Бегство от косаток
Бухта Нагаева, Магадан. Чем закончилось, к сожалению, неизвестно. Надеюсь, никто из действующих лиц не пострадал. Косатки уж точно. И камера явно спасена.
Бухта Нагаева, Магадан. Чем закончилось, к сожалению, неизвестно. Надеюсь, никто из действующих лиц не пострадал. Косатки уж точно. И камера явно спасена.
Упорядочил и выложил несколько сезонов (2014-2018 гг.) коротких видео на рыбалках и сплавах Ягоднинского района Магаданской области. Надеюсь кому-то понравится, кто-то нацелится, а кого-то заставит исполнить давнюю мечту и открыть для себя новые просторы.
Всем привет. Видите как быстро можно преодолевать по 5000 км с моего последнего поста, всего лишь за месяц, с Урала попадаете на Дальний Восток России. Я думаю так может проезжать каждый, особенно по России, да серьёзно, по России очень не сложно путешествовать если ехать по федералки 🙂 Глянул, осталось до Магадана каких-то 4200 км по Колыме, и кстати, дорога то тоже федеральная.
Медведи ещё не съели, но пока я их не видел, но не могу сказать так от медведей потому что в палатке сплю в берушах и не слышу, полезный гаджет если хотите выспаться в лесу. А ещё у меня закончился газ в баллоне ещё в Омске, так что отбиваться от косолапых будет потруднее.
За месяц так много произошло что и не вспомнить, так что буду публиковать фото уже более свежие. А из свежего у нас посещение КБЖД, да это реально красивое место, но суваться с велосипедом это была ошибкой, но мне нечего не остается делать как тащить все на себе, чтобы с Листвянки не возвращаться назад в Иркутск. И так, поехали...
Маршрут в 100 км, но там немного меньше. Начал с поселка Листвянка, и на пароме добрался до поселка Порт Байкал.
*Немного начал снимать видео, и сейчас не хватает время на то чтобы делать фото, конечно можно сделать фото с видео, но не хочется показывать не красивые фотографии, поэтому некоторые моменты надо представлять в голове.*
Магазинов на маршруте нет никаких, что взяли с собой и то употребляете, а так же есть столовые на базах отдыха, но за деньги они отказались меня кормить, еда у меня закончилась через день, и остальные два дня ел сахар с водой, ещё тот деликатес когда нечего есть. Спал конечно в палатке.
Здесь я отдал 200 рублей за палатку.
Здесь спал на жд остановки, потому что на базе отдыха нельзя ставить палатки, странно не правда ли?
Турелей на КБЖД встретил примерно штук 30, один из них на 1 км.
Вход в туннель, на некоторых можно ехать на велосипеде справа если там нет крупной щебёнки.
Выход с туннеля
Иногда в туннелях был проход сбоку, что давала немного света.
В начале была хорошая проходимая тропа, но через 1 км она стала в 10 раз меньше, а через 15 км вовсе пропала.
В лучшим случае была такая тропа, но она могла быть 20 метров, ну максимум 50 метров, иногда я не заходил на нее со шпал, а просто проходил и практический всегда был прав что не дергал гружёный велосипед на эти пустяки.
По пути попадались интересные конструкции, как будто это перевернутый мост, на сколько это может быть правдой?
А дальше тут был тупик, обрушился туннель в 1905 году, потом сделали рядом ещё один, пришлось пробираться назад, но зато красивое фото в копилочку ;)
Люди на некоторых станциях до сих пор живут, но может это дача на лето, но все дома жилые, а местным можно устроиться на РЖД (но это не точно)
В целом на КБЖД очень красиво, но нет одной детали - это тропа, для развития туризма в этом районе она должна обязательно быть.
А дальше по тихонечку заехал на Дальний Восток. И сейчас в Улан-Удэ. Целый месяц не писал и хранил все в голове в надежде что все вывалю сюда, а нет, очень много всего забыл, а все из-за того что пилил по 200 км в день, и уходило по 10-11 часов в седле. Дальше постараюсь находить время и писать на любимый Пикабу один раз в 13 дней, это оптимально.
