Увидеть Памир (и не умереть) - 2021. День 26. Крутое пике
В эту ночь я спал как убитый. Все-таки почти 40 часов без сна свалили мое тело.
Вторая ночевка на высоте свыше 6000 метров, третья ночевка «в иглу». Мне кажется, что я буду скучать по снежинкам, которые покрывают стенки палатки изнутри.
Завтракаем и собираемся. Последний взгляд в сторону Центрального Памира. У меня не хватает духу попросить сделать портретное фото на седловине. Жаль, получился бы отличный кадр. Позднее это сыграет со мной злую шутку: самостоятельно не смогу выбрать подходящее фото для аватарки :(
Медленно-медленно забираемся на Раздельную. Сегодня ветер компромиссный, но все равно ощутимый. Ярко светит солнце. Идеальная погода для гор. Жаль, что мы сегодня уходим.
Глафирий на участке Л3-Л2.Фух, ну все. Теперь вниз и только вниз. Желательно сбросить до МАЛ, а это 2500 метров по вертикали.
То, что мы набирали со «сковородки» до Л3 в течение 5 часов, в моем случае ужалось до 47 минут чистого ходового времени. Т.е. за 2 ходки мы свалились почти на 700 метров вниз. Теперь задача – отыскать наше железо и продолжить движение.
Связываемся почти 50 минут! Видимо Митя уже устал говорить, как медленно мы это делаем, и молчал. Я же хотел форсировать события: чем ниже спускались, тем больше кислорода, тем сильнее хотелось есть, поэтому промедление в прямом смысле слова «подсасывало под ложечкой». Ну и спуск в 2,5 км это все-таки энергозатратное и долгое мероприятие…
На фоне Л2. Идем по "сковородке".
…Даже вниз идти было сложно в связках. Это превращалось в какую-то пытку: жарило солнце, снег постоянно налипал под кошки, чужой темп движения. Но самое неприятное – начали гореть большие пальцы на ногах. Поскольку с рождением гипотез у меня никогда не было проблем, то рассудил таким образом: за месяц похода шерстяные носки «полысели», поскольку я их толком не стирал. Теперь из-за усадки носков нога неплотно находилась в ботинке и при спуске вниз билась об мысок. Несильно, но часто. Это тоже будет потом мучить на равнине.
Трещины вдохновляют.
Трещины. Лестницы. Связки. Так прошли следующие два с половиной часа.
А через нее висит такой снежный мост. Женя дефилирует.
За них мы успели окончательно свалить на ледник у Л1 и знатно упороться. Я же понял, что с пальцами случилось что-то плохое, но снимать обувь было крайне неудобно. Решил подождать до обеда, он должен был состояться в первом лагере.
Медленно добредаем до Л1 и снимаем еще одну нашу заброску, которую оставляли здесь перед восхождением. Быстренько переобуваюсь в кроссовки, поскольку в ботинках находиться было просто невозможно!
Пальцы и не взятая вершина подтачивали нервы. Но масла в огонь подлил Митя:
-Честно говоря, я бы остался ночевать здесь. А завтра с утра мы сбросили бы оставшиеся 800 метров и уехали в Ош.
Нет, нет, нет, нет! Все мое нутро протестовало против этого! Во-первых, это означало, что мне бы пришлось снова дежурить. Одно дело – делать это в МАЛ, где есть полноценная кухня, и дежурство чисто символическое. Также в МАЛ планировал хорошо отоспаться на травке и помыться с утра в душе. Здесь же такого сервиса не предлагали. Спать будем на морене, а мыться – уже в гостевом доме в Оше.
Вторая причина чисто психологическая. Это означало еще один вечер провести рядом с самым большим (в прямом смысле) разочарованием в своей жизни: невзятой горой. Но такие сантименты в тот момент я не был готов приводить. Этот аргумент был слишком интимным, чтобы опираться на него в дискуссии.
Митю поддержало большинство, хотя я рвался дальше. В общем, осадок от решения руководителя остался.
