Басня «Кошачьи танцы»
Иллюстрация из интернета.
Свет лунный падал на дорожку,
Сверкали звезды ярче страз.
Кот пригласил на танец кошку
И грубый получил отказ.
Она сказала, морща носик,
Взмахнувши веером ресниц:
«Опять тут мусор ветром носит!
Я принца жду, а ты не принц!
Какая мерзостная рожа!
Облезлый хвост! Комками шерсть!
И что за запах? Ты, похоже,
Из тех, кто на помойках ест!
Вас, голодранцев, миллионы!
Мне стыдно рядом быть с тобой!»
Кот удалился оскорбленный,
Сердито хвост подняв трубой.
И тут же к кошке – Шасть! – подружка
Из тех, кто в курсе янь и инь,
И ну, нашептывать на ушко:
«Он – кот шеф-повара, прикинь!
Такой всегда при полной миске.
Да и к тому же холостой!»
Услышав это, наша киска
Помчалась за котом: «Постой!
Не это я сказать хотела!
Твой грозен лик и пышен хвост.
И пахнешь мужественно, смело!
Глаза сияют ярче звезд!
И шерсть твоя, как шелк, струится.
Ты краше ангелов в раю!
С тобой и принцу не сравниться,
Да что там принцу – королю!»
Кот грубой лестью был утешен,
Склонилась к ней его душа.
Она безбожно врет, конечно,
Зато собою хороша!
Не счесть таких красавиц хватких.
Они, коль выгоды хотят,
В достоинства все недостатки
В одно мгновенье превратят.
© Автор. Олеся Емельянова. 2018 г.
Написать автору: olesya--emelyanova@ya.ru
Жизнь взрослым - не игрушка
Снег растаял, светит солнце, мне гулять пора!
Всюду рокот, с песней гости, ломит детвора!
Я достану велик горный, вытру с него пыль,
В парк поеду, прогуляюсь, засвечу свой стиль.
Март нагрянул. Всюду праздник. Время отдыхать!
Но, по взрослым так не скажешь, грустная печать.
Слышал я, что где-то взрывы, свисты в темноте,
И хлопки, как от салютов где-то в высоте.
Взрослые играют в игры те, что не понять,
И куда-то пропадают, их не отыскать,
А потом поставят в поле камень с их лицом,
Так случилось годом раньше и с моим отцом...
Я спросил, но мне соврали, будто он ушёл,
Как уходят от печали, будто снег сошёл,
Только я тому не верю, я его люблю,
Подрасту ещё немного, всех я удивлю.
А пока набравшись силы и во весь разгон,
Полетел я прямо с горки, словно спецвагон,
В небе где-то над заводом коршун пролетел,
Был то белый самолётик, его я разглядел.
Вдруг, немного покачавшись, он навзничь пошёл,
И воткнулся прямо в землю, дорогу прополол.
Я услышал жуткий скрежет и увидел взрыв,
После белая полоска, мой истошный всхлип.
Кем та создана игрушка, увы, мне не узнать,
Закончил жизнь я слишком рано, и мне не поиграть,
Пока для взрослых жизнь пустышка и стоит ничего,
Детишки будут гибнуть в мире и это тождество!
О ПИСАТЕЛЕ
...который в России — почти как в песенке: жопа есть, а слова нет.
В Общероссийском классификаторе профессий рабочих, должностей служащих и тарифных разрядов (ОКПДТР) числится только "литературный сотрудник", код профессии 23733: писателя там не найти.
Тем задорнее выглядит очередной тур вальса вокруг бюджетного пирога со старинной идеей — легализовать, наконец, писательский труд.
Урвать кусок норовят депутаты, рабочие группы, разномастные союзы писателей — которые, кстати, без всякого упоминания в ОКПДТР давно и благополучно кормятся из бюджета...
Интересно, в какие деньги обойдутся эти голодные танцы. Причём вопрос возникает не из желания заглянуть в чужой карман: деньги-то как раз мои, с какой стороны ни глянь.
Я работаю писателем довольно давно. Мои книги неплохо продаются, по моим сценариям снимают успешные кино- и телевизионные фильмы.
Договоры с издателями, продюсерскими компаниями и прочими заказчиками текстов я заключаю как индивидуальный предприниматель, и на меня — по крайней мере, формально — распространяются все прелести отечественного трудового и налогового законодательства. Что тут ещё регулировать?
