Лучшая корейская дорама
Конечно, это лишь мое скромное мнение!
Корея ежегодно выпускает десятки дорам. Какие-то из них не получается даже досмотреть до конца, какие-то остаются в памяти надолго. Есть дорамы, что тянет пересмотреть со временем. Но лишь одна из них засмотрена мною до дыр :)
Да, понимаю, сколько людей – столько и мнений. Что настолько понравилось мне, совсем не обязательно впечатлит вас. Но… попробуйте, посмотрите эту шикарную историю и составьте собственное мнение.
Думаю, она позволит больше узнать о корейцах и Ю. Корее, чем долгая лекция. В ней на удивление гармонично совместили все: интересные судьбы, живых и харизматичных героев, культуру и нравы страны, романтическую линию и не одну, любовный треугольник, историю истинной дружбы и многое другое.
И конечно же актеры-красавчики в наличии – Рю Джун Ель, Пак Бо Гом, Хери, Рю Хе Ен и другие.
Итак… это дорама «Ответ в 1988».
Ответ на пост «Про молодых мам»
Читая про молодых мам, вспомнил соседку, которая выглядела моложе своих дочерей. Но история не про молодость, а про её первое свидание.
Отдыхала она летом у бабушки в деревне, и назначил ей как-то свидание один из местных парней. Парень ей не очень нравился, да и не ровня ей -- она городская, а он деревня какая-то. Но место было назначено романтичное, около какого-то большого дерева на околице. Ну и первое свидание в жизни -- как ни крути, тоже событие.
И так получилось, что она туда пришла первой. Молодая была, зелёная, где-то наслышалась, что приличная девушка на свидание должна слегка опоздать. А как опоздать, если ты уже пришла, да и место тут открытое, вся деревня на виду, дальше поле? Вот и возникла у неё гениальная идея залезть на дерево, выждать там определённое время после прихода суженного, а потом и спуститься к нему аки ангел с небес.
Сказано, сделано. Пришёл ухажёр. Терпеливо ждёт. Выждав время "для приличия", она собирается спускаться. И вдруг обнаруживает, что пока она пыталась выглядеть "приличной девушкой", тихонько прижавшись к стволу дерева, в итоге стала выглядеть приличным трубочистом: похоже, недавно возле дерева кто-то из соседей палил костёр, в итоге ствол хорошо так закоптился.
В итоге первое свидание так и закончилось. Она, дурёха, с чумазым лицом и чёрными ладошками, не говоря уже про одежду, на дереве, а он, гад такой, под этим деревом 2 часа ходит кругами.
Впрочем, как она рассказывала, возможно, именно поэтому в итоге у них с мужем всё и сложилось. Свидание получилось очень запоминающимся, ну и чувство вины тоже добавляло лояльности по отношению к избраннику...
Из воспоминаний по молодости.
Незнаю, почему я решил написать первый пост именно про это приключение. Сегодня пятница, из всего что я мог вспомнить и написать свои мысли, именно вспомнил про эту историю. Дело было - тоже пятница. Однажды, я по молодости познакомился с очень красивой девушкой. Это было в клубе, тогда я был совсем молодым и выпившим. Еще раз незнаю... Как я смог с этой девушкой найти общий язык, и привлечь свое внимание в таком состоянии. Она была такой обаятельной и красивой, что я позабыв про все пошел за ней. Было уже утро. Город еще не проснулся от бурной и тяжелой недели а вокруг так тихо и спокойно... Солнце на восходе, испаряя ночную росу и окрыляя идущих пешком свежим воздухом. Все вокруг начало оживать, просыпаться а я провожал ее на руках. Мы шли пешком - вокруг только мы, и звук каблуков от ее стройных длинных ног исходящих об асфальт, и раннее пение птиц. Такая романтика и ее локоны. Я был таким счастливым и парил в облаках с такой красавицей, а она отвечала взаимностью. Только представьте. По пути целовались и много разговаривали, шутили. Между нами уже некая связь появилась, и она мне говорит и зовет к себе, еще сильнее окрыляя меня. Дошли до дома, и когда поднимались на лифте целовались, неожиданно просунула свои ручки в мои штаны. Тогда я был твердо уверен что она уже моих обьятиях. Нефига она смелая. Поднялись на самый последний этаж9й, и она сказала что ей нужно в квартире кое что поправить, а я остался ждать в коридоре. Не могу понять почему закрыла дверь на замок. В то время я думаю про себя, сейчас она будет моей. Проходит время а ее нет...