В гневе поясняю Жене, что надо идти дальше.И я просто наотрез отказался дежурить с утра. После дежурства на «сковородке» у меня не проходили кончики пальцев, в них то покалывало, то я их просто не чувствовал. Что это: легкое обморожение или реакция на высоту – мне было непонятно. Митя пытался давить, мол, это обязанность, но это было бесполезно. Я был зол, неадекватен и понял, как же мне надоело мое окружение. Повезло, что Женя и Наташа согласились отдежурить с утра. Инициатива исходила по причине одного пропущенного дежурства, когда было плохо завхозу.
…С радостью свернул всю свою техническую снарягу. Карабины, веревки, обвязку – все потуже затянуть и закинуть поглубже в рюкзак. Зачехлить кошки и не расчехлять до самой Москвы. В этом было что-то, ощущение какой-то завершенности.
Лишь ближе к вечеру я слегка оттаял. Приготовив пищу и отужинав, мы отправились почти в полном составе (за исключением Пети и Мити) в юрту.
Глафирий с инструментом.
…В последнюю горную ночь Глафирий исполнил лучшую версию "Не со мной", которую я когда-либо слышал. И пока все горланили хит "Чайфа", я вглядывался в эту разносортную компанию: коммерсы и спортсмены, инструкторы и новички, русские и иностранцы... Все с одинаково обожженными лицами, облезлыми носами, в флисках и мембранах, но главное - с тягой в высокие горы. Рассыпь эту компанию по улицам городов - и все равно увидишь, что они отличаются от окружающей массы людей. Слишком въедается такой вид отдыха, слишком трудно представить, что когда-нибудь ты сможешь променять такой отпуск на пляж с бассейном.
Всех восходителей (и не только) угощали праздничным тортом!
Тем более в мире еще столько вершин, на которые можно взойти.
А покорить можно только себя самого.
Предыдущий день 25.
Увидеть Памир (и не умереть) - 2021. День 24. Раздельная
Снег, солнце и захватывающая высота.
Очередная побудка в иглу! Мне кажется, что я скоро начну привыкать к этому теплому рефрижератору.
Здоровье у участников пришло в норму: Наташа выздоровела, Женя, несмотря на вечернюю высокую температуру, тоже был огурцом. По-моему, это был первый день, когда я не употреблял обезболы для зуба. Погода располагала к дальнейшему продвижению.
Так что вперед! Ставить новые высотные рекорды!
Накануне мы сбросили почти все железо, поскольку дальше оно нам не понадобится. Веревки, обвязки, карабины – все в заброску, оставляем лишь ледорубы и кошки. Чем выше лезешь – тем меньше надо. С одной стороны, рюкзаки сильно похудели. Однако халявы не произошло: выигранный вес тут же аннигилировался вследствие разгрузки Наташи.
Относительно горизонтальный участок набора. Уже выше Эльбруса.
От Л2 тропа круто забирает на гребень, зато потом в течение нескольких сотен метров (если не километров) набор весьма слабый. Стараюсь не гнать вперед, все-таки уже серьезная высота.
По дороге открываются шикарные виды на Алайскую долину и Кичик-Алай. Но мы-то знаем, что чем выше лезешь – тем красивей кадры. С другой стороны обзор пока прикрывался куполом вершины Раздельная.
в. Раздельная.
-5700, - объявила высоту Лиза.Это был уникальный момент: 7 человек из 8 синхронно повышали свой высотный опыт. До этого у всех в активе были только известнейшие 5642 метра… (У Мити в активе был и Ленин, и Коммунизма).
-Ура!
-Сделаем редкое фото – Влад не со спины.
Это был локальный мем. Еще на Кавказе при отсмотре сотен фотографий от наших умельцев пришел к выводу, что аватарочных фото у меня толком и нет. На перевалах стесняюсь просить делать портретники, исключение сделал лишь при восхождении на Эль. Если говорить про движение на маршруте, то подавляющее большинство фото сделаны со спины. Поэтому остается только уповать на техническую составляющую, где физподготовка влияет опосредованно, и есть шанс застать меня «анфас».
Немного о крутизне склона. Маленькая вершинка по центру - Ленин.
Шкряб кошками.
