Петрович, как всегда, всех удивил, достав из пакета бутылку хорошего шампанского и дорогой французский коньяк в подарочной упаковке. На радость ребятишкам кто—то принес торт, Кирилл заканчивал жарить шашлык.
Взрослые решили разместиться прямо на улице, под навесом, благо июньский вечер позволял это сделать с комфортом. Детям, которым в зависимости от возраста нужен был Wi—Fi или мультики, накрыли в доме.
Косте со Светланой компания Кирилла явно пришлась по душе, они активно участвовали в общем разговоре, но особенно Константин сдружился с Сергеем Николаевичем, они вместе выходили «покурить», видно было, что у них нашлись общие интересы.
Несколько за полночь начали расходиться. Те, кто живет ближе, пошли проводить тех, кто живет дальше. Петрович, сославшись на усталость, вызвался посидеть Мариной, а чтобы она не скучала, Кирилл подключил старый плейстейшн сыновей, которые уже давно выучились и разъехались.
Еще за столом Сергей Николаевич рассказывал о том, какие инородные предметы (и чего человек только в себя не толкает) можно найти в теле человека и о своей маленькой коллекции, собранной за почти 30—ти летнюю практику. Костя со Светланой, видимо, были фанатами этой темы и живо интересовались подробностями и даже, несмотря на поздний час, напросились к Сергею посмотреть его необычную коллекцию.
Кирилл, сославшись на то, что уже видел коллекцию, оставив любознательную парочку с Сергеем Николаевичем, поспешил домой. У него имелось одно неприятное дело, связанное со старым ДТП, по которому его страховая компания грозилась его засудить. И хотя Кирилл был полностью уверен в своей правоте, он хотел проконсультироваться у Петровича относительно своего поведения в суде и правильности представляемых аргументов.
Открыв дверь, он увидел стоявшего в коридоре Петровича, с приподнятыми руками, измазанными в чем—то прозрачным и липким. Внешний вид Петровича был тоже какой—то странный: прерывистое дыхание, потрепанные редкие седые волосы, рубашка вылезла из штанов.
— Петрович, ты что, вагон с углем разгружал? — с усмешкой спросил Кирилл.
— Я.. Она.. Никогда.. Такого... Не испытывал — его глаза горели каким—то адским пламенем.
— Да ты чего, кто она..? — Кирилл осекся на полуслове. Внутри его все похолодело, прошиб ледяной пот.
Этого не может быть! — промелькнуло в мозгу.
Кирилл рванул в комнату. Марина сидела, забившись в углу комнаты, между диваном и шкафом и тихо всхлипывала.
— Мариша, что случилось? — Кирилл попытался вытащить девочку из угла, но её маленькое тельце только сильнее сжалось в тугой комок, и она тихо вскрикнула. Платье её было помято, трусики порваны в нескольких местах и чем—то испачканы.
— Ну, ну, маленькая, не трогаю. — В ярости Кирилл выскочил из комнаты. Старый извращенец так и стоял в коридоре с приподнятыми руками, измазанными его семенной жидкостью.
— Ты что, старый козел, натворил? — Кирилл замахнулся для удара, но Петрович, несмотря на свой возраст, ловко блокировал выпад, перехватил руку Кирилла и заломил её за спину.
— Кирюша, не кипятись. Ну ничего же страшного не произошло. Девочке этой и её родителям завтра я сделаю такой подарок, который компенсирует с лихвой мой маленьких проступок. Вот только... Мне бы еще.. Хоть разок... Кирилл, помоги мне. Поговори с девочкой.
Хват ослаб, Кирилл остолбенел от такой просьбы.
— Ты в своем уме, старый дурак? Да я тебя сейчас в полицию сдам. И молись, чтобы родители к этому времени не вернулись, они тебя голыми руками рвать будут!
— Да не преувеличивай ты так, Кирюша! Ничего мне никто не сделает. — Петрович говорил спокойно и как—то буднично и от этого спокойствия у Кирилла бежали мурашки по спине. — Я же говорю, с родителями порешаю. А полиция — старый фавн усмехнулся — Как ты думаешь, кому поверят: мне или тебе? А не успокоишься, так я тебя сам лично успокою. Навечно.
Кириллу стало страшно. Тон, с которым были произнесены эти слова, исключал всякую возможность сомневаться в том, что так и будет. Этот человек, некогда бывший другом, стал злом, могущественным и безжалостным. Но и оставить все, так как есть, невозможно.