Что бы постоянно следить можно подписаться на соц сети:
ВК - пишу каждый день - https://vk.com/velo_gomel
Instagram - истории - http://instagram.com/sergey.rebko/
YouTube - https://www.youtube.com/channel/UCdwacZjNIRaWvCIfZEkJwvg
Магадан — один из самых мифологизированных и самых молодых российских городов. Его называют столицей Колымского края, хотя от города до верховьев Колымы — добрых полтысячи километров; о нём поётся в блатном фольклоре, хотя лагерно-дальстроевские времена давно миновали. Магадан этим летом отмечает сразу два юбилея: 90 лет со дня основания и 80 — с получения статуса города.
Билибинские миллионы
Своим рождением Магадан обязан геологии. Старатели присматривались к Колыме ещё с дореволюционных времён, а в 1927 году на колымском притоке Среднекане возникла первая артель. Но для поиска и добычи большого золота нужны были научные методы и ресурсы государства. В СССР главным лоббистом Колымы стал молодой геолог Юрий Билибин (1901–1952), считавший Колыму пряжкой золотого пояса, протянувшегося от Амура до Калифорнии. Он с большим трудом убедил Геолком Высшего совета народного хозяйства профинансировать геологоразведочную экспедицию, которую позже назовут Первой Колымской.
Бухта Нагаева. 20 мая 1970 г. Рыбацкие суда уходят на промысел
В июле 1928 года отряд Билибина высадился на берегу Охотского моря близ посёлка Ола — в 35 километрах от будущего Магадана. Билибин решил искать золото на Среднекане, в сотнях километров от побережья, куда пришлось добираться сначала пешком, потом сплавом по реке Бахапче. Были и голод, и неудачи; лишь в июне 1929 года геолог Сергей Раковский открыл у реки Утиной, на ключе Юбилейном, богатую россыпь. Ещё одна вскоре была обнаружена на соседнем Холодном ключе.
Возвращаясь осенью к морскому побережью, Билибин вышел в бухту Нагаева, где уже строилась Восточно-Эвенская культбаза, включавшая больницу, школу с интернатом, ветеринарный пункт и др. Место для неё выбрал заместитель председателя Дальневосточного Комитета Севера Карл Лукс — в прошлом революционер, забайкальский партизан, министр по национальным делам Дальневосточной республики. Здесь же (а не в соседней Оле, где глубины не подходили для больших судов) основали порт Нагаево.
Добыча золота.
Комбинат особого типа
«Дальстрой» (по слову Сталина — «комбинат особого типа, работающий в специфических условиях, и эта специфика требует особых условий работы, особой дисциплины, особого режима») существовал в 1931–1957 годах. Это было «государство в государстве»: на гигантской территории «Дальстроя» власть советских и партийных органов была серьёзным образом ограничена.
Везти грузы на прииски по вьючным тропам и бурным рекам было долго и сложно. Для прокладки дорог к Колыме решили использовать труд не только наёмных работников, которых привлекали зарплатами и перспективами, но и арестантов. Их везли в Нагаево морем из Владивостока, позже — из Находки и Ванино (отсюда известная песня «Я помню тот Ванинский порт»).
Шаламов так отзывался о первом директоре «Дальстроя» Эдуарде Берзине — выпускнике Берлинского художественного училища, латышском стрелке, строителе химических заводов на Урале: «Берзин пытался, и весьма успешно, разрешить проблему колонизации сурового края и одновременно проблемы «перековки» и изоляции». В пору «берзинского либерализма» на Колыме действовали вольные поселения, применялись зачёты, труд заключённых хорошо оплачивался. В 1938 году Берзина расстреляли, порядки изменились в худшую сторону.
