Подводный ждун
Африканский ламантин
Последняя среда марта - День признательности ламантинам
Африканский ламантин
Последняя среда марта - День признательности ламантинам
Да, заголовок уже разрушил интригу, ради чего я свернул с трассы в прошлой части. Давайте же посмотрим на это маленькое чудо природы ☺️
День 34. Настоящие кочевники
Только я открыл глаза, как услышал вдалеке гул машины. Здесь удивительно хорошо распространяется звук и ещё со вчерашнего дня я понял, что у меня, вероятно, есть минут 5, прежде чем я встречу машину на дороге.
Испытывать судьбу я не хотел, поэтому быстро собрался и уже спустя несколько минут встречал гостя трассе. Им оказался Антонио. Он уверенно остановился и с обеспокоенным взглядом спросил, откуда я тут взялся, что со мной случилось, нужна ли мне помощь? Я начал отвечать на ломаном испанском и тут он меня переспросил: ты говоришь по-английски? До меня дошло, что он не местный.
Уже в дороге выяснилось, что у меня все хорошо и Антонио зря переживал, сам он родился в Италии и успел пожить в самых разных точках света, сейчас же живёт в США и отправился в месячное путешествие по Южной Америке! Ох, как же приятно было говорить на английском, пусть без практики он и перестал быть столь нативным для меня, как раньше.
Мы пролетели эти 50 километров и по дороге на озёрах видели розовых фламинго! И снова появились гуанако, я понял, что они отнюдь не редкость здесь.
Гуанако!
Так куда же мы так хотели попасть? Ради чего я был готов идти 60 километров, а он ехать больше 300? Все дело в мысе Punto Tombo. Вернее, его обитателях, что приплывают сюда на несколько месяцев в году, пока не станет слишком холодно. Это пингвины! Сотни. Тысячи. Десятки тысяч магеллановых пингвинов! Они теплолюбивы, поэтому курсируют вслед за летом и следующий их пункт назначения - Бразилия. Я никогда не видел пингвинов в дикой природе, поэтому вопрос о посещении даже не стоял. Как я узнал о них от Жени и Даши, было решено - я должен их увидеть 🤗
Мы с Антонио прошли в национальный парк, оплатили билет и на тропе нас повстречала одна из сотрудница, что охотно объяснила нам, как нужно себя вести. Правила оказались более чем мягкими - к пингвинам можно приближаться не более чем на 1 метр. Если же пингвин начинает нервно крутить головой, закидывать ее набок, это значит, что ему некомфортно и стоит удалиться, чтобы не навредить (ещё он может попытаться напасть, я видел и такое!).
Не прошло и 5 минут, как мы повстречали нашего первого пингвина. Затем ещё двух. И ещё. И ещё. По парку вела специально отведенная тропа, что пролегала прямо по "пингвиньему королевству". Нас окружали сотни нор и пар, что заботились о своих малышах. Кто-то даже дрался, защищая гнездо, кричал или спасался бегством.
По началу мы очень беспокоились о том, не мешаем ли мы им, не пугаем ли, но они до того привыкли, до того спокойно воспринимали наше присутствие (даже в непосредственной близости), что мы тоже смогли расслабиться и просто насладиться их милым обществом. Что же до нашего знакомства, то было приятно встретить единомышленника и разделить эмоции от происходящего. Пингвины тут свободно курсируют по окрестностям, гуляют по туристической тропе, то и дело перегораживая дорогу. Мы уступаем и ждём столько, сколько потребуется.
- Я думаю, он мечтает.
- О большой рыбе!
Выходим к морю, где видим ещё около сотни экземпляров, особенно нас радует то, что туристов очень мало, мы приехали к самому открытию. Пингвины только просыпаются и неспешно идут к морю, чтобы добыть еду себе и своему потомству. Где-то далеко в море я даже замечаю морского льва. Вернутся не все.
Антонио угощает меня обедом, мы шутим про то, не из пингвина ли местное мясо. Нет, это лишь курица и свинина. Возвращаемся в машину и я вновь попадаю на трассу. Антонио предлагает присоединиться к его поездке в Пуэрто-Мадрин, но я вынужден отказаться - уже решено, я хочу успеть добраться до Ушуайя к Новому году. А автостоп такая штука, что никогда не знаешь, что тебя ждёт. Путешествие в путешествии.
На прощание угощаю Антонио мате, поскольку с удивлением обнаружил, что за две недели в Аргентине ему не довелось его попробовать. Он разделяет мою радость от того, что не нужно ждать, пока он заварится. Прощаемся, может дорога ещё сведёт нас в Ушуайя, кто знает! 😉
На трассе меня встречает мощный ветер. Доходит до того, что я прикрепляю фастексом рюкзак к ноге, чтобы его не сносило с дороги. Сейчас взлечу!
Спустя пару часов останавливается Лисандро на фуре и мы продолжаем путь на юг, но уже вдвоем. В салоне машины я замечаю несколько наклеек с симпсонами, затем татуировку на руке водителя. Спрашиваю, выясняется, что он с самого детства без ума от этого мультфильма, а татуировок у него на эту тему не 1 и не 5... 😅 В Южной Америке это очень популярный способ подчеркнуть индивидуальные особенности, интересы. Поэтому, кстати, к моей единственной татуировке относятся с особым уважением и интересом.
Чем дальше мы уходим на юг, тем сильнее становится ветер. Солнце скрывают, казалось бы, тучи. Но нет - это песок и пыль поднимается ветром. Лисандро рассказывает о том, что из-за столь сильного ветра пустые фуры частенько переворачивает. Мы едем осторожно, потому что, несмотря на груз, фуру покачивает из стороны в сторону.
