграть.
Путин сорвал с себя пальто и яростно бросил на пол. Бодигард с широкими плечами порывисто поднял одеяние президента.
- Ну что ж, сопляк! Я проучу тебя! Я покажу тебе, как посягать на верховную власть!
Главный охранник удерживал президента, но Путин грубо и довольно-таки сильно оттолкнул его.
- Дайте место. Ну! Место!... Расступитесь, я сказал! Или никаких субсидий!
Народ вокруг нас раздвинулся. Охранники суетливо переговаривались по рациям. Путин встал в боевую стойку.
- Начинай.
Пришлось начать. Я разбежался и старался ударить ногой в живот Путину, но он отступил на шаг – неожиданная проворность! – ухватил меня за бедро и швырнул на пол.
Я отбил об кафель всю жопу и часть затылка. Было обидно и больно.
Люди засмеялись.
Путин стоял в расслабленной позе и ухмылялся:
- Если это все, что ты можешь, то лучше не вставай.
- Покажите ему, Владимир Владимирович! – сказала тетка в очках.
Я вскочил и сжал кулаки до хруста в костяшках.
С непроизвольным рыком я бросился на Путина. Он и в этот раз попытался увернуться, но я только того и ждал, и что было сил ударил правой рукой ему под ребра. Мой кулак скользнул по его локтю, и выпад смазался. Все же, Путин закряхтел, как старик, и отскочил.
Бритоголовая охрана устремилась к нам, но Путин рявкнул.
- Стоять! Стоять! А не то зарплаты посрезаю! Всех уволю на хер!
Охранники ретировались. Простые рабочие не пытались нас разнять.
Тут Путин сделал резкую подсечку, и я снова повалился, будто груда навоза. Путин попытался добить меня ногой, но я откатился, как рулон. Видно, теперь я задел его за живое.
Я поспешил подняться и кинулся в ближний бой, где как мне казалось преимущество за мной. Но тут Путин опять как-то технично и крепко схватил меня за грудки и за руку, и бросил через бедро. Я шлепнулся так, что в глазах потемнело, а во рту появился вкус крови.
- Ты меня разозлил, – сказал Путин.
Я отползал, лишь бы подальше. И чтоб выиграть время отбрехивался первым, что приходило в голову.
- А уж, как я злился, когда выборы подтасовали.
- Ничего не тасовали.
- Детям будешь сказки петь, король и царь всея Руси.
- Медведева тоже избирали.
- Да ты его и посадил.
- Какой ты недальновидный... обормот.
Я отдышался и встал на ноги. В голове чуточку прояснело.
- Да, я не Назарбаев тебе жопу с пивом облизывать.
- Ах ты падла!
Путин накинулся на меня и схватил за ворот. Тут-то я и впечатал ему коленом в пах. Путин выдохнул мне в лицо чем-то тухлым, и опал.
- О-о-о-о-о! – прокатилось по толпе.
Я не стал его добивать. Честь превыше.
Я выждал пока он встанет. Его поматывало, он тер глаза. Казалось его вот-вот вырвет.
- Готов, Владимир Владимирыч?
Он рассеянно кивнул.
- Тогда твой черед нападать!
Путин встал в стойку и пританцовывая и прихрамывая стал приближаться. Я отступал назад к двери. Нащупал ручку, дернул и вошел.
Это был цех механообработки. Через обширное помещение пролегал путь в два метра шириной, очерченный желтыми линиями. А по сторонам извилистыми рядами стояли токарные и фрезерные станки всех мастей и длинные заготовки в рулонах, места в проходах почти не было. Толпа подвигалась за нами. Когда Путин вошел, я кивнул на замок. Он сразу все понял и забаррикадировал дверь толстой шваброй, которую нашел за углом. Тут же десятки кулаков и ботинок затарабанили в дверь, но пробиться им было не суждено. Теперь мы были одни. И больше уже не надо было притворяться.
Путин одним движением сдернул с себя белую рубашку, обнажив массивные, рельефные мышцы и безволосую грудь.
- Откуда? – вырвалось у меня.
- Ты, Андрюша, думал, что я только ботокс колоть умею? Полграмма тестостерона в день, чтоб хватало сил на все. И немного гормона роста, чтоб компенсировать нехватку сна. Чтоб ты знал, все свободное время я уделяю своему здоровью.