Уже в 1932 году на пяти первых приисках добыли 511 килограммов золота. В 1934-м, когда Нагаево и прииски связала автодорога, Колыма дала 5,5 тонны золота, а в 1936-м — 33 тонны, обогнав Калифорнию. Тогда Берзин и произнёс знаменитые слова: «Вексель Билибина, выданный государству, полностью оплачен». К 1940 году объёмы добычи дошли до рекордных 80 тонн. Северо-восток стал «валютным цехом страны». Металл, идущий на экспорт, был нужен для индустриализации, во время войны — для оплаты помощи союзников. Помимо золота, «Дальстрой» добывал олово, вольфрам, кобальт, уран. Была и другая миссия — освоение и вовлечение необжитых пространств северо-востока в «единый народно-хозяйственный комплекс страны». Поэтому Магадан сразу строился как полноценный современный город, а не вахтовый посёлок.
Его могли бы назвать Эвенградом или Северо-Сталинском; лингвисты до сих пор спорят, откуда пошёл топоним «Магадан». Скорее всего, это искажённое эвенское слово, которое могло означать «морские наносы», «сухое дерево» или «ветреное место».
Окончательно название «Магадан» закрепилось в 1939 году, когда в составе Хабаровского края был образован Колымский округ. Центром округа стал Магадан, получивший 14 июля 1939 года городской статус. Именно эта дата стала Днём города.
В 2015 году Магадан «постарел» на 10 лет: городская дума постановила считать днём его основания 23 июня 1929 года, когда в бухте Нагаева началось строительство культбазы. По поводу обоснованности этого решения в Магадане до сих пор спорят. Так, кандидат исторических наук Александр Лебединцев подчёркивает, что создание культбазы ещё не предусматривало основания города с постоянно проживающим населением. Председатель Союза журналистов Магаданской области Павел Жданов указывает: посёлки Нагаево и Магадан «срослись» значительно позже 1929 года. Не говоря о том, что дума приняла спорное решение без широкого общественного обсуждения.
Вот как вспоминал юный город геолог Виктор Володин, прибывший сюда в 1938 году: «Магадан был невелик. На большом пустыре… располагался большой лагерь, обнесённый высокой оградой из колючей проволоки и охраняемый сторожевыми вышками на углах. Это сооружение сообщало всему городу непередаваемо унылый колорит».
Город быстро рос. К концу 1940-х открылись кинотеатр «Горняк», новый роддом, институт ВНИИ-1, прибыли на постоянную работу артисты оперетты из Москвы, появился цветочный ларёк.
В 1953 году запустили регулярный авиарейс Москва — Магадан (самолёт Ил-12 тратил на дорогу в один конец 48 часов). Тогда же была образована Магаданская область, к которой вплоть до начала 1990-х годов относилась и Чукотка. «Дальстрой» передали в ведение Минцветмета, а в 1957 году упразднили.
«Будете у нас на Колыме…»
В 1960-х Магадан стал одним из интеллектуальных центров востока России. Здесь появились учреждения академической и отраслевой науки, вузы, книжное издательство, литературный альманах. Центральная городская библиотека носит имя писателя, геофизика Олега Куваева (1934–1975) — «русского Джека Лондона», автора знаменитого романа «Территория», в 1960-х несколько лет жившего в Магадане. Канадский писатель и биолог Фарли Моуэт (1921–2014) так вспоминал Магадан 1969 года: «Чистый, современный, привлекательный город, который планировался и строился людьми с воображением и вкусом… Здесь есть всё необходимое в материальном и культурном отношении, отсутствуют многие недостатки больших городов… ».
С крахом СССР колымское население стало сокращаться. Если в 1991 году в Магадане жило 155 тысяч человек, то теперь осталась 91 тысяча, и отток продолжается.
Магадан отделён от Москвы тысячами километров и восемью часовыми поясами. Добраться сюда можно только самолётом — железной дороги нет, а автотрасса «Колыма», соединяющая Якутск и Магадан, — испытание не для всех. Это город крабов, медведей и красной икры; город северного аскетического достоинства, «дальневосточный Петербург». Кстати, оба этих города расположены на одной широте, так что и в Магадане бывают белые ночи.