Я стою жду и думаю, неужели она заснула даже не оставив свой номер телефона, но она тоже была пьяна. Облом вселенной, мои ожидания и возбужденность не смогли устоять перед здравым смыслом. Я ждал и ждал, а что надо было делать. Я не из тех кто бррсает все и сдается. Я всегда стараюсь добиться желаемого.
Почему я так все помню ярко, потому что далее очень незабываемое приключилось, хоть и выпившим. Подождав, я ненамеренно случайно запомнил дверь квартиры какая от края дома. Потом может хотел уйти домой, но спустившись вниз на улице посчитал по пропорции от края дома соотношение балкона к квартире. Пьяная задумка пришла в голову. Как же к ней пробраться в постель если наружные двери закрыты... Она же просто заснула...
Поднялся по лифту до последнего этажа потом перелез на крышу дома😂 вот я дурак азвртный и отчаянный думаю сейчас. Посчитал какой балкон по соотношению двери от края дома. И спустился. Мог упасть по пьяни, мог не в ту квартиру попасть. Какова была вероятность... Слишком долго печатаю, и друзья уже говорят в телефон вошел. И я сейчас отдыхаю, с большим трудом написал все. Расскажу что было дальше в следующем посте на здравом уме если будут желающие услышать мою историю. А приключения только начались.
Непруха.
В молодости,когда я учился в институте,у нас на курсе один парень долго ухаживал за сокурсницей.Подробностей никто не знал но настал тот день-или вечер-когда она его пригласила к себе домой.Он,как положено,купил большой букет цветов а на остаток себе чебуреков.Пришёл к ней в гости-посидели до поздна в её комнате,её родители были не против и не мешали.Ну и настал момент тех самых слов-я в ванную схожу а ты пока раздевайся.Она вышла из комнаты,выключив свет,т.к.-темнота друг молодёжи.Он разделся ,прилёг и ждёт её.Но те самые чебуреки,видимо были ещё со времён НЭПа,начали его досаждать.Прихватил желудок у него.Он недолго думая нашёл,в полутьме,какой-то целофановый пакет и опорожнился в него очень жидким стулом.Не долго думая он открыл форточку и запулил туда этот пакет.А с улицы на этом окне была противомоскитная сетка и отфутболила этот пакет обратно в комнату.Пакет разорвался на лету и облил его своим содержимым.И в этот момент заходит она в прозрачном пеньюаре...
Джульетта едет в Сибирь: школьница из Крыма сбежала к парню в Новосибирск
Неделю полиция и волонтёры искали сбежавших подростков: 17-летних Руфину Василенко и Артемия Якобия. Как рассказали друзья школьников, влюблённые познакомились год назад по переписке в сети. Нынешним летом Артемий, не предупредив родителей, собрал вещи и поехал на север Крыма, в село Раздольное, — парень жил у Руфины, пока его не задержала полиция. А через три месяца уже Руфина отправилась к возлюбленному в Сибирь — 30 октября девушка приехала в Новосибирск, а 31 октября из дома пропал Артемий. Неделю пара каталась по региону, скрываясь от полиции, а чтобы запутать следствие, школьники каждый день создавали новые страницы в соцсетях и тут же удаляли их. 7 октября у беглецов закончились деньги, и школьники приехали на заработки в Новосибирск. Здесь их и задержали. Подробности побега и возвращения домой российских Ромео и Джульеты — в материале корреспондента НГС.НОВОСТИ.