До этого я наивно полагал, что сила – мое преимущество, как и ловкость. Путину я не отказывал лишь в умении. Оказалось, все козыри были у него на руках. Пока я придумывал новый план, Владимир Владимирович разбежался и ударом ноги вмонтировал меня в станок, я ударился затылком об стальной корпус. В пояснице что-то щелкнуло, и обжигающий жар разлился где-то в правой половине живота, но я тут же отмахался и случайно попал Путину по лицу, он отступил, ухмыляясь по-звериному. В какой-то момент мне стало страшно. Теперь я пытался нападать издалека, полагая что руки у меня чуть длиннее. Но попасть так было нереально. Путин грамотно закрывался, да к тому же увертывался, как сукин сын. Он теснил меня вглубь цеха, заставляя идти спиной вперед, между станков. Когда Путину попадался переключатель, он нажимал его, и станок начинал работать, и вскоре весь цех наполнился металлическим лязганьем и визгом. Президент, конечно, хотел, чтоб меня затянуло внутрь вращающегося механизма.
И однажды край моего свитера чуть было не заскочил в большой карусельный станок. Путин неприятно захохотал и сказал:
- Я смотрю, в тебе еще не умер станочник. Отечеству нужны технари.
Я лихорадочно вертелся, чтоб не напороться на острые углы, и уберечься от готовых нанизать меня, словно на шампур, патронов, и чтоб хоть понемногу продвигаться ко второму выходу. Путин пользовался своим преимуществом преследующего и раз за разом наносил болезненные удары то в голову то живот.
Я плевал ему в глаза кровью, и боялся что вот-вот потеряю сознание. Лицо мое превратилось в одутловатую маску, и болело тупой пульсирующей болью. Тело ныло, и кости и мышцы, иногда огнем вспыхивала поясница и правая нога. Но больше всего пугала нарастающая тяжесть в правом боку.
Я слабел с каждой секундой, но каким-то чудом достиг выхода, пропустив еще пару-тройку президентских зуботычин.
Толкнув дверь, я бегло осмотрелся. Обширный зал с высоченным потолком и окнами на одной стороне. Повсюду на полу лежали какие-то блоки с вентиляторами, очевидно, компрессоры без кожухов. Цех сборки, промелькнуло в мыслях.
Когда Путин заходил вслед за мной, я пнул дверь, и створка удачно отскочила ему в нос. Путин упал на спину. Тут уж было не до чести, я набросился сверху и принялся колотить изо всей мочи президенту по лицу, по ушам, по шее, куда придется. Я вопил в яростном исступлении:
- Ты старый лгун! Ты политикан! Какие зарплаты!? Какие экологии!?
Он не успевал закрыться от всех ударов. Я рассек ему губу и расквасил нос, но он сбросил-таки меня и ударил в торс ногой с разворота. Я отлетел на добрых пять метров. Вскочил, оббежал вокруг массивного компрессорного блока, попутно соображая, как бы использовать его в качестве оружия. Путин неумолимо следовал по пятам, он стрельнул глазами туда же, куда и я. Очевидно, ему в голову пришла схожая мысль.
- Компрессоры… Они ведь годятся не только для того, чтоб в поезда их совать. Что, если ты случайно…
Я вновь попытался отвлечь его внимание болтовней.
- Ты вечно что-то сочиняешь. Ты сам еще устал? Хватить врать! Говори правду!
Я обхватил было Путина для подсечки, но руки соскользнули с его скользкого потного торса – он был, черт возьми, скользкий, как угорь.
Путин стремительно атаковал, вцепился мне в свитер и бросил меня через себя, так что я распластался на полу. Владимир Владимирович схватил мою правую руку в невыносимо болезненном захвате.
- Правда, - сказал Путин, - понятие растяжимое.
И он потянул меня за кисть, а я по старой памяти принялся стучать по полу, но президент тянул, намереваясь, как кажется, оторвать конечность. От боли звездочки и снежинки летали в глазах, в ушах свистело все громче.
- А-а-а!!! РУКА-А-А-А!!!
Все пылало и кружилось, зубы скрипели и крошились во рту. Боль была невыносимая. Меня бросило в жар, потом пробил озноб.
