Задира

Клинки запорхав бабочками в воздухе, наконец столкнулись друг с другом. Сначала очень осторожно словно пробуя друг друга на вкус, потом всё смелее и смелее лязгая и скрежеща при соприкосновении. Касания превратились в бешеные удары, выпады в уколы. Высекаемые сталью искры на краткие мгновения освещали заполненный сумерками мощёный брусчаткой дворик.

Старая испанская шпага с широким клинком, замотанной полоской кожи рукоятью и гардой в форме чашки, чаще защищалась чем атаковала. За долгие годы она видела бездну смертей, отняла много жизней и прошла с хозяином сотни дорог. Куда их только не заносила судьба и воля короля, но и в самые голодные, скудные дни пальцы в грубой перчатке нежно ласкали навершие оружия подвешенного на поясе, даже и не думая расстаться с верной подругой ради сытного обеда и новых сапог. Клинок её был немного сточен, чашка гарды побита, поцарапана и потёрта, но хозяин никогда бы не променял Старуху на новое оружие.

Изящная трёхгранная рапира с витой серебряной рукоятью и вычурной гардой с драгоценными каменьями в виде ветвей розового куста обвивавшего руку, кровожадно клацнула пытаясь дотянутся до живой плоти. По меркам оружия Графиня была очень молода. Осенью ей исполнилось всего двенадцать. Молода, да, но на счету высокомерной стервы было уже несколько десятков дуэлей, уличных стычек и пара десятков жизней, которые она забрала. Она делала это весело, захлёбываясь удовольствием, наслаждаясь своей грацией и стремительностью. Каждая смерть была для Графини наградой. Ещё одним напоминанием о её уникальности.

Глупая ссора в трактире переросла в дуэль на заднем дворе. Для Старухи чей владелец был видавшим виды седым ветераном это было сродни ребячеству, для Графини делом привычным. Её хозяин гуляка, мот, повеса, дамский угодник, дуэлянт и герой любовник, был намного моложе и проворнее своего противника. Он специально спровоцировал конфликт, чтобы покрасоваться перед дружками-собутыльниками, вызвать восхищение красоток, повизгивающих при каждом выпаде и… ну и чтобы день прошёл не зря. В конце концов что ему могла сделать эта старая развалина? Улыбка под острыми холёными усиками-стрелками не сползала с лица во время всей схватки.

Надвинув шляпу на глаза, хозяин Старухи отбивал атаку за атакой крепко сжав челюсти. Когда-то он был так же быстр и стремителен как его противник. Когда-то, но не сейчас. Лучшие годы остались позади отметками рубцов, шрамов и точками от шрапнели на задубевшей от солнца шкуре. Парочка реалов в кошельке, застиранные чуть ли не до дыр штаны и рубашка, простой, но всё ещё тёплый плащ, стоптанные сапоги, да головной убор с облезшим павлиньим пером составляли всё его богатство. А шпага? А шпага была его неизменной верной подругой. Та что не сбежит ночью из постели прихватив последние гроши, не будет сварливо ворчать с утра до вечера, не предаст в трудную минуту.

Соперницы звякнув разъединились, чтобы спустя мгновение столкнуться вновь с противным звоном переросшим в тонкое дребезжание. Графине, как и её хозяину этот звук был противен (куда милее был шорох шёлковых платьев и томные стоны по ночам), Старухе, привыкшей к грому пушек, грохоту мушкетов и хрусту разрубаемой плоти было плевать на такие мелочи.

Старая беззубая хрычовка тебе не справится со мной! – словно кричала Графиня, поблёскивая отполированным металлом.

На лбу ветерана появились капельки пота, рубашка под мышками вспотела. «Если так и дальше пойдёт этот сопляк проткнёт меня насадив на свою рапиру. Как пить дать проткнёт», - думал он, блокируя удар за ударом. Окружающие кажется прониклись происходящим, свидетелей предостаточно, пора заканчивать представление.

Шииих! - следуя повелению хозяина, Старуха лениво, без азарта и удовольствия, а скорее с чувством усталости сделала хитрый финт легко перерезав горло противнику.

Замерший на месте аристократ, не веря происходящему выронил оружие под ноги безнадёжно пытаясь закрыть руками рану на горле и остановить хлынувшую на белую кружевную рубаху кровь. Дрожащие ноги его сделали шаг, другой и вот подошва ботинка наступила на Графиню с противным щелчком ломая клинок пополам.

Издав радостный вопль какой-то шустрый парнишка с грязью под ногтями и давно нечёсаной головой поднял обломки щегольского оружия тут же скрывшись в подворотне, а Старуха заботливо протёртая кусочком материи отправилась на отдых в простые кожаные ножны на боку неспешно удалявшегося по улице в сторону порта ветерана зябко передёрнувшего плечами от порыва проказника Трамонтана.

Вот так-то подруга, - хотела было сказать на прощание солдатская шпага, но сон навалился на неё не позволив оставить последнее слово за собой.