Конечно, профессия "писатель" в ОКПДТР нужна — именно для профессиональных гарантий и льгот. Это было бы очень кстати и вполне по делу. Но пока что статус и количество интересантов, которые снова теребят заскорузлую инициативу создания "профессионального стандарта писателя", показывают в обозримой перспективе хорошо известный результат: "Пиво отпускается только членам профсоюза" и публикации подлежат только книги членов...
...а по мне лучше уж по-прежнему оставаться жопой, которая есть, хотя слова такого нет.
Жизнь нараспашку
Запись #1
Я не хотел делиться с вами своим рассказом, говорю честно, ведь в нашем обществе свобода слова и правда ценяться, как огромная гора золота. Психоаналитик, черт бы ее побрал, заставила меня завести себе личный дневник, в котором я буду делиться своими мыслями, а также жизнью, раз в обычной жизни у меня это сделать не получается, иначе у меня будут большие проблемы не только в университете, но и в дальнейшей жизни. Поговорим начистоту, рассказывать о себе все - это все равно, что агрессировать с грабителем будучи полностью голым, но такое поведение как-то въелось, проникло в наше общество, что найти концы всей этой истории не представляется возможным.
И да, мы в каком-то смысле с вами сокамерники... Мда, не от большого удовольствия, но нам однозначно нужно с вами познакомиться. Меня зовут Форваций или ,как называет меня психиатор, "Insulsus proditor cum suis secretis", что в переводе означает "безмозглый сорванец со своими секретами". Вообщем-то не очень хороший у меня статус среди друзей, хотя их не так уж много, знакомых и родных. Но меня это не сильно волнует, потому что мне нравится мечтать, размышлять о всём том, что меня окружает и я не хочу делиться с этим, когда этого требуют другие, иначе как осознать, что вещь, да сама мысль нравится тебе или нет? Зеваки с радостью ее рассмотрят под лупой и вывалят готовое экспертное мнение. Ладно, у меня уже мозг стынет от всех этих укоров, что я что-то скрываю, поэтому мы познакомимся с вами с процессе моего повествования. Думаю мой рассказ о знакомстве с Аскеладдом заставит вас задуматься о своей жизни...
И рельсы - сердечный пульс (с)
Активно готовлюсь к поездке в Челябинск и Бродокалмак. Выезжаю уже в следующий понедельник. Собираю вещи и свои книги. Ниже выложу фото. Если вам понравилось, их можно заказать у меня через личные сообщения в вк., там же про них подробнее в закрепленном посте.
Кроме выступления на фестивале удалось назначить несколько встреч. Сегодня впервые сделала табличку в которую внесла все пароли и явки. Звучит как что-то на взрослом. Идеально подходит для таких контрол-фриков, как я.
А ещё выведала адреса интересных мест, вкусных кофеен, которые стоит посетить. Но если вам есть что посоветовать, напишите, пожалуйста.
До скорой встречи, суровый #Челябинск.
С теплом, Данька Вишневская.
Субъективные размышления, вызванные 200-летием со дня рождения Н.А. Некрасова
Когда ты учишься в средней школе, то не понимаешь, что являешься объектом манипуляции. Манипулируют тобой, всё-таки долго несмышлёнышем, тысячи и тысячи взрослых людей. И ты почему-то считаешь едва ли не всех, кто над тобой, очень умными и опытными, желающими тебе добра, веришь в то, что они наставят тебя прямо на путь истинный.
Эти умные – составители школьных программ, методисты, авторы школьных учебников и те, кто худо-бедно поставил им материал для умозаключений, это учителя, и учителя учителей, и авторы учебников для них. Абсолютное большинство этих людей ты не то что в глаза не видал, но никогда и в воображении не представишь. И все они от наших младых ногтей определяют, что нам читать, учить наизусть, а главное, как все это единственно верно понимать-толковать. В советское время они сливались с отрядами непосредственных идеологов, постигших последние и наивысшие истины и готовых вдалбливать их в головы кому угодно.
Именно поэтому я и говорю о манипуляции. Познанию подлинной России, а уж тем более тайн души человеческой нас старательно не учили. У наших учителей имелись едва ли не на всё готовые ответы. Большинство из наставников были искренни, но догадывался ли кто-то из них, что их ответы, прежде всего, нуждались в проверке на научную истинность? Эта истинность была необходима всем – учителям и ученикам, большим и малым... блудным детям ХХ века.