Кругом нет ничего, кроме крохотных кустарников, гуанако и бесконечной равнины, что уходит за горизонт - такая вот Патагония на восточном побережье, вдали от Анд. Суровая и бескрайняя.
В крупный город Комодоро-Ривадавия мы приезжаем уже к закату. Прощаемся и я отправляюсь на поиски места под палатку, но быстро понимаю, что в центре его не найти. Кругом один лишь песок, холмы песка, горы! Главная ценность здесь - нефть и газ, что добываются именно в Патагонии. Так Лисандро вез на юг еду, а отсюда фуры везут бензин. Бартер.
Дует сильный ветер, солнце село. Становится настолько холодно, что я вынужден укрыться на автовокзале, где распаковываю часть теплых вещей - куртку, штанины. Без них идти дальше без вреда для здоровья уже не получится. Очень холодно. Ещё и песком забивает глаза, но очков у меня нет.
Иду по засыпающему городу, кругом подозрительные личности, на паре углов точно замечаю барыг. За день очень сильно устал, иду без сил. Спустя пару часов, нахожу футбольное поле, но там слишком сильный ветер. Пристраиваюсь к забору в стороне от глаз и ставлю палатку с видом на местный отель. А почему бы и нет? 🤔 У меня свой. 1000 звёзд.
Ветер не стихает, но внутри тепло. Надеюсь, что палатка выдержит. Не хотелось бы остаться без дома на юге Патагонии - здесь летом куда холоднее, чем в Сибири. Прекрасный выдался день!
Конец. В следующей части мы оторвемся ненадолго от Южной Америки и я расскажу о своем плане путешествия в Меланезию.
Чтобы оставаться в курсе событий, можете подписаться на телеграм. Там выходят анонсы.
Для океанических жителей киты — это что-то вроде сказочных эльфов. Они редко рождаются, успевают пережить с десяток поколений рыб, а их гибель отзывается по всей экосистеме. Но если после смерти эльфа в фэнтези природа скорбит, то гибель кита — это праздник живота, который может длиться до 100 лет!
Налетай, обед!
Китовье посмертие можно разделить на 5 этапов. Первый — самый несимпатичный. Свежепочивший кит не тонет, а превращается в раздутую газами плавучую баржу. Сразу после остановки работы пищеварительного тракта за дело принимаются кишечные бактерии. Они переваривают остатки пищи и выделяют летучие газы. А несколько дней спустя газов становится очень много.
Находиться рядом с такими тушами может быть крайне опасно.
В итоге животное раздувается от огромного объёма водорода и метана. А снаружи его объедают акулы и другие крупные хищные рыбы, обитающие в верхнем ярусе океана. Конечно, такое долго продолжаться не может. В лучшем случае, один из падальщиков укусит глубже, чем следует, и выпустит весь газ. В худшем — внутренне давление станет так велико, что кит взорвётся. Зрелище не из приятных и похоже на взрыв сверхновой.
Они никогда в жизни не видели столько пищи. Я, если честно, тоже.
После оглушительного окончания первой стадии, туша огромного зверя быстро погружается на глубину в 2-3 километра. Миксины, глубоководные акулы, раки, бокоплавы и креветки с жадностью бросаются на китовьи останки и пожирают их. Но как бы они не старались, больше 60 кило в сутки им съесть не удаётся. Поэтому поедание мягких тканей растягивается на месяцы.
Этот кит находится под властью осьминогов. Найдите себе другого.
В это время вокруг мёртвого кита формируется новая экосистема. Упав на дно, кит принёс с собой около двух тонн чистого углерода, а также килограммы микро- и макроэлементов. Это невероятное богатство. Обычно такой объём ресурсов достигает дна за 100-200 лет, а тут привалило всего и сразу. В радиусе 2-3 сотен метров от кита резко увеличивается количество планктона и бактерий. Следом за ними появляются целые поля многощетинковых червей и других фильтраторов. Затем на игровом поле появляются фильтратороеды и фильтратороедоеды. Жизнь набирает обороты.
Вот такую красоту может породить погибший кит.
Экосистема и не думает сбавлять обороты, даже когда все мягкие ткани уже съедены. Практически вся органика сконцентрирована в радиусе полукилометра от места падения кита. Возрастает количество роющих животных, которые каждый день пропускают через себя кубометры донных отложений. Лишь через 5-6 лет плотность органики уменьшится до стандартного уровня.
Пиршество посещают и морские пауки — жутковатые любители падали и фильтраторов.
А вот на скелете жизнь будет кипеть ещё десятилетиями. Кости кита богаты жирами, они составляют до 6% массы скелета. И всё это богатство очень трудно извлечь. Останки колонизируют специальные черви — оседаксы. Эти существа живут исключительно в костях морских гигантов. Запасов провианта им хватит на 50-100 лет вперёд!
Костяные червячки во всей красе.
И даже когда вся органика до последней молекулы будет съедена и унесена из костей, китовий остов всё равно будет точкой биоразнообразия посреди пустынного дна. Тщательно вычищенные кости — это отличное место для прикрепления губок и кораллов! Кит превращается в маленький коралловый риф, глубоководный оазис. Вот так одна смерть способна породить тысячи жизней!
Остатки пиршества.
Фотограф Brian Skerry.
Галапагосский морской лев и рыбы-кардиналы.
Фотограф Cristina Goettsch Mittermeier.
Залив Монтерей, Северная Америка.
Фотограф Paul Nicklen.
Нингалу. Австралия
Справились? Тогда попробуйте пройти нашу новую игру на внимательность. Приз — награда в профиль на Пикабу: https://pikabu.ru/link/-oD8sjtmAi
Детёныш белухи позирует перед камерой. Мама на заднем плане.
Окраска детёнышей белухи часто бывает серой или коричневой при рождении и светлеет с возрастом.
Фотограф Brian Skerry.