Чем ближе была вершина Раздельной, тем сильнее был ветер. Как только показался Л3, ветер стал совсем забористым. Захотелось куда-то от него спрятаться, но это было почти нереально. Куполообразная вершина не предполагала иных адекватных стоянок, кроме самой макушки. Но Митя пошел дальше – полез на седло, которое было ближе к Ленина.
Сбрасываем. Вообще это очень каверзный момент: сначала набрать, чтобы потом сбросить. Боюсь, на восхождении (особо при возвращении) будет худо.
Один из самых сильных, а главное - честных кадров за весь поход. Митя на фоне Ленина.На седле тоже дуло, но щадяще по сравнению с тем, что было на куполе. Естественно, испытывать на прочность наши палатки не хотелось, учитывая высоту в 6000 метров. Надо закапываться, притом основательно.
Возводим ветрозащиту.
Камбуз в катакомбах.
Митя с Глафирием вырыли настоящие катакомбы, в которых располагалась кухня. Восходители несколько удивленно наблюдали за нашим маленьким лагерем, проходя мимо (мы стояли рядом с тропой).
Сушу конденсатник.
Спустя месяц мне сложно вспомнить, как сильно высота давала о себе знать. Кажется, будто акклиматизация была настолько серьезной, что уже ничего не могло застать врасплох (прим.автора).
Помните, я говорил: чем выше – тем красивей кадр? Смотрите, мы преодолели Раздельную и теперь показывают Центральный Памир.
Даже видел людей в ВК, которые ставят на аватарки фотографии именно с нашей локации. Очень хочется сделать подобную, но, господи, какой же сильный ветер, как же неуютно устраивать фотосессию!
-Мы хотели подарить тебе на вершине, но вдруг что-то пойдет не так, поэтому решили вручить накануне! – с этими словами Наташа передала мне шикарный рашгард (нательное термобелье для тренировок – прим.автора) в виде обмундирования Капитана Америки.
Специальные штаны есть. Осталось только щит из вибраниума.
Стараемся пораньше лечь спать. На восхождение планирую взять с собой телефон, попросил у Жени аккумулятор для подзарядки. Все эргономично разместил в спальнике. Перед сном можно послушать музыку… А то палатка громко хлопает, поскольку ветер практически не утихает.
Где же наушники?
Вероятно, эти два куска пластика могли немного способствовать сну. Но они не находились, а дальше все пошло не так, как планировалось…
Предыдущий день 23.
Увидеть Памир (и не умереть) - 2021. Дни 22-23. Сотку за ходку и на «сковородку»
Общая тактика. Наш маршрут - классический (1).
Нас хоть и пугали какой-то непогодой, но с утра было на удивление спокойно и солнечно. От семитысячника можно было ожидать любых метеорологических пертурбаций, поэтому оперативно собираемся и выходим.
Километра набора вы здесь не увидите. Но он есть.
Сегодня – ломовой день. Задача заключается в подъеме на «сковородку», где находится 2-ой лагерь (высота около 5400). Проблема в том, что тропа идет по ледопаду и закрытому леднику, поэтому движение в связках. Уже после возвращения и при просмотре лекций от «Снежных барсов» узнал, что этот этап проходят обычно ночью. Мы же шли днем.
За ходку подходим под ледопад и связываемся. Почти все, кто нам встречался сегодня, передвигались также, «скованные одной цепью». Исключение составляли лишь одиночки. Порой им завидуешь – они идут в собственном темпе, регулируют скорость движения. С другой стороны, это небезопасно.
Трещины вдохновляют.
По возвращении в Москву узнал, что большинство трещин на Ленина - расходящиеся.
Над ледником висят облачка, через которые слабо пробивает солнце. Пожалуй, это наиболее комфортные условия: солнце не жарит, тем более склон северной экспозиции, идем лицом к светилу. Плюсом тонкий слой облаков не предполагает большого количества осадков, можно не остерегаться внезапно налетающей непогоды.
Прохождение той же трещины, но с другого ракурса.