Как назло, родители Марины задерживались, а за окном уже брезжил рассвет.
Нужно было придумать какой—то план.
Этот адвокат, если что пойдет не по его, с легкостью всех убьет, опыт есть, и придумает правдоподобную историю, в которой, в крайнем случае его пожурят за то, что появился не в то время и не в том месте. Сделать нужные экспертизы тоже ему не проблема. Нужно придумать план.
Кирилл зашел в комнату к Марине. Та уже привела себя в порядок и сидела на диване. Только красные круги под глазами выдавали то, что она плакала.
— Я слышала ваш разговор. Мы ничего не сможем ему сделать. — Кирилл поразился спокойствию, с которым Марина произнесла эти слова. — только, дядя Кирилл, пусть он уйдет.
— Хорошо, я его уведу. Сможешь побыть одна, пока родители не придут?
— Да. Идите. Родителям тоже не надо говорить. — такая маленькая, а характер — сталь.
Но Кирилл не хотел все оставлять так, как есть. Чувство справедливости сверлило мозг: этот упырь должен сидеть! Надо выйти на воздух, обдумать все хорошенько. И увести Петровича из дома.
— Петрович, нам пора идти.
— Ты чего задумал, Кирюша? Уж не приговорил ли ты меня? Поверь, не стоит даже пытаться. — он ухмыльнулся, посмотрев Кириллу прямо в глаза.
— Да о чем ты говоришь? Ты же сам просил помочь... — Кирилл возненавидел себя за эти слова, но ничего лучше не придумал, как притвориться сообщником, чтобы увести этого старого извращенца подальше от дома. — Марина хочет мороженое и шоколадку.
— На сладенькое потянуло — старик гадко осклабился. — тогда пойдём скорее, у вас же тут недалеко круглосуточный есть?
В этот момент Кирилл увидел перед собой совсем другого человека. Перед ним стоял такой "старик Козлодоев", пронырливый и похотливый, но уже не имеющий возможности что—то предложить женщинам, от того и находящий утеху, глумясь на малыми да беззащитными.
Что же произошло? От чего бывший начальник городского уголовного розыска, полковник милиции, так низко пал? Это у него впервые или были еще случаи?
Может это из—за старческой деменции? Как он потерял контроль? Как теперь дальше жить с этим?
Эти и еще много других вопросов, на которые не было ответов, задавал себе Кирилл, пока они с нелюдью, которого он знал раньше как Петрович шли через сквер к круглосуточному магазину.
— Как там Марина? Почему Костя со Светланой так долго не возвращаются? Нашли время для экскурсий! Если бы они знали... Да и что они сделают? Точнее, я знаю, что они сделают, и, скорее всего, это правильно. Я сам должен был бы убить извращенца, ведь ему все будет сходить с рук и сейчас, и, не дай Бог, если будут другие случаи. А они наверняка будут. Но Марина просила не говорить родителям. Поражаюсь её стойкости, вот это характер! Жаль, что его пришлось проявить при таких обстоятельствах. Хотя, характер именно в таких условиях и проявляется. Все равно, надо позвонить этим непутевым родителям, чего они тако долго?.. – мысли путались, нескончаемая череда вопросов, на которые в данный момент Кирилл не мог найти ответ, оставляла чувство растерянности и беспомощности.
— Кирилл, ну что ты еле ползешь. Давай быстрее! – его лихорадило от возбуждения, глаза безумно сверкали. Он был полон предвкушения. Мерзкий извращенец! — Ну как хочешь, можешь и дальше плестись, я тебя ждать не буду.
Петрович перешел на бег трусцой. Видимо ожидание встречи с Мариной придавало ему сил. До магазина оставалось каких—то десять метров.
В полутора метрах слева от Петровича к остановке подошел автобус. Адвокат, не глядя по сторонам, продолжил свой бег к магазину.
Грузовик, объезжающий автобус, отбросил Петровича на асфальт, оставив лежать в неестественной позе вниз лицом. Под головой у него начала растекаться черная густая жижа.
— Откуда он взялся?! Ведь никого не было на остановке!! — молодого парнишку, водителя грузовика, колотила крупная дрожь.
— Вот и еще одному жизнь сломал, паскуда. — промелькнуло в голове у Кирилла. — Однако, Бог есть.