— Итак, — Соколова села в своё кресло, — я благодарна, что вы обе согласились прийти. Галина Николаевна, Марина, давайте попробуем разобраться в ситуации вместе.
— Разбираться тут нечего, — первой нарушила молчание Галина Николаевна. — Просто некоторым молодым мамочкам кажется, что они всё знают лучше всех. А то, что я троих детей вырастила...
— А то, что сейчас другое время и другие методы воспитания, это не важно? — огрызнулась Марина, не давая свекрови закончить.
Анна Дмитриевна подняла руку, останавливая готовую вспыхнуть перепалку.
— Давайте по порядку. Кто хочет первым рассказать свою версию происходящего?
— Я расскажу, — Галина Николаевна выпрямилась ещё сильнее. — Мой сын Павел женился на Марине два года назад. Я сразу предложила молодым жить у нас — у меня большая трёхкомнатная квартира, просторная кухня, рядом с метро. Зачем им деньги на съём тратить? Всё было хорошо, пока не родился Кирюша...
Марина фыркнула, но промолчала.
— С первого дня начались проблемы, — продолжала свекровь. — Я только подойду к малышу — сразу крики, истерики. "Не трогайте его, он только уснул! Не берите его так! Не качайте коляску!" А я что, по-вашему, своих детей в капусте нашла? Я, между прочим, тридцать пять лет в школе проработала, знаю, как с детьми обращаться!
— Вот именно что в школе, а не с младенцами, — пробормотала Марина.
— Простите, Галина Николаевна, — вмешалась Анна Дмитриевна, — а что по этому поводу говорит ваш сын?
— Паша? — Женщина махнула рукой. — Он у нас весь в работе. Говорит: "Вы уж тут сами разберитесь, я в женские дела не лезу". Правильно делает — мужчина должен семью обеспечивать, а не в пелёнках копаться.
— Марина, а вы что думаете по этому поводу?
Молодая женщина вздрогнула, словно очнувшись от тяжёлых мыслей. В коляске завозился ребёнок, и она машинально начала её покачивать.
— Я... я просто устала, — её голос дрогнул. — Кирюша плохо спит, часто плачет. А Галина Николаевна всё время рядом, всё комментирует, всё критикует. То я не так кормлю, то пелёнаю неправильно, то одеваю слишком тепло, то слишком легко...
— Так я же помочь хочу! — всплеснула руками свекровь.
— Своими советами? — Марина повысила голос, и ребёнок в коляске захныкал. — Знаете, как это выглядит? "Марина, ты опять даёшь ему грудь? Он же только что ел! В наше время кормили по часам, и ничего, выросли здоровыми". Или: "Марина, почему ты его всё время на руках таскаешь? Избалуешь! Пусть поплачет, лёгкие разовьются!"
Анна Дмитриевна внимательно наблюдала за молодой женщиной. Под глазами тёмные круги, руки слегка подрагивают, взгляд беспокойный.
— Марина, расскажите, как проходит ваш обычный день?
— Как... — она запнулась. — Ночью Кирюша просыпается каждые два-три часа. Я кормлю, укачиваю. Иногда он долго не может уснуть, плачет. Паша спит в другой комнате — ему же на работу. Днём я пытаюсь убраться, приготовить... Но Кирюша часто капризничает, хочет на руки. А Галина Николаевна...
— А я хочу помочь! — снова вступила свекровь. — Говорю: давай я с ним посижу, ты поспи. Но нет — не доверяет! Я же вижу. Думает, что я специально всё делаю назло.
— А разве не так? — Марина резко повернулась к свекрови. — Вы же каждый мой шаг контролируете! Я даже в ванную не могу спокойно выйти — сразу: "Ты куда? А вдруг он проснётся?" А когда я прошу Пашу погулять с Кирюшей, вы тут же: "Сынок, у тебя же спина больная, дай я лучше коляску покачаю".
Анна Дмитриевна сделала пометку в блокноте. Характерная ситуация: свекровь пытается сохранить контроль над сыном через заботу, а невестка чувствует себя лишней в этом дуэте.
— Галина Николаевна, — мягко спросила она, — а как вы себя чувствовали, когда Павел сообщил о свадьбе?
Женщина замерла, явно не ожидав такого вопроса.
— Я... я была рада, конечно. Сыну уже тридцать пять, пора семьей обзаводиться.
— А что-то беспокоило вас тогда?
— Ну... — Галина Николаевна замялась. — Я думала, как мы будем жить. Мы с Пашей всегда были очень близки, особенно после смерти мужа. Он каждый вечер приходил с работы, рассказывал, как день прошёл. Я ему ужин готовила, рубашки гладила... А теперь...
— Теперь появилась другая женщина в его жизни?
— Да, — тихо ответила свекровь, и в её голосе вдруг прорезалась горечь. — И внука мне не дают...
— Не даю? — Марина покачала головой. — А кто вчера весь вечер с ним сидел, пока я принимала душ? Я же вижу, как вы его любите. Но почему нельзя просто помогать, а не командовать? Почему нельзя спросить: "Марина, может, тебе нужна помощь?" вместо "Марина, ты всё делаешь неправильно"?
В коляске снова захныкал ребёнок. Марина привстала, но Галина Николаевна оказалась быстрее — она уже склонилась над коляской.
— Тихо-тихо, мой хороший...
Марина напряглась, но промолчала. Анна Дмитриевна заметила, как молодая женщина сжала кулаки, пытаясь сдержать эмоции.
— Марина, — осторожно спросила Соколова, — а вы обсуждали с мужем возможность снять отдельное жильё?