Центр города — заповедник архитектуры «сталинского ампира». Среди достопримечательностей нового времени — монумент «Маска скорби» Эрнста Неизвестного и композиция «Время» на берегу бухты Нагаева: мамонт, выполненный из металлолома скульптором Юрием Руденко.
В Магадане регулярно проходят конкурс по промывке золотоносного песка «Старательский фарт» и фестиваль «Колымский шансон». Вообще это один из самых воспетых городов страны. Известны «магаданские» песни Владимира Высоцкого, посвящённые поэту Игорю Кохановскому, который в 1960-х работал в газете «Магаданский комсомолец». Песню «Колыма» написал лидер группы «Мумий Тролль» Илья Лагутенко, мама которого родилась в Магадане (кстати, колымские корни у рокеров Юрия Шевчука и Дианы Арбениной). Известная композиция музыканта Васи Обломова называется «Еду в Магадан».
В фильме Станислава Говорухина «Место встречи изменить нельзя» (1979) капитан Жеглов говорит вору Ручечнику: «Снимешь ты свой заграничный костюмчик, наденешь телогреечку — и на лесосеку или в солнечный Магадан». Говорят, ироническое выражение «солнечный Магадан» появилось благодаря пригороду колымской столицы — посёлку Солнечному. На карте определённого масштаба слова «Солнечный» и «Магадан» соседствовали.
Другая крылатая киноцитата — из комедии Леонида Гайдая «Бриллиантовая рука» (1968), где северянин Ладыженский, удивлённый тем, что «Володька Трынкин сбрил усы», говорит героям Андрея Миронова и Юрия Никулина: «Будете у нас на Колыме — милости просим!» Буквально на днях инициативу этого киноперсонажа развил политик Владимир Жириновский, предложив организовать свадебный тур для европейцев «Вена — Урал — Магадан». Поскольку Европа, считает он, «всем уже надоела».
Автор Василий Авченко
https://dv.land/spec/solnechnyi-magadan
(с.) сайт Дальний Восток - DV
...
Три года в исправительной колонии общего режима проведет бывший сотрудник магаданского банка. К такому наказанию суд приговорил его за кражу более 6,1 миллиона рублей со счетов клиентов.
"Являясь менеджером по продажам банка, имея доступ к банковским программам, он переводил денежные средства со счетов клиентов преклонного возраста, которые длительное время не обращались в банк, на счета несуществующих лиц". В судах первой и апелляционной инстанций обвиняемый пытался доказать свою невиновность. Он утверждал, что банковские операции проводились с реальными клиентами, а деньги впоследствии исчезали благодаря вмешательству других людей. Сам он, якобы, отношения к преступлениям не имел, а фальшивые финансовые документы готовил банк. Однако прокурорам удалось опровергнуть эти утверждения и доказать вину подсудимого.
https://rg.ru/2019/04/18/reg-dfo/v-magadane-sotrudnik-banka-...
Туристы часто приезжают посмотреть именно на «мёртвые» населённые пункты, напоминающие города после страшной катастрофы
Они погибали от истощения, переохлаждения и обморожений
В Магаданской области заключённые ГУЛАГА, а затем вольные поселенцы без права выезда с территории, создали буквально всё. Они строили дома и дороги, работали в геологоразведке и добыче полезных ископаемых. А началось всё с организации государственного треста «Дальстрой».
Тресту поручили разработку, поиск и разведку золоторудных месторождений на территории Ольско-Сеймчанского района Дальневосточного края, а также строительство автомобильной дороги от бухты Нагаева до района золотодобычи. Золото на Колыме к тому моменту уже вовсю добывали, однако появились данные о поистине огромных запасах драгоценного металла. Инфраструктуры в регионе не было: ни дорог, ни портов, ни населённых пунктов. Создать всё это нужно было быстро и дешёво, поэтому «Дальстрой» использовал почти исключительно бесплатную рабочую силу — заключённых. По всей территории Магаданской области открыли сотни лагерей, и затем на местах их дислокации уже вырастали населённые пункты, а между ними строили дороги.