- А-а-а! Хватит!!! Отпусти!!!
- Я не отпущу тебя, - сказал Путин.
Дурацкая мысль пронеслась в мозгу. Это так недальновидно для президента – отрывать руку, которая голосует за тебя.
- Отдай мою руку-у-у-у-у-у! – заорал я, и со всей дури ударил ногой, на удачу, но мне действительно повезло, и носок демисезонного ботинка залетел Путину в висок. Президент вырубился, будто кнопку нажали, но не умер. Он дышал. Я отполз в сторону, уперся в очередной компрессор и лежал, поглядывая на тело. Я со свистом дышал через рот, потому что нос мой был искорежен и непроходим для воздуха. Каждый вдох отдавался болью в правом подреберье, и это меня серьезно тревожило. Путин спал. Или пребывал в коме. Время шло.
Сердцебиение и тошнота медленно отступали, но рука едва меня слушалась. Я попробовал плавно согнуть указательный палец, но огненная нить прострелила до самого плеча. Я полежал еще немного. Рука не становилась лучше. Я медленно поднялся, и вся часть ниже локтя висела, словно кусок каната, хотя в целом я ощущал себя намного лучше. Даже бок не беспокоил. Припадая на правую ногу я подошел к телу Путина и пнул его пяткой в нос.
- Это тебе за мою руку, козлина! Этими руками я деньги зарабатываю!
Кровь текла у президента из носа, ресницы промокли кровью. Он все лежал без сознания. Мне сделалось стыдно, что я ударил беззащитного, и тут же взяла досада, что никто не видит, как я победил Путина. И совсем уж херово стало мне от мысли, что все это не имеет никакого смысла.
Путин разлепил глаза.
- Думаешь, ты победил? – прохрипел он.
- Не вставайте, ваше высочество.
Путин закряхтел, как тысяча пенсионеров и начал подниматься над землей, как-то сразу почти всем телом.
Драться уже не было сил.
Я медленно махнул левой ногой, при этом правая подкосилась, и я с хрустом повалился на твердый пол. И боль в боку снова стала пугающей. Я не сразу заметил, что в президента я тоже попал, и он рухнул, как мешок, набитый фальшивыми бюллетенями.
Я отдыхивался и плевал кровь в пол. Я думал, что сейчас умру.
- Может, хватит? А, Владимир Владимирыч?
Путин что-то ответил, но я не услышал, потому что он лежал ко мне затылком.
- Что? – переспросил я.
- Хватит. Хватит! Хватит!
Мы тяжело дышали и постанывали сколько-то минут. Я уже почти потерял сознание.
- Доволен? – спросил Путин.
- А?
- Ты Доволен?
- Нет. Я похоже, умираю.
- Так тебе и надо, ублюдок.
- Да пошел ты! Если я выживу, то подам на тебя в суд за членовредительство. Ты мне руку оборвал. Как я работать буду?
- Сразу надо было работать, а не с президентом драки устраивать.
- Какой ты умный, Владимир Владимирович… Надо работать…
- Заткнись уже…
Мы лежали. Слышно было только наше тяжелое дыхание и отдаленный уличный шум.
Вдруг скрипнула дверь, кто-то вошел.
- Это, наверное, скорая, - сказал Путин.
Я перевернулся, чтоб стало видно вход. В глазах все плыло, но никакой униформы у явившегося человека я не заметил.
- Владимир Владимирович, это не скорая.
Я слышал, как Путин тоже зашевелился, оживленный любопытством. Потом он сказал.
- Че-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-ерт! Я так и зна-а-а-а-а-а-а-ал.
- Здравствуйте, господин Путин, – сказал вошедший. Он твердо шел к нам. В руке у него что-то было.
- Я так и знал, что ты с ним заодно.
- С кем заодно? Я ни с кем не заодно.
- Не прикидывайся уже. Ты заодно с этой мразью.
Мне взяла лютая злоба, что Путин подозревает меня в сговоре с какой-то мразью. Я закричал:
- Да кто это вообще?! Ты мне все глаза разбил. Я ни хера не вижу!!!
