Эта история тем и ужасна, что она - автобиографична и реальна. Японский художник - мангака Кэйдзи Накадзава был одним из тех, кто видел вживую и пережил неописуемый кошмар атомной бомбардировки США Хиросимы и Нагасаки. В Японии таких людей именуют "хибакуся".  И спустя много лет он нашёл в себе силы рассказать о произошедшем, но не лично, от первого лица, а через созданного им персонажа, олицетворявшего альтер-эго автора. Нет ни одной семьи в городе, кого бы эта страшная трагедия не коснулась лично. По мотивам манги вышло знаменитое аниме, аж в двух частях. Надобно сказать, что в самом мультике некоторые эпизоды отсутствовали по этическим причинам, кое-какие не пропустила бы цензура, а некоторые моменты были значительно сокращены и смягчены для зрительского восприятия. Манга же оказалась гораздо правдивее и жестче по содержанию. Как и его соотечественники, Накадзава выступает против применения ядерного оружия. Но обо всём по порядку.

До рождения манги «Босоногий Гэн»

6 августа 1945 года в 8 часов 15 минут утра на высоте 600 метров над Хиросимой взорвалась атомная бомба. Нестерпимый жар и взрывная волна чудовищной силы обрушились на меня, когда я подходил к заднему входу школы Кандзаки в квартале Фунаиринака-тё, находившейся в 1,2 км от эпицентра взрыва. Я получил огромную дозу радиоактивного облучения. Мне было тогда шесть лет, я учился в первом классе. Жив я остался благодаря бетонному забору, что окружал школу. Если бы я не прижался к нему, меня бы ждала мгновенная смерть — я бы обуглился или даже расплавился от температуры более чем в 5000 градусов. Меня чудом спас бетонный забор. Все последующие события, как картины страшного ада, происходили на моих глазах и навсегда запечатлелись в памяти.

Моя мать, Кимиэ, бывшая на последнем сроке беременности, закончила развешивать выстиранное бельё на веранде второго этажа и, собираясь выйти из дома, переступила порог. В это мгновение грянул взрыв. Веранду начисто сорвало и отнесло далеко за дом, где она и упала на землю. Мать же не получила ни царапины.

Взрывная волна полностью разрушила наш дом. Находившиеся в нём отец (Харуми), старшая сестра (Эйко) и младший брат (Сусуму) оказались погребёнными под развалинами. Они изо всех сил звали на помощь. Брат в момент взрыва играл с корабликом, сидя на ступеньке в прихожей, поэтому его голова оказалась прижата балкой, поддерживавшей прихожую. Он дёргал ногами и кричал: «Мама! Больно! Больно!». Из глубины дома слышался голос отца: «Помоги выбраться!». Сестру раздавило балкой, и она скончалась мгновенно. Мать хотела их спасти, она отодрала черепицу и попыталась приподнять перекладину, что шла вдоль карниза. Однако её сил было недостаточно, перекладина даже не пошевелилась.

Мать бросилась просить прохожих, она молила их на коленях о помощи, но никто не помог. В том аду, что наступил сразу после взрыва атомной бомбы. никто не думал о других, все были заняты лишь спасением себя. Мать перепробовала всё возможное, чтобы вызволить отца и брата, но всё оказалось напрасно. Исчерпав все варианты, она, наполовину потеряв рассудок, села на обломки, обняла тело кричащего брата и стала бить по балке, защемившей его голову, истошно крича при этом. Огонь пожара перекинулся на наш дом. Брат закричал: «Мамочка! Горячо! Горячо!». Отец кричал: «Неужели ничего нельзя сделать?». Огонь полностью поглотил наш дом. Мать в повреждённом рассудке кричала: "И я с вами умру! И я с вами!". На счастье, сосед, живший за нашим домом, заметил мать. «Госпожа Накадзава! Уже ничего не поделаешь!» сказал он о насильно увёл её. Голос моего брата, звавшего мать из глубины объятого огнём дома: «Мамочка! Горячо! Горячо!», и голос отца: «Кимиэ! Неужели ничего нельзя сделать?!» - остались звучать у матери в ушах на всю жизнь.