В плане оборудования тропы все очень серьезно. Вообще, может, несколько притянуто за уши, но сложилось впечатление, что Ленин – аккуратная середина между Эльбрусом и Эверестом. С одной стороны, полно людей, которые приехали явно не за вершиной, а ради хорошего кадра (это можно было проследить по физической форме, темпу передвижения и др.), и новых впечатлений. Но! Здесь полно спортсменов, широкая география восходителей, даже шерпы (именно этнос, не путать с портерами) имеются! Наконец, пик Ленина почти 1500 выше Эля и на 1700 ниже Джомолунгмы, т.е. даже по высоте близок к среднему арифметическому. Потому над тропой здесь заморачиваются: флажки висят на протяжении всего маршрута, но самое вдохновляющее – это лестницы!
Кажется, будто лестницы здесь не особо нужны. Но это впечатление обманчиво. И пара следующих кадров показывает, что они востребованы.
Да, до этого лестницы над трещинами я видел только в фильме «Эверест» (2015). А тут – на те, почувствуйте себя настоящим высотным восходителем!
Порой трещины настолько огромны, что остается надеяться, что снежные мосты выдержат твой вес с багажом…
На самом деле они перекрывают наиболее опасные и широкие трещины. Если есть снежный мост, то это скорее исключение.
Та же самая ледниковая глыба. Трещины окружают ее со всех сторон
Одна ходка – набрали сотку. Еще ходка – еще сотка. Сотка за ходку. И на «сковородку»!
В связках идти тяжело, наверное, я уже писал об этом. Чужой темп, несогласованность в скорости (кто-то набирает, а кто-то еще подходит под набор и наоборот), тяжелый рюкзак, высота, в конце концов! Ближе к обеду засияло солнце, и мы почувствовали приятный жар.
Набрали свыше 5000. Возможно, самое время обедать?
Меня опять слегка накрыло, чувствовал себя опустошенным. Надо было собраться и идти готовить, ведь наступила наша очередь дежурить. Но не тут-то было!
Горелку оккупировали Митя и девчонки. Глафирий с другой стороны строил стену. Как подобраться? Мои остатки ответственности и энтузиазма быстро гасли в условиях дефицита кислорода, поэтому я уселся на свой рюкзак и наблюдал над инициативной группой.
А еще поглядывал на ледник. Солнце сияло вовсю, освещая ледниковую долину. До чего же красиво…
Обед придал сил. Оставалось набрать около 300 метров, но чувствовалось, что ветер усилился. Дальше все пошло не так. Сильные порывы ветра приколотили плотные облака к «сковородочным» подходам. Снежные заряды сменялись метелью, обильно засыпая тропу (да и нас вместе с ней). Движение замедлилось. Температура падала.
Заметает.
Последнюю сотню метров набирали очень медленно, движение больше проходило по горизонтали, чем по вертикали. Перемешивая мягкий снег, хотелось только двух вещей – чтобы движение не прекращалось, и чтобы показался лагерь 2. Как назло, на снежном мосту перед пятачком, где разместился Л2, сначала останавливалась Лиза, потом начал уставать Петя. Мне было очень неприятно: я шел последним, борода покрылась льдом, постоянно приходилось прятать лицо.
Справа проглядывается Л2.
На часах 18:12, группа заходит в Л2. Хочется просто нырнуть в пухляк, который надуло здесь за последний час. Но впереди – бивак, ужин. Падать пока нельзя.
Я предлагаю готовить в тамбуре, ибо энтузиазма кашеварить в условиях метели не было совсем. Митя опять проигнорировал мое предложение, посчитав «сейчас выроем кухню и все будет окей». Руководитель вновь взбесил, единственный, кто спасал – Петя. Будучи настоящим «моржом», он стоически принял на себя готовку на горелках, пока я занимался раздаточным провиантом в палатке.
Лиза удивила своим крутым сюрпризом – шоколадными ежиками! Самое то после ломового дня.
После захода солнца температура уходит сильно в минус. Но это не страшно – нас греют конденсатники, которыми мы укрываем наши спальные мешки…
…Проснулись словно в иглу.