Интересно, как обстоит дело с пониманием этих проблем в сегодняшней школе?..
Стоишь ты у своей парты и стараешься насколько можешь выразительнее бормотать (зря, что ли, зубрил, оценка нужна!): «Вот парадный подъезд. / По торжественным дням, / Одержимый холопским недугом, / Целый город с каким-то испугом...». И так далёк от тебя этот неведомый парадный, потому что твой подъезд – это подъезд хрущёвки, в подвале которой ты с друзьями хранишь сигареты и не раз уже по торжественным и неторжественным дням дегустировал с ними разливуху... Хотя, когда дойдёшь до строк «И пошли они, солнцем палимы, / Повторяя: “Суди его бог!”, / Разводя безнадёжно руками...», вдруг встанет перед глазами образ бабушки, что ходила к директору совхоза с просьбой выписать столбики и штакетник для ремонта завалившегося забора, да пришла ни с чем. А потом просила выписать дроблёнки, а потом... да всё приходила домой в слезах. Вспомнишь отца, который много лет стоял первым в очереди на квартиру, а когда доходило до дела, оказывался то третьим, то пятым – прямо за своими посредственными и непосредственными начальниками...
Иллюстрация к стихотворению Н. А. Некрасова
«Размышления у парадного подъезда».
Художник А. И. Лебедев. XIX век.
А то слушаешь вдохновенный или невдохновенный – тут уж как повезёт – голос учительницы: «Суров ты был, ты в молодые годы / Умел рассудку страсти подчинять. / Учил ты жить для славы, для свободы, / Но более учил ты умирать...», сам же занят созерцанием милой головки одноклассницы, которая совсем недавно была гадким утёнком и вдруг обернулась первой красавицей! Но краем уха всё-таки ловишь странный смысл услышанного и тут же отпускаешь реплику – «А зачем учить других умирать? Пусть сам и умирает, если жить не хочется»...
Остроумно ли, нет, но большинство в классе смеётся.
Потом, если школа не вытравила любовь к литературе, ты неизбежно продолжаешь отбирать и приближаться к своим писателям. Часто потрясение, вызванное их произведениями, делает их дороже и ближе тебе, чем собственные родственники.
Я пошёл дальше, т. е. посвятил себя удивительной профессии, аналитике текста, литературоведению. И по мере того как я в неё углублялся, произошло то, чего я не ожидал. Читательская избирательность осталась, но резко вырос интерес к тем авторам, к которым я прежде его не испытывал или даже отчасти, может быть, невольно игнорировал их творчество. Например, я долго не мог определиться со своим отношением к роману
Н.Г. Чернышевского «Что делать?». Ведь, на первый взгляд, это вполне милое сочинение – рассказывающее о том, как «новые люди», разумные-святые спасают несчастных и падших, по большей части проституток, из «подвалов» и «преисподних трущоб». Так, может, и не знал бы, умиляться «новым людям» (а поначалу так и было!) или сомневаться в их подлинности (позже настало и это), если бы не помог Ф.М. Достоевский. Когда я проанализировал повесть «Записки из подполья» и роман «Преступление и наказание» как прямой ответ на «Что делать?», высветились не просто убогость и утопичность мыслителя Н.Г. Чернышевского, но и реальный ужас, который стоит за его прекраснодушными идеями. Однако это только увеличило мой интерес к нему и к его ближайшим соратникам, к Н.А. Некрасову и А.Н. Добролюбову. Нешкольное постижение их идей и творчества делало всё более объёмной, содержательной и реальной картину национальной, умственной и духовной, жизни. Анализ произведений Ф.М. Достоевского и ещё одного полемиста с Н.Г. Чернышевским, И.С. Тургенева, позволил проследить филигранно исследованный ими процесс становления религии «новых людей». Именно религии!
Редакция журнала «Современник». Художник О. А. Дмитриев. 1946 год.
Слева направо: А. Я. Панаева, Н. А. Некрасов, Н. Г. Чернышевский, Н. А. Добролюбов, И. И. Панаев.