От перенесённого шока у неё начались роды, и она прямо на земле родила девочку. Мы назвали её Томоко, но спустя четыре месяца то ли от недостатка питания, то ли от полученной дозы облучения она умерла. Я изо всех прорывался сквозь ад, наступивший после взрыва атомной бомбы, и, встретившись с матерью, продолжил жить в этом аду.

Мой отец был художником, писал картины в японском стиле по лаку. Участвовал он и в театральных постановках, ставя такие спектакли, как “Перед рассветом” Тоусона или “На дне” Горького. Труппа, куда входил отец, открыта показывала свою принадлежность к антивоенному движению. Положением «Об охране общественного спокойствия» подобные действия характеризовались как противозаконные, поэтому всю труппу арестовали и посадили в камеры здании префектурного управления в Хиросиме. Отец отбывал наказание около полутора лет, затем его освободили. Руководитель труппы, как ответственное лицо, находился под стражей вплоть до капитуляции Японии. В детстве я часто слышал от отца, насколько безрассудно для Японии вести войны.

Может быть, потому что мой отец был художником, я сам очень любил рисовать. После войны, прочитав мангу Осаму Тэдзуки «Новый остров сокровищ” я был совершенно поражён. Забыв обо всём на свете, я срисовывал картинки из этой книги и почти помешался на них. Несмотря на то что Хиросима превратилась в сплошное радиоактивное пепелище, несмотря на постоянный голод и ежедневные лишения, я чувствовал себя счастливым, когда рисовал картинки

Я поклялся себе, что в будущем буду рисовать мангу. В 1961 году я приехал и Токио, а уже через год мои истории в картинках начал печатать журнал «Cёнэн гахо» (журнал манги для подростков).

В 1966 году в специализированной больнице по лечению лучевой болезни скончалась моя мать, тяжело болевшая последние семь лет. Я присутствовал при сожжении её тела и был очень удивлён: от матери почти не осталось костей! Всего несколько небольших кусочков. Радиоактивный цезий проник в кости матери, иссушил их, отнял у матери жизнь. Какая ненависть тогда поднялась во мне! Я возненавидел и японское правительство, развязавшее бессмысленную войну и допустившее атомную бомбардировку, и американцев, хладнокровно сбросивших атомную бомбу.

В память о трагической кончине матери я поместил в молодёжном журнале шесть своих произведений «чёрной» серии, первым из которых было «Попав под чёрный дождь» - произведение, в которое я вложил всю свою ненависть. Затем я перешёл в юношеский еженедельник «Сёнен дзямпу», где напечатали мою серию произведений о войне и атомной бомбардировке, куда вошли «Однажды утром», «Что-то случится!» и «Набат мира». В них я заявил о бессмысленности войны и атомной бомбардировки.

Ежемесячник «Сёнен дзямпу» решил предложить мне написать свою биографию на 45 страницах под названием «Своими глазами». Главный редактор журнала Тадасу Нагано, решив, что на 45 страницах невозможно сказать всё, что хочется, посоветовал мне написать большое автобиографическое произведение и напечатать его по частям. Главный редактор всегда с большим пониманием относился к моим работам, поэтому я с благодарностью согласился на его предложение.

Своё произведение я решил назвать «Босоногий Гэн». Имя главного героя пишется иероглифом «гэн», что значит «основа», «истоки». Этот иероглиф присутствует в слове «элемент», входит в состав слова «здоровье». Я назвал его так в надежде, что он станет «основой» любого человека. Слово «босоногий» я включил, чтобы показать, что он голыми ногами стоит на заражённой радиоактивным излучением земле, но стоит крепко и никогда не простит, и не даст повториться ни войне, ни взрыву атомной бомбы. Такой смысл я заключил в заглавие «Босоногий Гэн». Главный герой Гэн - моё второе «я», и семья Гэна - это моя семья. В основном все эпизоды в книге - это либо то, что я сам видел в Хиросиме, либо то, что слышал от других.