Стенки палатки были аккуратно усеяны крупным инеем (не завидую Пете с Женей, они спали с краев), им же был покрыт конденсатник, и те части спального мешка, которые высовывались из-под этого одеяла. Когда-нибудь это все высохнет…
Совесть не позволяла в очередной раз оставлять Петю за бортом, тем более, погодные условия оставляли желать лучшего. Как и на перевале Конституции, я взирал на восток, ожидая восхода. Но мы стояли в большой ледниковой мульде, и светило нам не светило :(
Сон быстро выветрился. Во тьме и при снежной поземке я пытался не растерять нарезанные продукты и обертки от мусора, проклиная все и вся. В чем проблема готовить в тамбуре? Внутренняя истерика лишь усилялась с остывающими пальцами на руках. В перчатках резать было крайне затруднительно.
Красиво, особенно когда не дежуришь.Мы быстро раздали тарелки с кашей, но чувства голода, как такового, не было – ни у меня, ни у группы. Как только «дежурный долг» был отдан, я заползаю в палатку, затем – в спальник, попутно напяливая на себя всю одежду. Руки прижаты, но они не отогреваются. НЕ ОТОГРЕВАЮТСЯ, БЛИН!
Однако в этот день не мои пальцы были главным инфоповодом. Слегла Наташа.
Катя налетами приходила в палатку и мониторила ситуацию. Завхоз температурил и отказывался от еды, большую часть времени проводил лежа.
Сушу спальник на себе.Впрочем, сегодня мы все большую часть времени проводили лежа. После отогрева я проспал пару часов, затем вышел сушить вещи. К этому моменту «сковородка» уже включилась и нормально обогревала, а легкий ветер, к счастью, не давал ей совсем зажарить нас.
Митя построил божественную стенку для туалета. До этого все ходили в отхожее место, обозначенное лопатой. Вот что значит крутая акклиматизация! Человек занимается клозетбилдингом на высоте Эльбруса (ну почти).
Дневку провели лениво – меряя температуру, дожежывая карпит и поглядывая в сторону вершины. Пожалуй, только один факт радовал: восхождение, скорее всего, состоится в день рождения мамы. Вряд ли много людей могут похвастать подарком в виде взятой вершины.
Предыдущий день 21.
Думаю здесь подготовка выматывает
ведь приходится часами карабкаться вверх
всего то ради нескольких минут полета...
Увидеть Памир (и не умереть) - 2021. День 18. Зуб и юрта
Костя стал совсем большим мальчиком!
Если вы думаете, что ночевка на небольшой (ниже 4000) высоте на травке должна была стать заслуженным полноценным отдыхом после сурово второго кольца, то в моем случае это не сработало. Всему виной стал зуб мудрости!
Где-то посреди ночи проснулся от дикой зубной боли. Машинально проверяю время. Половина четвертого, за бортом – тьма. Катя, естественно, спит. Прижимаю руку к щеке, стараюсь уснуть.
Ситуация повторяется минут через 40. И еще через 40. Сон и боль стали кружиться в каком-то макабре, и я уже потихоньку начинаю молить о приближении подъема. Как назло, сегодня нам никуда с утра не надо – полуднюем, поэтому подъем достаточно поздний.
После очередного виража сон/боль начинаю прислушиваться к шевелению на улице. Повезло, что дежурили Катя с Глафирием, поэтому, как только Костя (он же Глафирий, для тех, кто забыл) проснулся, я пулей вылетел из палатки, моля об обезболивающем.
Катя выдала анальгин и некоторые рекомендации. После употребления боль слегка унялась.
С одной стороны – жутко неудобно, ведь такой острый вопрос застал в горах. С другой, могло ведь быть и хуже. Каково пилить с горящим ртом на какой-нибудь перевал Конституции, который находится на высоте 5500? Спасибо, что все эти вопросы застали не в снегах и льдах, а на относительно небольшой (по Памирским меркам) высоте.
Отвлекаемся от негатива…. И поздравляем Глафирия с его Днем рождения! У нас почти каждый год кто-то празднует свой ДР в походе (в «единичке» поздравляли Ваню, в «двойке» поздравляли и Ваню, и Лизу Р., лишь только в тройке у нас не было именинников).
Костя получил подзорную трубу. Всему виной его сходство с Паганелем из "Детей капитана Гранта", снятого еще в СССР.
Традиция, так сказать.
Ближе к обеду собрали лишние продукты, медикаменты, батарейки, бензин и прочую утварь, которая не потребуется на маршруте. Обычно такое отдается местным, а те, в свою очередь, угощают молочкой и хлебом.
