Этим коллажом Стас Садальский напомнил о сегодняшней дате:

Звезде культовых советских фильмов, выпускнице ГИТИСа , ученице Григория Конского - Людмиле Касаткиной сегодня исполнилось бы 100 лет.... У нас с ней одна Альма-матер - ГИТИС. И один учитель - Григорий Конский. Только Людмила - выпускница первой мастерской Григория Григорьевича, а я - последней. Во многом благодаря ему мы стали актерами, поскольку меня не принимали в ГИТИС из-за прикуса, а Касаткину отчисляли за профнепригодность. И нас обоих отстоял любимый педагог. Помню, как Людмила умела реагировать на хамство: однажды на сборе труппы в театре Российской Армии одна молодая актриса стала говорить Касаткиной какие-то гадости. Та рассмеялась и сказала: «Я вас не слышу!». Великая женщина, прожившая жизнь достойно: без пиаров и скандалов. Я думаю ещё много поколений будут смотреть фильмы с её участием и восхищаться Посмотрите на её фото - лицо излучает свет, доброту и радость...Что ещё примечательно: её голос всегда узнаваем. Таких артистов не много, чей голос мы бы могли узнать мгновенно

- Людмила Ивановна, свой счастливый билет в кино вы вытянули в 1954 году, когда попали на главную роль - Леночки Воронцовой в картине «Укротительница тигров». Не страшно было входить в клетку к тиграм?

-- Когда со мной подписывали договор, там ни слова не было о тиграх. Я играла укротительницу в «жизни», а Маргарита Назарова, ассистентка дрессировщика Бориса Эдера, снималась с тиграми. Назарова одного со мной роста, нас одинаково одевали, со спины не отличишь. Мы отработали восемь месяцев, но когда режиссер посмотрел отснятый материал, то увидел: в сценах со зверями - укротительница спиной, а моего лица нет. Режиссёр вызвал меня к себе и вдруг заявил: «Фильм не выйдет на экраны, ляжет на полку, потому что он неубедителен. Картина об укротительнице, а вас там нет. Есть один шанс на спасение фильма - если вы войдете в клетку».

Я стала уговаривать себя: «Чтобы спасти фильм, мне надо войти в клетку». Я попросила разрешения съездить в Москву к родителям, так как съёмки шли в Ленинграде. Все дело в том, что за две недели до этого разговора на моих глазах произошел ужасный случай. Муж Маргариты Назаровой - высоченный красавец Константиновский, укротитель тигров, проводил очередную «пустяшную» репетицию с группой тигров - прыжки с тумбы на тумбу. Прыгавшая тигрица вырвала у него из руки кнут. И пока дрессировщик отвлекся на мгновение, другой зверь прыгнул ему сзади на спину. Тигрица, чтобы удержаться, выпустила свои огромные когти. Сползая со спины, она «сняла» кожаную куртку вместе с кожей укротителя. Было море крови, укротитель потерял сознание...

Видеть это и давать согласие на съёмки перед мордой тигра было безумием. Но я согласилась. Я приехала в Москву. Родителям естественно ничего не сказала, но, как потом вспоминала мама, я никогда не была так внимательна и ласкова с ними, как в те три памятных дня раздумий. А я с ними прощалась навсегда.

-- Можете вспомнить тот момент, когда вы вошли в клетку к тиграм?

-- Рано утром меня привели на студию. Я старалась не думать о предстоящих съёмках. И вот все готово, в руках у меня заостренная палка и шамберьер. Эдер пихает меня в вольер, закрывает дверь. «Наступайте, бейте!» - командует он. Я изо всех сил ударяю тигра. Тигр рычит, поднимается на задние лапы. Приближаюсь настолько, что тигр ударом лапы ломает палку, а другой лапой вырывает шамберьер. «Немедленно падайте!» - кричит Эдер. Падаю, тигр перепрыгивает через меня. Я вскакиваю, подбегаю к решетке, где мне должны передать другие палку и кнут. Тигр носится по вольеру и дважды так бьет меня хвостом по сапогам, что я с трудом удерживаюсь на ногах. Конечно, было очень страшно, но я справилась. Как выходила из клетки, не помню. Но была счастлива, что мне удалось побороть свой страх и выполнить задание режиссера. Фильм вышел на экраны страны в 1955 году. На следующее утро после премьеры я проснулась знаменитой на весь Союз.

