Интервью с героем СВО добровольцем из Кирова Юрием Басмановым, позывной «Вятка-43» – 10-летний путь от волонтера до добровольца

Юрий Басманов, позывной «Вятка-43», начал возить гуманитарку на Донбасс еще в 2014 году, пил чай с легендарными командирами ополчения. В 58 лет, проехав сотни тысяч километров, он сменил руль на автомат и ушел по контракту в штурмовой отряд БАРС. Зачем гуманитарщик, отец семейства, сделал этот выбор, что он увидел на войне глазами и снабженца, и бойца, и почему уверен, что именно простая посылка из дома и бабушкины носки, порой, важнее для Победы, чем оружие – он рассказал главному редактору «Время МСК» Екатерине Карачевой.

Юрий Вениаминович, ваша история началась задолго до 2022 года. Вы были в Крыму в 2014-м. Что вы там увидели и что вас тогда поразило больше всего?

-- Мы приехали в Севастополь окружными путями, Крымского моста еще не было. Шли корабли. Мы, ополченцы, с тревогой смотрели на них, думали: если откроют артиллерийские залпы, наше ополчение может не выдержать. А потом пришвартовался крейсер «Москва». И я увидел, как офицеры и матросы в белой парадной форме, с Андреевским флагом, вышли на берег и заявили о присяге Российскому флоту. Никакого боестолкновения не было. Были мурашки по коже и понимание: все изменилось навсегда. Это был момент истины. И уже тогда, в 2014-м, я поставил себе задачу – не воевать, а собирать гуманитарку. Так начался мой долгий путь на СВО.

Расскажите про ту, довоенную гуманитарку. Кому и как помогали?

-- С самого начала, с 2014-го, мы создали в Кирове Комитет гуманитарной помощи. И я лично возил помощь в самые горячие точки: в батальон «Пятнашка», «Зарю», «Сомали». Знавал Моторолу, к нему приезжал, сидели, чай пили вместе (Арсен Павлов, командир батальона «Спарта», убит в результате теракта киевского режима 16 октября 2016 года – Ред.). Гиви хорошо знал (Михаил Толстых, командир батальона «Сомали», убит в результате теракта киевского режима 8 февраля 2017 года – Ред.). Привезешь помощь, ребята обязательно пригласят, сядешь, поговоришь. Они благодарили, есть у меня грамоты от руководства ЛНР. Мы помогали не только бойцам, но и мирным жителям, и семьям ополченцев, которые уже тогда несли потери. Новогодние представления для детей устраивали с Дедом Морозом, сладкие подарки дарили. Это была наша работа – поддерживать и фронт, и тыл.

От гуманитарной помощи до контракта в зрелом возрасте – большой шаг. Почему вы его сделали? Почему не ограничились тыловой работой?

-- Возил гуманитарку годами, сотни тысяч километров по фронтовым дорогам, три автомобиля сменил. Но, когда постоянно видишь ребят, общаешься с ними, понимаешь их нужды не из заявок, а из окопов, возникает другое чувство ответственности. Мне показали позиции в лесопосадке – голые окопы, ничего нет. Ребята из отряда «Барс-20», зная мои возможности по снабжению, сказали: «Давай к нам, поможешь по-настоящему». Я подписал контракт 4 апреля 2024 года. В 58 лет.

На полигоне в таком возрасте не трудно было?

-- (Смеется). Полигон был серьезным испытанием. Тяжело было в полном боекомплекте, с автоматом, а потом мне еще и пулемет дали. По 18 километров в день – обязательная норма. Но самое главное – у нас были инструктора из «Ахмата» и «Вагнера», уже обстрелянные, прошедшие Бахмут. Их подход – жесткий, но жизненно необходимый. Они не давали спуску. Кричали: «Убили тебя, убили, убили!» – если ты ошибся. Но это не издевательство, а суровая правда. Их задача – чтобы ты в реальном бою эту ошибку не совершил и остался жив. Потом, уже на фронте, я много раз вспоминал их уроки с благодарностью. Тяжело в учении – легко в бою.

В чем заключалась ваша боевая задача как военнослужащего?