Из жизни общажной
Я до сих пор спокойно ем хлеб с майонезом, если надо. Просто хлеб с майонезом сверху.
А в общежитии это было основным блюдом.
Берёшь батон, режешь вдоль, выливаешь гору майонеза и сидишь, точишь. Непременно со сладким чаем. Было вкусно. А кто-то сейчас явно передёрнулся, справляясь с омерзением и тошнотой.
Мы разбирались в сортах майонеза, как ведущий французский сомелье – в винах. Они отличались по вкусу, запаху, питательности и цене. Помню, я ходил вдоль прилавков, прикидывая: смогу ли дожить до следующих денег, если куплю вкусную «Рябу» или «Слободу» вместо доступного, простого и дешёвого «Скита» в ведре. А иногда, когда нас всё доставало, мы брали проверенное временем меню: ящик пива и пару батонов хлеба. На пиве можно прожить довольно долго. Мы называли его «жидкий хлеб».
Мы были худощавы, вечно голодны, и в головах у нас было всё что угодно, кроме учёбы. Учёба воспринималась как необходимое, неизбежное зло, поэтому каждую сессию, получив заветное «уд.» или даже «хор.», мы чувствовали себя так, будто отрубили сказочному чудищу одну голову из доброго десятка. Но на следующий год головы вырастали снова, и даже множились.
В нашем общежитии, как и много где в двухтысячных, был строгий пропускной режим. Гости получали временный пропуск, и были обязаны покинуть режимный объект до восьми вечера. Привести друзей на ночь, чтобы попьянствовать в тёплой компании, или, пуще того, девушку – было невозможно. По крайней мере, в этом была абсолютно уверена бабушка-вахтёрша — и деканат. Мы не спешили их разубеждать.
Ночью общежитие оживало. Днём оно было достаточно тихо и пусто. Вечерами же отовсюду слышался гомон, музыка, разговоры. Но именно ночью оно жило своей, непонятной постороннему человеку, жизнью. Когда я думаю про наше ночное общежитие, мне неизменно вспоминается «Дом, в котором…».
Ночью в общежитии появлялись кошки.
Кошки жили в нём всегда, на каждом этаже – по одной-две, им насыпали дешёвого корма или просто отдавали объедки со столов, и они никогда не шли на руки, затисканные с младенчества сотнями студентов. Но именно ночью кошек становилось много. Никто не знал, почему. Ты шёл по коридору, и в неверном свете одной-двух ламп на тебя неизменно смотрели десятки кошачьих глаз.
Хотя, может быть, это двоилось в глазах от юношеской влюблённости, голода или пива. Или от всего сразу.
Ночью, остановившись на любом этаже и прислушавшись, можно было отчётливо услышать негромкие звуки старой радиолы, через помехи играющей что-то из семидесятых. Шутника с радиолой искало не одно поколение студентов, но безуспешно. Наконец, все стали относиться к этому как к ещё одной, не самой большой, странности. Одно время среди первокурсников ходила легенда, что при очередном ремонте где-то в вентиляции замуровали старое радио, и оно до сих пор играет. Тем, кто вечно хочет найти хоть какой-то ответ, такого объяснения хватало. Их не смущало то, что репертуар радиолы не совпадал ни с одной из доступных радиостанций.
Ночью общежитие казалось в несколько раз больше. Возможно, потому, что в коридорах уже не было людей. Гулкие шаги были обманчивы: там, где не горели лампы, темнота зелёными, кошачьими глазами скрадывала и поглощала звуки. Так что идущего тебе навстречу человека можно было просто не заметить, пока не окажешься совсем близко.
Ночью я неторопливо гулял мимо рядов дверей, впитывая невнятные голоса, запахи, шум, и гадал, что происходит в той или иной комнате. Иногда тянуло постучаться. Но это, всё-таки, было общежитие, так что я просто проходил мимо.