Она оказалась перевёрнутым, опрокинутым христианством. Место Христа занял Антихрист. То, что нигилисты, либералы (так называл себя тот же Н.А. Некрасов*) именовали «честным» и «благородным», «прогрессивным» и «передовым», на деле формировалось как культ сатаны. И в этом заключалась подлинная трагедия России – невыносимые реалии николаевского режима заставляли горячих и уверовавших в своё маломальское образование мальчиков становиться на путь социального протеста, исповедовать самые крайние идеи. На поверку же они оказались… идеями обыкновенных убийц, философствующих уголовников. Неспособная воспринимать запросы текущей жизни, российская власть опоздала, безнадежно опоздала с отменой рабства и внутренними реформами. Она своими руками старательно взращивала массы террористов и стремительно приближала свой крах.
Парадокс в том, что те, кто готов был разрушать и убивать или, по меньшей мере, благостно проповедовать идеи «смены декораций», претендовали на роль святых-мучеников. Власть, находящаяся в неадеквате, сама «делала биографии» неадекватам идеологам. Н.А. Некрасов явил себя одним из изобретателей революционного религиозно-поэтического канона, оформлявшим по нему соответствующие «биографические данные». 19 мая 1864 года состоялась гражданская казнь Н.Г. Чернышевского, за нею последовала ссылка в Сибирь. Соратник по перу посвятил этим событиям стихотворение «Пророк» (1874).
Не говори: «Забыл он осторожность!
Он будет сам судьбы своей виной!..»
Не хуже нас он видит невозможность
Служить добру, не жертвуя собой.
Но любит он возвышенней и шире,
В его душе нет помыслов мирских.
«Жить для себя возможно только в мире,
Но умереть возможно для других!»
Так мыслит он – и смерть ему любезна.
Не скажет он, что жизнь его нужна,
Не скажет он, что гибель бесполезна:
Его судьба давно ему ясна…
Его ещё покамест не распяли,
Но час придет – он будет на кресте;
Его послал бог Гнева и Печали
Рабам земли напомнить о Христе.
Когда мы говорим, «о мёртвых либо хорошо, либо ничего», часто забываем, что цитата заканчивается словами «кроме правды». Для меня в этом и подобных стихотворениях сегодняшнего юбиляра, скрыта вся суть, весь итог его поэтической идейности. Подано предельно высоко, а на самом деле на наших глазах совершена подмена космического масштаба. Пришёл самозванец и сказал: «Я ваш новый революционный Христос». И это был соблазн. Такие подмены не проходят бесследно и безнаказанно, последствия от них тоже вселенские. Что случилось с Россией в результате того, что соблазнились, всем хорошо известно.
Зигзаги и повороты нашей истории и трагичны, и удивительны. Сколько сегодня наново построено парадных подъездов! Как актуально, издевательски комично звучит тема «Кому на Руси жить хорошо»! Почему-то представляется картинка: сегодня подрастающий мажор, сын чиновника или какого-нибудь Оболта-Олигархова готовит домашнее задание, учит стихи Н.А. Некрасова: «Безмятежной аркадской идиллии / Закатятся преклонные дни. / Под пленительным небом Сицилии, / В благовонной древесной тени, / Созерцая, как солнце пурпурное / Погружается в море лазурное, / <...> / Ты уснешь, окружён попечением / Дорогой и любимой семьи / (Ждущей смерти твоей с нетерпением); / Привезут к нам останки твои, / Чтоб почтить похоронною тризною, / И сойдешь ты в могилу... герой, / Втихомолку проклятый отчизною, / Возвеличенный громкой хвалой!..».
Смешно? Не очень? Вот и я не могу понять.
С юбилеем Вас, дорогой Николай Алексеевич Некрасов! Вы по праву завоевали себе бессмертие в русской литературе – и как пророк, и как абсолютно современный поэт!
Материал подготовил доцент кафедры журналистики и литературоведения Васильев Владимир Кириллович.
О ФИЛОСОФИИ НЕРАВЕНСТВА
Свобода есть прежде всего право на неравенство.
Николай Бердяев, пассажир "философского парохода", семикратный номинант на литературную Нобелевскую премию.
По природе своей люди не равны, достичь равенства можно лишь насилием, причём это всегда будет выравнивание "по нижнему уровню".
Уровнять бедного с богатым можно, лишь отняв у богатого его богатство.
Уровнять слабого с сильным можно, лишь отняв у сильного его силу.
Уровнять глупого с умным можно, лишь превратив ум из достоинства в недостаток.
Общество всеобщего равенства — это общество бедных, слабых и глупых, основанное на насилии.