Человек - существо безрассудное. Из-за насаждения расизма, различия религий, махинаций торговцев смертью, наживающихся на массовом производстве оружия, на планете не прекращаются раздоры, постоянно существует опасность развязывания войны и применения ядерного оружия. Если после прочтения этой книги станет понятна ценность мирного времени, если в душе вспыхнет сила мужественно переносить все трудности, помня о пшенице (одна из тем книги: пшеница даёт ростки холодной зимой, её много раз придавливают ногами, а она, придавленная, пускает в землю сильные корни, растёт прямо вверх и даёт богатый колос)... Если всё это передастся читателю, то я, как автор, буду счастлив.

Кэйдзи Накадзава, апрель 1996 г.

1939 - родился в городе Хиросима, в центральном районе Фунаири.

1945 - пережил атомную бомбардировку, находясь в 1,2 км от эпицентра взрыва.

1954 - окончил среднюю школу Эба в городе Хиросима, начал всерьёз интересоваться мангой.

1961 - переезд в Токио и начало профессиональной литературной деятельности.

1963 - вышла дебютная манга Кэйдзи Накадзавы под названием «Искра».

1968 - впервые выпустил мангу, посвящённую атомной бомбардировке. Работа «Под чёрным дождём».

1973 - заключительный том манги «Босоногий Гэн» увидел свет.

1975 - за работу «Босоногий Гэн» Накадзава награждён премией для молодых журналистов.

1977 - получил премию на кинофестивале в Карловых Варах (Чехословакия).

1982 - выход анимэ «Босоногий Гэн», которое было отмечено премией «Золотой шар» в Италии.

1983 - премия Офудзи, конкурс газеты «Майнити».

1984 - выпуск анимэ «Под чёрным дождём».

1986 - выход анимэ «Босоногий Гэн 2».

1987 - Кэйдзи Накадзава получил звание почётного гражданина города Даллас (США).

1990 - выпуск анимэ «Лето с котёнком Куро».

1996 - премия в области культуры от Hiroshima Home Television.

1999 - выпустил мангу «Окономи Хати-тян».

2002 - премия Танимото Киёси.

2007 - премия гражданина Хиросимы.

Избранные работы:

- манга: «Босоногий Гэн», «Под чёрным дождём», «Однажды внезапно», «Река Гэки»

- иллюстрированные книги: «Босоногий Гэн», «Лето с котёнком Куро»

- художественная литература: «Письмо босоногому Гэну», «Автобиография босоногого Гэна».

Гэн не плачет

Автор «Босоного Гэна», Кэйдзи Накадзава, скончался от рака лёгких 19-го декабря 2012 года на своей родине в Хиросиме. Ему было 73 года. Мы были знакомы с ним около 20 лет. Впервые мы встретились через некоторое время после того, как я отправила ему письмо с просьбой разрешить перевод «Босоногого Гэна» на русский язык. Его жизнь не была полна богатства и власти. Это был добрый, храбрый человек, любящий песни и юмор, как и главный герой его манги - Гэн. Однажды маленький мальчик, который увидел весь ад атомной бомбардировки, каким-то чудесным образом среди огня, как будто на то была воля небес, остался в живых.

И этот мальчик, переступив через внутреннее желание забыть весь пережитый ужас, почти через 30 лет напишет автобиографичное произведение «Босоногий Гэн». «Наверное, я был спасён, чтобы написать «Гэна»», - говорил он ещё при жизни.

В его памяти остались сгоревший дом и погибшие родственники. С этой болью, досадой, негодованием автор вдохнул жизнь в Гэна. «Босоногий Гэн» был издан 40 лет назад, но и по сей день он босиком шагает по всей земле, чтобы передать подросткам разных стран мысль о том, как важен мир. Чтобы показать бесчеловечность атомной бомбардировки, проблемы дискриминации и милитаризма.

И на этих босых ногах, хорошо знающих выжженную землю Хиросимы, след от атомного оружия, войны, которую невозможно простить. И может быть, мужество Гэна, храбро прошедшего через суровые годы со словами отца в душе: «Будем сильными, как пшеница!», воодушевит испытывающих трудности детей во всём мире.

40 лет со дня рождения Гэна. И сейчас в разных странах люди, разделяющие взгляды автора этой книги, переводят её. Давайте постараемся, чтобы как можно больше детей прочитали это произведение!