Не знаю, как вы, а я рад, что в России отменили устные экзамены в школе и ввели ГИА в 9 и 11 классах.
Когда я был относительно молод, девятиклассники почти в полном составе записывались ко мне на историю и общество.
Сначала мне это льстило, но потом стало напрягать, особенно когда я влепил «двойку» совершенно неготовому товарищу, отправил его на пересдачу, а завуч своей рукой в ведомости написала «удовлетворительно» после звонка от разъярённой мамаши.
С тех пор я стал поступать умнее. Если пионЭр не мог ответить на трояк, я давал ему сборник билетов (их за долгие годы накопилось изрядно), и заставлял более-менее связно рассказать любой билет. Пару раз приходилось сидеть часов до четырёх, но на халяву ни одной «тройки» не поставил, чем горжусь.
Постепенно количество раздолбаев, желающих сдать мне экзамен, поубавилось, что меня несказанно обрадовало.
Однако, я не был единственным историком в школе.
По идее, в экзаменационную комиссию входили трое: председатель (в нашем случае – завуч), экзаменатор (учитель, который работал в этом классе), и ассистент (любой другой педагог, желательно аналогичной или близкой специальности).
Обычно завучу было не до нас: она сидела в своём кабинете и сочиняла отчёты, а мы с Васьком (напарником) договаривались просто: ассистент заранее подписывал протокол, а потом тихо линял по своим делам, ну а экзаменатор мог казнить и миловать по своему усмотрению.
Но всё изменилось в 2011 году, когда наша завуч Татьяна Михайловна на пятом десятке лет вдруг отчалила в декрет. На её место назначили молодую и амбициозную Оксану Васильевну, которая заявила, что на всех экзаменах будет присутствовать лично.
В тот год девятый класс выпускал Васёк, поэтому ассистенту (мне) было предписано организовать уборку кабинета, скатерть, цветы, черновики, запасные ручки и прочую лабудень.
Не проблема. Пришёл пораньше, всё сделал.
Хуже всего было тупое присутствие на этом дурацком экзамене: Оксана, зараза такая, с умным видом сидела на председательском месте (я поставил свой любимый жидкий мягкий стул), и срулить не разрешила.
Худо-бедно, основная масса девятиклассников схлынула, оставался один Феня (в миру – Стасик Афиногенов), тихий олигофрен, не имеющий официального диагноза по причине наличия этого самого диагноза у его родителей.
Разумеется, Феня не знал ничего от слова «абсолютно». Был бы он моим, я бы его ещё перед экзаменом загнал на последнюю парту, сунул в руки книжку, к обеду он бы хоть что-нибудь выучил.
Но Васёк не оценил совет, поэтому Стасик, как все, вытянул билет, тупо просидел до конца экзамена, а когда все уже отстрелялись, сел перед нашим столом.
В билете было два вопроса.
На первый Феня не смог ответить ничего.
Второй вопрос звучал так: «Завершающий этап Великой Отечественной и Второй Мировой войны. Итоги, значение и цена Победы».
Разумеется, тоже полный швах.
Конечно, по идее, надо ставить «двойку» и отправлять на переэкзаменовку. Но такого давно уже не случалось, поэтому – не вариант.
И тут я решил подсобить: задам, думаю, наводящие вопросы, а он, глядишь, что-нибудь и ответит.
- Станислав, скажите, а какие сражения ВОВ вы знаете?
- Э-э-э…
- Ясно. А какое сражение было последним? (Конечно, я на Прагу не рассчитывал).
-…
- Станислав, а вы какой язык изучаете?
- Э-м-м… Немецкий…
- Замечательно, а в какой стране говорят по-немецки?
- В Германии.
- Молодец, правильно. А какой город является столицей Германии? Ведь именно там состоялось последнее сражение Великой Отечественной. Как называется этот город?
… Пауза…
… На букву «Бэ»…
И тут в обеззараженном от интеллекта мозгу у Фени что-то щёлкнуло, скрипнуло, он широко улыбнулся и радостно выдал правильный ответ:
- БЕЛОРУССИЯ!!!
Я убежал в коридор.
Фене поставили трояк, он спокойно отчалил в ближайшее ПТУ.
Через три года Феню посадили на шесть лет за соучастие в убийстве.
Он не убивал. Но и не знал, что от некоторых вещей люди умирают.
Впрочем, это совсем другая история.