Завхоз за работой, остальные в дискуссии (но не по поводу еды).Пришли в гости.
Женщину, к которой мы заявились в юрту, звали Айнаш. Она любезно пригласила к столу (точнее, к ковру) и угостила лепешками со сметаной и вареньем из карагата (общими лингвистическими и логическими усилиями мы с Петей/Наташей пришли к выводу, что это черная смородина).
У Айнаш с мужем (он отсутствовал) пятеро детей, самые старшие – в России и Бишкеке. Мы застали лишь троих (имена я забыл, но не думаю, что это так важно) – совсем мелкого и двух предпубертатного возраста мальчишек. Айнаш, как и супруг, работают в школе, в Кашка-Су. Школа маленькая, 130 детей, 12 кабинетов. Отопление печное, печки работают на угле (в юртах используются кизяки). Рассказала, что многие селяне выезжают на пастбища в теплый сезон (май-август), оперативно ставят юрты и в них живут, пока скот пасется. В остальное время года проживают в селе. Вот такая вот сезонная миграция!
Я хоть в Киргизии и второй раз, но в настоящей юрте не был до этого. Говорят, что ставят их за час.
Возвращаемся в лагерь, обедаем и медленно выдвигаемся на наше третье кольцо. Я боялся, что при физической нагрузке зуб будет ныть, но пока анальгин справлялся. И если бы не мои проблемы, то снова бы любовался бело-зеленым величием Заалайского хребта.
Благо пройти нужно было немного – 4-5 ходок, если у Мити внезапно не изменились планы. К счастью, не изменились! Нырнув в долину очередного ручья, выбираем хорошее место.
Сбросив рюкзак, внезапно понял, что к зубу добавилась… спина! У меня такое было в прошлом году на Кавказе, когда к концу линейной части маршрута поясничный отдел сигнализировал о какой-то… неприятной пустоте? Будто все разгибатели спины атрофировались, и мозг это почувствовал. Возможно, просто не обращал внимания из-за зуба, а теперь подавлял обезболами. В любом случае, договорились с Катей, что на вечерней сиесте она сделает мне массаж.
Дежурили вновь мы с Петей. После всех этих пятитысячных снежно-ледниково-перевальных дежурств кочегарить горелки и раскладывать еду (в условиях травы) было большим благом.
Девчонки сделали «горный торт» в честь именинника! Аккуратно попробовал это лакомство, поскольку из-за зуба началось воспаление, изменился прикус и не мог нормально сжимать/разжимать челюсти. Большую часть употребляемой пищи приходилось втирать языком в здоровые зубы или нёбо. С лепешками и сухарями это было весьма проблематично, зато мармелад или пюре поглощалось вполне адекватно.
Перфекционировал на дежурстве.
Вечер закончился массажем (вкупе с тортом это был хороший противовес зубной боли и пояснице). Катя привела меня в чувство: с одной стороны, умелыми действиями рук, с другой – комплиментом подостной мышце.
Вот так, в противоречиях и эмоциональных качелях, лег спать.
Праздничный концерт.Предыдущий день 17.
Увидеть Памир (и не умереть) - 2021. День 17. Зарядка аккумуляторов
Я пил кофе с утра и смотрел куда-то в сторону Кичик-Алая. Был последний день второго кольца, и после пройденного на Заалае Кичик-Алай казался «детской площадкой».
За неделю стоянок в снегах и на морене забываешь, в чем плюсы от стоянок на траве. Ну, как минимум, мягко! Сыро, правда, ну а где в горах не сыро по ночам?
Поскольку все технические препятствия этого кольца уже остались позади, то ничего амбициозного в этот день не предполагалось. Нужно было добраться до конкретного ручья, там поставить лагерь, а вечером сходить и встретить автомобили с заброской на третье кольцо. Машины должны были подъехать по определенным координатам, которые оставил Митя. Как выяснится, это въезд в предгорья со стороны Алайской долины.