Заключённые делали всё вручную, работали в любую погоду: строительство, вырубку лесов, добычу полезных ископаемых не останавливали даже в морозы за минус 60. Этим объясняются и огромные человеческие потери: люди погибали от истощения, переохлаждения и обморожений, умирали от болезней, которые в лагерях толком не лечили.
Только по плану
«Дальстрой» имел свой «план», спускаемый сверху, и строго ему следовал. Мало того, желавшее выслужиться начальство всячески старалось выполнить план с опережением — разумеется, ценой чьих-то человеческих жизней. Такой подход касался не только строительства. С 1934 года горнодобывающая отрасль «Дальстроя» перешла от старательской системы разработки золотоносных месторождений к промышленной.
Суть процесса — использование бригад по 100, 150 и 200 человек, с жёстким внутренним разделением труда на те или иные производственные операции. Абсолютное большинство рабочих, выполнявших наиболее сложные и трудоёмкие работы на приисках, составляли заключённые. Если в 1932—1936 годах первостепенной задачей «Дальстроя» было построить трассу до приисков, и основная масса заключённых была направлена для решения этой проблемы, то последующие годы они работали, главным образом, именно в системе горнодобывающих предприятий, на добыче золота. Основную массу заключённых после постройки дорог до колымских приисков направляли осваивать золотосодержащие месторождения. Орудия труда всё те же — кирки и лопаты. Все воспоминания заключённых того времени примерно одинаковы: было очень холодно, постоянно чувствовали голод и усталость, но отказаться от работы было нельзя, любая заминка жестоко наказывалась — зеков избивали, лишали и без того скудного пайка. По лагерным нормам, заключённому полагалась одна банка тушёнки в неделю и весьма ограниченное количество хлеба ежедневно.
«Лагерный порядок поставлен так: заключённый Иван должен срубить и напилить 7,5 кубометров леса в день, или выполнить соответствующее количество другой работы. Все эти работы строго нормированы, и нормы напечатаны в справочниках. Этот Иван получает своё дневное пропитание исключительно в зависимости от количества выполненной работы. Если он выполняет норму целиком, он получает 600 грамм хлеба. Если не выполняет, получает 500, 400 и даже 200 грамм. На энном в лагпункте имеется тысяча таких Иванов, следовательно, энский лагпункт должен выполнить 7 500 кубометров. Если эта норма выполнена не будет, то не только отдельные Иваны, но и весь лагпункт в целом получит урезанную порцию хлеба. При этом нужно иметь в виду, что хлеб является почти единственным продуктом питания, и что при суровом приполярном климате 600 грамм обозначает более или менее стабильное недоедание, 400 — вымирание, 200 — голодную смерть», — писал репрессированный публицист Иван Солоневич.
Как силами заключенных с Колымы Советский Союз подготовился к войне
Этот крайне негуманный подход однако оказался очень действенным: непроходимая тайга за несколько лет превратилась в регион со своими дорогами, населёнными пунктами, множеством участков золотодобычи. Так газета «Колымская правда» в одном из своих номеров за 1934 год рассказывала о «штурме» перевала «Дунькин пуп», расположенного на 218 километре трассы:
«Сюда брошены лучшие части строителей. Рабочие коллективы „Рассвет Колымы“, „Горный борец“, „Вторая пятилетка“ и соревнующийся с ними „Ответ второй пятилетке“ показали немало образцов победы над тайгой. Их сняли с других участков и бросили на штурм „Дунькиного пупа“. И дело идёт. Каждый день ложатся новые десятки метров, добываемые в тяжёлом труде. От 112 до 135% нормы — вот пределы, в которых колеблется производительность этих боевых бригад… Дни „Дунькиного пупа“ сочтены. Четыре километра прочного дорожного полотна обовьют его в начале июля».