В ветреные, осенние ночи общежитие дышало и вздрагивало. Наверное, у него ломило кости.
И, наконец, ночами в общежитии можно было заблудиться. Ты шёл гулять, слабым фонариком обводя стены и рассматривая надписи, что днём ускользали от твоего взгляда, а потом, очнувшись, долго не мог понять, на каком этаже и в каком крыле находишься.
Среди среднестатистической пошлости – как в виде текста, так и наскальной живописи – попадались действительно интересные вещи. Я даже не говорю сейчас про на удивление острую романтику – к примеру, на третьем этаже, около пожарной лестницы, сильным, размашистым мужским почерком было начертано: «Я вышел в моё небо». И, чуть ниже, убористым женским – «А лучше бы в моё…». Весной такая романтика расцветала особенно ярко. Имён под этими надписями не оставляли. Говорят, когда-то за подобный вандализм могли выселить из общежития, но затем в нём сменилось руководство. Новый комендант вскоре махнул рукой на расписывание стен, а привычка писать анонимно – осталась.
Нет, интересным здесь было общение. В пору расцвета ICQ, чатов и прочего – на стенах общежития процветала неторопливая, короткая, невероятная переписка, которую можно было читать не отрываясь. Это было странно. Говорили обо всём. Иногда – о чём-то, что было совершенно непонятно тебе, как будто написано на другом языке. Слова понятны, а смысл – нет. Говорили вдвоём, втроём, вдесятером. Нового сообщения можно было ждать через сутки – или через месяц. Традиционно все старались оставлять их незаметно, так что можно было, к примеру, представить себе, что сообщения появляются сами по себе. А это интересней, чем узнать, что их пишет толстый очкарик Веня из двести второй.
Иногда мне казалось, что некоторые сообщения написал я сам – такие они были знакомые и близкие. Я никогда не отвечал на них – мне не хотелось разочароваться.
В общежитии всегда очень уважали личное пространство. Или не уважали – как посмотреть. В любом случае, никто не мешал тебе заниматься чем-то шумным, а ты не мешал заниматься чем-то шумным другим. Между комнатами царил холодный, сдержанный нейтралитет, что совершенно не мешало устраивать групповые попойки по какому-нибудь случаю, или же ночами писать друг другу сообщения на стенах. Впрочем, писали далеко не все. Ещё меньше признавалось в том, что пишут.
Зато пили почти все. Это было то время, когда предложение выпить вызывает жуткий энтузиазм и прилив сил. Мы ещё не умели веселиться без алкоголя – без него нас не отпускали наши проблемы.
Я всегда говорил, что общежитие отлично учит не страдать от одиночества в толпе и не смешиваться с ней. Вряд ли кто-то из нас задумывался, как сильно пригодится это умение в будущем.
А ещё в общежитии можно было найти что угодно. Пусть через десятые руки, пусть обойдя кучу комнат, но ты, наконец, слышал: «Миша из триста четырнадцатой говорил, что недавно у кого-то брал». И ты шёл к Мише из триста четырнадцатой. А от него – к Лёне. А от него – к Пете… Правда, иногда круг замыкался. И ты шёл дальше, пытаясь догнать вещь.
В общежитии был свой, особенный запах. Сильный, больничный запах хлорки, которой пользовались уборщицы, появлялся по утрам – и сразу сдавал позиции.
Он уступал запаху еды, носков, сигарет, пива, дезодоранта и кошек. Эти запахи превращались в странную смесь, которая с тех пор чётко ассоциируется у меня с общежитием. Не с домом, нет – общежитие не было домом ни для кого. Но с местом, в котором действуют свои законы, и в котором огромное количество разных людей умудряется друг другу не мешать.
И я до сих пор спокойно ем хлеб с майонезом, если надо, и не смешиваюсь с толпой, не страдая от одиночества.
Но в то время каждый из нас, вместе со своим одиночеством, никогда не был один.
Лишь много позже понимаешь, как это бывает важно.