Где-то рядом люди.По дороге встречаем чабана и огромное стадо овец. А вот и цивилизация началась! Впереди – огромные просторные пастбища, над которыми вчера бушевала гроза. Наверное, пересекать их будет одно удовольствие. Я с предвкушением включаю музыку и лечу вперед.
Зеленые дали.
Как бы ни так!
Оказалось, что эти ровные огромные поля изрезаны оврагами! Через пару таких спусков-подъемов (а глубина оврага может достигать нескольких десятков метров) мой пыл поубавился. Даже музыка не радовала, ибо планируешь под конец кольца дать немного расслабиться организму, а тут начинаются всякие пертурбации!
Вот такие овраги приходилось пересекать.Видим первый кош, а рядом – сходку аборигенов. Нас активно зазывают, но я, идя первым, игнорирую приглашения. Однако у Мити и Пети, которые идут позади, иное мнение. Придется выходить на контакт.
Фото с аборигенами.Пообщались, пофоткались. Каждый уважающий себя киргиз, услышав о том, что мы из Москвы, обязан заявить, что «тоже в Москве работал» и обязательно укажет локацию, где именно.
Митя дегустирует.
Я в роли сутулой собаки.
Мужики нас угостили хлебом и молочными продуктами. Лепешки, правда, были слегка лежалые. Не то чтобы туристы к середине третьей недели становятся привередливыми в вопросах мягкого хлеба (а не сухарей), но лепешек было перепробовано много, и свежие от вчерашних разительно отличаются.
К слову, у самих киргизов горы не вызывают спортивного интереса. Впрочем, меня это мало удивило: у кавказцев и жителей Алтая та же история. И этот момент долго объяснял Жене (он удивлялся сему факту), ибо у подобных аспектов исключительно географическая природа.
По грунтовой дороге выходим к целой плеяде юрт. Когда уже наш лагерь? Хочется обедать.
Красота.
Если Если хочется есть при сбросе высоты – явно «включили кислород». К половине одиннадцатого я лихо умял почти 150-граммовый пакет с карманным питанием на сегодняшний день. Для сравнения: в некоторые дни этого кольца я вообще к карпиту не притрагивался.
А площадка для лагеря оказалась просто идеальной: недалеко от дороги, на берегу реки, ровная и с небольшим количеством камней. Самое то, чтобы прийти в себя.
Разок к нам заявилась целая ватага местной ребятни, которая глазела с большим интересом за нашим лагерем. Митя растянул вспомогательную веревку, которая была в роли границы между аборигенами и нами (но дети частенько ею пренебрегали). Примерно час продолжалась игра в «гляделки», ибо завязать диалог было сложновато: либо дети плохо понимали нас, либо им было неинтересно общаться.
Вскоре вернулась небольшая группа девочек, притом не с пустыми руками! Принесли курут (местный соленый сыр) и кефир.
В 15 часов мы выдвинулись на встречу с доставщиками заброски. По дороге опять с Женей развязали дебаты на счет отечественной промышленности и миграции. У нас диспут стал чем-то сродни телепорта: только начинаешь спорить, как не замечаешь, что перемещаешься в пространстве. Главное – не терять бдительности, но здесь это не особо требовалось. Низко, жарко и много кислорода!
Киргизы, которые везли нам заброску, немного поплутали, прежде чем найти нас. Обратно тащиться пешком не хотелось (рюкзаки не очень тяжелые, но все же), поэтому хотели доставщиков попросить нас подбросить вверх по дороге.
Ковбой Митя и Алайская долина.Хитрые аборигены сослались на малое количество бензина. Поэтому пришлось челночить обратно в лагерь на своих двоих. К слову, прогулка за заброской – 6 км в одну сторону, с набором 200 метров и таким же сбросом.
На обратном пути я вырвался вперед и убежал от остальных участников «прогулки» (Мити, Жени, Пети). Когда до лагеря оставалось около километра, увидел, что мои спутники едут в кузове «Портера»! Какой-то местный подхватил их по дороге и повез к юртам, которые стояли неподалеку от места нашего бивака.
К ужину аппетит разошелся не на шутку. Но поскольку мы «сняли» заброску, то и пиршество было полноценным: к стандартному меню раздобыли лепешек со сметаной, Наташа реализовала свое варенье, был арбуз, чак-чак. По ощущениям, восполнил энергетическое депо организма.