-- Я стал заниматься обеспечением отряда. Это не просто «тыловик». Это значит – вода, продовольствие, боеприпасы, стройматериалы для укрепления позиций. От тушенки и сгущенки до досок и саморезов. Если ты не привез вовремя патроны – ребята останутся без боезапаса к обеду. Если не привез лес – им негде будет укрыться. Это колоссальная ответственность. Каждая такая поездка – это игра в русскую рулетку с дронами-«ждунами», которые караулят на столбах.

На войне бывают и светлые моменты…

-- Конечно. Вот, например, у меня на фронте день рождения прошел, 1 июля. Меня командование отпустило в Мариуполь, но с условием: «Вернешься с тортом!» Купил пять тортов и мороженого в брикетах. Привез – ребята были счастливы. В такой обстановке даже кусок торта становится огромной радостью, напоминанием о нормальной жизни. Или приезжают к нам батюшки из Кирова. Отец Михаил и другие. Садятся на свои машины, за свой счет – и вперед. Причащают, беседуют, поддерживают. Без веры, без этой духовной поддержки на войне очень тяжело. Когда привозишь гуманитарку с батюшкой – это особая благодать для наших солдат.

А культурный фронт?

-- Да, мы и культуру возим, как без этого. «Боевое братство» возило группу «Высота 2013». А наша кировская вокальная группа «Созвездие» – девчонки молодцы, ездят в госпитали, на передовые, выступают. Для бойцов это глоток свежего воздуха, лекарство для души. Когда после тяжелого боя слышишь песню – оживаешь.

Вы помогали и беженцам. С какими трудностями они сталкивались?

-- После начала СВО к нам в Кировскую область прибыло больше пяти тысяч человек. Люди бежали буквально с пакетом в руках, без ничего, кто в чем был. Мы через Красный Крест организовывали для них продуктовые наборы, сертификаты на одежду, лекарства. Размещали их, в том числе, в одном из комплексов на Ленина, 200. Помню, даже слуховые аппараты закупали для пожилых людей. Бывало, разное: одни благодарили, другие, под влиянием пропаганды, могли и сказать: «Зачем вы нас сюда привезли?». Это была сложная, психологическая работа. Но многих мы смогли поддержать, помочь им встать на ноги. Некоторые уже вернулись в Мариуполь, получили квартиры, и мы до сих пор общаемся.

Что для вас, человека, который и в гуманитарке, и в окопе, значит тыл? Насколько важна та помощь, что идет из тыла на фронт?

-- Это все! Без этого тыла мы бы не так весело шли вперед. Вы не представляете, что для бойца значит получить посылку, где бабушка из Кировской области вложила письмо «сыночку дорогому» или носочки, связанные своими руками. Это не ништяки, это частичка дома, это ради чего все. Я преклоняюсь перед нашими бабушками, которые пенсию несут, перед волонтерами, которые плетут маскировочные сети. И, конечно, перед кировскими бизнесменами. Они – молодцы. Лесники, предприниматели – все подключаются. Я приезжаю в районные администрации, говорю: «Ребята, надо помочь», – и вопросов нет. Сетевые магазины помогают с продуктами. Они понимают: если не мы, то кто? Бизнес кировский работает на Победу.

Вы скоро снова отправитесь на фронт.

-- Да, в конце года планирую вернуться в свою часть. Мой бывший командир роты, позывной «Арбат», теперь командир 16-го БАРСа, зовет в команду. Говорит: «Мы тебя ждем». Документы почти готовы. Значит, мое место там.

И прямо сейчас, в эти дни, ваша гуманитарная работа не прекращается?

-- Конечно нет. На днях мы с ребятами из фонда «Добровольцы Донбасса» и Союза десантников отвезли очередной гуманитарный груз на передовую. В нем – все, что просили ребята: от лекарств и продуктов до критически важных запчастей для техники. Эта машина – еще одна ниточка, связывающая наш крепкий тыл с теми, кто сейчас на линии огня. Я лично отвез, потому что война не ждет, а наша помощь – всегда в пути.

Выставление авторских материалов издания и перепечатывание статьи или фрагмента статьи в интернете – возможно исключительно со ссылкой на первоисточник: «Время МСК».

День памяти журналистов, погибших при исполнении профессиональных обязанностей

День памяти журналистов, погибших при исполнении профессиональных обязанностей – памятный день, в который вспоминают журналистов, отдавших свои жизни в связи с родом своей деятельности. Вспоминают коллег 15 декабря.

текст из интернета.