— Обсуждали... Но он говорит, что это нерационально. Квартира большая, район хороший, мама одна... И вообще, сейчас не время об этом думать — ипотеку не потянем, а снимать... — Она вздохнула. — Знаете, иногда мне кажется, что я схожу с ума. Я люблю Кирюшу, но иногда... иногда я просто сижу и плачу. А Паша не понимает. Говорит: "У тебя же мама рядом, помогает. Чего тебе не хватает?"
Анна Дмитриевна внимательно посмотрела на молодую женщину. Все признаки налицо: усталость, тревожность, плаксивость...
— Марина, — осторожно начала Анна Дмитриевна, — скажите, а вы слышали что-нибудь о послеродовой депрессии?
Молодая женщина подняла глаза, в которых мелькнуло удивление:
— Это когда матери отказываются от детей?
— Не совсем. Это состояние, через которое проходят многие женщины после родов. Постоянная усталость, тревожность, беспричинные слёзы, ощущение одиночества и непонимания...
— Но у меня же всё хорошо! — Марина растерянно посмотрела на психолога. — Муж, ребёнок, свекровь помогает...
— Которая не даёт тебе спокойно дышать, — тихо заметила Галина Николаевна, и обе женщины удивлённо повернулись к ней. — Что? Я же не слепая. Вижу, как ты вздрагиваешь от каждого моего слова. Просто... — она запнулась, — просто я правда хочу помочь. А получается только хуже.
Анна Дмитриевна отметила эту внезапную перемену тона. Иногда достаточно просто назвать проблему своим именем, чтобы начать её решать.
— Галина Николаевна, а вы помните себя молодой мамой? Свои первые месяцы с ребёнком?
Свекровь задумалась, машинально поправляя одеяльце в коляске.
— Помню... Я тогда тоже все время плакала. Муж на работе, свекровь в другом городе... Соседка иногда заходила помочь, но я стеснялась просить. Казалось, что я плохая мать, что ничего не умею...
— А сейчас вы видите, что Марина проходит через то же самое?
В кабинете повисла тишина, нарушаемая только тихим посапыванием младенца.
— Знаете, — вдруг сказала Марина, — я ведь понимаю, что вы хотите как лучше. Но иногда мне просто нужно побыть одной. Просто подержать Кирюшу, покормить его, не думая о том, правильно я это делаю или нет.
— А мне иногда просто хочется быть нужной, — призналась Галина Николаевна. — Когда Паша женился, я думала: ну вот, теперь буду сидеть одна в своей комнате, никому не нужная...
Анна Дмитриевна улыбнулась:
— А что, если попробовать договориться? Например, выделить определённое время, когда Галина Николаевна будет заниматься с внуком, а вы, Марина, сможете отдохнуть или заняться своими делами? И время, когда вы будете только вдвоём с малышом?
— И может быть... — неуверенно начала Марина, — может быть, вы могли бы погулять с ним иногда? Не сейчас, конечно, а когда он подрастёт немного. А я бы в это время могла сходить к парикмахеру или просто поспать...
— Правда? — в глазах Галины Николаевны мелькнула надежда. — Ты бы доверила его мне?
— Если вы перестанете критиковать каждый мой шаг... да.
Анна Дмитриевна наблюдала, как постепенно меняется атмосфера в кабинете. Словно после долгой грозы начало проясняться небо.
— А ещё, — добавила она, — я бы рекомендовала поговорить с Павлом. Его нейтральная позиция только усугубляет ситуацию. Он должен понимать, что сейчас вам обеим нужна его поддержка.
— Он просто не хочет никого обидеть, — вздохнула Галина Николаевна. — Весь в отца — тот тоже всегда старался сгладить углы...
— Но иногда нужно не сглаживать, а решать, — заметила Марина. — Знаете, я ведь тоже боюсь. Боюсь, что не справлюсь, что буду плохой матерью. И когда вы постоянно указываете на мои ошибки...
— Я больше не буду, — неожиданно твёрдо сказала свекровь. — Обещаю. Только... может, мы вместе разберёмся, как лучше? Не я тебя учить буду, а вместе почитаем, посоветуемся с врачом?
Анна Дмитриевна улыбнулась, наблюдая эту сцену. Она вспомнила свой недавний разговор с дочерью о будущем. "Мам, а ты какой свекровью будешь?" — спросила тогда Лиза. "Надеюсь, мудрой", — ответила она. А про себя добавила: "И достаточно сильной, чтобы отпустить".
Через неделю Марина пришла одна. Рассказала, что они с Галиной Николаевной составили "расписание": два часа в день молодая мама может посвятить себе, пока свекровь занимается с внуком. А ещё они вместе ходили к педиатру, и тот подтвердил, что частое кормление по требованию — это нормально.
— Знаете, — сказала Марина напоследок, — а ведь в чём-то она даже мудрее современных методик. Вчера Кирюша никак не мог уснуть, я уже и не знала, что делать. А она просто взяла его на руки и стала тихонько напевать какую-то старую колыбельную... И он уснул.
Дорогие читатели! У каждого из нас своя история отношений со свекровью или невесткой.
Кто-то находит общий язык сразу, кто-то годами строит мосты взаимопонимания. А как у вас складываются эти непростые отношения? Что помогает найти общий язык? И как вы справляетесь с конфликтными ситуациями?
Поделитесь своим опытом в комментариях! И не забудьте подписаться на канал, чтобы не пропустить новые истории из "Кабинета доктора Соколовой". Ваша поддержка помогает нам создавать больше историй, которые находят отклик в ваших сердцах.
