Драконий фрукт / ГЛАВА 1
Ван стоял на выгоревшей траве, которая больше не касалась его ног ласково и по-родному. Взгляд старика был направлен на чёрные руины дома, в котором он некогда жил. Остывшие угольки напоминали о тех временах, когда всё было легко и безмятежно. Он был бы рад больше никогда сюда не возвращаться, но дорога к самому рыбному месту на острове вела через детство и сожжённое прошлое.
Раньше Ван считался одним из лучших рыбаков на острове, но во время пожара лишился всех своих удочек и снастей. Решив начать всё заново, он сорвал ветку, примотал к ней леску, а из металлической бляхи на своём ремне сделал несколько крючков. Теперь его потрёпанные штаны держала только старая верёвка.
Рыбалка помогала старику забыть о прошлом и не думать о будущем, а поплавок фокусировал его внимание на застывшем настоящем. Поэтому Ван всегда замирал и ждал, когда всё начнёт двигаться и меняться само по себе. Любой, даже самый небольшой, улов радовал его, и он, довольный собой, возвращался в деревню с мыслью о том, что сытный ужин сможет немного продлить его настоящее.
Но сегодня день не задался: Ван почти вытащил из воды огромную рыбину, но у самого берега, когда она уже хлестала хвостом по мели и жадно глотала воздух, леска оборвалась, и рыбья губа утащила на дно последний крючок. Теперь при каждом шаге звон пустого ведра напоминал старику о его неудаче.
Он размышлял, где бы достать новые крючки. Хотя бы один. Может, ему удастся уговорить какого-нибудь рыночного торговца дать в долг? А расплатится Ван свежим уловом, который тут же будет продан кому-нибудь втридорога.
Словно крючок, взгляд зацепился за пустое место. Но таким оно было только на первый взгляд. В воспоминаниях старика здесь была открытая дверь, а в дверном проёме стояла его мать с протянутыми к нему руками.
Такую картину Ван видел, когда прибегал домой в слезах. Мать встречала его в дверях и крепко прижимала к себе, чтобы утешить. А когда слёзные реки высыхали, она угощала его драконьим фруктом. Пока Ван наслаждался сладостью белой мякоти, мать рассказывала невероятные и фантастические истории. Например, о том, что сын станет самым богатым человеком на острове, ведь так ей когда-то предсказала одна гадалка. Будучи мальчишкой, Ван слышал эту историю множество раз, как и многие жители острова, и она была его любимой.
Но вот мальчишке уже больше семидесяти лет, а из богатств у него удочка и пустое ведро. Из дома, чтобы обнять и утешить, никто не выйдет. Да и самого дома больше нет. Остались лишь воспоминания под слоем пепла.
Старик развернулся и поплёлся по тропинке подальше от пепелища. Глухой удар о землю заставил его остановиться, а затем что-то коснулось ноги. Ван опустил голову и увидел драконий фрукт. «Хоть какой-то улов», — подумал он и бросил розоватый плод в ведро.
Тут же раздался очередной удар о землю, и Ван увидел, как от почерневшего кактуса к нему катится ещё один плод. Старик схватил его и, словно рыбёшку, закинул к другому фрукту. А затем захромал к кактусу.
Растение сильно обгорело и не могло плодоносить. Но, к удивлению старика, на одном из стеблей висел драконий фрукт, покрытый толстым слоем чёрной, как мрак, золы.
— Наверное, дети подложили сюда фрукты, — пробормотал Ван и оглянулся по сторонам в надежде найти шутников. Но из кустов не раздалось ни единого смешка.
Старик сорвал плод и провёл по кожуре подушечкой большого пальца, а затем взглянул на неё. Она была абсолютно чиста. Тогда Ван стянул с себя майку, замотал в неё необычный фрукт и бережно положил его в ведро.
***
Вернувшись в деревню, первым делом Ван услышал крик:
— Авокадо вернулся!
Так его называла местная детвора. В одно мгновение старика окружила детская стая, и каждый пытался заглянуть в ведро, чтобы оценить улов. Ван не очень хотел раскрывать таившийся в майке секрет, поэтому вынул из ведра один из плодов и бросил его маленьким «акулам». Те весело схватили фрукт и убежали, оставив старика в покое.