-- После выхода на экран «Укротительницы тигров» у вас появилось много поклонников, наверное, были и запоминающие встречи?

-- Меня стали узнавать на улицах, брать автографы, интервью. Тогда в первом в жизни интервью я рассказала, что родилась и жила до трех лет, пока родители не перебрались в Москву, в деревне под Вязьмой. Дня через три раздается звонок: «Люда, Люся, Мила, или как там тебя? Это тебе звонит клоун Юрий Никулин. Мы ведь земляки, я родом из соседнего с твоим села! Таня, моя жена достала селедку «иваси», мы её разделали. Вари картошку, сейчас приедем в гости».

До последних дней мы дружили с Юрием Никулиным. Он был удивительным, добрейшим человеком. Скольким бездомным, мыкающимся по всей стране циркачам он помог! И неслучайно великолепный памятник ему на Новодевичьем кладбище был сооружен на деньги, собранные в основном цирковыми артистами. Кстати Юра, как и все мои друзья, знал мой секрет, что мне категорически нельзя есть чёрную икру.

-- Почему?

-- Во время войны отец был на фронте, а мы с мамой и братом жили в Москве. Раз в месяц по карточкам - одна взрослая и две детские - давали мясо. Стоять в очереди приходилось всю ночь. Мы с братом подменяли маму, ведь она и работала, и ездила на лесозаготовки. И вот однажды, когда мы достоялись, выяснилось, что перед нами мясо кончилось. В нашу кастрюлю навалили черной икры. Придя домой усталые и голодные, мы с братом набросились на чёрную икру и... очнулись только в больничной палате. Нас еле спасли. С тех пор у меня к чёрной икре идиосинкразия - не переношу. Я не раз говорила своему мужу: «Сергей, тебе крупно повезло, твоя жена никогда в жизни не попросит чёрной икры».

-- Есть золотое изречение: «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты».

-- Я очень счастливый человек. У меня были замечательные учителя и партнеры. В ГИТИСЕ - педагоги во главе с худруком МХАТа Тархановым. Мне очень повезло с партнерами. Владимир Зельдин, Нина Сазонова, Армен Джигарханян, Сергей Филиппов, Игорь Горбачев. Это блистательные актеры, у которых я училась тогда и продолжаю это делать и сейчас.

В кино мне повезло, я сразу попала в партнерство с Павлом Кадочниковым. Он меня и Ленечку Быкова учил осваивать этот великий кинематограф. Я дико боялась крупных планов, ведь для театральной актрисы это в новинку. Я не знала, что лицо нельзя морщить, слезы текут, а лицо не морщится. Кадочников учил с нас с Быковым всему.

-- Следующие яркие роли в кино вы сыграли в фильмах своего мужа Сергея Колосова. А как вы познакомились?

-- Сергей, прошедший всю войну и получивший два ранения, увидел меня в театре Советской армии. Увидел, влюбился и стал моей судьбой, а я стала для него счастливым талисманом. Наш творческий союз оказался очень плодотворным. В фильмах мужа я сыграла свои лучшие роли. Обыватели думают, что Сергей снимал меня по блату, как жену. Но ведь из 13 фильмов я ни одного ему не завалила. Эльдар Рязанов замечательный режиссер однажды сказал моему мужу: «Конечно, если бы у меня была такая жена, как у тебя, я бы тоже сделал потрясающие картины».

Я не обращаю внимания на злые языки. Когда я слышу разговоры, что «Касаткиной повезло, она без ролей не останется, её муж снимает», во мне рождается еще больший азарт. Желание победы. На злость всем злопыхателям.

-- Людмила Ивановна, напомните нашим читателям, в каких кинофильмах Сергея Колосова вы снимались?