Под «рабочими коллективами», упомянутыми газетой, конечно, понимались бригады заключённых. Они же строили те посёлки, которые появились вдоль неё: Палатку, Атку, Мякит и другие. Летом 1932 года заключёнными и вольнонаёмными специалистами были введены в эксплуатацию первые 30 километров трассы «Колыма» и 90 километров зимника. Остальные 1042 километра до Усть-Неры строились до 1953 года. Такие невиданные темпы — это, конечно, успех системы, ведь в удалённом, климатически суровом, необустроенном регионе строить что-либо крайне дорого и тяжело. Однако цена этого успеха, как пишут современные историки, преступна: в лагерях «Дальстроя» в 1940 году содержалось 176 700 заключённых, из них около половины были репрессированы необоснованно по политическим мотивам. Более 11 000 безвинных человек в конце 30-х годов были расстреляны. Ежегодно от невыносимых условий труда и быта погибало до 15% лагерного контингента.
К концу 1940 года «Дальстрой» стал крупнейшим в СССР производственно-репрессивным подразделением советской системы тоталитаризма. Он успешно выполнил поставленные Сталиным задачи: руками заключённых и вольнонаёмных на Колыме в 1932—1940 годах было добыто 350 тонн золота. Оно позволило советскому государству покупать за рубежом необходимое промышленное оборудование, создавать мощный военный потенциал. Можно без преувеличения сказать, что без золота «Дальстроя» в довоенный период Советский Союз не смог бы в столь короткий срок стать индустриальной державой и подготовиться к Великой Отечественной войне.
История о пропаже золота
С периодом, когда добыча золота шла в относительно свободном режиме (перед каждым старателем ведь не поставишь наблюдателя и охранника), связано множество легенд. Самая знаменитая и загадочная — история о пропаже золота, добытого в 1928 году Первой Колымской экспедицией под руководством талантливого и очень известного в регионе геолога Юрия Билибина. Оказывается, нашёлся человек, который смог украсть целых 20 килограммов экспедиционного золота, и не просто украсть, но и ещё надёжно спрятать. Правда, воспользоваться этим сокровищем ему так и не пришлось: в итоге удачливого вора отправили этапом в Магадан, а оттуда на Соловки, где его ждал расстрел. Однако перед смертью он успел рассказать одному из заключённых о координатах и приметах того места, где спрятал украденное. Тот искал, но не нашёл. Легенда эта очень привлекательна для кладоискателей, которых, надо сказать, в прошлые времена на Колыме было не мало. Однако, согласно официальным отчётам, билибинской экспедиции удалось добыть не более трёх килограммов золота, часть из которого была обнаружена совершенно случайно — в тайге, в банке из-под какао.
А вот что рассказывал, вернувшись в Москву в 1947 году, колымский старатель по прозвищу дядя Вася: «Мыли мы золото на прииске Галимый. Инструмент — кайло да лопата. Пока план сдачи металла не выполнишь, бригаду из забоя не выпускают, пусть хоть все погибнут на месте. Я же стал сверх плана золото не сдавать, а припрятывать. Раз в неделю зеки отдыхали, а я доставал из тайника свои заначки и сдавал. У меня там, в заветном месте, осталось лежать килограмма три золотяшки. Вот умрёт Сталин, вернусь на Колыму, найду свой клад и буду богатым!..». Но, говорят, сам дядя Вася так и не добрался до заветного прииска и умер в обыкновенной коммуналке. Или ещё одна легенда для кладоискателей: на колымском прииске Бурхала в 700 километрах от Магадана, на глубине около 100 метров, лежит ведро, полное золота. Весит клад почти 200 килограммов и стоит несколько миллионов долларов. Оставили это богатство в зоне вечной мерзлоты вскоре после Великой Отечественной войны заключённые. Якобы так случилось, что зеки разрабатывали богатейшее золотоносное месторождение в монолите земли, схваченной льдом на глубину до трёх метров. План перевыполнялся — жила оказалась вдвое богаче знаменитых месторождений. Излишки добытого потихоньку сбрасывали в укромном месте в обыкновенную лохань. Мерзлотные воды постепенно затапливали штольню. Бадью всякий раз успевали перепрятать. Но однажды от такого хлынувшего потока рабочие едва унесли ноги. Так и осталось ведро с драгметаллом в глубине колымских руд.