Жил Ван в «доме», как он его называл. На самом деле это был небольшой сарай, в котором невозможно было встать в полный рост. Но лучше было спать здесь, чем на улице, к тому же приближался сезон дождей. Это новое жилище предоставил Вану его друг детства — Кьен.
На пороге старика встретила бродячая кошка: она тёрлась о его ноги в надежде, что сегодня не останется голодной. Однажды она залезла в сарай в поисках еды, но нашла больше — Вана, который поделился с ней свежей рыбой. С тех пор она каждое утро провожала его на рыбалку, а после ласково встречала мелодичным мяуканьем.
Ван открыл дверь, и солнечный свет проник в сарай. Лучики солнца заставили жирных тараканов разбежаться в разные стороны. Зря он оставил грязную посуду на столе.
Мысль о том, что прикосновения этих насекомых не раз разбудят его ночью, заставила Вана вздрогнуть. Он выставил посуду за дверь, а вчерашние крошки смахнул со стола рукой.
Посчитав, что для неё расчистили место, кошка запрыгнула на край и замерла в ожидании любимого блюда. Когда в центре стола появилось ведро, в него тут же погрузилась пушистая мордочка.
— Вряд ли ты любишь такую рыбу, — сказал старик, оттолкнув её.
Но кошка не унималась: уворачиваясь от рук Вана, она пыталась вновь заглянуть в ведро. Тогда старик достал плод и поднёс его к носу неугомонного животного. Кошка с опаской понюхала фрукт, а затем, широко раскрыв глаза, взглянула на рыбака — не такой улов она ожидала увидеть.
— Сегодня только такие клевали, — сказал Ван, затем достал нож и разрезал фрукт на две половины. Одну он протянул кошке, а другую оставил себе.
Животное фыркнуло, ударило по фрукту лапой, отбросив его в сторону.
— Недовольна? Увидела бы это моя мать, так сразу бы выставила тебя на улицу, — пробурчал старик, поедая фрукт.
Кошка поставила лапы на край ведра, опустила голову, а затем её хвост резко выпрямился вверх, спина изогнулась, и она зашипела.
Ван достал из ведра майку, развернул её и показал чёрный плод напуганной кошке. Та зашипела ещё громче, ударила когтями по руке старика и выбежала в открытую дверь.
Ван посмотрел ей вслед, а затем снова взглянул на фрукт. Ему показалось, что тот стал больше. Он попытался разрезать его ножом, но лезвие упёрлось во что-то твёрдое.
Сняв кожуру, он обнаружил яйцо, на боку которого красовалась небольшая трещина. Из-за двери послышалось кошачье шипение.
— Что за ерунда?.. — не успел договорить Ван, как скорлупа начала трескаться.
Он бросил яйцо в ведро и выбежал вслед за кошкой. Сидя на улице, он с опаской прислушивался к звукам, которые доносились из сарая, — внутри железных стенок ведра рождалось нечто.
Через несколько минут в сарае воцарилась тишина. Ван осторожно зашёл внутрь. Кошка следовала за ним. Он взял удочку, подкрался к столу и легонько удилищем толкнул ведро, в котором недавно носил свой улов. Раздался жалобный писк.
Ван осторожно зашёл внутрь и подкрался к столу. Кошка следовала за ним. Старик взял удочку и легонько толкнул то, в чем недавно носил свой улов. Раздался жалобный писк.
Тогда он толкнул ведро сильнее — оно свалилось и с громким звоном ударилось о пол. А кто-то или что-то закатилось под стол. Кошка выпустила когти, а старик крепче сжал удочку. С трудом опустившись на больное колено, он аккуратно заглянул под стол.
Странное существо грызло одну из ножек. Оно походило на ящерицу с длинными лапами и непонятными отростками за спиной.
— Дракон! — закричал Ван, но тут же зажал себе рот рукой, сдерживая радость. Он точно знал, что это за создание, ведь в детстве мать рассказывала о них. Она говорила, что драконы даруют человеку силу и богатство.
Зверёк громко запищал. Старик попытался встать, но ударился головой о край стола. Сорвавшееся с его губ бранное слово напугало кошку, и та вновь выбежала наружу. Ван пополз на четвереньках следом и прикрыл дверь. Никто не должен был увидеть его богатство.