-- В «Укрощении строптивой». В «Душечке». В первом советском многосерийном фильме «Вызываем огонь на себя», где я сыграла роль юной подпольщицы. Тогдашнее телевизионное начальство очень сомневалось, что зрители будут четыре вечера подряд смотреть картину о войне. Но успех этого телесериала в 1964 году был фантастический. Во время телевизионной трансляции улицы городов буквально вымирали. Режиссеру фильма и мне приходили мешки писем. Каждый фильм Колосова был безупречно правдив с исторической точки зрения. Взять, например «Операцию «Трест», рассказывающую о яркой странице работы чекистов. В фильме была правдиво показана первая русская эмиграция, её активные деятели - Кутепов, Врангель.

Я играла роль Марии Захарченко - ярой монархистки, по тем временам злобного врага советской власти. Это сегодня некоторые считают, да и я иногда так думаю, что для России лучше, когда во главе её стоит самодержец. Да, собственно, разве наши тогдашние партийные руководители не вели себя по-царски, не делали все, что им приходило в голову? Никита Хрущев отдал Крым, где у нас сейчас проблемы. Леонид Брежнев взял из Оружейной палаты бриллиантовую диадему и подарил жене Насера. Для воплощения роли Марии Захарченко на экране мне нужно было найти субъективную правду этой женщины. Я поняла, что это самозабвенная любовь к Родине - России. Она не нашла иного способа борьбы за свой идеал, кроме терроризма...

-- Говорят, что у вас вспыльчивый характер?

-- Я очень эмоциональный человек. Я иногда вспыхиваю, но если вижу, что муж повернулся спиной и пошел, я понимаю, что его чем-то обидела. Тут же бегу за мужем и говорю: «Прости меня, родной, я что-то не то сказала. Прости меня, пожалуйста». И Серёжа меня прощает, потому что понимает, что я говорю искренне.

Когда я готовилась к роли в фильме «Укрощение строптивой» я пыталась понять, почему вдруг дерзкая, строптивая Катарина начинает уступать своему мужу. На ком проверить? Естественно на муже? И я начала уступать Сергею. Я научилась у Шекспира тому, что оказывается любовью можно быть укрощенной. Уступать это прекрасно. Уступать - это не слабость, а великое благо.

-- Правда, что на съемках фильма «Вызываем огонь на себя» вы едва не погибли?

-- Я снималась в эпизоде, когда наши самолеты бомбят фашистский аэродром. На экране - хроника, а на земле пиротехники подкладывали взрывчатку. Но никто из них не знал, куда пойдёт волна? А волна пошла прямо под моё корыто из очень толстой жести. От взрыва корыто разорвало в куски, которые полетели мне на голову. Слава Богу, что меня вовремя рванул за руку осветитель. Секунда решала мою судьбу.

-- Людмила Ивановна, вы с институтской скамьи пришли в театр Советской  армии и остались в нем навсегда. Почему?

-- Потому что в этом театре всегда были выдающиеся режиссеры, великие актеры и великолепный, невероятно разнообразный репертуар. Хочешь классику - пожалуйста, хочешь современную социальную драму - пожалуйста, хочешь военно-патриотическую пьесу, пожалуйста, а хочешь мюзикл - хотя такого слова мы еще не знали, но тоже - пожалуйста. В нашем театре уже шел «Учитель танцев». И уже тогда блистал в этом спектакле великий, легендарный артист Владимир Зельдин.

-- Людмила Ивановна, у вас миллионы почитателей во всех странах Содружества, десятки наград. А как вы относитесь к своим званиям?

-- Я не просила этих званий. Звания я воспринимаю как еще один камень, положенный на твои плечи. Раньше за звания хорошо доплачивали. Сейчас об этом смешно говорить, как и о моей пенсии. Талант - затасканное слово. Сейчас есть фабрики звезд, проект «Народный артист». Это оскорбительно для настоящих артистов, которые добивались званий всей своей жизнью. А сегодня эти звания ничего не стоят. Любовь зрителей купить нельзя. А меня, надеюсь, любят, как в России, так и в Беларуси.

Записал Азар Мехтиев, белорусский писатель.

Олег Басилашвили: «Плохо то, что от нас бегут все бывшие республики Советского Союза».