Она чувствовала волнение варпа кончиками пальцев. Чувствовала, как холодок пробегает по спине, и как волосы встают дыбом… Чувствовала и боялась, что они не успеют.
В руках Рави держала любимый хелл-пистолет. Не могло быть и речи о том, чтобы использовать сейчас свое ведьмовство. Слишком зыбок и изменчив имматериум, слишком сильно он вцепился в окружающий их клочок реальности и готов был вот-вот прорваться.
Конечно, по сравнению со штурмовиками или с Картезио толку от Рави без способностей было немного. Зато она единственная, кто мог определить, сколько времени у них осталось.
Ритуал уже начался. Пала первая жертва.
Рави содрогнулась всем телом. Потребовались все ментальные и физические силы, чтобы не упасть. Её поддержала та девушка, что действительно оказалась похожа на Тильду. Рейвен. Хороший агент. Верный своему господину.
— Нужно торопиться, — тяжело дыша дрожащим голосом прохрипела псайкер, продолжая бороться с давящей силой варпа.
Она чувствовала чужую сильную волю, что сопротивлялась имматериуму. Филипп. Действительно, очень стойкий, сильный псайкер. Но долго ли он продержится?
Картезио теперь держался рядом. Они с Рейвен о чем-то переговаривались короткими рваными фразами. Рави не особо за этим следила, и без того понимая, что речь идет о тактике продвижения вглубь крепости. Практики ментального контроля, выученные еще во времена обучения в астрателепатике — вот, что занимало весь её разум.
Отвлечься, абстрагироваться, дышать, почувствовать тело, почувствовать разум, волю, обратиться всем своим естеством к Нему, к свету Его. И после, в самом конце, зачерпнуть немного силы из варпа. Самую малость, лишь для того, чтобы тело не взбунтовалось.
Не самые простые задачи, когда приходится бежать, прятаться и отстреливаться.
Но Рави тоже была хорошим псайкером с сильной волей, и, когда вторая жертва была отдана мерзкому богу, даже не дрогнула.
— Совсем близко, — крикнула она, и невольно ускорила шаг.
Рави обогнала одного из штурмовиков. Картезио схватил её за плечо, с силой дернул назад, куда-то за груду металлических контейнеров, в которых уже виднелись сквозные дыры от пуль.
Она повиновалась, закрыла голову руками.
Прийти в себя ей не дали, дознаватель уже тянул её за рукав. Дальше, дальше, по коридорам и лестницам, в самое сердце крепости, откуда веет таким ужасом, что даже нет сил кричать.
Они почти на месте. Ещё совсем немного.
Рави упала на пол, взявшись за голову. Мозг пронзило такой болью, словно тысячи игл прошили его насквозь. Тысячи голосов выли, кричали, шептали, визжали и молили о помощи.
Закричала и Рави. И от её крика упало несколько бежавших в их сторону вражеских штурмовиков. К сожалению, упало и двое аколитов из их отряда. Из ушей и носа несчастных текли струйки крови.
Их голоса присоединились к хору тех, кто уже терзал разум псайкера.
— Рави! — крикнул кто-то, сильно тряхнув её за плечи. — Ты меня слышишь? Вставай! Нужно идти! Мы почти на месте!
Глупец. Если видишь, как псайкер теряет контроль, нужно немедленно его ликвидировать. Но ты, дорогой Картезио, всегда был слишком милостив к своим. Может, оно и к лучшему. Может, именно это помогло тебе выбрать верную сторону. Именно это заставило пойти против наставника.
Рави абстрагировалась от происходящего в голове хаоса. Да, Хаоса. В прямом смысле.
И услышала его. Крик полный ярости и воли. Он сиял, словно путеводная звезда, словно Астрономикон для навигатора, не позволяя варпу прорваться в материальный мир.
Рави уцепилась за него. Глубоко вдохнула.
Разум наполнился кристально чистой тишиной.
— Я в порядке, — сказала она, вставая и опираясь на руку Картезио. — Господин Филипп держится, значит не все потеряно. Но времени мало.
Ей показалось, что при упоминании учителя Рейвен побледнела. Хотя, может, виной тому была просто усталость. Сколько они уже прорываются? А, не больше часа, точно. Тот сервочереп же выпустил инфоджина. Что за удивительная крошечная свита у господина Филиппа.
Они двинулись дальше, почти уже не встречая сопротивления. Турели бесполезной грудой металла лежали то тут, то там, а, чем ближе к сердцу крепости, тем меньше верные Фальеро штурмовики походили на людей и уже не могли препятствовать продвижению отряда. Их черты оплыли, руки превратились в безобразные длинные лозы, покрытые стульями и гнилью. Большинство несчастных стонали возле стен, глядя на свои изуродованные конечности. Среди них была и Тильда. Бедная, бледная, испуганная, она вцепилась в ногу Рейвен тем, что осталось от её руки и глянула полными отчаяния голубыми глазами.
— Пощади… — вырвался из перекошенного рта тихий хрип.
Рейвен, не дрогнув, выстрелила. Рави краем глаза заметила, как Картезио сильнее сжал в руках пистолет. Как служитель Инквизиции, не имея права чувства, он всегда выражал скорбь именно так.
Как бы ни было горько, но смерть для тех, кого тронула скверна — лучшая участь.
Взяв с Рейвен пример, аколиты и штурмовики из их отряда стали убивать своих молящих о последней милости недавних братьев по оружию.
В этот раз Рави не упала, хотя хор голосов с новой силой впился в разум. Нет, она выпрямилась и решительным шагом направилась к высоким дверям из адамантия, в которых штурмовики, потратив три мельтазаряда, уже проделали дыру с человеческий рост.
Холод. Как Рави не замечала его раньше? Тело затрясло мелкой дрожью, зубы застучали.
Настоящая вьюга окутала сердце крепости. В огромном просторном зале со стрельчатым сводом, кроваво-красный снег с невиданной силой кружил вокруг центральной части. Но это было не самое страшное.
Голоса. Тысячи и тысячи их пели на незнакомом, сводящем с ума языке, доступном только тем, кто прибыл из имматериума. Они заполняли собой не только разум, но и, казалось, пространство вокруг, делая его вязким, липким, пристающим к телу, словно гнилая слизь.
Судя по тому, что Картезио взялся за голову, а Рейвен и вовсе упала на одно колено, они тоже слышали это. Слышали голос варпа. Голос того, кто пытается пробиться оттуда в материальный мир.
Рави глубоко вдохнула, пропуская через себя творящееся безумие. Боль ледяными иглами пронзила тело. Превозмогая её, она потянулась в центр снежной бури, нащупывая среди тысяч вопящих обезумевших голосов тот, что звучал громче всех. Проклятый демонолог.
Вот он, окутан плотной, сотканной из имматериума защитой. Пробиться будет сложно.
Рави снова вдохнула, зачерпывая еще больше скверны, чтобы и самой с ней отождествиться. Только так её сила достигнет цели. Подобное к подобному.
И вот она смогла проникнуть сквозь кокон и установить ментальную связь.
Ощутив сначала удивление противника, а затем его безудержную ярость, Рави закричала.
Это был последний в ее жизни крик.