Жизнь простого человека
Далеко не всегда известны имена тех, кто внёс большой вклад в развитие Колымы. В регионе образовалось целое движение энтузиастов, которые стремятся сохранить память о репрессированных на Колыме во времена ГУЛАГа.
В магаданском книжном издательстве «Охотник» выпустили книгу бывшего заключённого Дмитрия Березского «Жизнь простого человека». В ней истории тех, кто когда-то создал на Колыме всё. Рядом с известными героями, такими как персонаж Олега Куваева Николай Чемоданов, люди, о судьбе которых и сейчас узнают только из свидетельств очевидцев. Один из них — Александр Балушев — бывший заключённый, затем вольный поселенец и опытнейший геолог. Но имя Балушева не упомянуто ни в одном из отчётов. Меж тем, он — человек с ампутированными после обморожения руками возглавлял геологические поиски на крупных месторождениях Колымы. — Помните, сталинское «незаменимых людей нет». Но в данном случае его не заменяли, представляли каких-то помощников по той самой причине, что он был незаменим, — рассказывает директор магаданского издательства «Охотник» Павел Жданов. — И открытие, кстати, Омчакского золоторудного узла — это во многом заслуга Балушева. Он естественно должен был, если бы не был заключённым, стоять в ряду тех людей, которые получили Сталинскую премию. В издательстве нет даже фотографии Балушева, здесь сейчас ищут хоть какую-то дополнительную информацию об этом человеке. Помогает с поисками интересующийся историей Колымы житель посёлка Ягодное Иван Паникаров. Многое, говорит он, уже не восстановить.
У многих заключённых ГУЛАГа нет даже своих могил. По всей трассе «Колыма» сейчас стоят безымянные кресты — единственное, что напоминает о давних захоронениях.
Люди без прошлого
Многие посёлки, которые строили как раз заключенные, сейчас закрыты: месторождения золота, находившиеся рядом с ними, отработаны, и в существовании населённых пунктов, как сейчас говорят, нет целесообразности. Не стало Мякита, Эльгена, Кадыкчана и других. Население Магаданской области ещё в 70−80-е годы прошлого века насчитывало 300 тысяч человек, сейчас — меньше 150 тысяч. На Колыме сейчас живут тысячи потомков бывших заключённых, но и они далеко не всегда знают что-то о своих родных и близких. Жительница Ягодного Ольга Никишова родилась в женском лагере в уже несуществующем посёлке Эльген. Её мать была заключённой, отец недавно освободился. Но обо всём этом она узнала совсем недавно. — Я обратила внимание в первый раз, когда получала паспорт в 16 лет, — рассказывает Ольга. — Думаю, а почему у меня свидетельство о рождении выписано 54-ым годом? Мать мне сказала, что некогда в 52-ом оформлять его было. И добавляет: «Ты, когда поступила в институт, прислала телеграмму, а мы с отцом порвали справки об освобождении, потому что боялись». Отец Ольги Анатолий Кошеленко умер ещё в 70-е годы прошлого века. Она до сих пор ищет хоть какую-то информацию о его прошлом. Знает только, что отец в годы войны был сыном полка, воевал наравне со взрослыми в танковой роте.
Таких историй, говорит Иван Паникаров, тысячи. В одном из бараков ныне несуществующего посёлка Эльген жила Зинаида Гинзбург. Название посёлка поэтесса перевела с якутского как «мёртвое озеро». Там она провела почти 10 лет. В Эльгене был женский лагерь, в который старались свозить всех беременных заключённых. Поэтому совсем рядом — детское кладбище. Большинству похороненных детей нет даже года. О судьбе их родителей тоже почти ничего неизвестно. Это огромная проблема, говорит Паникаров. Он уже много лет помогает репрессированным и их потомкам, делает запросы, собирает документы, добивается реабилитации. Музей, посвящённый истории ГУЛАГа, историк организовал в собственной квартире в посёлке Ягодное. Здесь около 30 тысяч экспонатов — фотографии, орудия труда, личные вещи.