- Друзья зовут меня Леша, - сказал Леша. И теперь уже он был так близко, что я смог разглядеть его грустную харю. – но для вас, скотов, я – Алексей Анатольевич.
- Су-у-у-у-у-у-у-у-ка! – сказал Путин и зашевелился.
- Навальный! – выругался я и тоже попытался встать, но с больной ногой и рукой и всем остальным это было не просто. Навальный ударил меня монтировкой по правому плечу. Я упал, но особой боли не почувствовал.
- Прости, - сказал Навальный, - тебя я не планировал убивать. Но, раз уж приходится…
Краем глаза я видел, как он замахивается за спину, чтоб ударить со всей силы. Увернуться я бы не смог. Я понял, что это конец. Я зажмурился и стиснул остатки зубов.
Раздался звук удара. Но я ничего не почувствовал, и открыл глаза. Это Путин подсек Навального. Навальный упал, Владимир Владимирович выбил у него из рук монтировку. Она отъехала метров на десять с металлическим звуком.
- Неорганизованная оппозиция, – засмеялся Путин и пнул Навальному в челюсть. – Смешные обормоты, вы что, правда думали, при помощи столь жалкой уловки убить меня? Ну, у вас почти получилось.
- Я тут не при чем, – сказал я, - я не с ним.
- Да ну, конечно. Неорганизованная оппозиция умеет организовываться с потрясающей силой. Это я знаю не понаслышке. Но ваш план провалился.
- Не было плана.
- А ты что молчишь, Леша?
- Я тебе не Леша, гнида.
Путин размашисто пнул Навального в лицо.
- Говори правду.
Навальный выплюнул зубы.
- Хочешь правды? Ты наконец захотел правды? Правда в том, что ты всех достал. Твое время прошло.
- Не тебе решать, прошло оно или нет.
- Вот уж точно – сказал я.
- Народ решит, - сказал Путин.
Навальный фыркнул.
- Вов, как народ будет что-то решать, если ты им руки выламываешь? Демократии нет. Система прогнила. Посмотри правде в глаза. Твои выборы – профанация.
Путин задумался.
И Навальный рубанул ему по ногам. Путин вскрикнул и упал. Я поспешил подняться, потому что представил, как Навальный сейчас будет ходить и самодовольно распыляться о справедливом и добром себе, попутно избивая нас с Путиным. Тем более, что Путин спас меня от смерти, иначе Навальный проломил бы мне череп, он был готов.
Я боднул Навального, и он упал на полусобранный компрессор. Он как-то неудачно завалился, перевернулся, и ему понадобилось время, чтоб вернуться в строй.
Я подошел к Путину и левой рукой взял его под правое плечо. Мы заорали от боли и напряжения как миллион пенсионеров, но встали на четыре ноги.
- Почему ты помогаешь мне? – спросил Путин.
- Я же сказал. Я не против тебя. Я против системы.
Мы захромали к выходу. Я слышал, как сзади копошиться Навальный. Дверь поддалась не сразу. Мы ее выломали и ввалились в новый зал.
Цех готовой продукции, это вне всяких сомнений был он. Слева в ряд тут выстроились винтовые компрессорные установки типа ДЭН с электрическим приводом и рабочим давлением до 25 бар. Винтовые компрессорные установки типа КВ с дизельным приводом с рабочим давлением до 30 бар.
Середину занимали штабеля серых воздухосборников до 50м3.
Чуть правее покоилось оборудование по подготовке сжатого воздуха собственного производства. Спаренные белые цилиндры, стоящие вертикально и соединенные сверху и снизу трубками.
Вдоль глухой стены ждали своего часа дожимные компрессоры типа КП с рабочим давлением до 500 бар.
- Сюда – сказал Путин.
В этот момент что-то тяжелое толкнуло нас в спины. Я ударился лицом и зубами об стальной баллон и упал. Рот наполнился кровью и костяными осколками. Я повернул голову на бок. Путину тоже досталось. Навальный мутузил президента просто безбожно. Прижав к полу, с ужасающей злобой вколачивал череп Путина в ад.
Путин что-то мычал, но тише и тише с каждым ударом.
Я не знаю уже, как я смог подняться. Держась за баллон левой рукой. Как-то так. Все уже у меня везде заплыло, и ото всюду сочилась кровь. Если после падения с девятого этажа человек может себя как-то чувствовать, то он чувствует себя именно так.