Дракончик вновь запищал, и старик вздрогнул.
— Тише ты, — прошептал он и, превозмогая страх, зажал дракончику пасть двумя пальцами.
Существо взглянуло на старика, и ноздри задвигались вверх-вниз, пытаясь обнюхать человеческую руку. Ван убрал пальцы и раскрыл ладонь, давая зверьку запомнить свой запах. Влажный нос заскользил по коже, затем шершавый язык дважды её коснулся, и маленькие круглые зубки впились в руку, пробуя старика на вкус.
Вану стало щекотно, и он засмеялся, а дракончик продолжил жадно слюнявить руку.
— Так ты есть хочешь? — проговорил Ван, взяв нового питомца в руки и поставив его в центр стола.
В тонком луче солнечного света лежала половинка драконьего фрукта, которым не так давно старик угощал другое животное. Он протянул плод дракончику, и тот, уткнувшись в мякоть, стал громко жевать.
Ван ладонью провёл по драконьим крылышкам. Они были немного склизкие и покрыты чешуёй, словно у рыбы. Дракончик поднял голову и продолжил жевать, глядя на Вана. Старик почесал его за ушком.
В этот момент существо резко замерло — пасть открылась, и из неё вывалились остатки фрукта. Чешуйчатое тело задрожало, а глаза широко распахнулись. Раздался громкий хлопок, и сарай наполнился вонью. Дракончик оглянулся на свой хвост и, приподняв его, показал Вану небольшую кучку.
Запах был невыносимым.
Задержав дыхание, старик прижал металлическое ведро к краю стола и кожурой фрукта быстро смахнул в него драконью работу. Затем, прихрамывая, выбежал на улицу, желая унести вонь как можно дальше. Когда он перевернул ведро, вытряхивая содержимое, то обнаружил, что дно стало мягким и оплавленным.
На обратном пути к сараю Ван подумывал продать дракончика как можно скорее: тварь нужно кормить, а она только портит вещи и воздух. Вану это было не по карману.
Встав на пороге, он увидел дракончика, гоняющегося за жирными, но уворотливыми тараканами.
— Старайся, старайся, — пробурчал старик, — завтра у тебя будет новый хозяин.
Дракончик остановился и захрустел. Он повернулся к Вану, а между его зубов дёргались тоненькие лапки. Монстрик втянул их, словно лапшу, а спустя мгновение снова затрясся. Старик уже знал, что это значит: вновь раздался хлопок, а по запаху стало понятно, что ночевать придётся на улице.
Ван взял остатки кожуры со стола, чтобы опять прибрать за дракончиком. Он подошёл к существу, отодвинул его ногой и обомлел — на полу лежал металлический кубик. Старик ткнул его пальцем и обжёгся.
Дракончик подбежал к Вану и лизнул обожжённый палец. Боль сразу утихла. Старик взял существо на руки и посмотрел на него. Питомец крутился и, словно радующаяся хозяину собака, всё пытался лизнуть Вана в лицо.
— Спать тут вредно для лёгких, — сказал Ван, поставив существо обратно на пол, и вышел на улицу. Дракончик, виляя хвостом, поскакал следом.
Ночь они провели под звёздным небом. Из старой рыболовной сети Ван смастерил гамак, повесив его между деревьями вдали от сарая. Приземлившись в «рыбацкую кровать», старик положил дракончика себе на грудь.
Ветер трепал остатки волос на старой морщинистой голове, а дракончик хлопал крыльями и, вывалив язык, пытался лизнуть неуловимые потоки. Попытки были тщетны, и мокрый язык касался то щёк, то лба, то носа старика, вызывая у того смех.
В этот момент Ван и придумал своему питомцу имя — Фонг, что означало «ветер».
Глаза дракончика медленно слипались. Он немного помял грудь старика своими лапами, затем опустился на неё и глубоко засопел. А Ван ещё долго не мог уснуть: он смотрел на звёздное небо и, поглаживая Фонга по чешуйчатому телу, представлял, как будет продавать металлические крючки.
Следующая глава выйдет 08.04.2025 в 10:00
А если любопытство не даёт покоя — вся история в телеграмм-канале "Писать против ветра"