Петя и индикатор конца кольца - заброска в виде арбуза!Гастроэстетика от Лизы.
В течение дня стреляло где-то во рту, в районе зуба мудрости. Он периодически у меня резался (может, пару дней в полгода), медленно вылезая. Со стоматологом у меня всегда был короткий диалог, поэтому я не придал этому значения: зубы мудрости лезут долго, убирать раньше времени не хотелось.
Кто знает, быть может именно эта «восьмерка» и стала спусковым крючком энтропии, которая добивала меня потом вплоть до Москвы?
Предыдущий день 16.
Поиграем в бизнесменов?
Одна вакансия, два кандидата. Сможете выбрать лучшего? И так пять раз.
Увидеть Памир (и не умереть) - 2021. День 13. Ледники с красной мореной
С утра было прохладно – как-никак стояли на леднике! Пока солнышко выглянуло из-за хребта, мы уже успели позавтракать и связаться. Я даже поразился, сколько фотографий успели отснять Лиза с Наташей, пока все надевали техническое снаряжение и готовили веревки к передвижению.
Связка готова, ждем остальных.
Белые громады снега и льда окружали нас со всех сторон. Это поражало напрямую – визуально. Но и опосредованно тоже: когда первый раз был в горах, то четко знал, что в походах прикольно гонять по тропам, которые петляют по лугам и долинам, а белым снежно-ледниковым безмолвием лучше любоваться откуда-нибудь снизу.
Белое безмолвие.Движение.
Это оказалось полной ерундой. И как раз подобный когнитивно-эстетический сдвиг, который позволил прочувствовать все великолепие гор, поражал опосредованно. Возможно, именно тогда и зародился высотный шовинизм – больше не хотелось ни травы, ни камней, ни осыпей. Вообще ничего. Только снега и закрытых ледников. И чтобы они окружали со всех сторон, а хрустально-блестящие горные вершины, окутанные облаками, вонзались в небеса. Все остальное (имеется в виду, остальные высотные пояса) казалось какой-то мелочью, неудобством, которое надо было преодолеть, чтобы дорваться до квинтэссенции гор, до настоящей высоты, до того дзена, о котором талдычили Лиза с Митей.
Как прекрасен Таджикистан.
Длинными ходками мы преодолевали большой ледник, а я все шутил на тему «Каким странным способом мы попали в Таджикистан». Через пару часов связок мы наконец развязались.
Штурман за работой:Впрочем, ледник все равно продолжался, и пришлось слегка поплутать между его открытой и зачехленной частями.
Честно говоря, зачехленная часть этого ледника – один из самых мерзких участков маршрута. Паршиво было идти как без кошек, так и в них!
Картина "Довели руковода":
Митя слегка промахнулся мимо нужного поворота, поэтому мы встали на обед чуть ниже необходимого. Особенностью локации можно считать красивую красную осыпь, по которой тек ручей соответствующего цвета.
Сушимся на обеде.
На обеде я разложил почти весь свой скарб, потому что многое обледенело за две ночевки в снегах. Зачем тащить с собой лишний вес?
Колорит Заалая.
Именно по этой осыпи нам и предстояло набирать далее. Видимо, породы были ферролитами, которые выглядели весьма экзотично на фоне вполне прозаичных силикатов.
Выглядит как груда битого кирпича.
Стоянка какой-то невероятной красоты попалась нам по дороге к месту ночевки. Там можно было оборудовать целую спортплощадку! Но нам надо было выше, потому что завтра самый высокий перевал нашего похода – Конституции.
Ближе к вечеру вновь выглянуло солнышко, что только добавило позитива. Найденная нами площадка в трекере обозначалась как «Ровно» и, действительно, там можно было хоть в гольф играть! Быстро ставим палатку, и я делаю желанную фотку. Высота 4500, а впереди – почти шеститысячники.
Несколько сотен сброса, несколько сотен набора. Хороший кроссфит сегодня получился! Самое время расслабиться и набраться сил перед завтрашним штурмом. Пилить почти на 5500, да еще ночевать на такой высоте…
Предыдущий День 12.