Буквально из последних сил я проковылял к Навальному.
А тот бил и с каждым ударом приговаривал.
- Кто те-перь пре-зи-дент? Кто те-перь пре-зи-дент? - Он повышал нажим голоса и кулака. - Кто те-перь пре-зи-дент?
- Эй ты! – позвал я.
Навальный не реагировал.
- Навальный! – крикнул я. – Иди сюда… Или ты в штаны навалил?
Навальный обернулся. В его глазах я прочитал свою смерть. Он оставил Путина и пошел ко мне. Навальный обрушил серию сокрушительных выпадов на мое полуживое лицо, меня отбрасывало назад и назад. Пару раз я падал, и Навальный поднимал меня и продолжал выколачивать из меня дух. Наконец, он ударил коленом мне в правый бок, и что-то там совсем уж зловеще лопнуло и хлюпнуло. Я держался на морально волевых, чтоб не потерять сознание.
- Ты дерешься как девчонка. Представляю, каким ты будешь президентом…
Навальный резко выпростал руки, сдавил мне горло и злорадно прошипел:
- Заткнись и слушай меня.
Навальный вжал меня в стену и принялся душить. Он что-то говорил, прямо в ухо, в упор. Про замки, дворцы, коррупцию, Европу. Он говорил и говорил, и говорил. Но все, что он говорил – было бессмысленным потоком общих фраз и политических клише. Неужели, это конец? В голове у меня мутилось. Реальность выпадала кусками. Все болело, сердце колотило об ребра, словно отбойный молоток, легкие взрывались, как маленькие шарики. Мне казалось, что прошел целый час. Алексей обращал уже мало внимания на меня, а все крутил головой по сторонам. Наконец, Навальный сказал со скучающим видом.
- Импортозамещение… импортозамещение… Куда там? Нам бы надо импортировать всё. Даже людей.
Я хотел крикнуть, но вышел сдавленный свист. Навальный скосился на меня, ухмыльнулся и прошипел.
- Нет, особенно людей. Нам надо придушить таких, как ты, жалких, сломленных, безголосых. А нормальных людей импортировать. Европейских людей…
Импортировать? Импортировать!? ИМПОРТИРОВАТЬ!?! Откуда-то из самого сердца поднялась первобытная ярость. Чистая и незамутненная ненависть. Последним рывком я повернул кран дожимного компрессора.
- Импортируй вот это, ублюдок!
Через выпускной клапан прошла струя воздуха под давлением 500 атмосфер. И угодила точно в левый глаз Навального. Я тут же закрыл кран. Кусочек черепа явственно щелкнул об стену и отскочил еще пару раз. Навальный упал, как мешок проплаченных бюллетеней. Я взглянул в его лицо.
Навальный был мертвей, чем его предвыборная программа.
Я и сам упал, больше не мог стоять. Полежал, затем подполз к Путину. Тот еще немного дышал. Хотя от лица, конечно, мало что осталось. Одной круговой подтяжкой уже не отделаешься. Пол вокруг раскрошился от ударов.
- Эй,- позвал я.
Тронул его за плечо.
- Эй, Вов.
- А? – Он открыл подобие глаз, под подобием век. – Мама, это ты?
- Вов, это я, Андрюха.
- Я иду, мама. Я уже скоро.
- Хватит валять дурака.
Путин не отвечал. Я подумал, что, возможно Путин умрет. Ведь не может же он жить вечно… И что будет, когда он умрет?
Умру и я, возможно. А что, кстати, будет, когда я умру?..
Я еще раз посмотрел на Навального. В его голове все также зияла дырка, проделанная струей воздуха, выпущенного под высоким давлением. В конце-концов, подумал я, нашей общей целью было обеспечить каждого потребителя сжатым воздухом, даже такого обормота, как Навальный. Я глухо рассмеялся, закашлялся и отхаркнул кровью. Мне стало досадно, что я не могу произнести ни звука, чтоб сказать вслух остроту про сжатый воздух и все такое, а иначе вот-вот испущу дух. Было бы классно сказать. Хотя… Даже если бы я и мог говорить, кто б меня услышал?
©Перебьяк